Умирал Гриша Гольцман

СЕМЁН БАРАНОВ - http://www.proza.ru/avtor/semion2  -  ПЯТОЕ МЕСТО В КОНКУРСЕ «ЛАУРЕАТ 22» МЕЖДУНАРОДНОГО ФОНДА ВЕЛИКИЙ СТРАННИК МОЛОДЫМ

 Люди, не знающие близко "усопшего", провожая в "последний путь", интересуются его возрастом. Получив ответ, они говорят: "А что вы хотите?", мечтательно разводя руками, или, растягивая слова, будто напевая: "Ему бы жить да жить.",  качают в такт головой, устремив взгляд в никуда...
Друг Гриши Гольцмана как - то сказал ему, что в его возрасте умирать не стыдно...
Умирал Гриша Гольцман, лёжа в полутороспальной кровати, в отдельной комнате (он сам настоял на этом), ярко залитой лунным светом, слыша посапывание его любимой Сары, доносившееся из соседней комнаты...
Умирал Гриша Гольцман так, как мечтал умереть - дома, в одиночестве, ночью, чтобы ни Сара, ни безумно им любимые дети не видели его лицо, искривлённое трудно выносимой сердечной болью, разрывающей грудную клетку...
- Третьего инфаркта вам не перенести, - сказал ему доктор, выписывая Гришу Гольцмана из больницы. Гриша Гольцман улыбнулся, понимающе кивнул головой и, сделав прощальный жест рукой, быстрым шагом пошёл к встречающей его Его Саре.
Как Гриша Гольцман гордился собой и как гордилась им Сара, когда, это было ещё до второго инфаркта, он исполнил свой "супружеский долг". На следующий день, выйдя из подъезда на прогулку, Сара назло, сидящим на скамейках по обе стороны дорожки старушкам, взяла Гришу Гольцмана под руку и прижалась к ней так, что он чувствовал тепло её пышного тела. Она преданно смотрела ему в глаза и улыбалась. В довесок ко всему, Сара пыталась выписывать попой восьмёрки. Когда они прошли мимо старушек, Гриша Гольцман оглянулся… Старушки молча смотрели им вслед завидющими глазами. Потом, выйдя со двора, они долго смеялись… Смеялись…
И сейчас, вспоминая этот эпизод, Гриша Гольцман попытался улыбнуться, но боль искривила улыбку…
Гриша Гольцман подумал о детях. Несмотря на то, что они уже выросли, обзавелись семьями, Гриша Гольцман считал, что они всё ещё нуждаются в его защите. Его защита детей была тайной: он просил Бога, чтобы всё плохое, что могло бы их коснуться, Он отсылал бы к нему, Грише Гольцману. Просьба повторялась многократно. При этом он манипулировал руками, как бы отбирая это  "плохое". И когда что – то внутреннее шептало "достаточно", Гриша Гольцман прекращал своё деяние. Если бы кто – нибудь увидел бы его в это время, он бы с уверенностью сказал, что перед ним сумасшедший.
"Как жаль, - подумал Гриша Гольцман, - что я не смогу их больше оберегать… Хотя, кто знает, может у меня ещё будет такая возможность, находясь там, на верху…".
Гриша Гольцман считал самым ценным изречением для сохранения нравственности человечества, изречение "Momento more" ( "Помни о смерти"). Шумеры, коим принадлежит авторство, вкладывали в него иной смысл, в отличии от смысла Гриши Гольцмана. Он считал, что изречение включает в себя все библейские заповеди. Прийти к смертному одру нужно, по возможности, незапятнанным, чтобы не дать душе терзаться в другом мире. Гриша Гольцман следовал этому принципу всю жизнь. Нет, он не был безгрешным. Он "любил" женщин… Но Сара стала его первой и последней любимой женщиной… Он был любителем выпить… Но не напивался… Он за всю жизнь, как ему казалось, не сделал ни одной подлости… Гриша Гольцман был готов предстать перед Божьим судом.
Вдруг Гриша Гольцман почувствовал… У каждого человека в жизни случается что-то "вдруг". Гриша Гольцман всегда боялся это "вдруг". Он считал, что пусть уж не случится неожиданно хорошее, если есть шанс случиться чему – то неожиданно плохому. При этом он прекрасно понимал, что сие от него не зависит.
И так, вдруг Гриша Гольцман  почувствовал, что кто – то присел на край кровати… И в то же мгновение куда – то ушла боль и стало легко дышать… Гриша Гольцман оглянулся и в лунном свете увидел человека. Он сидел боком к нему.
"Что у него за спиной? - подумал Гриша Гольцман. - Крылья?!".
Они встретились взглядом.
- Я твой ангел, - сказал ангел и в доказательство пошевелил крыльями.
- Я так и понял, - растерянно сказал Гриша Гольцман и попробовал сесть. Ему это удалось. – Значит у каждого человека действительно есть свой ангел…
- Да, но далеко не каждому суждено с ним встретиться.
- И чем я обязан этой встрече?
- Мы поспорили, - сказал ангел и боднул головой вверх, - и решили дать тебе шанс начать жизнь ещё раз с любого мгновения твоей жизни. Назови только дату, время и место… Если ты, конечно, этого хочешь. Ты можешь отказаться и умрёшь без боли.
- Поспорили на что? – спросил Гриша Гольцман.
- В настоящий момент для тебя это не важно. Ты только скажи, согласен ли ты воспользоваться предоставленным шансом?
Гриша Гольцман задумался.
- Я, пожалуй, соглашусь, - сказал Гриша Гольцман и посмотрел на ангела так, словно проверял, не пошутил ли тот.
Их взгляды встретились.
- Хорошо, - сказал ангел. – Тогда скажи, когда и где ты хочешь начать новую жизнь.
- Девятого августа пятьдесят третьего года, в шесть часов пятнадцать минут вечера, в этом же городе, у ресторана "Ивушка".
Ангел положил руку Грише Гольцману на лоб, глаза его закрылись и он почувствовал такую лёгкость, кукую, наверное, испытывает душа, необременённая телом…
Вывеска ресторана "Ивушка", омытая дождями, как показалось Грише Гольцману, плакала потёками краски, встречая его. Это было самое популярное молодёжное место в городе, где до полуночи не смолкал смех, громкий подвыпивший разговор и музыка джаз – бэнда.
- Гришенька, - навстречу ему шла Клава, -  а мне сказали, что час тому назад ты встретил Сару и вы ушли. Вот вруны…
- Я ошибся! - прошептал Гриша Гольцман. - Я ошибся на целый час…
- Гришенька, - Клава подошла к нему так близко и прижалась так плотно, что казалось её упругая грудь оставит вмятины на его груди. Она обвила его шею руками. – Вспомни, Гришенька, как нам было хорошо вместе, как, просыпаясь по утрам, нам не хватало ночи любви…
- Клава, - Гриша Гольцман сжал  её лицо ладонями и, глядя в глаза, говорил надрывным шёпотом, - он оставил мне память о прошлой жизни и, зная что я промахнусь во времени, предложил новую… Зачем?
- О чём ты, Гришенька? – Клава смотрела на него испуганными широко открытыми глазами.
- Он сказал, что они поспорили… На что? ...
- Кто "Он", Гришенька? – Клава опустила руки и попыталась отстраниться от него.
- … На мою совесть! – Гриша Гольцман разжал ладони и Клава, почувствовав свободу, со всех ног бросилась прочь.
- Они поспорили на мою совесть, - ещё раз прошептал Гриша Гольцман. – Они не понимают, что если бы у меня осталась даже крупица памяти о моей прошлой жизни, я бы не смог предать её забвению... Господи, что мне делать? Как мне вернуться в свою жизнь? ...
Гриша Гольцман долго бродил по старому городу, по тем местам, где встречался с Сарой, по бульварам и паркам, где они гуляли с детьми… У этой скамейки малыш упал и разодрал коленку. Он взял его на руки и крепко – крепко прижал к себе. Успокоившись, малыш положил головку на его плечо и уснул, изредка всхлипывая… А здесь маленькая собачка своим лаем испугала дочурку. Она бросилась к нему, обхватила ногу и уткнулась в неё личиком. Потом она всем рассказывала, как спряталась от собачки в его ноге…
Гриша Гольцман не заметил, как оказался на старом деревянном мосту. Он вспомнил, как в детстве ребята с его двора прыгали с него "солдатиком" в реку. В этом месте течение реки ровное, спокойное. До воды было метров пять. Не бог весть какая высота. Но тогда Гриша Гольцман так и не смог побороть страх высоты. Ребята над ним подсмеивались, называли трусом…
Со скрипом раскачивались подвесные фонари, освещая мост тусклым светом. На мосту, кроме него, никого не было. Гриша Гольцман взобрался на ограждение, постоял немного,  прошептал: "Я не трус!" – и прыгнул вниз.
Когда Гриша Гольцман открыл глаза, он увидел ангела, сидящего на краю его кровати.
- Ну что, ты выиграл или проиграл? – спросил у него Гриша Гольцман.
Ангел улыбнулся ему в ответ.
- У меня к тебе просьба, я хотел бы умереть с улыбкой на лице… Чтобы Сара и дети не думали, что я с болью покидал этот мир.
Утром Сара зашла в комнату Гриши Гольцмана. Мёртвый Гриша Гольцман улыбался Саре счастливой улыбкой.