Зверь - 1

Человек хуже зверя, когда он зверь. (Робиндранат Тагор)

Он пришел в себя от боли. И не потому, что голова медленно, но монотонно билась о холодный асфальт, просто все тело представляло собой сплошную рану. Усиленно напрягая память, он пытался вспомнить, что с ним произошло. Так, так, так ... сначала он ударил одинокого прохожего по горлу, затем, когда тот свалился наземь, стал обшаривать безвольное тело в поисках денег ... Потом на него налетели какие-то люди, сбили с ног и стали бить – зло и беспощадно. Теперь, видно тащат куда-то чтобы добить. Тащили за руки, волоча по ночному городу ... Но тащили как-то осторожно, словно заботились о том, чтобы его голова не слишком сильно стукалась о придорожные камни ... Странные люди. Он бы не церемонился с нападающим, просто всадил бы свой нож в сердце по самую рукоятку ... 


Чего надо?


Он попытался выдернуть руки, но тело его не слушалось и ... вдруг тишину пронзил тихий женский голос.

- Потерпите немного, скоро будем дома, - раздалось по – английски. -  Извините, что волоку, но вы такой тяжелый, - нежный, почти ласковый голосок возымел эфект взорванной бомбы. Ярость за свое бессилие заставила его сильно дернуться и тут же, от боли, он вновь потерял сознание.

Сколько прошло времени он не знал, но вспышка яркого света окончательно привела его в чувство. Медленно вращая окровавленным взглядом он вдруг наткнулся на странное женское создание: худенькое тельце в голубой майке и узких джинсах смотрело на него смелым, заинтересованным взглядом огромных, на пол-лица, голубых глаз; совершенно белые волосы нереальной массой свисали ниже плеч. Такими, наверное, верующие люди представляют себе ангелов, но он не верил ни в Бога, ни в черта. Он верил только в себя, поэтому ангельский вид спасительницы разжег в нем неописуемую злость. От удивления он поперхнулся собственной кровавой слюной и отчаянно закашлял. 

- Чего надо? – так же по – английски просипел он через силу.

- Только не нервничайте. Помогите мне перетащить вас на кровать. Нужно обмыть и обработать ваши раны. Меня зовут Ксения, а вас?

Он не ответил, но и не стал сопротивляться ... Когда теплая, пахнущая травой жидкость смягчила его раны, он почувствовал блаженство и невольно улыбнулся. «Жаль, худая, таких не люблю ... Худая, маленькая, слабенькая, а ведь набралась смелости притащить меня в свой дом ... Видно с головой у нее не все впорядке. Волнуется за меня, не хочет, чтобы я нервничал ... Знала бы, что я делаю с такими, как она», – Ксения, а ты меня не боишься?

- А зачем? Что вы зверь какой-нибудь. Да и зверей я тоже не боюсь. Работаю в зоопарке, слежу за их здоровьем и питанием, помогаю главному ветеринару. Жаль мне несчастных. Смотрят сквозь клетку такими просящими, трагическим глазами, что сердце от тоски разрывается. С детства зоопарки не любила, потому и пошла туда работать, чтобы облегчить страдание зверушек.

Девушка легко и свободно сделала ему обезбаливающий укол, наложила несколько швов на рваную рану ноги и подобралась к его лицу. – Лицо не повредили, а ссадину на лбу я быстро обработаю. Шрамом больше, шрамом меньше – вон у вас сколько их. Вы что, боксер?

Ее лицо было совсем близко. Завороженный девичьим голосом, он пытался заглянуть в глубину ее глаз. Когда, наконец, ему это удалось, вдруг испугался и отпрянул
...

Совсем недавно, в тюрьме один из сокамерников восторженно рассказывал о своей невесте: «У нее были такие глаза, что я чуть не захлебнулся, чуть не утонул в них». Сколько издевательств, сколько сарказма было послано тогда в адрес несчастного влюбленного.

Теперь-то, лежа в ее постели, терпя ее ласковые прикосновения и заглядывая в ее огромные глаза ... теперь-то он понимал, что хотел сказать тогда несчастный влюбленный. Нет, ангелов ему не надо! Да и ангелов не существует. Эта девчонка или блаженная, или ей от него что-то надо. Чего ради возится с ним!? В своей сущности люди ничтожны. Все воры, завистники, трусы и подлецы. На этой земле есть место только сильным и беспощадным. Остальных нужно уничтожать или подчинять себе. Даже те ничтожества, что напали на него, не смогли добить его, а может быть не хотели? Напрасно. Глубокой ночью бродили, значит живут неподалеку. Он их вычислит и уничтожит поодиночку ...


Лик


Вдруг вспомнился вопрос, который задала ему спасительница. – Нет, я не боксер, я зверь – одиночка. Я бандит и мучаю таких притворщиц, как ты.

Синева ее глаз потемнела, где-то в глубине мелькнула маленькая молния, тень пробежала по лицу, но тут же гроза миновала. Девушка взмахнула густыми белесыми ресницами и грустно улыбнулась.

 - У нас в зоопарке был волк - одиночка. В своей клетке не терпел себе подобных, нападал на новичков. С тех пор он был всегда один. Мне удалось с ним подружиться. Как-то раз он заболел, поднялась большая температура. В бреду он разгрыз свою собственную лапу. Истекал кровью. Главного ветеринара не было, я решилась сама обработать его рану. Вошла в клетку, сделала обезбаливающий укол и стала работать. Снотворное вколоть забыла. В этот момент он пришел в себя и наши взгляды встретились. Вот тогда я жутко испугалась. Реально поняла: из клетки живой мне уже не выбраться.

Выход был один: доброта и ласка, но искренняя доброта и настоящая ласка ... Дрожащей рукой я потрепала его за ухом, улыбнулась во весь рот, чтобы дать ему почувствовать: пришла с миром. Ласково заговорила ... Мы смотрели друг другу в глаза и знаете – он мне поверил. Поверил, как перед операцией человек верит своему доктору. И дело было не только в его боли, дело было в том, что этот волк – одиночка почувствовал во мне не силу, а преданность. Преданность, которую не купишь за деньги и не достанешь насилием. Волки, конечно же, думать не умеют, но чувствовать преданность – это первое их зверинное достоинство ...

Дружили мы с ним хорошо. Я назвала его Лик. От греческого – ликос (волк). Как-то раз выпустила его из клетки и убежала домой. Мне хотелось дать ему свободу. Знала, совершаю большую ошибку и должностное преступление: ведь он мог напасть на людей или погибнуть под колесами автомобиля. Всю ночь не спала, мерещались всякие ужасы. В зоопарк я пришла с первыми лучами солнца ... И что же вы думаете: он лежал в своей клетке и ждал меня. Господи, Лик был настоящим другом. 

- Почему ты говоришь о нем в прошедшем времени?

- А его уже нет, - и Ксения смахнула слезу. – Я попала в аварию. Мой автомобиль превратился в лепешку, я чудом уцелела. Отделалась испугом, царапинами и сломанной ногой. Три месяца меня не было на работе. Мой волк затосковал: не ел, не пил и умер в тот момент, когда я вошла к нему в клетку. Тогда мне показалось, что в его глазах мелькнула радость ... Да, зверям трудно понять человеческую жизнь. Иногда меня мучает совесть: ведь от своих друзей я не исчезла бы на целых три месяца, я нашла бы возможность дать о себе знать. В те дни о Лике я вспоминала редко, у меня было много других, человеческих забот. Вообщем, я его предала и от этого мне больно до сих пор. Больше не дружу со своими подопечными, из-зо всех сил стараюсь не отдавать никому предподчтения ...
В клетке Лика появился новый, молодой волк ... Мне так хочется с ним подружиться Но люди – не звери и они всегда, если очень захотят, в состояние понять друг друга.


Знаю ваше имя


Он смотрел на Ксению и не мог понять самого себя: с какой стати слушает весь этот бред! Неужели эта девчонка своими куриными мозгами думает, что он до сих пор не понял к чему все эти рассказы. Испугалась его, пожалела, что поступила опрометчиво притащив к себе сомнительного типа. Теперь всячески пытается внушить ему, что он – не зверь, а просто заблудшая овечка. Ошибается малютка, он поступит с ней так, как ему захочется. А теперь ему хочеться спать.

- Все, вали отсюда. Завтра договорим.

Она словно не слышала. Прикрыв заботливо одеялом большого, чужого мужчину, она вновь заговорила:
- Сегодня ночью я шла от больного соседского мальчика. Он очень страдает, у него больное сердце. Днем за ним смотрит приходящая медицинская сестра, а в 12 ночи я ему делаю укол. Район у нас тихий, спокойный. Вообще Греция самая домашняя страна в мире. Поэтому, несмотря на кризис, туристы к нам едут охотно. Шум на соседней улице сначала не привлек моего внимания, но когда из-за угла выбежало трое возбужденных мужчин, я почувствовала неладное. Найдя вас в плачевном состоянии, я сразу же хотела бежать домой и звонить в полицию. Но решила сначала забрать ваши документы, чтобы случайно они не попали в чужие руки.
Не удержалась, открыла паспорт, увидела – вы из России, виза просрочена. Пожалела, так как знала: вас быстренько отправят на родину. А может быть вам очень надо остаться, может быть дела важные держат в Греции? Мучаясь сомнения, вдруг читаю имя в паспорте и оно мне нравится – Лев. Сильный, волевой, справедливый, царственная особа. «Человек с таким именем не может принести тебе зла, Ксения», - сказала я себе и это решило все ... А теперь, действительно пора спать, завтра договорим ... на работе возьму отгул.


День следующий


Лев проснулся рано, по привычке хотел вскочить с постели. Дернулся и завыл от боли. Нога вспухла, казалась деревянной. Он легко переносил боль, а тут взвыл, видно заботливые руки девушки и ее бездонные глаза вконец его расслабили. Пора ставить девчонку на место. Но как ставить, когда сам не стоишь на ногах! В туалет самостоятельно пойти не можешь! Был бы в любой другой квартире, нассал бы прямо на пол. Нет, не потому, что он грязнуля или бомж какой-нибудь.

Он красив, молод, образован и очень богат в России. Сюда приехал развеяться и попробовать гречанок. Но в автомобиле, который месяц назад взял на прокат, разбили стекло и украли барсетку, а в ней «кредитка», вот и решил грабануть одинокого мужчину, чтобы была разменная монета в кармане, пока дела в банке утрясутся.
Хорошо еще – документы всегда при себе ... Так вот, помочиться на пол в любой квартире и даже на глазах у публике – это он запросто. Амебы, инфузории! Никого не боится ... знает - любого человека можно если не припугнуть, то купить!

А вот у Ксении этого делать не хочется. Почему? Он злился на себя за то, что не мог понять – ПОЧЕМУ? «Наверное потому, -  успокаивал он сам себя, - что девушка понимает животных и знает, что животные не гадят там, где живут, если, конечно их не сажают в клетки.
А вот человек может что угодно: и нагадить на столе, за которым совсем недавно его угощали хлебосольные хозяева, и убить собственных родителей ...

Значит ЧТО получается: все это время он поступал, как человек, а не как зверь!? Где же твоя правда, отец!? Ведь это ты меня учил, что добрый и жалостливый человек – это домашнее животное, а безжалостный и жестокий – зверь.

«Лучше быть зверем, чем домашней живой утварью. Естественный отбор в мире не прекращается ни на минуту. Выживает лишь самый умный, самый жестокий, самый безжалостный и самый сильный. Ты должен быть таким сынок, таким я тебя воспитаю!»

От неожиданного открытия, тело Льва покрылось испариной: что там рассказывалось про волка, а!? Паршивая девчонка, что это она себе напридумала, уничтожу, гадину.

(продолжение следует)