Правильный выбор II - 28

(сопка близ Читы, Н. А. Бестужев)

Двадцать седьмого августа тысяча восемьсот тридцатого года. Переход осуждённых из Читы в Петровскую тюрьму продолжался. Погода была в тот день холодная, с ветром, будто уже давно гуляла осень. Выйдя в восемь утра из очередной деревни, в три часа дня пришли на другую днёвку, которая была в Онинском бору, в небольшой деревне, где их разместили в юртах...

– Ну, сегодня будешь с нами в палатке? – подошёл Николай Бестужев к Андрею Розен после чаепития, который тот устраивал для их отряда.
– А где Лёшка? – оглянулся Андрей в поисках.
– Он пошёл пообщаться с плац-адъютантом, потом с Луниным. Всё спорят.
– Хотят ещё спорить? – улыбнулся Андрей.
– Да, – встал к ним Торсон. – Лёшка упрямец! Думает, будто сможет убедить в своих взглядах. Устал я им обоим повторять, чтобы перестали эти схватки, кто кого в будущем победит.
– Если бы да кабы, – закивал Николай и махнул рукой на их юрту. – Идём, Андре, мы тебе покажем, как спать будем. Вместе с Лёшкой соорудили!
– Давайте, а то уже мне кормить всех надо, – с воодушевлением согласился Андрей.

Они прошли в юрту, где их встретил и брат Николая — Михаил. Андрей был восхищён тем, что их четвёрка бывших моряков приготовила каждому по матросской койке из парусины. Каждую такую койку они подвесили к четырём вбитым кольям, чтобы не лежать на земле.

– Хоть раз в жизни посплю, как матрос! – воскликнул радостно Андрей, залившись в дружном смехе с товарищами.

Примкнувший к ним Алексей обнял его за плечи и гордо сказал:

– Умно, нет?
– Лёшка, головы у вас, мореплавателей, сообразительные, – взлохматил ему Андрей волосы на голове.

Друзья в весёлом настрое отправились немного прогуляться, а потом и к обеду, после которого многие из их отряда легли отдыхать. Алексей помахал рукою отправившимся на отдых братьям Бестужевым, Торсону и Андрею. Он вернулся в повозку к Лунину и сел с ним играть в шахматы.



Пока играли, Алексей несколько раз поглядывал на тех, кто выходил из юрт, и заметил время от времени выскакивающего Андрея. Алексей понимал его переживание из-за долгого ожидания приезда супруги. И в четвёртом часу дня тот снова выскочил из юрты.

Вместе с этим Алексей заслышал и почтовый колокольчик. Потом... стук телеги по мостику. И он, и выскочивший из юрты Андрей, и те, кто ещё были на улице, увидели в приближающейся почтовой телеге даму...

Переставший с Алексеем игру Михаил Лунин переглянулся с ним, и они обменялись улыбками, уже догадавшись, кто едет в той телеге. Догадался и застывший на мгновение Андрей.

Он мгновенно накинул на себя сюртук и побежал навстречу. Выскочивший следом Николай Бестужев пустился за ним следом с галстуком в руках, но остановился, поняв, что не догонит. И в его глазах, и на глазах следивших за всем товарищей навернулись слёзы счастья.

Пикет часовых кинулся останавливать бегущего Андрея, но тот пробежал стрелою к остановившейся у цепи часовых телеге. С дрожью трепещущей души Андрей поднял на руки свою добрую, кроткую и измученную любимую.



Они в ту же минуту предались необъяснимой радости. Несколько минут они были безмолвны, лишь сердца бились и говорили за них, заставив вскоре и вымолвить одно лишь имя своего оставленного в родном краю сына:

– Энни, – залились они слезами в крепких объятиях.
– Плац-адъютант Розенберг, – представился тут же подошедший.
Взгляды счастливой пары обратились со вниманием к нему, и он тотчас же сообщил:
– Получил предписание от коменданта разместить вас с женою в крестьянской избе и приставить часового. Прошу пройти...

Андрей и Анна были ещё больше счастливы уединиться, остаться наедине, чтобы предаться часам откровений, вопросов и ответов, разговорами о сыне и родных...

– Кто теперь будет отпускать нам ужин? – с улыбкой спросил Лунин у Алексея, когда вылез из повозки в ожидании приближающейся к ним счастливой пары Розен.
– Ой, – заулыбался ему в ответ с умилением Алексей. – Неужели стал думать о чём-то ином?!
– Не подстрекай, я ищу удовольствия во всём, – хихикнул тот и тоже слез на землю, чтобы поприветствовать приехавшую жену товарища.

Лишь только Розены приблизились к юртам, их сразу встретили все с восторгом и объятиями: кто-то трепещал, как птица, восхищаясь мужеством Анны, кто-то целовал руки Андрею, кто-то вскочил, как в лихорадке, но все изъявляли своё участие.

Некоторые из товарищей стали плакать, признавшись, что плачут впервые, в уже столь зрелом возрасте. Даже к кухне Андрея в тот вечер не допустили, вызвавшись исполнять его обязанность.

– Нет, нет, – замахал ему руками Алексей. – Сегодня ты свободен, иди, отдыхайте, беседуйте! Народу хватает!
– Хочу угостить жену нашей артельною кашею, – изъявил Андрей своё желание, но вышедший вдруг вперёд один из товарищей возразил:
– Ни в коем случае! Ступайте, я сам позабочусь об угощении! Будет каша на бульоне и из лучшей крупы!

Андрей ушёл с женой в избу. Счастливые глаза всех проводили их, и вновь разбрелись кто на отдых, кто к играм... И бурята, что всегда были с ними на днёвках, с удовольствием следили за всем происходящим и за их играми в шахматы.

Игра эта немногим отличалась от той, в которую они играли сами. Разница была лишь в том, что их королева ходит, как конь, а вместо туры у них слон. Но, когда один из бурят играл с ними, то случалось и так, что выигрывал, за что с ним хотели чаще играть и остальные...
На следующий же день — снова в путь...



Андрей Розен пошёл с конвоем и котлами вперёд, а его жена потом догнала в почтовой повозке. Он всю дорогу шёл рядом с ней в беседах пешком. Ничего краше на свете им, казалось, не было, как быть, наконец-то, вместе.



Алексей шёл в беседах то с одними, то с другими, и этот поход радовал его душу сплочённостью всех, дружелюбием и чувством абсолютной свободы. Но путь скоро должен был уже закончиться. Все стали потихоньку готовиться к прощанию с привычным походным духом жизни...

– О! Вот оно! Что за величие берегов! Прелесть! – восхищался Николай, когда их отряд дошёл до берегов Селенги.
– Да, это и я не забуду, когда буду в старости вспоминать пережитое, – согласился Алексей, встав с ним рядом.

Их глаза наслаждались пейзажем: с одной стороны реки красовались высокие скалы разноцветными пластами гранита, а с другой пролегала дорога. Вода в реке текла быстро, была абсолютно прозрачной, чистой. Далее шли холмы с обоих сторон реки, а на них, словно выстроенные замки, – вновь огромные массы гранита...

– Видимо, – встал с друзьями рядом Андрей. – Эти массы подняты были землетрясением,... извержением огня, – подумал он.
– Да, я под необъяснимым чувством! – продолжал восхищаться Николай, а Алексей добавил:
– Здесь умереть было бы красиво...
– Ну тебя, – обняв его в поддержку за плечи, хихикнул Андрей. – Опять?
– Нет, – улыбнулся Алексей, и они приняли из рук подошедшего к ним по рюмке водки. – Как Анна Васильевна? – поинтересовался он после у Андрея.
– В первые дни могла пройти не далее версты, – поделился тот. – А теперь ходит со мной по шесть и более вёрст! Сегодня, может, получим письма от родных.

– Я искренне рад за вас, – улыбнулся Алексей.
– Николя, кстати, у меня к тебе есть дело... Разговор! – вспомнив вдруг что-то, обратился к Николаю Андрей, и тот отвлёкся от любованием пейзажа:
– Что такое?!
– Анна поведала одну щепетильную историю. Мне надо её обсудить с тобой... Помощь нужна.
– Я оставлю вас, друзья, – хихикнул Алексей, не желая стоять и мешать их начавшейся деликатной беседе.

Он ушёл обратно к играющим в шахматы и встал наблюдать за их игрой, закурив табак, который предложил один из бурят. Бурята тоже были охотники до табаку и курили его из коротких медных трубок. Алексей втянул в себя весь дым, как то делали и бурята, и, кивая им, одобрил.

Вечером, когда все уже разбрелись по своим юртам, Алексей тоже отправился в юрту, где его ждали за беседами товарищи: братья Бестужевы и Торсон...



– Что-то произошло? – спросил он их, когда сел к разведённому посреди юрты огню, чтобы погреться.
– Да, тревога есть в некоторых, – признался Торсон. – Помнишь ящик, который передали с Дружининым?
– Да, – стал внимательнее Алексей.
– Княжна известила, что табак получила в бумаге, а не в ящике, как договаривались, – шепнул Николай.
– Странно, – задумался Алексей. – Надо связаться с Дружининым. Может, он что знает. Письма какие были?
– Нет, ничего такого, – развёл руками Михаил, но Николай чуть кашлянул и добавил:
– Я должен буду с тобой поговорить... Желательно время найти и место, где бы мы обсудить могли одно деликатное дело.
– Заинтриговал, – покачал головой Алексей и улыбнулся. – Что-то страшное?
– Нет, наоборот, – махнул рукой Николай. – Но лучше обсудить наедине.
– Хорошо, устроим, – хихикнул Алексей.

То, что новость должна будет принести приятное чувство, Алексея успокоило. Он расслабился и лёг отдыхать, хотя его товарищи ещё некоторое время допытывались у Николая, что за секреты такие, и почему не рассказать, если новость хорошая, но тот упрямо смолчал и погрозил пальцем ждать того времени, когда всё узнают...


Продолжение: http://www.proza.ru/2014/04/19/1825