Two of a kind

Хэнк свесил ноги с больничной койки и проворчал: «Джо, ну и угораздило же нас, а?»
На что Джо, человек с жестким лицом и глазами, которые словно были готовы прожечь дыру в том месте, куда попадал взгляд, ответил: «Не дрейфь, старина, это не самая худшая из наших передряг». Хэнк усмехнулся. На его лице читалась усталость. Невысокого роста, слегка полноватый, с белыми, словно женскими руками. Мужчине было за шестьдесят, но выглядел он весьма старше. Его приятель Джо был полной противоположностью: долговязый, с длинными жилистыми руками, большими ладонями и костяшками, столь круглыми, что казалось, будто это шарики для подшипника. Его лицо сорокалетнего было неподвластно времени, однако, они были ровесниками.
За окном барабанил дождь, и приятели молча смотрели как капли стекали по стеклу куда-то вниз, к огням города с его вечно текущей жизнью, куда-то спешащим машинам и стучащих колесами трамваям. Медсестра уже заходила и скоро должен был наступить отбой.
- Мне моя все ныла, чтоб я лег в больницу. Дескать, годы уже не те, не молодой уже, надо и доктору показаться, - начал Хэнк, - А я все не хотел.
- Ах, Мириам, старушка Мириам, - мечтательно произнес Джо, - А ведь в молодости она была ох как хороша.
- Все проходит. Ещё вчера бегал, пускал змея да получал тумаки от отца. А сегодня уже лежу в койке в этой чертовой больнице. Ни семьи, не дома, только эти треклятые стены.
- По крайней мере, дома тебя ждет Мири. А я вот так и не сподобился найти себе спутницу. Как-то так и состарился один.
- Ай, может оно и к лучшему. Хоть подохнешь в тишине, никто мешать не будет. Сейчас бы сидел дома, смотрел бы телек и слушал бы разговоры женушки, но нет же, упекла она меня сюда. Слушай, Джо, может она мне изменяет?.
- В семьдесят-то лет? - прищурился Джо. - Да она согнуться не может — сразу все трещать начинает. А ты изменяет, говоришь.
- И то верно, - вздохнул Хэнк. - Знаешь, что, Джо?
- М-м-м?
- Я бы сейчас выпил.
- Да я бы тоже. Но не бухло ли нас завело с тобой сюда?
- Меня сюда завела Мириам. Но ты прав.
Друзья замолчали. В коридоре послышались шаги и голоса, но вскоре все затихло.
- А помнишь Инчхон, Джо?
- Такую заварушку забудешь... - протянул Джо.
- Много ребят тогда полегло.
- Но зато ж ввалили гадам, а, Хэнк?
- Ввалили. Но цена-то.
- Всем мы пешки, приятель. Все мы пешки. Зато мы с тобой оказались чертовски везучими пешками.
- А помнишь Джимбо?
- Славный малый был, но уж больно мягок характером. Таким не место на войне.
- Никому не место на войне, - Хэнк вздохнул.
- Помнишь, что старина Макартур сказал? «Мы должны объединиться для следующей войны, которая будет межпланетной». Ввалили этим, ввалим и межпланетным.
- Я уже стар для этого дерьма, Джо. Мне бы подушку помягче да чтоб ворчали на меня поменьше.
- Дружище Хэнк, - Джо подошел к приятелю и хлопнул его по плечу, - в этом мире тебе ничто не гарантировано, так что давай, не раскисай. Мы же морпехи.
- Бывшие морпехи, Джо.
- А знаешь, старина, не бывает бывших солдат.
- Солдаты не умирают, они просто уходят вдаль?
- Что за чушь!
- А что тогда?
- Просто зверь, который почуял однажды кровь, уже не сможет жить без неё. Я почуял кровь, Хэнк. Почуял, мать её! А ты почуял её, Хэнк? - глаза Джо на мгновение блеснули чем-то сумасшедшим. Но договорить он не успел, его лицо исказила гримаса боли. Он приложил руку к груди и сел на койку.
- Тише, Джо. У тебя сердце не из стали.
- У меня там мотор как у Скаймастера.
- Знаешь, даже Скаймастеры падали. Успокойся, приятель.
- Черт подери, ты прав, Хэнк. Что-то я разошелся. - сказал старик и почесал щеку, - Скажи, приятель, а сколько мы знакомы?
- Да уж лет тридцать, наверное.
- Тридцать лет... - повторил Джо.
- Да. Порядком.
- И столько дерьма пережила, а, Хэнк?
- Все верно, приятель, все верно.
- А помнишь Кэтрин?
- Помню, дружище.
- Жалко, что она ушла, приятель. Ох и жалко. Хорошая она была. Я б может с ней и встретил старость. Да вот только не сложилось, Хэнк. Не сложилось.
Хэнк участливо покивал. Дождь барабанил по стеклу, капли лениво стекали вниз и на стариков потихоньку накатывала дрема.
- Знаешь, Джо, а хорошо, что мы есть друг у друга.
- Ты чертовски прав, друг мой. Вместе мы сила.
- Ты столько раз выручал меня, приятель.
- Для этого и нужны друзья, Хэнк. Для этого они и нужны.
               
               

Врач Дональд Митчелл стоял в своем кабинете и размышлял. Его глаз снова дергался и все никак не хотел униматься. Молодой человек не должен был оставаться так поздно сегодня, но большое количество дел заставило его сделать это. Нервное напряжение потиху давало о себе знать.
В дверь кабинета постучали. «Да-да, войдите», - сказал он.
Из-за двери показалось миловидное личико медсестры.
- А, это ты, Дэбби, - сказал он, - Проходи. С чем пожаловала?
- Мистер Митчелл, у нас проблемы с пациентом из пятнадцатой палаты.
- Тот самый мистер Свонски?
- Да. Генри Свонски.
- А что с ним такое? Его состояние не улучшилось?
- Нет, сэр. Галлюцинации продолжаются.
- Удвойте дозу нейролептиков.
- Хорошо, сэр.
Дэбби шла по коридору и думала о том, что хорошо бы сейчас оказаться дома, где ждал её молодой человек Адам. Она подошла к двери палаты и заглянула в окошко. На кровати сидел человек. Он был невысокого роста, слегка полноват, с белыми, словно женскими руками. Его взгляд уставился в стенку, а губы шевелились, словно он с кем-то разговаривал. Дэбби вздохнула и пошла за нейролептиками.