Заяц и Лось

Заяц и Лось, старые приятели. Их объединяет любовь к зелени и к миру, да и зубы передние у них похожи.
В каком ухе у меня звенит? – спросил Заяц и скосил глаза в ожидании ответа.
Лес казался больным и уставшим. Снег как несвежий бинт, обмотанный еще, удерживал мир, словно в постели больного. После лютой зимы апрельское тепло не достучалось до сжавшейся в комок, зажмурившейся озорной жизни.
Лось, аккуратно ступавший по мокрому тяжелому снегу, порой проваливающийся под хрупкий стеклянный наст, был терпелив. Задрав голову, посмотрел на макушку вербы, первому вестнику весны. Но нет, ничто не предвещало радости.
- Бывает, что вера спасает, бывает что губит,- Лось, словно не слышал Зайца,- если не верить то жить тяжело. Надеяться только на себя, не веря в чудо можно выжить. А  если верить, то можно умереть с легким сердцем. Вот дилемма, а?
- Во что верить то, в кого? Знаешь, сколько зайчат этой зимой померзло? И лиса, я слышал, лапу отморозила!
- А я слышал,- сказал Лось тихо,- и волчат этой зимой много замерзло…
ветер, пронзительный и влажный, раскачивал макушку вербы, зайцу показалось, что ветки ее, именно ее взлохмачивают эти тяжелые, рыхлые тучи. В каком ухе у меня звенит? – спросил заяц.
Лось смотрел на косого, в надежде не угадать в каком ухе у него звенит. Заяц добропорядочный и четный настоящий йог, уважаю,- думал Лось. И как мне всегда удается угадывать? Соврать, что ли, для успокоения?
Заяц ждал, он умел ждать. И Лось так и не смог понять за долгие годы дружбы верит он, заяц, в Бога, все-таки или нет?
Пауза затянулась, верба раскачивалась, будто давая тайные знаки из своего деревянного немого мира.
- Я не знаю, вдруг вымолвил Лось…
- Ура-а-а!!! Молодец, ты впервые использовал данную тебе свободу!
- ? ? ?
- Ведь я всегда знаю, где у меня звенит, и ты ведь никогда не ошибался! Но сегодня ты распорядился как … Раджа. Ведь дело тут не в обмане, у меня вообще нигде не звенит! Ты понимаешь, о чем я?
И обходя сутулые, серые сугробы пошел. У поляны остановился,- приглашаю завтра на чай,- резко повернувшись, сказал заяц,- захохотал и исчез в глубине леса.
Заяц учится у Шакьямуни,- думал Лось,-  который жил черт его знает когда, а может и сейчас живет, кто знает. Кажется у этого Шакьямуни все ученики отличники.
Тишина, вдруг, окутала его стоящего по грудь в снегу. Он чувствовал, что там внизу снег еще сухой и мягкий и перина эта, пока лежит, не даст проснуться звенящему миру. И звон, первичное его начало, может действительно скрывается в ухе зайца? И это его, в каком ухе звенит, может правда намек на весну? – думал Лось, боясь шевельнуться…