Орловские реалии
Вообщем жизнь у меня неспокойная, кидала она меня и не спрашивала, да и закинула в богом и правительством российским забытую землю, имя которой Орловщина. Ну не везёт землице этой на хозяина, то жуликами уподобит, то пьянь беспросветная тенётами опутает. И стоит эта землица непаханая, с деревнями опухшими с похмелья. Где праздник - пенсия соседней бабули, а разменной монетой, картошка с огорода. Всё от неё родимой: и самогонь и криминал. Не забыли, про многогранность русского языка, так вот, по местному наречию картофаном он значится. Каково – картофан! Гордость в этом слове и уверенность, выживем не смотря ни на какие катаклизмы. Сколь там водка вэдорожала. Ха! Выгоняли 10 литров бодрящего напитка из ведра «картофана» при царе –батюшке, при Сталине-супостате, при милосердном Брежневе, так и сейчас ни на одну картофанину больше (совсем как смычка колхоз-завод, где у пролетария подшипник пузырь водки и при красных, и при капиталистах стоил). Вырастить картофану для прокорма и пропоя захудалых деревень, землицы много ли надо. Вот и стоит Орловская нива «под паром», сорняками, да бурьяном поросшая. Колхозная хлебушком золотилась, народ на поля с песнями шёл. Да канули времена, в деревнях взгляд смурной, исподлобья. Не поймёшь сразу от обездоленности или с похмелья. Тяжко мне душой в деревне, не как раньше, где отдыхал духовно.
Да что я о плохом. Ведь есть же места в жизненном калейдоскопе, где и улыбнуться можно, хоть и сквозь слёзы, но уже и это не плохо. Вот есть у меня соседка. Ну кладезь яркого, самобытного орловского фольклора. Поведала она мне одну историйку, поделюсь и я с вами.
Имеется у моей соседки подружка, часто они в приватных беседах проводят понурую пенсионную действительность. Ну а что, не Москва «же ж». Работы для молодых в Орле не предвидится (когда ещё президент 25 миллионов рабочих мест создать сподобится, да и где, все заводы и фабрик как единый торговый рынок, все кому повезло в торговле), это только при Советах работа была обязательна, а сейчас «плюрализм» (это как от слова плевать). Вот с этого "же ж", всё и началось. Короче подружка, божий одуванчик, пророссийская старуха Шапокляк любила к слову и не слову добавлять идиому «же ж». А дела в семье бабульки пошли ну совсем из рук вон плохо. Уволили с работы единственного работника семейной ячейки-дочь. Волнения сегодня страшные, ну как без кормилица, да и причина важная-опыта оказалось у дочурки мало. И уже не идиома, а приставка "ж", присутствовала почти в каждом слове обличителя орловской действительности. Вот, примерно, какой диалог состоялся между нашими героинями:
-Вот я ж и говорю уволили же ж.
-Кого уволили-то?
-Да Машку ж, доченьку ж.
-А почто?
-Да жопытож маловато.
-А жопа-то причём, что начальник-то голубой.
-Та нет, я ж тебе говорю жопытож маловато.
Долго бы им пришлось выяснять физиологические особенности родственных особ. Да и каково им, если жизненные реалии повседневно подтверждают, что современные чиновники почти любого уровня думают скорее оговоренным местом нежели ж головой. А как "же ж" иначе, при таком изобилии нефти и газа, не рубль, ну на худой конец доллар в деревне правит, а КАРТОФАН! Потому тема-то на злобу дня. Но моя соседка оказалась на высоте (высшее образование никак, да не сегодня, а ещё тогда, когда мы были «впереди планеты всей), оценив все риски словосочетания, пришла к мысли, что говорят они не о стройности интимной части тела дочурки, а о её ОПЫТЕ работы. В чём с осторожностью, чтобы не дай бог не обидеть старого человека (ведь и до кровной обиды не далеко, ибо мы считаем своих детей недооценёнными, вторыми ж после бога), спросила:
-Так ты про опыт работы мне говоришь?
-Во-во, я ж и говорю жопытож малвато!
А мы говорим народ тёмен и не грамотен. Да и ладно бы, и то что вместо нажал, орловчане говорят "нажмал". Нажал это как-то мягко по-шерсти, ласково.Можно даже внимание не обратить и продолжать разворовывать страну. А вот если бы президент НАЖМАЛ, так крепко по-орловски, глядишь и зажили бы мы по-человечески. А не давились бы "картофаном" запечённым в золе, как много веков назад. Хотя нет, про самогон-то я и забыл. Не всё так плохо на деревне, не давится народ сухой картошкой, а пьёт до забьвенья. Не "картофан", а все удовольствия жизни, уже лет двадцать поди!
Ю.Лундовский
Свидетельство о публикации №214041902278