Цыганочка

                Можно спорить до хрипоты, доказывая свою причастность к той или иной группе товарищей – по убеждениям, по религиозным предпочтениям, по модам и по рецептам блюд. Но я не понимаю, как можно, после Союза, говорить о чистоте расы? Да, и, зачем доказывать, что раса «чистая»? Скажите мне, господа хорошие, а зачем вам ставить такой раздел между людьми? Нам и в «интернационалистах» неплохо жилось. А что – все равны, все люди – братья!
                Укажите мне человека или человечиху, которые «чистые» украинцы? Я поведу вас в паспортный стол – проверить, какой национальности были ваши предки. Увидите, дорогуши, там найдется с десяток разных польских, еврейских, румынских, немецких и даже русских (да-да, русских!) корней. А мне папа сказал, что я – цыганка. И фотографию показывал.   Фотка черно-белая, старая, края стерты. Сзади надпись химическим карандашом: «Моей дочке Килинке от мамки Розы в день свадьбы 1885г». На ней – молодая девушка, босиком, танцует перед толпой цыган. На заднем плане – кибитка, с четверкой черных лошадок. Цыгане навеселе – свадьба, на земле расстеленный ковер, с кушаньями. Девушка танцует одна – танец невесты, поэтому ее и сфотографировали на память. В сторонке – стоит жених, он держит стакан с вином, смеется. А девушка – совсем юная, лет 14-16 всего. Белокожая, волосы слегка вьются, длиной закрывают спину, летят вслед за ней, в танце. Левой стороной повернута к зрителю, в волосы прицепила большую белую розу – признак непорочности и чистоты. Она счастлива, улыбается жениху. На заднем плане – центральная фигура – цыганский барон, шикарный костюм (алая рубашка, с вышивкой, черные штаны атласные, желтый жилет, с золотыми часами в кармане) и родители молодых – бедность из бедности. На девушке очень скромное, темное платьице, ниже колен. Молодой одет в белую, старенькую, рубашку и темные штаны. Даже в такой день, нет у них возможности покрасоваться обновками. И все же, они счастливы! Взгляд черных глаз жениха прикован к милому лицу любимой. Но, почему же, она белокожая, и, похоже, глаза светлые? Обычно цыганки славятся своей шоколадной кожей и карими глазами.
                Папа обратил мое внимание на то, как она похожа на меня: «Посмотри, дочка, я ждал много лет, прятал эту карточку, пока тебе не исполнилось 12 лет, и ты стала достаточно взрослой, чтобы понять. Маме этого знать не обязательно! На фотографии твоя прабабушка по моей линии – Роза. Она родом из России, Краснодарский край. Постоянно нигде не жили, путешествовали. Питались – кто уворует, кто станцует, кто споет, милостыню собирали. Твою бабушку Килину, в гражданскую войну, выдали замуж за украинца и оставили жить на Донецкой земле за мешок зерна. Они тогда голодали, зима была. С ней и попала эта фотография, карточка ее матери. Ты, как две капли воды, вылитая прабабка! И характер такой. Когда тебе будет 16 лет, я отдам тебе эту карточку. А пока – молчок!» Я очень разволновалась, увидев эту фотку. Нет сомнений – я действительно была похожа на свою прабабку Розу. Цвет глаз – зеленый, нос – курносый, круглый овал лица. Я всегда считала себя похожей на папу. Но, у папы были глаза темнее, почти карие, и, он был худощавый. А я – булочка. На маму тоже не зачем думать – мама была стройной, как кипарис. По национальности мама – украинка, из Красноармейского района, Донецкой области, село – Сергеевка. И папа оттуда родом.
                Они познакомились еще в детстве, буквально, выросли на одной улице. Тогда вопрос не стоял – отдавать или нет, молодому парнишке из бедной семьи, девушку из обеспеченной. Женились по большой любви. Уехали жить в город Красноармейск. Папа пошел работать шофером – он закончил 7 классов, тогда это было хорошее образование. В послевоенном городе, шоферы – профессия уважаемая. Папа возил директора завода. Мама в школе проучилась 5 классов, затем окончила курсы кройки и шитья. Пошла работать на швейную фабрику. Купили дом. Обустроились.
                Я с малых лет помню в своем дворе цыган – мама их выдворяет, а папа ей возражает: «Ну, что ты так сердишься! Ну, выпили. Так, немного! Они же никого не обидели, такие же люди, как и мы». Мама считала их причиной папиных пьянок. Алкоголизм – серьезное заболевание. И не цыгане тут виной. Папа любил компании и повеселиться. Мама отдыхать не умела. Она была трудоголик. Поэтому на папины приключения смотрела всегда отрицательно и всяких гостей выдворяла прочь.
                Странно, но я помню очень ранее свое детство. Мы с папой, всегда были большие друзья и ходили вместе «в разведку», заработать деньги. В нашей семье денег не хватало постоянно, потому, что папа работал один. Мама ухаживала за мной, как за инвалидом детства. У меня, с рождения, было ДЦП. Заболевание прогрессировало. Требовалось лечение. Но советская медицина была не на таком высоком уровне, и мои родители не понимали, где и как это лечится. Они полагались лишь на то, что им скажут врачи в местной поликлинике. Врачи рекомендовали мне активную жизнь и больше положительных эмоций. Вот папа и придумал. Да, он придумал сделать из меня «артистку понарошку». Мама уставала от меня и разрешала папе меня катать на велосипеде. Мы с ним ехали в столовую. При столовой было окошко «Пиво-воды». Там всегда было много папиных друзей – с работы и по жизни. Я была чрезвычайно маленького роста, для своих 3-5 лет. Стихи, которые брат с трудом запоминал на урок, я запоминала легко. Так, я рассказывала Пушкина и Лермонтова, Есенина и Блока, Маяковского и Тараса Шевченко.
                Получалось хорошо. Меня внимательно слушали, спрашивали – сколько мне лет и как меня зовут, где я живу и какие конфеты (печенье, вафли, мороженое-пироженое) я люблю. Добрые дядьки угощали меня щедро сладостями и давали мелкую монету – кто сколько даст. Мы с папой, на эти деньги покупали продукты и привозили домой. Маме говорили, что папа разгружал вагоны. За разгрузку вагонов давали – 5-10 рублей за 3 вагона. Мы привозили домой 15-20 рублей. Это было очень трудное время. Советские времена. Зарплата рабочего составляла 70-80 рублей. Семье из 4 человек прокормиться было сложно. Пособий малообеспеченным тогда не было. Мы старались приложить все усилия, чтобы жить достойно.
                Я помню это ощущение полного счастья, когда меня, малышку с ДЦП, ставили на стол, чтобы всем было видно, и просили что-то исполнить – стишок или песенку. На столе стояли кружки с пивом и минералкой, в тарелочках лежали таранка и селедка, на кусочке газеты разложено сало из дома. Рядом, стояли или сидели, дети и жены этих дядек. Народ поддерживал меня аплодисментами и подбадривал: «Давай! Не робей! Еще про муху-цокотуху расскажи!» И я декламировала.
                Иногда, я ловлю себя на мысли, что такая бойкость характера и желание зарекомендовать себя перед огромным количеством народа, с пользой в эквиваленте, не свойственна украинцам. Вот цыгане, те, действительно, артистичны, от рождения. Пусть на мгновения, но я была настоящей артисткой. И для меня не стоит вопрос, каких я кровей. Я была – дитя советского, дружественного народа. А вы?
                20 апреля 2014 г.