Байки со склада

Весь мир театр,
И люди в нём актёры
Вильямс Шекспир 

Все герои романа вымышленные,
И место действия тоже.
Любое совпадение считается ошибочным,
И случайным.

Не бейте главного редактора ногами,
У него же новый костюм
Байки со склада

 Записки юного, а может и не юного Ивана, а может, и не Ивана, а Алексея, или Ильи или, наконец, Василия
Но не про это сказ:
И так, жил один мальчишка, звали его Оле. Фамилия, была Лукойл.
После того, как он научил нефтяных магнатов бодяжить бензин, они, в благодарность, вместо того, что бы отсыпать ему денежек, назвали заправки в честь его.
Но он не унывал.
Сам мальчонка был неплохой, только ссался и глухой, но это не мешало ему быть душой компании, и если бы одной, а то он любил весёлые шумные компании, где щедро давали на орехи, да и он был не промах, и сам давал, когда очень сильно просили.
Вот так, не торопясь, текла его мирная жизнь, да так бы и вытекла бы вся, да вот…….
А в прочем он сам и расскажет:
Здравствуйте дорогие читатели моего бестселлера «Жизнь и страдания Оле Лукойла».
Я сейчас поведаю вам одну правдивую историю,-…….. хотя может и не надо.
Ладно, слабонервных, маньяков, и людей с неустойчивой психикой прошу удалиться из читального зала!
И так шпарим:
Случилось так, что мне пришлось искать работу.
С прежней мне пришлось уволиться  --- ботва, и вот в инете я нахожу обьяву насчёт работы, и так просто на удачу посылаю резюме,
Оказывается, и мне иногда выпадает козырная карта – подумал я, потом пошёл по указанному адресу, спросил по пути два раза, как пройти, и вот я пришёл……
Я думал, приду:- какая ни будь дама, очень сильно накрашенная, и с очень  плохим настроением (из-за того, что никто, абсолютно никто, не оценил её творчество, на которое она потратила весь вечер и середину ночи, которая ближе к утру), и скажет;
- Ну что молодой, (а может и не молодой) человек, (а может и вообще не человек), и что вы пришли?
- Ну, вы мне звонили, и просили придти на собеседование, (скромно скажите вы  «у меня такое было, прим автора ») 
- Ну, я многим звоню, и по разному поводу, но это не даёт повода каждому встречному - поперечному вламываться в офис, и тем более, по поводу работы, ладно бы по другому поводу, а то всё работа, работа, а женщин незамужних и страждущих, как будто нет на свете.
- Стыдно должно быть молодой человек!
И естественно, после такого монолога вы будете остерегаться, не только женщин, но и сам процесс устройства на работу с участием женщин.
Согласитесь со мной господа.
Такое было, и не раз, с Оле Лукойлом, и он хоть и был мужик, заметьте, не барин, а простой мужик, но упёртый, и не как баран, не  подумайте плохого – хуже.
И он назло всем, и что бы самое главное, что бы  досадить злодейке – удаче, пошёл на собеседование, и даже в назначенное ему время.
Но так как он был сверх пунктуален, то он пришёл на минут на эдак пятьдесят пять пораньше, дабы осмотреться, да побеседовать с окружающим людом.
Походил, посмотрел, послушал, понюхал, но пробовать отказался, сразу сказал не моё – вегетарианец.
А тут и время  X- подоспело, и он, не спеша походкой моряка сошедшего на берег, тронулся по трапу в заветный кабинет.
Поднявшись на второй этаж, Оле задумался: две двери с боку и одна прямо.
Прямо – это к Генеральному.
И тронулся туда, но через три мгновения  его вытолкнул знакомый армейский запах грязных носков и сырых полотенец.
Он тогда понял, что зашёл не туда.
Методом научного тыка, он торкнулся в первую дверь от лестницы, и тоже через минуту понял, что не туда.
-Но хорошо, что не играю в напёрстки, а то бы всё продул, - подумал Оле, заглядывая в третью дверь.
Предварительно он постучал, и, увидев утвердительный кивок – вошёл.
Войдя, он увидел прямо перед собой  серьёзную даму, очень загруженною работой, которая с таким укором посмотрела, - что бы всем было стыдно, что отвлекают данную занятую особу.
- Мне бы увидеть Екатерину Брониславовну.
- Сейчас она подойдёт, а вы собственно по какому вопросу?
- Да я, мне…., собственно  по поводу работы я,
- Так, зашёл узнать, или может мне в другой раз зайти.
Сам по себе Лукойл был очень пугливым мальчишкой, и вот сейчас он чувствовал, как у него дрожат колени, начиная с локтей.
- Да нет, коль пришёл, стой и жди, а то ходят тут всякие,
- А вот и Катя пришла.
-  Екатерина Брониславовна, тут к вам молодой человек, говорит очень нужно.
И тут впервые Оле увидел её:
 Екатерина Брониславовна была статной, стройной, и весьма, весьма привлекательной дамой, всем своим видом давая понять «со мной не побалуешь»
У Оле ноги вообще решили объявить независимость, и больше не носить это бренное тело, и тут бы он упал, но ему вовремя предложили стул, и даже разрешили на него сесть.
Екатерина Брониславовна ещё раз изучила резюме, сверила фото на резюме с оригиналом, и произнесла:
- Ну-с молодой человек, вы хоть представляете, чем мы здесь занимаемся?
- Н.н.н.не с.с.совсем
-И значит, не знаете, что придётся вам делать на данном предприятии
-Даже и не догадываюсь.
-Ну что же, хорошо, оч-чень хорошо.
-Рассказывать я вам ничего не буду, сами узнаете, показывать тоже не обязательно.
-Занимайся самообразованием – Вопросы есть?
- Ну я даже незнаю.
- Значит нет, были бы сразу сказал, ну а сейчас не теряй время, иди, оформляйся и завтра на работу,
- И попробуй только опоздай.
-Да нет, что вы, Екатерина Брониславовна, да я, да что бы, да ни в жизнь
- Всё, хватит болтать – мне некогда, завтра жду.
« Какая женщина, с характером, строгая, но добрая, и я никогда не буду опаздывать», так думал Лукойл, спускаясь по трапу 

Ну, а  на второй день работы в оной организации ему судьба подкинула сюрприз, а именно: к нему подошёл сам Вовкаж Вовкажнович, и так незатейливо спросил:
-Здравствуй зёма!
-Можа подмогнуть( как раз в это время Оле перетаскивал коробки с комплектующими из цеха в новый склад,- то бишь, вагончик)
-Да нет, зёма, спасибо, твои услуги очень дорого стоят, я твой прайс смотрел!
-А где ты живёшь?
-На шестом, пятый поворот налево, первый перекрёсток направо, потом метров пятьдесят вперёд, и шестьдесят шагов назад, а там и мой дом виден будет.
- Так мы, зём, с тобой почти соседи, я на пятьдесят пятом шаге живу, а мой дом тоже виден,- Но, только надо на твой подняться,- А посему, тебе скидка с прайса,- пятьдесят процентов (кстати, невиданная по тем временам скидка: прим автора)
На том они и подружились.
Сам Вовкажнович в данную сферу деятельности пришёл совершенно недавно, где-то, два дня три часа и сорок четыре минуты с половиной по Гринвичу.
Но это не помешало ему найти в широких рабочих кругах взаимопонимание и поддержку.
В общем, он сразу завоевал авторитет, такого, беззаботного, но знающего себе цену, рубахи-парня.
Вышестоящему руководству, он соответственно, конечно же, сразу понравился.
- Как долго мы тебя искали, как-то в сердцах скажет господин Рабинович Мустафа Израилович.
Потому что он сразу же с первого дня  сказал: «Хватит мучить козу, давайте работать»
И у него тут же сразу закипела работа, суп и компот.
Он стал старшим  руководящим, ответственным сотрудником отдела «Лесопромвторсбытторгсплавразбортрест».
Должность хоть и сложная и ответственная, но он всегда находил время на общение с простым рабочим людом, спрашивал: - как дела, а заодно и закурить и выпить.
И вот, Оле Лукойл и Вовкаж Вовкажнович начали заносить на склад всевозможные коробки, узелки, чемоданы и прочую утварь.
Да, я забыл сказать, что в  вышеназванном вагончике-складе были уже сделаны несколько стеллажей, и их сделал временно исполняющий обязанности плотника-столяра высокой квалификации, сам Гиви Гамзанульевич.
Вообще, сам Гиви, устраивался на должность эклюзиониста, но так  как ещё не было готово необходимое оборудование для производства и иллюзионного отжима денег заказчиков, то он занимался общехозяйственными работами.
Вообще, сам человек он был неплохой. И придерживался той идеи, что, где бы ни работать, лишь бы не работать.
А работать он умел:
«Работая дантистом в деревне Малые Гадюки, где нет в помине света, а о деньгах ещё слышали со времён Ивана Грозного, он умудрился даже лошадям вставить золотые зубы, после чего лошади перестали закрывать рот, и пялились на прохожих с блаженной улыбкой».
Сюда Гиви устроился конечно же, не случайно, здесь за пятьдесят один день, тридцать девять часов, и сорок три минуты по Европейскому времени, устраивается его сокурсник - вместе  пять лет сидели, за одной партой.
Звали данного волшебника Семён Награднович  Колумб.
Но к данному незаурядному человеку мы вернёмся позже.

И так после устройства Гиви Гамзанулевич едет в столицу Руси – Киев, на стажировку, на время, пока не надоест.
Через месяц он вернулся.
А тут, в это время устроился Вовкаж Вовкажнович на работу.
И тут закипела работа.
Для начала, а так же, в виде разминки, Гиви дали задание сделать на складе, которого в принципе не было, стеллажи для хранения продукции, которой, в принципе и своём большинстве тоже нет.
И фирма, в которой работали данные граждане, находилась в другом, пятом измерении, но не об этом речь…..
Необходимо было сделать в небольшом, очень небольшом помещении, именуемом складом, из подручных материалов, которых в виде отборных досок было завались, гвоздей и прочего инструмента тоже хватало.
После беглого осмотра Гиви сказал: - Сделаем.
И сделал очень быстро. Не прошло и месяца.
Потом пошли однообразные, скучные для описания, суровые будни.
Утром Оле приходил на работу с первыми жаворонками (они тоже были в штате фирмы), и занимался пересчётом продукции, которая осталась на производстве (дабы посчитать сколько украли, и какой принесли убыток), потом составить подробный отчёт о проделанной работе, и с гордостью доложить об расхитителях – замеченных, и по возможности пойманных ( двух тараканов и одной крысе).
Но он своей работой гордился!
Он верил, что работает на благо Царя и Отечества. И его вера была непоколебима.
После работы, как обычно, он встречался с корешом ( коим стал Вовкаж Вовкажнович), и неспешной походкой уставших горнолыжников, шли домой.
Но так как путь домой был не так близок, и тернист, и за каждым поворотом поджидали буржуазно - империалистические ( которые ещё в развитое общество социализма назывались «загнивающим капитализмом», но ни как не сгнившим до конца, но жутко воняющим) соблазны, в виде «Кока Колы», «Гамбургер», «Хот-Дог» и прочих соблазнов отравляющих жизнь русского человека, и опустошающих их карман, и поэтому Оле и Вовкаж, не жмодясь, жертвовали свои заработанные копейки, где иногда попадались и рубли, на развитие отечественного российского ликёро - водочного производства, а так же сети пивоваренных заводиков.
Вот какие были бессеребренники Вовкаж и Оле.  Пионеры – равняйтесь. 
Так же,  в выше названном производстве, где работали не только они, естественно, работал ещё один интересный человек, но в момент устройства Оле он был на больничном – кашель одолел – зараза, поэтому мы расскажем о нём сейчас.
Человек он в своём роде уникальный.
Звали его Нарцисс, но он, с его слов всегда хотел быть Маком – всегда красивый, молодой, и желанный.
Но, это не мешало его работе и самое главное ему не помешало стать другом, и другом с большой буквы Оле и Вовкажу.
Работа Нарцисса была очень и очень ответственная – по монтажу, где посижу, где полежу. Но он трудностей не боялся, и справлялся с данной работой.
Конечно же, не один.
Одному это было не под силу.
У него был старший товарищ, даже можно сказать больше – наставник, который и научил премудростям данной профессии.
С самого раннего утра, когда жаворонки приходили на работу, они просыпались и шли, или ехали, как получится, на работу.
Олимпийский девиз: « Не побеждать, а присутствовать», они чтили, как могли, поэтому и приходили на работу как могли – в пианиста не стрелять, он играет для всех.
И все слушали нелепые объяснения  причины опоздания  Наставника.
Звали этого, как он сам считал, незаурядного гражданина  Аврум Валерьянович Приходько.
И так, пока Нарцисс был на больничном, Оле с Аврумом  ( которого как человек воспитанный, он называл Валерьянович, т. к. тот был на ненамного старше, лет так эдак на пятьдесят), работали бок о бок.
Круглое таскали, квадратное катали, но работать  всё-таки с Валерьяновичем было тяжело – слишком сильно храпел, спать мешал.
Ну, вот, наконец, пришёл с больничного Нарцисс, и работать стало веселей, вернее на разные голоса.
Самое интересное было в том, что было тропическое лето, но мухи Цеце в этот сезон решили отдохнуть в Африке, с отечественными мухами, комарами и прочими ползающими, летающими, грызущими и сосущими тварями мы заключили пакт о ненападении (они  на нас не нападают, а мы не скажем китайцам, где они водятся).
И работать на свежем воздухе было не просто хорошо, а просто прелесть.
Где-нибудь в тенёчке, где обдувает ветерок, лягут Нарцисс и Валерьянович, и целый день работают на разные голоса, пока не разбудят.
А Оле в это время осваивал компьютерную программу 3D.
И, конечно же, не один, а под чутким руководством и опёкой своей начальницы, босса, шефа, патрона, человека очень строгого, сурового, но справедливого.
У неё было в отношении подчинённых одно незыблемое правило, как постулат в физике, аксиома в математике, так и у ней: «существует два мнения:- одно моё, другое неправильное.»
Поначалу было очень тяжело Лукойлу, он даже плакал по ночам, вздрагивал, и по утрам умолял всех оставить его дома.
Но время лечит.
Вылечило и его.
У него прошёл насморк, кашель, энурез, заикание и клептомания.
Но испуг у него так и не прошёл.
Увидев своего босса, даже издалека, он весь краснел, белел, дрожал и бежал, куда глаза глядят.
А глаза с испуга у него смотрели только вперёд, и он как обычно прятался или за широкой спиной Вовкажа, или у себя на складе, где его быстро и находили.
Ну а потом……..
В общем, об этом он не любил вспоминать.
Так за всей этой суетой ему пришло время справлять день своего рождения.
Но так как он так и не узнал устоев данной фирмы, и чем её коллектив дышит, и как справляют такие знаменательные даты, как Новый Год, Восьмое марта, День рождения, и конец рабочей недели, то он на свой страх и риск взял бутыль самогона (четверть), так, типа размяться, если не справляют и не употребляют, то на двоих хватит, а если позволительно, тогды и ещё сбегать можона к знакомой бабушке Еге.
И когда с самого утра, когда солнце стояло в самом зените, он так робко подошёл к своему боссу и сказал:
- Знаете ли, глубокоуважаемая Екатерина Брониславовна, тут такое дело, одна загогулина нарисовалась, и я вот, понимаете ли, не знаю, что и делать, и как тут поступить, хочется сделать всё правильно, и по закону, тем более работаю всего два понедельника и один вторник.
- Ну что, чего ты тянешь козла за хвост, говори ясней, мне и так некогда, и так ничего не успеваю.
- Ну, тут такое дело, у меня…., мне …., в общем я стал совершеннолетним.
- Что, наконец исполнилось восемнадцать?
- Нет, ещё шестнадцать, но уже два раза.
- Ну, раз такое дело, то я даже и не знаю, можа и отложить свои дела, а вообще мы такие юбилеи не справляем,- Обычно только круглые даты: четыре по десять, два по двадцать пять, правда было одно исключение, справляли пять по пятнадцать.
- Ну ладно, не горюй, что нибудь придумаем, главное, водка куплена?
- Ну, я сейчас сгоняю, а то у меня самогон.
- Ничего, для начала покатит, а дальше сообразим,- А теперь иди работать, и жди условного сигнала,- Пароль тот же – Лысый Веник.
И он, окрылённый полученной индульгенцией на распитие лёгких негазированных напитков, побежал, прыгая с ножки на ножку, на склад.
В условный час, минуту, секунду, и мгновение раздался условный стук ногами.
Пароль и не пришлось спрашивать, и так был слышан отборный мат, в котором переплетались слова «веник», «лысый», «именинник», «козёл», «пароль» а так же масса непечатных выражений.
Оказывается, ко мне зашли на огонёк, заметьте не на голубой , а оранжевый .
И так ко мне зашли работники ножа и топора.
А именно, люди, кто режет без ножа, а рубят с плеча.
Нет, не подумайте плохого, киллеров и заплечных мастеров в нашем штате нет.
Это я имел в виду, что, ко мне зашёл отдел  технического контроля, в простонародье именующимся ОТК.
В данном отделе работали две женщины, два хрупких создания.
Расскажу подробнее:
Одна. из очень замечательных женщин, звали её  Тамарой Вениаминовной, до этого отработала много, очень много лет на заводе «Саратовбойстекло», кое, в протяжении нескольких последних лет трансформировалось в несколько дочерних фирм под названием::»Саратовбойтранс», «Саратовбойтранзинг»,и «Саратовстройстеклобой».
Но суть не в этом, конечно, знакомые и дела, может и там остались, но суть не об этом.
Тамара Вениаминовна была конечно же незаурядной женщиной.
Ещё Некрасов писал  с таких образ русской женщины, что и в избу пять раз войдёт, после чего она загорится, и лошадь остановит, но с лошадьми проблема, нет лошадей, а коня, и тем более железного, останавливать опасно, собьёт, и фамилию не спросит – обидно! 
Но, тем не менее, женщина была козырная и роковая.
Пока ты с ней, ты - козырь, потом тебя преследует  рок.
РОК – это его погоняло.
Вторая женщина, можно сказать воспитанница первой, в том плане, что на совсем немножко годков, годков так на нацать пришла немножко попозже на завод.
Звали данную высокопоставленую даму Сара Будимировна, об этой даме, в  прочем  как и о первой, ну, ничего нельзя сказать плохого, сразу лезут царапаться, и всё норовят в глаза, и приговаривают:
- Я тебе, гаду ползучему, все зенки выдеру, ползающая тварь, летать не можешь, а всё туда, к летающим!
Т. е. дамы были очень благовоспитанны, и всегда подавали нищим….
Кто пинка, а кто каблуком в глаз.
И так, вышеназванные дамы постучались, очень, очень вежливо, негромко постучав ножкой в дверку, и назвав нехитрый и незатейливый пароль – вошли. 
Естественно с ними  вошла и куратор Оле - Екатерина Брониславовна.
Если сказать, что Оле растерялся, значит не сказать  абсолютно ничего.
Он растерялся так, что не знал, куда деть, вдруг, откуда-то взявшиеся лишние руки, ноги, и другие части тела.
Конечно, он терялся, а у остальных были недоумённые взгляды.
Ответ был бы самый простой: - собираю Лего – конструктор, я- Франкейштейн.
Но самое главное, заминка была всего секундной, всего 6000 секунд, так что в прессу ничего вытечь не успело – спасибо нашим коммунальным службам.
Потом пошло по накатанной.
Первую – за именинника.
Вторая – первая заждалась.
Третья – две поссорились – разнять надо.
А уж четвёртая, два на два – будет по-честному.
В общем, отдохнули так, что - бы не было, мучительно  больно от сознания того, что мы ушли, а там что-то осталось
Вечером , после работы, в двадцать два ноль-ноль, он, Оле когда проснулся, никого уже не видел, кроме Луны, Полярной звезды, и толпы звёзд, что собралась возле неё.
-Где он проснулся, скажете вы?
- На этот вопрос Оле редакторам  отвечает:
- Без комментариев.
После этого, так же пошли серые будни, а так же, серые мыши и крысы (наступала осень, унылая пора).
Конечно же, после юбилея Оле, спустя какое то время наступил юбилей Тамары  Вениаминовны, которая решила послать всех офисных работников на …., - за хлебом,
И отпраздновать данное событие на складе у Лукойла.
Начало было то же: тот же отборный мат, те же голоса, но пароль решили изменить, и поэтому раздались фразы: «ты», «козёл», «открывай», «твой пароль», «и всё твоё борохло», «иначе», «если ты», «да мы тебя», «да только выйди», и пр. в перемежку с непечатным и неречетабельным жаргоном.
Оле был очень воспитанным и очень начитанным мальчиком, он за два дня наизусть выучил целый словарь « Русского Мата», а воспитанным был от природы, никогда не писал в воду, ведь там водятся крокодилы, как его пугали в детстве.
Данное мероприятие прошло без  особых экцессов, по старой наработанной уже схеме.
Конечно же, пришли на «оранжевый огонёк», и Семён Награднович и Салехард Салехардович  Сале.
К стати о Салехарде Салехардовиче:
Человек в своём роде уникальный, он умел в любую погоду и ненастье сохранять хорошее настроение (видно сказывалась северная выдержка в сорок градусов), кстати, сам он почти не пил, ну если немножко, из тазика.
Все хорошо посидели, закусили, некоторые господа даже и не закусывали, за что и сразу попали на карандаш, а заодно на ручку и фломастер.
Но тогда об этом никто не думал, и даже не подразумевал,   хотя      и       у    стен    есть глаза    и     уши.
В этот день все покидали свои рабочие места как могли, если не могли, то им помогали близкие по духу и партии товарищи.
А, это была простая середина рабочей обычной недели.
На следующее утро жаворонки еле-еле  разбудили Оле, но поднять его не смогли –слишком тяжёлый.
Поэтому, когда он встал, ему пришлось идти на работу пешком, конечно, с остановками возле каждого киоска для заправки, смены масла, заливки охлаждающей жидкости в потроха, и трогаться дальше.
И, того, он пришёл на работу, с ума сойти, на две с половиной минуты опоздал от назначенного времени.
Хорошо никто не заметил.
А это уже начинался понедельник.
В народе говорят: понедельник- день бездельник.
Но не в данной организации.
Здесь ещё с полседьмого утра как осиный рой, лётали, летали, сидели и ели как пчёлки, на лету, да так что невозможно было разобрать и собственную речь, не то, что речь родного по духу товарища.
Бегать по цеху было запрещено, поэтому все летали, но летали так умеючи, что даже ни одна пылинка не поднималась, но жужжание стояло страшное.
И вот, в этот коварный чёрный понедельник ( а у Оле все понедельники были чёрными,), он где то, утром рано, придя на работу к обеду, узнаёт, что, о боже,
Лучше бы он этого и не знал никогда,  Аврум Валерьянович Приходько ушёл в отпуск.
Если бы грянул гром среди ясного неба, он и то не так бы расстроился, что асфальт расплавился, а тут……..Т.т.т.акое дело.
Но деваться некуда, и отступать тоже- позади обрыв.
И он начал работать с Нарциссом.
Работа конечно до боли в спине была знакомой, ещё с Аврумом работали, но с Нарциссом  она ещё и была и прикольной.
Приколы Нарцисса заключались в следующем:
Для начала, он несомненно приходил на работу, а затем…..
Т. е. он стал за Наставника, и Оле летал яки пчела по цеху и вне его территории, дабы успеть выполнить все указания Нарцисса, иначе…..
Иначе быть просто не могло.
Работали они конечно слаженно, так же таскали круглое, квадратное катали, а что было прямоугольным, то делали или круглым или квадратным, и в зависимости от этого уже перемещали в нужном, но не всегда в верном направлении.
А ещё, редко, довольно редко, что они уже забывали, что такое вообще существует, но приходил транспорт с продукцией.
И вот тогда у них начиналось настоящее веселье.
Нарцисс брал пульт, и жал на все кнопки поочерёдно, а Оле бегал с очумелыми глазами, и по евошнему поведению было видно даже невооружённым взглядом, что он абсолютно не знает что делать.
А евоная задача всего-навсего заключалась в следующем:
Вовремя зацепить и самое главное вовремя отцепить то, что висит на крюках.
Ну, зато по вечерам, жуткими тёмными ночами, когда они скреблись потихоньку домой, их, или в данном случае Лукойла, распирала гордость, что день не просто прошёл, а прошёл с огромной пользой для Отечества, партии и народа, и он шёл с такой гордостью, что даже хулиганы его боялись спросить дорогу домой.
На производстве же Оле любили.
Он был как Ленин для народа, к каждому подойдёт, поговорит, надаёт массу ненужных бесполезных  советов, но, тем не менее, как старый Ильич, он ко всем обращался               «Батенька» .
Он конечно и до этого захаживал к народу, а теперь, он уже был частью народа, и жил народом.
Он стал членом одной но, очень большой многодетной семьи, и он был доволен – ведь могло быть и хуже.
И, конечно же, он, за очень короткий срок изменился – окреп, загорел, и даже потолстел.
Ну, а об этом поподробнее.
В общем, народу, и очень простого как Лукойл , было много, но были ещё проще.
И так, работали три женщины, и скажем прямо, очень интересные.
Каждая была с начинкой.
Одна с изюминкой, другая с орехом, третья с ……
Работали они очень дружно, даже бригады на линиях завидовали их задору и инициативности – вот с кем делать революцию в стране.
Но, не будем о политике, это не наша тема, а начальника по режиму.
Вот и пускай работает.
А мы мирные горожане, всё о своём - наболевшем.
И., так они работали, работали, и естественно в обед они обедали, да так, что бы не было мучительно больно  за бесцельно проведенное время.
С ними обедал за одним столом и Наставник и Нарцисс.
Вот и как раз, когда Аврум Валерьянович Приходько, ушёл в отпуск, Нарцисс и пригласил Оле за стол.
Вот тут то Оле и попался.
Он попался в ловко расставленные женские сети, предназначенные не для мальчика, но мужа.
И тут началось……. воспитание молодёжи.
- Бутерброды не ешь, если даже взял.
- Ешь только горячее, тёплое – вредно.
- Пей только подогретое, и то лучше – САКЭ(китайская рисовая водка, которую пьют
тёплой прим автора)
Люди они были просто замечательные,  им всегда нравился колобок. Им очень нравилась сказка, про бабку с дедкой, а потому и одна из работниц, по имени Любава – стала бабкой, но опять без колобка, но с девочкой.
В общем Оле начал питаться так, что уже через неделю данной программы он еле – еле боком, и то с трудом проходил к себе на склад,  и чуть-чуть  не дотягивал до колобка.
Но что не сделаешь, что бы тебя любили, пускай, как кладовщика.
Но и кладовщики тоже люди.
И конечно, Оле  не был таким мягким, белым и пушистым, нет, он был серым, жёстким и колючим,
И ещё они с Нарциссом любили устраивать мелкие пакости.
На данном предприятии было строжайше запрещено, не то, что распивать газированные напитки, типа «Дюшес», «Буратино», а так же минеральные воды с содержанием соды и перца, соли, сахара, и привкуса лимона
Но они  впредь всем законам пили чай, и не только…….
Они пили ещё кофе, и представляете, это в рабочее время.
Многие из руководства ловили много раз их за этим занятием, но выгонять не решались – где ещё найдёшь таких бездельников.
Естественно, их замечала и Екатерина Брониславовна, непосредственный шеф Оле и Нарцисса, и когда их ругала, жалела об одном: жаль биты с собой нет.
- Выстроить бы их, идиотов, да битой их, битой
На  наше счастье она не носила с собой биту, а держала её в кабинете, куда мы все боялись заходить.
Иначе мы бы каждый день ходили  синие.
Но женщина сама по себе была очень добрая, и не помнила зла.
Оле за это, и за многое  другое её  любил.
Т.е . отругала она тебя сегодня по первое число, как бог черепаху, а на завтра она уже не помнит, что ты уже черепаха.
И требует, как положено, как от человека.
А самое главное – а кому сейчас легко, всем тяжело, думаешь, легко чёрной икрой давиться – попробуй, удавись
В, общем, в работе Нарцисса и Оле ничего интересного не было.
 Кроме храпа, не считая оттопыривания чакр
Но, это была целая процедура, кстати запатентованная в Тибете, и лицензия на применение без коммерческого использования стоит уйму денег.
Хорошо у него, у Оле, кореша ещё остались в Тибете:- как то  на строительстве метро  «Саратов – Тибет» познакомился.
Метро так и не достроили, а кореша остались.
Самое главное, что восточные  учения так понравились Нарциссу, особенно оттопыпивания, и чакры, что он решил не ехать на Кипр, а лучше в Китай или в Тибет.


В место эпилога

Прошло совсем немного времени, и в данной организации практически ну почти ничего не изменилось.
Нарцисс по прежнему работает на прежнем месте, и копит деньги на жетончик метро до Тибета.
Наставник, Аврум Валерьянович Приходько вышел на работу с отпуска отдохнувший, но недовольный – слишком мало, и мечтает опять об отпуске.
Семён Награднович Колумб и Салехард Салехардович Сале так же работают бок о бок, и их так сплотила работа в данной организации, что даже столы у них стоят рядом.
Тамара Вениаминовна и Сара Будимировна тоже работают рука об руку, и рубят на скаку, и изничтожают разными другими методами, чуждые и вредоносные явления и вкрапления в нашей, уже ставшей родной продукции.
Гиви Гамзанульевич, решил завязать с экзклюзионной деятельностью, и работает  с Вовкажом Вовкажновичем, и иногда вспоминает старые добрые  времена  с Семёном Наградновичем, когда они были молоды, а после беседы он садится на лавку, делает задумчивое выражение лица, и так может сидеть очень долго.
Но обычно он сидит до конца рабочего дня.
Екатерина Брониславовна так же работает на том же месте, так же следит за работой Нарцисса и Наставника, и проявляя неудовольство выполненной работой, применяет всё более жёсткие и менее гуманные методы воздействия.
Так же перепадает на орехи и Оле, хотя он и не белка.
Но по количеству выдаваемых ему орехов, он питаясь бы ими круглосуточно, мог бы не вылазить из склада лет двести, а по обьёму, то и захотел бы – не вылез.
Но Оле всё равно очень любил и уважал своего босса, за строгость, внимательность и справедливость, и он конечно же понимал: «Бей своих, что бы чужие боялись »
И когда его ругали, он виновато опускал глаза, и никто не видел, что ему не стыдно.
Сам Оле, практически не изменился, только как то округлился, ноги-руки как то заметно укоротились, а голова ушла в плечи, и он уже очень явно стал походить на колобка.