Рассказ I. Предвестник

Вой собаки вызывает во мне тревогу. Нет, если она воет пару часов, ладно, и даже вечер нормально, но не три ночи подряд. Что-то не так с животными, которые прячутся с наступлением сумерек. Сразу начинаешь видеть некий дьявольский смысл, от которого становиться только хуже. Накручивать себя я умею в идеале, особенно, когда нужно выйти на улицу. Ночью. Густав говорит, что это не самая гениальная идея, но нужно навестить моего брата, которого уже второй день мучает боль в ноге. На охоте он повредил ее, а теперь мучается, так как рана все не заживает. Страх перед неизведанным отступает на пути поддержки семьи. Потому прежде, чем выйти из дома, я только обнимаю своих сыновей, которые смотрят на меня с тревогой. Местные уже успели насочинять страшилок для детей от 5 до 12, по какой причине воют собаки, бегут коты, и даже часто свечи гаснут безо всякого намека на ветер. Меня не украдет демон, а если так и сделает, то ему незачем истеричная домохозяйка, которая точно просто так не успокоится. Этим я себя утешаю, выходя  из дома в ночь, чтобы дойти до дома своего брата.
Тони живет за кладбищем. Ему выгодно жить чуть ли не на границе с лесом и дорогой, так как можно продавать шкуры тем, кто не желает останавливаться в нашем городке, которое то и городком назвать нельзя. Многие сбежали, ища лучшей жизни в городах побольше, а не здесь, куда даже рука лорда не доходит, а потому мы можем жить  так, как нам самим хочется. Может, оно и к лучшему, так как другой жизни я не знала. Я, моя мать и отец, а также их предки выросли здесь и я слушала бабушкины истории о том, что это место проклято, отмечено древним проклятием, хоть я в это не верила, и даже завывания псов меня в этом не убедят.
Когда выходишь на дорогу из городка, то людей здесь уже нет. Дорога пуста, вокруг ночь и звуки леса, а за спиной слышится протяжный вой. Чего они боятся? Они будто предупреждают нас, как и старушка Хельга, которая вчера изрекла "война идет", и вновь перестала говорить, как и раньше. Война может быть где-то там, не здесь, так как никому не нужны эти леса и болота. Только мне невольно вспоминаются старые легенды, которыми здесь пичкают каждым, и от этого навала мистицизма мне становится отнюдь не комфортно. Я продолжаю идти, понимая, что в метрах десяти от меня уже кладбище, встреча с которым является здесь главным испытанием. Я не боюсь, но все равно не могу унять того стука в сердце, а особенно, когда вижу то, чего ранее не замечала.
На холме кладбища сидела собака. Большая, слишком для своих нормальных размеров. Она смотрела куда-то, но спустя с пару секунд повернулась в мою сторону и застыла. Теперь мне страшно, так как бежать мне некуда, а непонятная мне тварь стоит в моем направлении, будто ожидает, когда можно ринуться и схватить. Свет луны и огромный пес на кладбище, что еще может быть романтичнее? Я выдыхаю, потом задерживаю дыхание и бегу прочь, не оборачиваясь, ибо не хочу лишних проблем. Мое дело помочь Тони, а там все остальное уже не мои дела. Совсем. Я бегу и бегу, пока усталость меня не останавливает, и я осознаю, что за мною никто не гонится. Может, мне показалось? Слишком много вопросов за вечер, а дом брата уже совсем недалеко, а потому я могу расслабиться, и поправив волосы, смело направиться к нему. Он ждет моей помощи.
- Странно, - задумчиво отвечает он потом, - я на кладбище собак раньше не видел. Ты, кстати, слышала, на Севере, говорят, война будет?
- Это ты от старушки Хельги услышал? - хмыкаю я, ложа компресс на его воспаленное колено, которое, видимо, и не думало заживать.
- Нет, купец позавчера говорил.
Войны нас не касаются. У нас редко, кто шел на войну, да и редко, кто когда требовал. Опять же, вглубь леса никому не хотелось идти, мы были далеко, да и похвастаться большим количеством мужчин, которые могли и хотели воевать, наше селение тоже не могло. Мы просто живем себе, испытывая себя на прочность, а лорды пусть разбираются сами, и им есть откуда набирать себе армии. Мысль, что моего супруга заберут кажется мне и вовсе ужасной, а потому я даже думать об этом не хочу, и отрицательно мотаю головой, желая как можно быстрее перевести тему разговора.

Домой я иду и знаю, что уже почти под полночь. Семья, наверное, волнуется, но что мне было делать, как не помочь брату? Тони предлагал остаться на ночь, но я отказалась. Хочу к сыновьям, да и все же мысли о разладе на Севере меня тревожат. Мало ли, как это отразиться на нас. Наш дом - оплот спокойствия и стабильности, хотя в последнем я могу уже сильно сомневаться. Где-то шумит сова, а на кладбище собаки уже нет, и мне кажется, что я и вовсе ее выдумала. Мало ли, что может показаться в темноте и под действием мыслей о собаках, которые третий день не желают умолкать. Говорят, животные чувствуют беду, да и я сама ее чувствую, причем она несется ко мне, стуча по дороге копытами вороных коней, рассекая ветер, будто наперегонки со временем. Это несется сама Смерть, и эта ассоциация возникает во мне прежде, чем я понимаю, что трое всадников и правда гонят своих коней вперед, будто времени у них совсем не было. Увидев меня, застывшую и с жалкими попытками вжаться с ближайшие кусты, они затормозили. Между прочим, этого мне хотелось в последнюю очередь. Лучше бы они не были со мной так учтивы и не пожелали поздороваться, если они вообще хотели именно этого.
Было заметно, что передо мной настоящие вельможи, ибо так одеваться может далеко не каждый. Воины, аристократы, вот, кем они мне казались на первый взгляд. Наверное, один из них меня в этом сильно разубедил.
Они был каким-то не такими. Вернее, только один из них, который ехал во главе троицы. Высокий, статный,  плащ его расшит серебром, что почти светилось в темноте , а руки одеты в латанные перчатки. Только глаза его, холодные, безразличные, будто не человека увидел на своем пути, а очередную травинку, которая согнется под тяжестью копыт вороного коня.  Светлые волосы обрамляют бледное лицо, на котором также нет ничего, кроме холода. И, наверное, главное - он внушал страх. Да, мне было страшно, я хотела бежать, но как-то понимала, что все равно не получится. Я смотрела ему прямо в глаза и не видела там ничего, кроме леденящего душу спокойствия. Мне казалось, будто он одним своим нахождением рядом высасывал из меня все силы. Нужно было что-то предпринять, чтобы нарушить эту ужасную паузу, в которой проигрывала именно я. Судорожно вздохнув, я тянусь к сумке, чтобы достать флягу с водой.
- Господин верно устал с дороги...-шепчу я, смотря отнюдь не на него, а куда-то в лес, но протягиваю воду, - желает ли он воды?
В этой комичной ситуации, он мог только высмеять меня, и стоило ожидать, что сейчас в тишине ночи разразится этот смех, но его не было. Всадник вообще, казалось, меня не услышал, продолжал сверлить меня взглядом, а его конь начинал волноваться, будто злился на своего хозяина. Я бы тоже злилась, если бы мой хозяин имел эмоциональный диапазон равный нулю, наверное.
Всадник внезапно улыбнулся, но такой же нейтральной улыбкой, хоть мне показалось, что там была хитрость. Он потянулся, взял из моих рук бутыль, и пару секунд изучив его взглядом, сделал несколько глотков. Мое сердце забилось спокойнее, что ли, ведь я хотела хоть как-то наладить с ним контакт. Все потому, что боялась смерти. Такие, как эти трое, верно, могли убить любого без всякой жалости. Двое так и оставались стоять на расстоянии, перешептывались, но я не понимала даже приблизительно, о чем они говорили.
Светловолосый всадник отдал мне флягу обратно. Я неуверенно взяла свою вещь, и тут же начала оглядываться по сторонам, будто в поисках направления, куда мне можно бежать. Словно сейчас у меня появились силы, чтобы бежать от них, и я имела шансы, хотя можно было взять и побежать к кладбищу, ибо там коням будет сложнее пробираться.
- Благодарю, - я слышу его голос, уверенный, чистый, - Откуда ты? - он говорит довольно требовательно, явно привыкнув к такому тону, хоть с его возможным положением это и не удивительно.
- Небольшой городок впереди. Ближайший, - может это и не самое умное решение, но мне кажется, что лгать бесполезно.
Всадник внезапно оживился, натянул поводья, и что-то произнес на непонятном мне языке, но точно не мне. Он в один момент словно перестал меня замечать, и я видела, как твердая решимость, где-то схожая с яростью отражается на его лице прежде, чем конь продолжает свой безумный бег. Я отшатнулась от дороги и упала на сырую землю. Они скрылись, хоть их было слышно еще какие-то минуты. От того, что со мной ничего не сделали мне стало намного легче, да и точно пора домой, пока муж не обезумел от тревоги.
- Ты молодец. Король не часто ведет диалоги с простыми смертными, - за моей спиной раздается веселый голос.
Юноша. Худощавый, в черном, с хищным прищуром и взъерошенными волосами. Никогда ранее его не видела, хоть он, кажется, меня видел. Во всяком случае представляться он не хотел. Его слова, и в особенности слово "Король" привели меня в замешательство.
- Король? Он? - указываю взглядом вслед пути, куда двинулся всадник, - Чего ему здесь делать?
- Король идет на Север, - пожал плечами юноша, - да и он всегда возвращается к месту откуда все началось.
Слова юноши меня совсем не утешали, наоборот, еще больше путали. Я ощущаю сильную усталость, и даже уже не реагирую, что рядом со мной стоит некто, кого я также никогда не видела. Такова традиция этой ночи - говорить с незнакомцами. Я вспоминаю, что в моих руках до сих пор бутыль с водой и нервно запихаю его обратно в сумку.
- Кстати, воду советую вылить. На его губах вода становится ядом, а земля обращается в пепел, - голос юноши становится серьезней.
- Издеваешься? - мне это уже надоело, - Да кто ты вообще такой? - хоть его спрошу я, раз мне прошлые гости не ответили.
Он только пожимает плечами, вновь хитро улыбаюсь, и мне кажется, что на мгновение я вижу, как черты его меняются, становятся более острыми.
- Мы уже встречались. Ты бежала от меня несколько часов назад, - ответил он, и развернувшись ко мне спиной, направился в сторону кладбища, - тебе повезло, ты ему понравилась. Хороший ход с водой, - он словно завидовал мне, но спросить его чего-либо я так и не успела еще. Он быстро уходил, явно не желая продолжать разговор, а я хотела домой. Именно домой, иначе мне казалось, что я возьму и сойду с ума. Лишь подходя к деревне, я вдруг вспомнила, что тот, с кем я встречалась, когда шла вперед, был лишь огромный пес.


Как оказалось, что в городок никто не заезжал, и никаких всадников не видели. Но выяснилось, что ближайшие несколько селений рядом были сожжены.  Выживших было крайне мало, но говорили, что в лесу шалит какой-то отряд, который решил заняться террором. Мне казалось, что я знаю, что это за отряд, и от этого становилось еще страшнее. Говорить о произошедшем я отказалась, разве, что о собаке рассказала. Собаки теперь не выли, они вообще скулили, будто их сейчас будут бить.  Спустя три дня после всех этих событий, мой муж и другие мужчины - городка решили найти этот отряд, или хотя бы выяснить, в чем дело. Их всех нашли с отрубленными головами в лесу около дороги. Да, я уже как два дня вдова, и София мне сказала, что это вопрос времени, когда придут и за нами. Сожгут так, как сожгли остальных. От этого стало не легче, между прочим. Сегодня утром мой сосед убил свою и мою собаку. Надоели. Чтобы дети этого не видели, я закрыла их в доме, ибо потеря отца их и так слишком впечатлила. Сама не понимаю, почему я позволила ему уйти, ведь я знала, кто за этим стоит. Я смотрела в эти холодные глаза, и в голове звучал голос того юноши "Король".
- Да какой король будет убивать всех направо и налево?! - зло кричу в пустоту, не обращая внимания на детей, и на щеках моих текут слезы. Мне страшно, мне больно, мне невыносимо тяжело смириться с потерей того, кого я любила. Закрываю лицо руками, оседая на пол, а мальчики встревоженно зовут меня, не понимая, плохо мне или уже совсем конец. Мне не хочется реагировать на их слова, мне хочется закрыться в своем горе и печали, проклясть тот день, когда я решила пойти ночью навестить родню. Тогда бы, закрыв глаза, я не видела этот холодный взгляд.
К вечеру я уложила детей спать. Все эти дни я в трауре, а потому черное просто платье делает меня еще бледней, нежели я есть. Мне кажется, что сейчас все в трауре по самим себе, в слепом ожидании, когда же свершится то, ради чего мы застыли в неведении, убивали собак, чтобы они не выли. Только сейчас понимаю, что собаки воют, когда чувствуют не опасность, а смерть, когда умирают вокруг них.
За окном шумели люди. И тут я поняла, что он рядом. Стук копыт, который я услышала вдалеке, люди, которые тут же вышли на улицу, так как ждали этого часа, как и я. Только они не знали, с чем им придется иметь дело. Я, наверное, вышла из дому самая последняя, закрыв дверь, чтобы мальчики не вышли из дому, запирая их, обрекая на смерть от удушья. Нас ведь тоже сожгут. Единственное, что я с собой взяла, так это ту флягу с ядом, или с водой, ведь я так и не решилась проверить, что же там такое, и был ли прав тот парень.
Он был здесь. Статный беловолосый всадник, только с ним уже было не трое, а шестеро других, которые так же держались на расстоянии. Видимо, втроем грабить селения совсем не выгодно, и это приводит меня в бешенство. Я ведь дала ему воды! Интересно, если бы не дала, то он бы сдох от жажды и не убивал? Этот вопрос мне резко захотелось задать ему лично.
К гостям выходит старушка Сэм, которая была одной из долгожительниц. Она не боялась, и на ее лице я видела даже восхищение. Словно она столько лет ждала того часа, пока семеро аристократичных идиотов возьмут и убьют всех нас.  Она говорила с ним, правда, о чем, мне было не слышно, но они говорили. Я видела, как старушка склоняется перед ним, словно перед высокопоставленным гостем, которым я его уже таким не считала. Люди вокруг застыли, со страхом ожидая продолжения, а мне это ожидание надоело. Я хочу, чтобы все это закончилось, а потому внезапно нахожу в себе отвагу, чтобы выйти из толпы и сердито направиться к всадникам и старушке, прерывая их милый диалог, и мне все равно, о чем он шел.
- Ты! - я указываю пальцем на того, кого мне представили, как Короля, - Убийца! Я отнеслась к тебе по-доброму, - я просто струсила и дала ему воды, чтобы он меня не убил, - а ты убивал всех, кто тебе не нравился, и пришел сюда! Так зачем тянешь?
Мне становится трудно дышать, мне страшно, но я пытаюсь не захлебнуться рыданиями отчаяния, которое все же подступают. Я вновь чувствую в нем что-то, что делает его в моих глазах чуть ли не богом. Только он не слишком реагирует на мои слова, хмурится, но хотя бы не стоит каменной глыбой передо мною.
- Мари, ты не понимаешь, - старушка пытается меня остановить, но я смотрю в темные глаза Короля, и мне кажется, что мы сейчас соревнуемся, чья внутренняя ярость сильнее.
- Тебя назвали королем. Но ты обычный головорез, кровожадная тварь! 
Наверное, что-то из моих слов обидело его свиту. Один из одетых в черных всадников резко вытаскивает меч из ножен и замахивается. Интересно, так умер мой муж? Увидел блеск метала, который сейчас отрубит голову так же просто, как я режу овощи. От нахлынувшего страха я закрываю глаза, но опять ничего не происходит. Клинок остановили...рукой в латанной перчатке. Король вступился за меня, остановил лезвие, которое было уже недалеко от меня, как и сам всадник. Я вновь слышу какие-то слова,  значение которых мне неведомо, но в голосе светловолосого улавливается угроза.
- Не говори того, чего не понимаешь, - скрипучий голос старушки спешен, будто ей отпущено мало времени, чтобы я все поняла, - он собирает свою паству. Он идет на Север, и он не убивал...он добрал в свое войско людей.
Это кажется мне бредом. Какой добор? Тех людей убивали, нашли десятки тел, кого  убивали точно и со знанием, будто этим занимались всю жизнь. Так говорили те, кто приходил на места пожарищ, и находил не обгорелые останки, а тела.
- Не понимаю....
- Он наш Король, Мари. - старушка берет меня за руку, - мы его вассалы. Наши предки поклялись в своем долге перед ним. Ты помнишь могилу великого лорда, Мари? Что там написано?
Я поднимаю глаза на Короля, но пытаюсь вспомнить надпись на древней могиле, на которой побывал каждый житель нашего городка, каждый, кто хотел и не хотел, увидел ее, одинокую и таинственную. Говорили, что это умер лорд, который давным давно приехал увидеть своих подданных, говорили, что он был проклят, вернее, что ему предрекали смерть именно на этих землях. Он был родом из этих земель, и когда-то здесь жила его сестра, и ее потомки уже потерялись среди всех жителей, и все это стало лишь злой легендой, чтобы впечатлить детишек, но надпись была, и я шепчу ее, уже не способная остановить горячие слезы страха на щеках:
- Здесь лежит Предвестник. Король Дикой Охоты. Здесь начался и закончился его путь.
Королю видимо это понравилось. Он внезапно улыбается, и мне кажется, что улыбается он тепло, будто этим я достигла какого-то результата от которого меня и ждали. Дикая Охота...войны на Севере. Невозможно, но я верила. Он не может быть человеком, ибо у людей не может быть такого взгляда и столько силы. Я открываю бутыль с водой, которую до этого не открываю и на пальцы мне льется вода, обычная, наверное. Я выливаю себе ее на руки, чувствуя по коже слабое жжение.
- Зачем ты здесь? - обращаюсь я к нему, не сводя полубезумного взгляда с своих рук, которые покрываются красными пятнами, - Чтобы убить нас?
- Нет, - его ровный голос достает до самой души, заставляет содрогнуться, - Я пришел за тобой. Одна из лошадей свободна. Лишь тогда моя армия будет собрана.
Стук копыт издалека режет по нервам. Я оборачиваюсь и вижу, как ко мне подходит конь, серый, красивый, во снаряжении, которое не отличается от других из его свиты. Животное спокойно переносит мое боязливое прикосновение, и я понимаю, что это выбор.
- Если я откажусь? - мой голос дрожит.
Он улыбается, только в его улыбке намного больше угрозы, нежели в любом из слов, которые он мог бы сказать. Шум толпы нарастал, будто она просыпалась. Мне не сбежать, да и некуда, на самом деле.
- Ты носишь его кровь, - слышу голос старушки, но уже издалека.  Уже все равно. Кто я, чья кровь течет во мне, и я делаю последний глоток из фляги прежде, чем отбросить ее и залезть на коня. Сама не знаю, зачем это делаю. Мои руки немеют, а в глазах темно, но казалось, именно это ему и нужно. Мои дети, что же с  ними будет? Уже безразлично, ведь по телу течет яд, приносящий боль, холод, а в сердце тьму. Эта тьма сделает свое дело, освободит меня. Теперь я вижу. Вижу его армию, всадников и других существ, которые стоят вдалеке, не рядом с людьми. Он владеет душами, и мою только что забрал. Навсегда. Мне становиться больно, и я ухватываюсь за его плечо, когда наши кони поравнялись, но, кажется, он совсем не против, ибо не среагировал. Он кажется мне огромной скалой, нерушимой в своей силе и власти, которая простирается далеко за власть человеческую. Он Владыка над душами...

...ведь это прекрасно, когда ветер развевает твои волосы, а в голове лишь одна мысль "идет война" она движется, и он, Король Дикой Охоты , объявит ее, сокрушит все преграды, ибо он один имеет на это право. Ветер бьет в лицо, а я сжимаю поводья, периодически смотря на того, кто лишил меня жизни, чтобы дать большее. Теперь я не боюсь, и эта ярость, растекается во мне, как и в каждом из Его свиты. Свиты Предвестника. Мне никогда ранее не было так просто.