Часы

Хромированная сталь окаймляет моё запястье. Я тотчас узнаю то волнение - не настолько сильное, оно не захватило меня врасплох: оно требует усилия внятно его прочувствовать. Процарапываются маленькими пиками секунды, восходят букеты часов и день уже усеян экибанами минут. И я задаюсь вопросом: насколько хорошо составлена композиция проведённого мною дня? Подчас я нахожу потраченное время обмякшими купюрами. Истёртые - они уже не подлежат сбыту. Всё напрасно. Укоризнен для меня вечер; с его наступлением я, бывает, с особой ясностью вижу: мы безнадёжно и упорно "пробалтываем" нашу жизнь в досужих разговорах. Огарок оплавленной свечи дня растёкся. Во мне поддерживается рассудком слабо теплящееся надежда на взаимное понимание, полное раскрытие. Человек только тогда становится нам близок, когда наша история жизни соприкасается с его. Тогда это надолго и железно. Мы внутренне прочерчиваем путь в галактику чужой жизни. В потёмках чужой души возжигаем лучину радости, той, которая обнаруживается в моменты принятия друг друга и самораскрытия. Я вновь возвращаюсь к часам. Бурление крови в венах будет наилучшем свидетелем, который оповестит браслет, оповестит, когда я вновь проживу мгновение взаимности, дружбы. И тогда время смело воссияет, ибо не будет числится истраченным понапрасну.