Мама Тамара

         Мама Тамара
Жила – была Тамара. Она любила все самое лучшее, и право, не грех признать, что и самое лучшее тоже любило Тамару. У неё был муж–красавец, сыночек – ангелочек, друзья, работа, – в общем, всё то, что делает женщину счастливой. Тамара и была счастливой.
   Когда сыночку Андрюше исполнилось три года, Тамара повезла его в город, так сказать, на культурную программу. Вдоволь навеселившись и ожидая обратного рейса автобуса, они стояли на остановке и наблюдали за стайкой цыганят, что просили милостыню.
   Тамара подала монеты детям, и продолжала высматривать автобус. Андрюша сидел на ручках и теребил маму за локоны.
   Тут подошла к Тамаре цыганка. Ничего не говоря, она внимательно посмотрела на Андрюшу, и, укоризненно покачав головой, произнесла:
 - Хорош мальчуган, да не твой он.
 - Шла бы ты отсюда, подобру-поздорову! - Тамара крепче прижала ребенка, оглядев по сторонам, ища поддержки, если что.
 - Ты меня не поняла, женщина. Ребенка этого ты родила, но ты ему не мать. Сейчас ты вообще никому не мать. И пройдет много лет, прежде чем тебя назовут мамой те дети, которые станут твоими. Не родятся, а станут.
 - Да что ты мелешь? Вали отсюда!
 - Здоровья тебе женщина, а мальчишке этому – пятнадцать лет еще жить, и лишь потом даст тебе мамой быть.
- Да типун тебе на язык, гадина! - Тамара отвернулась от цыганки и стала успокаивать Андрюшу, который стал плакать.
   И уже уходя, цыганка засмеялась звонким заливистым смехом, от которого у Тамары сердце сжалось в предчувствии беды.


   Прошло пятнадцать лет. Андрюша оставался единственным ребенком в семье и Тамара с мужем в нем души не чаяли. У сыночка было всё самое лучшее, но и избалованным его нельзя было назвать – он постоянно делился с друзьями и был заводилой в компаниях. А сколько девичьих слез было пролито, когда Андрюшка играл на гармошке – не сосчитать. Но Андрюша решил жениться лишь после армии.
   Вот тут Тамара впервые пошла против желания сына. Продав часть хозяйства, она отмазала свет в окошке от срочной службы и категорически была против того, чтобы её сын покидал родные края.
   Андрей не бунтовал, он чувствовал, что мать что-то гложет, но расспросить не решался. И лишь отец знал, как плачет жена по ночам, услышав во сне смех той цыганки, которая предвещала беду 18-летнему юноше.
   Спустя неделю после празднования Пасхи, Андрей спросил разрешения у мамы поехать в соседний город на могилу друга. Тамара с ноющим сердцем отпустила сына, перекрестив его на дорогу. Войдя в дом, она вновь услышала звонкий смех и оглянулась. На улице никого не было.
   Занявшись домашними делами, Тамара не заметила, как стемнело. Посмотрев на часы и вздохнув, она набрала номер сына, но абонент оказался недоступен. Твердя себе, что всё хорошо, что ничего не случилось, что, возможно, просто не ловит связь, Тамара всё чаще смотрела в окно, надеясь увидеть фары мотоцикла сына, но тщетно,- лишь луна освещала небо.
   Около полуночи прибежал друг Андрюши Егор, и, держась за косяк, произнес:
 - Теть Тамар, Андрюшу убили. Прямо на кладбище.
   Тамара осела на пол:
- Как убили? За что?
- Там вандалы могилы оскверняли, Андрей заступиться пошел, но его толкнули, и он упал затылком о выступ ограды. Сразу умер.
   Село огласил вой несчастной женщины.
   Хоронили Андрюшу всем селом. Тамара с мужем поседели, девчушки не скрывали слез, парни клялись друг другу найти тех подонков и отомстить.
   А через неделю не стало и мужа Тамары.
   Больше года Тамара ни с кем не общалась, лишь изредка выходила из дому и соседи диву давались, на что она только жила и кто ей еду приносил. Но спросить никто не решался.
   А Тамара всё время ткала, и, как ни пыталась, у неё всегда выходил портрет Андрюшки, и продать его стоило больших трудов, но всегда, каким-то чудом, ей это удавалось.
   Однажды, сидя за вышивкой, она услышала звонкий смех, но уже не придала ему столь важного значения, каким он был для неё раньше. Нынче вся её жизнь была ей не важной.
   В дверь кто-то постучался. Тамаре было всё равно, она никого не ждала, но стук повторился, а вскоре послышался звук падающего мешка. Поспешив к двери и открыв её, Тамара охнула: на пороге лежал юноша в крови - это он упал.
   Тамара заволокла его в дом и насилу подняла, чтобы уложить на постель. Юноша был в бессознательном состоянии, и помочь ничем не мог. Тамара решила за ним ухаживать.
   Через несколько дней молодой человек пришел в себя, и Тамара стала его расспрашивать, кто он и откуда. Юноша уходил от ответа, отворачивая голову.
   Тамара не настаивала.
   Еще через пару дней Илья, так звали того юношу, уже пытался садиться под присмотром Тамары, которая почти всегда находилась рядом, занимаясь вышивкой. Оглянув комнату «свежим» взглядом, юноша вдруг побледнел.
 - Что с тобой, Илья, голова закружилась?
 - Да, мам Тамар, голова (Илья с первого дня попросил разрешения звать Тамару мамой, поскольку, как он выразился, сирота, и Тамара, хоть и не сразу, согласилась) – голос Ильи казался безжизненным.
 - Да что с тобой, не томи душу.
 - Кто это там, на фотографии?
 - Какой?
 - Где тот парнишка с гармошкой…
 - А, так это мой Андрюшенька, мой свет в окошке, дитя моё… - Тамара мигом закрыла лицо руками, пытаясь наспех вытереть слезы, как-никак, гость в доме.
 - Андрюшенька… – в голосе Ильи послышалась боль и Тамара, взглянув на него, спросила:
 - Ты знал моего сына?
   Илья отвернулся, и только по его вздрагивающим плечам Тамара поняла, что тому есть что сказать.
 - Илья, отвечай.
   Илья вдруг резко попытался встать, но ослабленный организм не выдержал, и юноша упал. Стуча кулаками о пол, Илья стал просить:
 - Мам Тамар, убей меня! Возьми топор и заруби меня, заклинаю тебя!
 - Илюша, да что ты такое говоришь, откуда в тебе такие слова?
 - Мам Тамар, я плохой, убей меня, убей! – Илья уже кричал, стучась головой о пол.
   Тамара бросилась обнимать мальчугана, который бился в истерике, гладила по волосам и тихо шептала:
 - Не убью, не трону, не отругаю. Говори, что душу гнетет, сыночек.
   От своих слов Тамара побледнела – как давно она не говорила таких слов, как давно она не обнимала того, кто ей дорог, и сейчас она понимала, что каждое её слово – правда,- этот парнишка стал ей родным.
 - Мам Тамар, убей меня или я сам пойду, удавлюсь. Не хочу больше жить.
 - Рассказывай, - голос Тамары был спокойным и твердым, хотя на сердце вновь образовалась боль давно минувших дней.
 - Это я тогда толкнул Андрюшку. Это из-за меня он наткнулся на выступ ограды. Это я убил его! Я!
   Тамара крепче прижала к себе Илью. Боль разъедала её изнутри, и она боялась, что еще минута, и она умрет. Покачиваясь, и поглаживая волосы Ильи, она вдруг поняла, что не готова потерять еще раз близкого человека. Не готова. Она прощает Илью!
   Озарение этой мысли испугало Тамару: она же каждый день желала смерти тому подонку, кто отобрал у неё самое дорогое – её семью. И вот сейчас, когда этот подонок во всем сознался и собирается совершить правосудие, она сидит с ним рядом на полу и убаюкивает как младенца, шепча ласковые слова.
   Как во сне, Тамара увидела вдруг Андрюшу, который ласково ей улыбнулся, и, обняв за плечи отца, ушел за порог. Камень с души сошел, будто и не бывало. Впервые со смерти Андрюши Тамара улыбнулась, ей вновь захотелось жить. Осталось дело за малым – уговорить Илью не жертвовать собой ради справедливости. Любовь не справедлива, она милосердна.
 - Илья, я прощаю тебя, как мать Андрюши, как жена мужа своего, как женщина, у которой отняли семью, - раз уж ты есть, позволь мне быть твоей мамой, позволь мне тебя любить и жить ради тебя. Я больше года жила в скорби и не хочу больше ни минуты пребывать в ней. Я прощаю тебя, Илюш!
 - Мам Тамар…
 - Илюш, обещай, что больше не нанесешь вреда человеку. Обещай, что отступишь, если видишь, что неправ…
 - Мам Тамар, клянусь. Прости меня.
    Прошло немало времени. Илья стал жить в доме Тамары и соседи поговаривали, что «вдова совсем из ума выжила – завела молодого любовника, который её еще и мамой зовет». Но Тамаре и Илье было равнодушно.
   Но также с тех пор Тамара стала негласной матерью многих здешних детдомовцев и тех детей, что убегали от родителей. Как магнитом, их тянуло в тот двор, где «Мама Тамара» прощала всех и вся, обнимала и целовала каждого, у которого видела грусть на лице. Участковый и соседи всегда знали, где искать потерянного мальца, и не без зависти говорили, что она колдунья, но вот почему к ней дети липнут – никто не мог понять.
   Однажды, приснился сон Тамаре: вот она стоит на остановке, ожидая рейс автобуса, а навстречу ей идет цыганка с детьми, и с каждым шагом те дети превращались в её подопечных, а сама цыганка превращалась в Андрюшку. Подойдя к Тамаре, Цыганка – Андрюша спросила:
 - Ну, чья ты теперь мать?
 - Вот этих детей, - промолвила Тамара, улыбаясь.
    И дети окружили Тамару кольцом, называя её мамой. А сердце уже не сжималось в страхе, оно, наоборот, стремилось вырваться наружу, чтобы каждому показать свою любовь.