Тени прошлого книга вторая, 20

Россия. Пермь.
11 июня 1918 года

    Белобородов примчался в Пермь как только Иванченко дал ему телеграмму, что все готово для убийства Михаила Романова. Заговорщики собрались в городском Совете, в кабинете Мясникова.

     - Ну что, товарищи, - начал совещание Белобородов, - я готов прикрыть ваши действия телеграммой, адресованной местному Совету. Телеграммой о том, что гражданина Романова Михаила Александровича, как контрреволюционный элемент нужно немедленно этапировать в Мотовилихинскую тюрьму. Решение Уралсовета по этому поводу я привез. Вы определили место, где произойдет «эвакуация»?

     Иванченко и Мясников рассмеялись, переглянувшись. Белобородов недоуменно посмотрел на них.

     - Александр, - на правах старого товарища по бандитскому прошлому Иванченко мог позволить себе фамильярность с высоким чином Уралсовета, - дело в том, что у нас «Мотовилихинской тюрьмой» кличут островок противу завода Нобеля, где мы «изымаем из обращения» контрреволюционеров.

     Теперь смеялся и Белобородов.

     - Надо же! – сказал он. – Какое совпадение! Но давайте серьезно: сколько людей будет задействовано в операции? И кто они? Желательно избежать участия лиц, которые могут не оправдать доверия!

     - Будет задействовано пятеро, - сказал Мясников. – Нас двое, еще товарищ Марков Андрей - управляющий кино "Луч" в Мотовилихе, проверенный товарищ. Жужгов Николай – это помощник Иванченко по милиции, и Колпащиков Иван – рабочий, красногвардеец. Все эти товарищи -  участники революционного движения и установления советской власти в Перми.

     - Каков план операции? – спросил Белобородов.

     - Мы явимся в гостиницу «Королевские номера» ближе к полуночи, - доложил Иванченко. – Михаилу Романову предъявим фиктивный документ об аресте и потребуем немедленно проследовать за нами, якобы для перемещения в иное место отбывания ссылки. В том случае, если великий князь будет сопротивляться, применим силу. Всё дело внешне обставим таким образом, как будто бы Михаил Романов был похищен собственными сторонниками-монархистами, желающими возвести его на трон. Задействовано будет два фаэтона крытых с хорошими лошадьми, поиском которых сейчас занимается Жужгов. Дальше все просто: вывезем к заводу, расстреляем, тело спрячем.

     - Просто, говоришь?.. - Белобородов задумался. – Вопросы прикрытия операции подготовлены?

     - Да! Вот текст газетной публикации, которая будет размещена в газетах на следующий день после операции, - Мясников протянул Белобородову лист бумаги с машинописным текстом.

     Председатель Уралсовета углубился в чтение. На листке было напечатано:
 
«Похищение Михаила Романова

В ночь с 12 на 13 июня в начале первого часа по новому времени в Королевские номера, где проживал Михаил Романов, явилось трое неизвестных в солдатской форме, вооружённых. Они прошли в помещение, занимаемое Романовым, и предъявили ему какой-то ордер на арест, который был прочитан только секретарём Романова Джонсоном. После этого Романову было предложено отправиться с пришедшими. Его и Джонсона силой увели, посадили в закрытый фаэтон и увезли по Торговой улице по направлению к Обвинской.
Вызванные по телефону члены Чрезвычайного Комитета прибыли в номера через несколько минут после похищения. Немедленно было отдано распоряжение о задержании Романова, по всем трактам были разосланы конные отряды милиции, но никаких следов обнаружить не удалось. Обыск в помещениях Романова, Джонсона и двух слуг не дал никаких результатов. О похищении немедленно было сообщено в Совет Народных Комиссаров, в Петроградскую коммуну и в Уральский областной Совет. Проводятся энергичные розыски.»

     - Текстовка хорошая! – сказал он, закончив чтение. – Вам немедленно после завершения ликвидации князя нужно будет дать телеграмму в Уралсовет, а мы ее продублируем в Москву. Но прошу иметь в виду: даже самый хорошо продуманный план, как правило, дает сбои! Постарайтесь обстряпать дело так, чтобы их не было! Действуйте, товарищи, а наша телеграмма о перевозке Романова в тюрьму будет передана вам уже сегодня!

     В ночь на 13 июня заговорщики собрались в кабинете Иванченко. Еще раз обсудив действия каждого, отправились к гостинице – Мясников пешком, остальные поехали на фаэтонах. Повозка Мясникова заблаговоременно была оставлена им в переулке за гостиницей: уже после отъезда Белобородова сообразили, что кому-то нужно будет копать яму и прятать труп...

     У «Королевских номеров» разделились: Марков, Иванченко и Мясников наготове остались у лошадей, а Жужгов и Колпащиков прошли в гостиницу. В номер к Михаилу Романову зашел Жужгов. Подняв Михаила с постели, он предъявил ему фальшивый орден на арест, но Михаил Александрович, заявил, что подпись на нем поддельная и потребовал, чтобы ему дали возможность переговорить по телефону с Малковым – сотрудником милиции, осуществлявшим надзор за ним. Жужгову пришлось идти на уступки. Они спустились к швейцару, где находился Колпащиков, и Жужгов потребовал соединить Романова с отделом милиции. Разговор с дежурным происходил на повышенных тонах, и из номеров стали выглядывать постояльцы… На шум прибежали  шофёр и камердинер Михаила Александровича и стали требовать вызвать в гостиницу милицию. Колпащиков вконец растерялся и, выбежав на улицу, сообщил оставшимся там сообщникам, что события принимают дурной оборот. Марков, не раздумывая, выхватил из кармана гранату и ворвался в вестибюль, размахивая ею. Колпащиков обнажил револьвер. Вооруженные похитители насилием вынудили Михаила Александровича подняться в номер и одеться. Великий князь попросил, чтобы его секретарю Джонсону было позволено сопровождать его. Его просьбу удовлетворили, лишь бы поскорее убраться из гостиницы…

    Похищенных людей вытолкали на улицу и усадили в фаэтоны. В один фаэтон с Михаилом Александровичем сел Иванченко, управлял лошадьми Жужгов. Вторым фаэтоном правил Колпащиков, а рядом с Джонсоном сидел Марков. Мясников поехал на своей повозке. Процессия отправилась в сторону Мотовилихи, где Мясников подсадил в повозку Плешкова и Новосёлова с лопатами. Удалившись от Мотовилихи,  в версте от керосиновых складов Нобеля свернули с дороги в лес,  где и остановились.
 
    - Задержанным выйти из повозок! – крикнул Иванченко. - Быстро!
   
    Все вышли из фаэтонов, и Марков тут же выстрелил в голову Джонсона. Тот рухнул на землю… Колпащиков выстрелил в Михаила Романова, но только ранил его. Второй его выстрел не состоялся - самодельный патрон дал осечку… Михаил, шатаясь, пошел к Маркову, расставив руки, умоляя его дать проститься с Джонсоном. Марков выстрелил в упор…

     - Обыщите тела! – приказал Иванченко, нервно закуривая папироску. Светало, а надо было еще убрать трупы, поэтому боевик нервничал.
 
     Пока копали тяжелую землю, густо переплетенную корнями деревьев, стало совсем светло. Нужно было уходить, и тела опустили в неглубокие ямы, забросав ветками.

     Вещи убитых были разделены между исполнителями и организаторами похищения и убийства. Иванченко получил золотые шестиугольные часы червонного золота с надписью на крышке «Михаил Романов», Мясников - золотое именное кольцо. Пальто и обувь убитых достались землекопам…

     На следующий день после убийства большевики сообщили о «бегстве» Михаила Александровича. Одновременно в Москву, Петроград и Екатеринбург ушли телеграммы: «Москва. Совнарком. Чрезком. Петроградская коммуна. Зиновьеву. Копия: Екатеринбург. Облсовдеп. Чрезком. Сегодня ночью неизвестными  солдатской форме похищены Михаил Романов и Джонсон. Розыски пока не дали результатов, приняты самые энергичные меры. Пермский округ. Чрезком.»

     В Перми 13 июня 1918 года были арестованы по подозрению в организации «побега» десятки людей, прошли обыски и облавы. Хватали всех подозреваемых в тайных сношениях с монархистами, среди прочих под стражу были взяты архиепископ Андроник, четыре священника и один протоиерей.

     Пермская ГубЧК взяла в заложники около сотни представителей пермской буржуазии, священников, интеллигенции, государственных служащих бывшей Российской империи. Расстрелы лиц, «причастных к организации бегства» Михаила Романова продолжались до осени. И лишь 11 сентября 1918 года «Известия Пермского губисполкома» опубликовали список из 42  расстрелянных…

     Это был первый шаг к осуществлению дьявольского плана Якова Свердлова.

Продолжение следует -