Пахнет ревизией списанный хлам...

Пахнет ревизией списанный хлам.
Кум, да сам-друг. Скобяная лавчонка.
Накеросинила ночь ло углам,
Набедокурил кривой мужичонка.

Щурится слепо, мол, что с мужика
Взять-то теперь? Разберись что откуда!
- «Цифру писал... так писал от пенька, -
Глаз-то мутён, с грамотёшкою худо...

Это всё ты колдовал, куманёк!..
Жёнка в земле, третий год сиротею...
Дочь-сиротинку, и ту не сберег,
Глянь-ко, покойница, - выдал злодею!

Кто ж тебя ведал, шельмецкую морду?
Значит, в бега? Каждый сам по себе?
Выручка поровну, дочка тебе?.,
Пёс шелудивый, проваливай к черту!

Вам-то чего? Вся семья вор на воре,
Я ж дворянин, пусть мужицкой руки,
Выдь-ко из лавочки - чем не подворье?
Клети, чуланчики вон, закутки...

Не-ет, тут юли не юли, а зарвался,
Всё разговорчики, чёрт их возьми!..»
Душно. Парит. Вроде, дождик собрался.
Лампа покачивается над дверьми.

Мутная капля скатилась по жёлобу.
Сумрак смолчал. И затенькал, соря
Каплями пляшущими
                по жёлтому
Кругу на крыше
                от фонаря.