103. ВАгошков. Ефратово Потёмкинские деревни-миф

103. В.Агошков. Ефратово-Тросна тожь

А.М. ПАНЧЕНКО
«ПОТЁМКИНСКИЕ ДЕРЕВНИ»
КАК КУЛЬТУРНЫЙ МИФ

Словосочетание «потёмкинские деревни» давно стало фразеоло-гизмом. Так говорят «о чём-либо, специально устроенном для создания ложного впечатления видимого, показного благополучия, скрывающе-го истинное положение, состояние чего-либо». Современники путеше-ствия 1787г высказали немало резких суждений о «чудесах», показан-ных императрице. «Монархиня видела и не видала, – писал князь М.М. Щербатов, – и засвидетельствование и похвалы её суть тщетны, са-мым действием научающие монархов не хвалить того, чего совер-шенно сами не знают». Из соотечественников М.М. Щербатова его взгляд разделяли такие государственные умы, как П.А. Румянцев и А.А. Безбородко. Что касается иностранцев, то их скепсис был выражен довольно отчётливо.

Типичным в этом смысле можно считать высказывание шведа-очевидца Иоанна-Альберта Эренстрема: «От природы пустые степи... были распоряжениями Потёмкина населены людьми, на большом расстоянии видны были деревни, но они были намалёваны на шир-мах; люди же и стада пригнаны фигурировать для этого случая, чтобы дать самодержице выгодное понятие о богатстве этой страны... Везде видны были магазины с прекрасными серебряными вещами и доро-гими ювелирными товарами, но магазины были одни и те же и пере-возились с одного ночлега (Екатерины II. - А.П.) на другой».
 
Правда, это выдержка не из дневника, а из мемуаров, которые сочинялись спустя десятилетия после путешествия (автор этих мемуа-ров дожил до 1847 года). К тому же швед-очевидец – человек нена-дёжный, политический авантюрист, который служил то своей родине, то России, стаивал у позорного столба (в буквальном смысле слова) и однажды чуть не потерял голову на эшафоте, получив помилование в самый последний момент…

«Присоединённые к империи земли …именуются «Новороссией».
Екатеринослав по названию своему прямо ассоциируется с Пе-тербургом, «городом Петра». Что касается задуманного екатеринослав-ского собора, то мысль сделать его «на аршинчик длиннее» собора Св. Петра в Риме – это мысль конкурентная. Как некогда соперничали Константинополь и Рим, так ныне Екатеринослав, столица наместни-чества, включающего Тавриду (т.е. перенимающего ответственность за греческое и византийское наследство), бросает вызов Европе.

Если Пётр «прорубил окно в Европу» на Балтике, если он там соз-дал флот, то Екатерина добилась выхода к другому морю, Чёрному (что в своё время не удалось Петру). Гром пушек севастопольской эскадры, который так потряс присутствовавших на парадном обеде в Инкер-манском дворце, призван был ещё раз напомнить о том, что Екатери-на – счастливая продолжательница дела Петра.
Пётр – первый, до него никто из русских монархов не «нумеро-вал» себя, непременно именуясь «по отчеству». Такое наименование подчёркивало эволюционность престолонаследия, мысль о традиции, о верности заветам старины. Назвав себя Первым, чему в русской ис-тории не было прецедента и что вызвало прямо-таки апокалипсиче-ский ужас старомосковской партии, Пётр тем самым подчеркнул, что Россия при нём решительно и бесповоротно преобразуется.

Екатерина именовалась Второй; с чисто легитимной точки зре-ния она соотносилась с Екатериной I. Но с точки зрения культурологи-ческой, Второй она была по отношению к Петру Первому; именно та-ков смысл надписи на Медном Всаднике.

Среди иностранных гостей ходило много толков о русских про-жектах: «В этой стране ежедневно появляются новые планы; они могут быть лишь вредными, если они не выполняются с мудростью и если они не представляют собой никакой действительной пользы; но я за-мечаю, что в данную минуту это есть наиболее обильная проектами в мире страна» (граф де Людольф). Следовательно, Иосиф II и посланники европейских держав превосходно поняли, с какой целью взяла их в пу-тешествие Екатерина. Их скепсис был скорее маской. За нею скры-вался страх, что Россия сумеет осуществить свои грандиозные планы.

В этой среде и появился миф о «потёмкинских деревнях» (конеч-но, нельзя забывать и о русских подголосках – о них речь шла выше; их позиция – это позиция конкурентов Потёмкина, их поползновения были прежде всего карьеристскими). Уже во время путешествия и особенно сразу после него буквально все иностранные наблюдатели пишут о неизбежной и близкой войне России с Турцией. Коль скоро в Новороссии и Тавриде нет «существенного», нет хорошего войска, нет хорошего флота, коль скоро там есть только «потёмкинские деревни», – значит, победа Турции возможна, значит, Крым снова будет ей при-надлежать. Турции пришлось убедиться, что миф о «потёмкинских де-ревнях» – это действительно миф. (В сокращении).

Панченко А. М. Русская история и культура: Работы разных лет. СПб.: Юна, 1999.
http://ec-dejavu.ru/p/Potemkin_village.html
   

1. Князь Г.А. Потёмкин. Из Википедии.
2. Вигилиус Эриксен. Портрет Екатерины II в профиль.
*
До 1994 года, выхода в свет моей книги «Тросна», я не знал о том, что на-селённые пункты Воронец, Гнилец, Никольское и др. Троснянского района при-надлежали не всесильному Потёмкину, а его троюродным родственникам. Но я был прав в главном, в том, что выражение «Потёмкинские деревни» не имеет под собой основания. В то время были сильны ещё большевистские наскоки на Рос-сию царскую. Идеологам коммунизма нужно было доказать, что цари ничего хо-рошего для России не делали, а занимались хищениями и показухой…


(С) В.И. Агошков.