М. М. Кириллов Львов

   
 
 «Если не знаешь, за что умереть,
 то не стоит и жить»
            
 ЛЬВОВ
(Восьмидесятые годы – наши дни)

        Это было в марте 1985-го года. Я прибыл во Львов по набору слушателей в Саратовский Военно-медицинский факультет из числа студентов Львовского мединститута. Мне приходилось бывать в разные годы на Украине: в Киеве, Виннице, Черкассах, Запорожье и Черновцах, а во Львове я оказался впервые. 
        Встречи со студентами на военной кафедре института прошли успешно, и я смог осмотреть город. Побывал на высоком холме, с которого отлично просматривался этот удивительно красивый город. Полюбовался изящным театром, посетил костёл и даже знаменитое городское кладбище со старинными фамильными склепами. Львов – один из древнейших каменных городов Европы. Он, конечно, старше Москвы.
        Людей на улицах было много, они говорили и на украинском, и на русском языке, но и на украинском мне в основном все было понятно. В марте было еще прохладно, и я ходил в шинели.  По рассказам товарищей в Саратове я знал, что советская военная форма здесь многих раздражает. Но особого отчуждения я не чувствовал – ни на улицах, ни в мединституте, ни даже в католическом соборе. Бегали школьники, на скамейках спокойно сидели старушки, спешили автомобили…
        Недалеко от собора стояло невысокое здание. Над входом высилась вывеска на русском языке: «Книги стран народной демократии». Такие магазины я видел и в России. Необычно было только то, что  вывеска была не на украинском языке,  как было здесь повсеместно. Это привлекло мое внимание, и я зашел внутрь магазина. Здесь было просторно, в  темноте (так мне показалось после уличного солнца) тянулись витрины с книгами местных и российских изданий. Покупателей почти не было. Я полистал пару книг и уже собирался идти к выходу, как увидел рядом с витриной миловидную девушку – продавщицу и высокого парня, её знакомого. Я извинился и спросил девушку, как мне пройти отсюда к художественному музею. Я слышал о нем, как об одном из богатейших музеев страны. Продавщица посмотрела на меня неприязненно, а точнее,  даже со злобой и что-то быстро проговорила по-украински. Меня как - будто холодной водой  окатило, к тому же я ничего не понял. Я еще раз извинился и сказал, что я ленинградец, что во Львове всего второй день, и что поэтому  украинский выучить, конечно, ещё не мог, но что язык этот мне очень нравится своей певучестью. Девушка демонстративно отвернулась от меня, не желая разговаривать. Тогда её парень, почувствовав возникший конфликт,  объяснил мне  по-русски и очень вежливо, как можно пройти к этому музею. Я поблагодарил его и вышел из магазина с таким гордым названием - «Книги стран народной демократии».
     Пока шел к художественной галерее, меня просто трясло. Я, пожалуй, впервые, на себе почувствовал агрессию национальной ненависти.
     Музей (или галерея) действительно был полон картинами выдающихся художников 19-го и 20-го веков из всех стран Европы, в основном, из Украины и Польши. Я присоединился к группе экскурсантов. Группа состояла в основном из украинцев, но экскурсовод давала пояснения и на русском языке. Запомнилось только крайне малое количество в залах музея русских художников: одна – две картины Левитана, Айвазовского, но зато до десятка крупных по размеру полотен произведений Семирадского, украинского художника, который, как ни странно, в 80-х годах 19-го века входил в известную группу отечественных российских передвижников. Экскурсия как-то успокоила меня.
       Вечером пошел дождь, и мартовский Львов стал похож на Ленинград. На следующий день я улетел в Москву.
       Ненависть не была спровоцирована мною в этом конкретном случае, видимо, она существовала здесь исподволь и прорывалась по малейшему поводу. Мы забываем о прошлом. Ненависть и агрессия оттуда. От бандеровцев, уничтоживших во время войны и после неё тысячи русских,  коммунистов и евреев. Мы уже забыли о зарубленном националистами сразу после войны во Львове, в его собственной квартире, украинском писателе-коммунисте  Ярославе Голане. 
        Нынешняя гражданская война на Юго - Востоке Украины, спровоцированная современными бандеро-фашистами, имеет ту же природу..   
       Был у нас на факультете еще в 70-е годы преподаватель военной тактики фронтовик подполковник Кузьма М-в. На занятиях он нередко призывал слушателей «бить фашистских недобитков». А они – молодые – подсмеивались над ним, таким несовременным он им казался тогда. А ведь он был прав.

Cаратов, 2014 г.