Волчица

               
     Макарыч, которому уже давно перевалило за семьдесят, жил на лесном кордоне. Он был еще бодр, ходил по привычке размашисто, но теперь быстро уставал и периодически останавливался-отдыхал. Он любил слушать природу,
отдал ей большую часть жизни, она была его глотком воздуха, его лекарством
на каждый день.
   Семьи у него не было, как-то не сложилось. Все было некогда, а потом стало и не надо. Привык. Сколько себя помнит, охранял заповедные места от любителей «пошутковать», как он любил выражаться. Жизнь проходила в делах государственных, теперь вот приходилось коротать остатки своих дней бобылем.
     Лет десять тому назад,  когда Макарыч отошел от дел окончательно, а заповедные места, как-то по хитрому перевели в другую категорию, биосфер-ную или еще какую, он так и не  понял, должность сократили вообще, а избушка, сараюшка да банька пожизненно достались ему. Первое время какой-то чин раза два наезжал, все упрашивал Макарыча переселиться в одну из деревушек поблизости, а дом хотел купить на дачку, но так и не сговорились.
    Домик был еще хоть куда: высокий, несолнечная сторона отливала желтизной. Четыре оконца смотрели прямо с косогора в озеро, где вечерами крякали по весне  и осенью утки. Немного прохудилось крыльцо, но Макарыч уже припас  необходимый материал, и собирался его наладить.
    Особенно красиво здесь летом и осенью. Небольшая речушка, протекающая через озерцо, летом так мелела, что воробью в пору перейти, но  по прежнему
рыбилась. Сюда по холодку заходил хариус, ленок. К зиме они скатывались  в большие реки. Там в ямах и зимовали - там  их и ловили, всякие люди там бывают: кто лишь для спортивного азарта, а какие- от жадности гребли  много,  сколько влезет  в их нутро. Макарыч  таких никогда не любил, и особо не привечал. Такие все больше обходили  его дом стороной.
     Продукты он еще заготавливал сам. Грибочки, ягодки брал всегда  сколько мог, торговал помаленьку, но и себе хватало на зиму.Грибы сушил, делал икру, а ягоды, как конфетки- сладость, и витамины всякие. Был у Макарыча небольшой огородчик, картошечку, лучок, капустку все еще выращивал. Из животных с ним жил лет восьми кобелек, чистой линии волк. Он и имя имел обычное –Серый. Бывает осерчает на хозяина, отвернется и лежит себе, а подойдет Макарыч- даже зубы оскалит, зарычит, но никогда не кусал. После отойдет, как собака хвостом закрутит, бросит ему дед косточку, а то и мясца подбросит, и опять мир. Как-то чуял Серый недобрых людей, никого не пропускал, даже один пьяный хотел его пырнуть ножом,так тот его чуть не задушил, хорошо Макарыч услышал. С тех пор не было его в этих краях, как-то хорошие люди больше заходили, поговорить, переночевать., мяса подбросить, только, что по закону, по лицензии, по другому- ни-ни…
   Всяких навидался Макарыч, бывало и какие угрожали, особенно осужденные за бесчеловечность к животным, иные обижались за штрафы, но большинство понимали, что за дело, что Макарыч на государственной службе, что он честно должен исполнять свой долг.
Лет семь-восемь назад, Макарыч нашел случайно волчье логово. На дне узкой балки среди густого кустарника он услышал как скулили щенки. Подойдя поближе, он увидел двух волчат, они тянули друг к другу косточку, еще два щенка пытались вылезти из норы, но это у них получалось плохо. Макарыч знал, что волчица где-то рядом, и оглянувшись действительно ее увидел. Она стояла в пятидесяти шагах и внимательно смотрела в его сторону. Он сразу обратил внимание, что она более темная, чем обычно, грудь была светлее,
а бока отливали коричневым. Когда она двинулась, он заметил, что она припадает на правую лапу. Почему-то поднято было всего одно ухо, другое лежало. Макарыч повернулся и стал удаляться от логова. .Волчица стояла и смотрела ему в след.
    Волков в этих местах было немного, больше пришлые стаи .На них периодически устраивали охоту .Макарычу всегда было их жаль, он после этих стрельб почти всегда болел, не столько физически, сколько- душевно. Сам он никогда не участвовал в расстрелах.
    Вот и сейчас он понимал, что кто-нибудь обязательно  увидит это логово, и тогда опасности не миновать. Как узнали и кто по прошествии времени трудно припомнить. Но однажды вечером, когда Макарыча сморило, и он хотел уже ложиться спать, грохнул выстрел, затем второй.  «Из карабина»,-горько мелькнуло  в голове.То, что стреляли в балке сомнений не было. Макарыч, пока по- стариковски собирался, пока схватил ружье, пока выскочил на крыльцо.        Стало совсем тихо. Лишь капало с южной стороны крыши. Капли, ударяясь о ведро, звенели, как церковные колокольчики. Макарыч внезапно вздрогнул, почувствовав на себе взгляд, который не сулил, казалось ничего хорошего.
На него смотрели от сарайчика в глубине двора. Он увидел горящие глаза, распоротую, всю в крови грудь .Волчица стояла пошатываясь, стояла из последних сил. В зубах она крепко держала одного щенка, который скулил, то ли от боли, то ли от страха. Волчица разжала зубы и щенок упал на землю .Еще секунду Макарыч и волчица смотрели в глаза друг другу, потом она медленно повернулась  и исчезла в сумраке. Макарыч неторопливо подошел к волчонку. Наклонившись, он увидел испуганные глаза, волчонок тяжело дышал, в боку был небольшой порез, оттуда кровоточило. Аккуратно завернув его в чистую холстину  он принес его в дом и положил на лавку, рядом с печкой, недавно протопленной. После промыл настоем трав рану и пересыпал стрептоцитом
Целый месяц он ходил в соседнюю деревню за молоком .Поил волчонка,
играл с ним .А когда щенок стал везде бегать за ним, сердце старика постепенно оттаяло, он тоже понял, что теперь у него есть друг, хоть и зверь.
Однажды, набравшись смелости, он все же сходил к логову, но ничего там не нашел, .все было безжизненно и бездушно.  «Может все же ушли,- подумал он,- хорошо бы так и было.
С тех пор он не видел в окрестности не одного волка. Обходили они стороной те места, где люди убивали в себе людей, становясь сами волками, хищниками,
и никакая природа таких не вылечит, никакие деньги не спасут от уродства.
Люди всегда списывают на животных свое неумение жить.
    К лету Макарыч занедужил, ему стали сниться его родители, ушедшие друзья. Серый тоже чувствовал приближение разлуки.. Он то ластился ,ни на шаг  не отходя от хозяина, то лежал отрешенно, смотрел вдаль, а то начинал выть, что Макарыч с трудом вставал среди ночи и грозил ему.
    Уже вовсю цвела черемуха,  вечером прошел теплый дождь, а утром Макарыч умер. Серый долго выл и метался , а затем порвал ошейник и убежал. Его видели в деревне, потому и решили, что с дедом беда.
Прошел год.. Домик перевезли в деревню .Ребятишки говорили, что еще  несколько лет слышали вой волка, другие говорили, что даже видели его.
А может   быть им хотелось, чтобы Серый был жив…



                2007.