Путешествие за птицами. Глава 20

На фото 1974 года Б.Гржимек в Алмаатинском зоопарке. Справа от него М.Д.Зверев, крайние справа Женя Лухтанов и Андрей Скобликов               

 Каменный сель

В 1976 году Максим Дмитриевич удивлялся, увидев водяные потоки в Сюгатинской долине. Но прошло два года, и мы с Николаем Ивановичем стали свидетелями еще более удивительного явления, нежели наводнение в пустыне. Мы наблюдали... каменный сель. И, можно сказать, даже попали в него.
Тот, 1978 год выдался не менее сырым и дождливым. В июне почти не бывало и дня без дождя или хотя бы затянутого мокрыми тучами неба. Горы стояли влажные, свежие, затянутые изумрудной сеткой зелени.
Уже несколько дней мы жили в Карагайлинском ущелье близ Бартагоя. Бывало, уходя в горы, не раз возвращались промокшие и продрогшие. Вот и в тот день 16 июня, когда над главным хребтом заклубились темные тучи и упало несколько капель, мы оба, Николай Иванович и я, заспешили в лагерь. Мокнуть здесь под дождем надоело, да и чутье подсказывало, что отсюда надо убираться. И не только потому, что в Бартагое нас ждал Зверев, а так, на всякий случай. Все-таки горы есть горы, а впереди овраги, бездорожье, возможные потоки воды. Но здесь, на месте особой опасности я не видел, мы стояли на каменистом склоне, даже если ринется вода, то по дну лога, а это далеко внизу.
- Ну что, с богом! - уже дважды сказал Николай Иванович, но дождь,  как бы раздумывая, барабанил лениво и вяло, я  что-то копался со сборами, не считая нужным спешить. И, наверное, зря. Стал заводить мотор, а он забарахлил и ни в какую. И в этот момент хлынул ливень. Разом, залпом, будто кто окатил из огромного бочонка. И тут я понял, что совершил ошибку, не выехав хотя бы за несколько минут до этого. Такой дождь вмиг превратит в болото  унавоженный чернозем у кошары, через который нам предстояло проехать внизу, тем более что там поперечный уклон, да еще с крутым подъемом.
 Мотор продолжал не заводиться, а дождь хлестал так, что не было возможности выйти из машины и  подкачать бензонасос. Наконец, завелся. Рывком я резко сдал назад, чтобы развернуться, и тут же услышал скрежет. Автомобиль налетел на невидимый в траве камень и сел на него задним мостом. Теперь я не мог стронуться, и нам оставалось лишь пассивно наблюдать за происходящим снаружи.
- Что-то случилось? - тревожно спросил ничего не понявший Николай Иванович. - Почему не едем?
- Будем куковать пока не кончится дождь, - отвечал я. - Задние колеса крутятся в воздухе.
Дождь не ослабевал и, наоборот, к ливню прибавились град и ветер. Белые крупинки барабанили о стекло, вместе с водой стекая с капота. Шум водяной стихии не стихал, но даже сквозь него стали прорываться другие, еще более грозные звуки, напоминающие скрежет камней. Сквозь залитое водой лобовое стекло было видно, как на противоположном склоне растут, все увеличиваясь, потоки грязной воды. С бешеной скоростью они мчатся, прорывая земляные канавы и увлекая за собой обломки каменных осыпей, и вот уже целые валы грязи, камней и всякого сора ринулись вниз, сметая все на своем пути.
Николай Иванович напряженно смотрел перед собой на противоположную сторону ущелья, я же вижу, что такой же грозный грязекаменный вал надвигается с нашей стороны. Напитанный влагой, но еще не набравший скорости, он шевелится, двигается на нас и... останавливается под машиной. Нас не снесло, но автомобиль окончательно закупорило грязекаменной жижей, крепко схватив за колеса. "Кажется, влипли окончательно" - успел подумать я, но в этот момент в бок автомобиля устремляется второй вал еще сильнее первого. Мы отчетливо слышали, даже ощутили, как вздрогнула наша «Победа», оседая на месте. Вторая каменная лавина, проскочив под днищем, вытолкнула первую, а вместе с ней и камень, на котором мы сидели! Неужели свободны? С трепетом завел мотор: можно ехать! Стронувшись и став колесами на грунт, машина вырвалась из каменного плена.
Я осторожно съехал с косогора, но внизу нас ждал еще один неприятный сюрприз. Земляная дорога, идущая вдоль склона, совершенно раскисла, и нас могло снести на дно лога, где уже бушевал мощный поток.  Но как хорошо, что на пути высится какая-то куча земли! Мы врезались в нее боком, тут же завязли, но зато и остановили опасное скольжение. Ничего не поделаешь, приходится вылезать. Под дождем делаю несколько копков лопатой и совершенно вымокший вырываюсь теперь уже из глиняных объятий. Ехать можно, но впереди крутой подъем по скользкой дороге, и нас опять тянет вбок, в сторону лога. И опять выручает куча камней на обочине дороги.
- Может, остановимся, переждем дождь, - говорит Николай Иванович, напуганный тем, что машину таскает из стороны в сторону. - Сейчас опасно.
Но я в азарте продолжаю ехать, а моя "Победа", словно понимая всю опасность, потихоньку ползет, хотя и с пробуксовкой.
Наконец преодолели последний подъем, можно бы уже и спокойно вздохнуть, тем более, что и дождь явно на исходе. Но что это за непонятный и неясный шум? Размеренный, мощный, непрерывный.
- Как гул тяжелогруженного состава, - говорю я, вслушиваясь в непонятный грохот, хотя и догадываюсь, откуда он идет.
- Может, построили железную дорогу? - сострил Николай Иванович. - За то время, что мы здесь жили, взяли да и соорудили.
Внизу под нами Сюгатинская долина, будто дымом окутанная черными облаками, и всюду по низинам из гор  Турайгыра с ревом идет вода. Вот откуда грохот! Он слагается из шума множества водяных потоков.
Без всяких дорог, почти крадучись пробирались мы вдоль ревущего потока. Правда, катились под горку, и в этом было наше спасение. Сила земного притяжения помогала нам без особого труда преодолевать ямы, заполненные водой, сырые, размокшие места, рытвины и ручьи. Лежащая внизу долина курилась дымками испарений. Нехотя тучи поднимались к вершинам гор, постепенно превращаясь в белые облака. Погода выправлялась.


Рецензии