Трансерфер 3-2 Турбулентность сил пространства

3-2
  Вопрос о работе в НИИ информатики и вычислительной техники АПН решился одним неофициальным разговором с директором, давно знакомым членом-корреспондентом СО АН СССР Бобко Игорем Максимовичем. Он был избран академиком Академии педагогических наук под создание института и Учёного совета по защитам докторских диссертаций. Институт находился в стадии комплектования научных лабораторий. Георгия приняли на должность заведующего научной лабораторией Фонда алгоритмов и программ, проведя избрание, как положено, по конкурсу, с объявлением в газете и письмом-просьбой в Президиум АМН о переводе, в связи с избранием по конкурсу. В лаборатории уже числились три младших научных сотрудника и два лаборанта, да ещё три компьютера Ямаха на балансе.

  Через неделю знакомства с делами в лаборатории Георгий подготовил докладную записку директору о командировании всех трёх научных сотрудников во главе с ним, парами, во все институты Союза, занимающиеся программированием. В руках у них было Постановление АПН и Государственного комитета по вычислительной технике и информатике (ГКВТИ) о сборе всех наработанных программных средств обучения, с целью создания Фонда алгоритмов и программ, как базы для создания банка программ обучения и сети компьютерной связи. Разговоры о компьютерных сетях были только в планах. Десять дней командировок позволили собрать большой и разнообразный материал по этой тематике. Ревизовав все собранные программные средства, Георгий, совместно с сотрудниками, написал Концепцию информационно-программного обеспечения системы Народного образования с перспективой создания информационных компьютерных сетей.

 – Концепция – то, что ждут в Президиуме Академии. Она позволит перехватить инициативу и финансы у москвичей, – сухо похвалил Бобко доклад о Концепции на Учёном совете института. – Утверждаем? – Все подняли руки. – Готовьте командировку мне и Георгию в Москву, для доклада на Президиуме, – поручил он учёному секретарю. – Всем завлабам подготовить тематику в соответствии с Концепцией. Мне подготовьте для утверждения план новой тематики исследований по Концепции. Делать быстро. Утверждаем на совете перед отъездом.
– Поздравляю тебя, Георгий! Это успех и готовый материал для докторской диссертации. Совет на ВЦ свой. Так что дерзай. 50 лет – зрелый творческий возраст для науки. Мне заместитель по науке нужен.
– Спасибо, Игорь Максимович!

  Дела в Москве завертелись бурно. Доклад на Президиуме АПН прошёл с успехом, но при жёсткой оппозиции московского головного владельца этой темы. Главный учёный секретарь Академии Разумовский для прекращения споров организовал заслушивание Концепции в ГКВТИ и в Государственном комитете по науке и технике (ГКНТ). После доклада в каждой инстанции расширялись побочные темы исследований и объёмы запросов финансирования. ГКНТ предложил обкатать концепцию в будущих территориальных центрах базовых серверов компьютеризации образования в стране. НИИИиВТу, т. е. институту Бобко, выделялись испрашиваемые средства в текущем году в виде дополнительного целевого финансирования для организации Отраслевого фонда алгоритмов и программ. Президиуму АПН обещали полное обеспечение после совещаний, представления отчётов и предложений с мест запланированных территориальных центров. Утвердили для начала 5 центров: Западный центр в Риге, Головной центр в Москве, Восточный центр в Новосибирске, Южный центр в Киеве и СЭВовский центр в Праге.

 – Молодец, Георгий, – воодушевлённо потирал ладоши Бобко. – Перед тобой открываются академические перспективы! – предложил он тост аэрофлотовского коньяка при возвращении в Новосибирск.
Второй раз за его научные труды ему пророчат академические лавры. Понятно, его используют, помахивая красной тряпкой честолюбия. А он-то к ним не стремится. Георгий почувствовал беспокойство директора потерять «курочку, несущую золотые яйца».
– Что Вы, Игорь Максимович. Какая Академия? Я никуда не поеду. Весь этот «форсаж» с рассмотрением Концепции на всех инстанциях вызван системным кризисом в стране. От ГКНТ и науки требуют видимого прорыва в этой безнадёжно отставшей проблеме, влияющей на все изделия нового поколения. Отечественные компьютеры ещё в полупромышленных образцах, нет отечественных специалистов-разработчиков программных плат, экранов компьютеров и много ещё чего. Я наслушался этого стона разработчиков, собирая по стране программы. Нет просто такой отрасли. Есть умные и талантливые программисты и программы. Но нет денег для закупки компьютеров. Я боюсь, эта активность – видимость, прикрытие истинной цели – выкачать из разваливающегося бюджета как можно больше денег, закупить компьютеры для себя под государственно важную задачу. А до нас это не дойдёт. Скорее, просто предложат работать на самоокупаемости. Создавать малые предприятия. Государственное финансирование науки будет сокращаться.

 – А ты, оказывается, стратег.
– Да, я защитился по специальности «Экономика науки» и специалист по эффективности науки и системному подходу к решению её задач. Поэтому спешу собрать все программные средства, что ещё можно собрать в советской системе. Скоро всё это кончится. Тогда на собранном материале можно будет выполнять заказы любого бизнеса. Зарабатывать деньги. Может, лаборатория и выживет. И институт, конечно. Но не весь.
– Ты пессимист, Георгий.
– Нет. Я хорошо информированный оптимист.
– Тогда о деле, оптимист Георгий. Академик Разумовский сообщил, что в Прагу поедут трое: двое – от нас и один – от Президиума, от секции информатизации образования. Основным докладчиком – ты. Твоё инженерное, системное и экономическое образование – три в одном – очень кстати для решения этой сложной задачи. Ты оказался в нужное время в нужном месте. Мне повезло. От нас и от Президиума поедут координаторы программ исследований по информатике. А вот в Киев и в Ригу поедешь ты и координатор Президиума. Даты сообщат после согласований…

  Самолёт приземлился. Водитель Пётр ждал в порту и развёз всех по домам.
Структура Отраслевого фонда алгоритмов и программ была оговорена в Москве. Георгий набросал структуру Фонда и поручил своим сотрудникам быстро наполнить её содержанием. Через неделю структура и штатное расписание научного отдела были утверждены на Учёном совете института. Пришёл первый транш финансирования, и Георгий объявил набор сотрудников. Структура предусматривала организацию полиграфического производства. Георгий понимал, этот отдел может стать надёжным и постоянным добытчиком денег в бюджет института. И он направил на его создание все силы и большую часть финансовых средств. Георгия избрали исполняющим обязанности заместителя директора института по научной работе.

  Командировки в Ригу и в Тирасполь в первой половине 1988 года с замом отдела Верещагиным Юрием Афанасьевичем прошли успешно. Был подарен первый программный и информационный научный продукт института учебник «Основы информатики» для средних школ. Перед командировкой в Прагу с Георгием случился ишиас, и он потерял способность ходить. Любовница учёного секретаря института, зав. библиотекой института, воспылав завистью и ненавистью к Георгию, занявшему место, как она считала, её любовника, напала на него сзади на лестнице и дёрнула за плечи назад так, что у Георгия защемился седалищный нерв. «Простите, я чуть не упала», – объяснила коварная любовница свои действия неловкостью. В больнице за 20 дней интенсивной терапии и личного самопрограммирования здоровья он восстановил подвижность ноги, и командировка не сорвалась. С ним поехали завлаб Непомнящая Галина и сотрудник Президиума АПН.  Их присутствие в Праге было омрачено политическим протестом Министерства образования Чехословакии, саботировавшего совместную работу по информатизации образования. Сохранилась обида на ввод советских войск в 1968 году. Принимающая сторона не скрывала своего намерения обрести политическую независимость от слабеющего «старшего брата», выйти из СЭВ и Варшавского договора.

  Гуляя по Старому городу, Георгий случайно встретил на Пражском мосту давнего соратника по Варшавскому договору, чешского лётчика капитана Дворжичка, с которым познакомился ещё в 1960 году. Тогда после перебазирования по плану учений полка на аэродром в Пардубице из-за нелётной погоды полк вынужден был остаться на аэродроме до утра. Командир полка Кузьменко В. Ф. прибыл вместе с Георгием на самолёте звена управления. Нужно было организовать руководство полётами полка и расквартирование. Решение нашли по-братски. Построили два полка друг против друга, и командиры определили гостей на ночлег по принципу: кто против кого стоит. Напротив Георгия стоял Дворжичек. Встреча с ним была приятной: разговоры, домашний ужин с чешским пивом и короткий сон…

  Теперь неожиданная встреча обрадовала и удивила Георгия. Он привык к мистическим совпадениям своей жизни, о чём радостно поведал чеху. Но пива попить не пришлось. Дворжичек был за рулём. Повспоминали хорошее прошлое, и Георгий на прощание попросил прощения за горький, обидный 68-й год.
– Ничего личного! – смущаясь, прощались соратники «холодной войны». Видно, постоянная опасность профессии, осознание личной ответственности за свою жизнь и за всё происходящее делают человека толерантным. Георгий заметил, что чиновники от образования, да и все чиновники более идеологизированы и агрессивны, чем лётчики.

  Пространство и Время, развиваясь по своим законам, изменяли судьбы Земли, стран, народов, но не без взаимных обид. Победа Польской «Солидарности», сокрушение Берлинской стены, распад Варшавского договора и начало вывода советских войск из Германии, Польши и стран Варшавского договора обострили политический кризис в стране.
Молодое поколение, недовольное положением в стране, разрушало духовность старого поколения, вместе с государственностью и людьми. И эта болезнь поразила все когда-то дружеские страны, невзирая на заслуги и возраст. Это была смерть советской империи – и идеологическая, и телесная, и духовная. Смерть идеологическая – от застоя. Смерть телесная – от природных стихий, от техногенных катастроф, от войн – сплачивает людей.
 
 Смерть духовная – от потери нравственности, веры в себя и духовные силы страны. Людской эгоизма и безответственность порождают духовное разобщение людей. Дети не принимают духовные ценности отцов. Прагматизм человека вырастает быстрей, чем духовная мудрость. И тогда духовная смерть наступает быстрей, чем происходит смена поколений. Вырастают бездуховные дети и уничтожают своих отцов – вечный конфликт отцов и детей!
В Союзе началась волна выхода из КПСС. В институтах СО АН шли бурные собрания. Партия требовала единства и обещала ближайшего улучшения экономики. Георгий, недавно избранный секретарём парторганизации института, выступил с откровенным докладом об очевидных причинах экономического и политического кризиса власти в стране. Его доклад шёл в разрез партийным установкам. В заключение подтвердил, что обещанные деньги из ГКНТ не придут, и предложил на базе института организовать ряд новых, частных самоокупаемых хозяйственных структур – малых предприятий…

 – Вы не успокоили молодёжь, – резюмировал инструктор райкома партии, присутствующий на собрании, Виктор Коротышев.
– Мы должны, как минимум, понять их, – спокойно возразил Георгий. – Иначе это новое поколение перечеркнёт нас и нашу историю. А способы выкинуть нас из времени найдутся. Пока властные уровни занимают консервативные старцы, управляющие устаревшими методами, не допуская молодёжь к управлению, – неизбежен конфликт власти. Молодёжь претворит в жизнь свои бездуховные нигилистические тезисы через радикальные бунты, насилие, революции и избавится от старого. Вот тогда молодёжь сама создаст свои парадигмы жизни: от экономики и производства, форм управления государствами и миром до культуры и нравов, разрушая прежние национальные парадигмы нравственной и духовной жизни отцов. Наступит духовная смерть нации и революционный террор.
 - Почему? 
 - А потому,- продолжил Георгий, - что отцы не смогли вовремя привить молодёжи любовь и память сердца, не смогли вовремя передать власть новому поколению! Преемственность исторической памяти, патриотизма и любви перестала определять мирное существование отцов и детей, государств и народов, культур и экономик. Утрачена духовная связь отцов и детей. Политическая оппозиция молодых уже оформилась в единый радикальный фронт. Его надо возглавить, а не противостоять защитой старого. Впрочем, хватит, я повторяюсь, ты же был на собрании.

  На следующий день его вызвали в райком на «ковёр». Он шёл с написанным заявлением о выходе из партии. Дождался приёма, положил заявление на стол и ушёл, оставив партбилет себе, как память времени. В этот же день его уволили из института без выходного пособия и даже без выплаты зарплаты. Георгий понимал: в обществе наступили истерия и хаос.