Туман Глава 7

http://www.proza.ru/2014/04/23/847

Оказалось, что Николай не способен даже сажать картошку. От преподнесённой с утра благодарности его окончательно развезло. И он лежал на траве между двумя огородами. Не обращая внимания на крики Зинаиды, обзывавшей его "старым паразитом", он оставался неподвижным на протяжении всего времени, пока засаживали два огромных участка на их огороде и небольшую площадь у Тамары с Сашей.

Но свою посильную лепту в процесс всё-таки внёс. Бывали моменты, когда рыжий мерин Карат останавливался посреди борозды. Ни понукания, ни дёргания за уздцы, ни похлопывания по боку не могли сдвинуть его с места. И только когда его хозяин - дед Николай громко восклицал: "ВозлЕ!" мерин словно робот на пульте управления продолжал движение вперёд.

Муж Зинаиды и Карат были закадычными друзьями. У Николая могли бы поучиться любые менеджеры по рекламе. Едва завершалась посадка картошки как хозяин запрягал Карата в телегу, объезжая потенциальных клиентов по всей деревне, захватывая иной раз и соседнюю.

Следующим этапом после посадки следовало рыхление предварительно прополотых картофельных грядок в июне. Николай заранее договаривался с хозяевами, чтобы нанимали для перепахивания его вместе с лошадью. Предполагая брать плату с родственников магарычами, а со всех остальных взимать ещё и денежное вознаграждение.

Чтобы в июне о нём не запамятовали, Николай во время объезда требовал задаток в виде выпивки. Так как никто из клиентов не забывал поднесённый весной стакан, работа в июне была Николаю обеспечена. Далее следовала рекламная кампания по найму на выкапывание картошки в августе. В промежутках между этими мероприятиями Николай, понукаемый женой, обеспечивал любимую корову кормом на зиму, как правило, в количестве втрое превышающем потребность.

Однако в завершении каждой рекламной кампании их вдохновитель и исполнитель в одном лице после произведённых возлияний оказывался в неподвижно-бессознательном состоянии. Успевая перед потерей ощущения реальности повернуть Карата в направлении к дому, благополучно отключался. И мерин, от радости приближения к родному стойлу убыстряя шаг, самостоятельно доставлял бесчувственного хозяина к месту прописки. Зинаида злилась, кричала, обзывая прибывшего на все лады. Но покорно распрягала мерина и заводила в сарай, оставляя Николая отлёживаться на телеге.

Засадив все участки, сели обедать большой компанией у Зинаиды, которая поднявшись в четыре утра успела наготовить угощение для своей семьи и помощников. Тамара проворно помогла накрыть на стол, при благоприятной как сегодня погоде, установленный на улице.

Зинаида потчевала куриными щами, пловом, толчёной картошкой, блинчиками, щедро помазанными маслом и сахаром, маринованными огурцами-помидорами. Из спиртного ввиду важности события на стол водружалась вместо самогона водка, называемая в деревне "Обчищенная", и специально для Томы, которая водку не пила, "Рябина на коньяке".

Тамара едва выпивала небольшой стаканчик, остальное доканчивали сёстры Зинаиды, всегда приходившие на помощь в работе. Обед переходил как правило в посиделки. Отдыхая, участники застолья весело переговаривались, потом затягивали песню. Через пару часов расходились, спеша к своим хозяйствам.

Все расселись за столом. Тамара с Сашей, Зинаида с двумя сёстрами, Виктор с Ромкой и неожиданно протрезвевший в ожидании застолья хозяин.

- Вот он, заявился! - хмыкнула Зинаида. - Всё ребята за него посадили, и он тут как тут.
- Ничего, они молодые, - ответствовал Николай протягивая руку к бутылке.

Поджарый до сухоты, смуглый, высокого роста он был противоположностью своей жены - приземистой, округлой, круглолицей Зинаиде.

Через некоторое время Зинаида, довольная тем, что успели посадить картошку при хорошей погоде, разогревшись от еды, раскрыла светло-зелёный платок из тонкой шерсти, спустив его на плечи с забранных в маленький пучок, русых, слегка отдающих в рыжину волос без единой сединки. Уже добродушно поглядывая на сидящего напротив мужа, не преминула его подколоть, обозревая помятое от выпитого лицо Николая:
- Ишь, сидит как ящик! А страшон-то!

Сопровождаемый широкой, сверкающей металлом вставных зубов, улыбкой, ответ не замедлил прозвучать:
- Да ты сама страшная!

Зинаида, скрестив руки на груди, слегка откинулась и серьёзно покрутила румяным лицом:
- Да нет, я, к примеру, неплохая.

От грянувшего за столом хохота в панике разлетелись воробьи, оккупировавшие стоявший неподалёку лоток с зерном для кур.

Зинаида посмеялась вместе со всеми и продолжила:
- А чего?! Живёт всю жизнь проходимцем. У меня стажу сорок два года, а пенсия на три тыщи меньше, чем у него. Инвалидную группу, видишь ли, получил. Прикинулся! На врачей помрачение навёл!

Это была обязательная программа выступления супругов, без которой не обходилось ни одно застолье. Николай хрипел в ответ, уже озлобляясь:
- Я всю жизнь на комбайне! Все руки-ноги болят!

Зинаида словно не слыша его, не возвысив голоса, продолжала спокойно:
- Я сама всю жизнь дояркой. Ноги в резине, в сырости, да в холоде. Болят-крутят по ночам. А мне вот группу не дали.

- Значит, не такая ты больная, - подсмеивался муж.

Дальше озлоблялась уже Зинаида:
- Да, не больная! Это тебя колом не сшибёшь! А я еле хожу!

Томка всегда пыталась их примирить:
- Тёть Зина, ты успокойся. Ведь дедова пенсия в вашу семью, а не куда-нибудь уходит.

Она продолжала противиться:
- Ну что же, пенсия. А где справедливость?

Сын Виктор, предполагая назревающие упрёки в свой адрес, вышел из-за стола, располагаясь с сигаретой в сторонке. Программа продолжалась по сценарию.

- И что она, пенсия? - горячилась Зинаида, - Кабы я денег никому не отдавала, я была бы миллионеркой!

Одна из сестёр неизменно отвечала, нашмыгав сочувственные слёзы:
- Зинка, да ты ж не кому-нибудь отдаёшь, а родному сыну. Что ж поделаешь, раз он у нас такой несчастный?

Какого рода несчастья преследуют здорового сорокалетнего, сидящего на шее у родителей, мужчину Тамара никогда не понимала. Но в дальнейшую дискуссию предпочитала не вступать.

Саша, улыбаясь царившей вокруг кутерьме, потихоньку расспрашивал Ромку об учёбе, пока тот обедал и не выражал намерения убежать в неизвестном направлении. Когда Ромка не давал волю лени, то учился нормально. Пользуясь предложением крёстного, порой обращался к нему за помощью. И Саша терпеливо объяснял ему тонкости решения заданий по алгебре за седьмой класс.

К Саше, всегда готовому прийти на выручку соседям, обращался не только крёстный сын. Тамара вспомнила как осенью прошлого года, поздней дождливой ночью их разбудил неожиданный стук в окно и истошный вопль Зинаиды.

Оказалось, Виктор допился до белой горячки. Александр с помощью Николая вовремя вытащил его из петли в сарае. После чего он забился в угол, распугав стоявших там телят, и бубнил без конца:
"Они пришли! Они пришли за мной! Они всё равно меня задушат!"

Через час, всеми правдами и неправдами, дрожавшего как осиновый лист Витьку удалось совместными усилиями усадить в Сашину машину. И они с Тамарой повезли его в город, в наркологический диспансер.

Перестав бубнить, он всю дорогу просидел молча. А когда Тамара поинтересовалась его самочувствием, вязко проговорил, словно у него распух язык:
"Ме могу говорить. У меня во рту большой жук шефелится".

В диспансере он пробыл двое суток. Когда на третий день Саша привёз Зинаиду навестить его, Витька уже сидел одетый, поджидая их. Как его не уговаривали, он сбежал из больницы.

Но этот случай способствовал тому, что Витька попросил мать поехать с ним к врачу и заплатить за кодирование от пьянства. Со времени кодирования прошло полгода. Витька, ранее пребывая большей частью в добродушном полупьяненьком болтливом состоянии, стал хмурым и молчаливым. Но к бутылке покуда не прикладывался. И тяги не испытывал, спокойно присутствуя за столом, когда употреблялось спиртное. Более того, второй месяц как работал в деревне у крупного фермера.


http://www.proza.ru/2014/04/23/876

Фото автора.