Трансерфер 3-5 Турбулентность сознания

3-5   
  Сознание Георгия переполняла мистика совпадений и предчувствий. Сегодняшняя мистическая дата: 19.08.91. Растущие тёмные потоки сегодня утром. Всё это необъяснимым образом смешалось с реальностью событий. Спустившись в метро, он тут же позвонил из автомата. Дозвонился быстро. Николай Иванович удивился.
– Ты что, уже в Москве?
– Да, приехал неделю назад, по делам бизнеса. На Минском шоссе с другом застряли в пробках колонны танков. Звоню из метро.
– Похоже, ты действительно обладаешь ясновидением! Встретимся где обычно. Сколько тебе нужно времени добраться туда?
– Я не знаю. Давай в 15-00.
Ждать поезда почти не пришлось. Метро было переполнено, но движение не прерывалось. Встретились прямо у входа в гостиницу.

 – Наша позиция на стороне народа. Дивизия Дзержинского вводится для предотвращения радикализма, с чьей бы стороны он ни исходил. ГКЧП – не легитимно. КГБ и Крючков на стороне ГКЧП, Язов – для противовеса им. Наша элитная дивизия будет охранять Белый дом. Твоя задача – свидетельская, никакого участия в волнениях. С завтрашнего дня, с утра, пост наблюдений – мост напротив Белого дома, у гостиницы «Украина», на мосту или с крыши гостиницы, по обстановке. Вот пропуск в гостиницу. Связь в экстренных случаях, по автомату, в 9, 13 и в 18 часов. Самостоятельно ничего не предпринимай. Главная задача – почуять любые намёки на внешнюю агрессию. До связи. Пока.
По дороге на квартиру Георгий купил перекус, принял душ, поел и прилёг. Было не до сна. Телевидение беспрерывно крутило балет «Лебединое озеро», оказывая балету плохую услугу мрачным событием. По радио не замолкала новая волна «Эхо Москвы», ведущая прямые репортажи от Белого дома, площади Дзержинского, Красной площади и всех улиц Москвы, заполняемых танками, бронетранспортерами и военными ЗИЛами с солдатами.

  «Город на осадном положении!» – главный призыв передач. – «Москвичи, выходите на площади! Защитите только что родившуюся демократию!»Не выключая радио, он подремал, вытянув уставшие ноги.
Утром, перекусив, Георгий отправился к Белому дому. На Ленинском проспекте он долго не мог перейти улицу на пешеходном перекрёстке у кассы Аэрофлота. По улице сплошным потоком в Москву двигались колонны различной военной техники. Касса не продавала билетов. В гостинице «Украина» Георгий лифтом поднялся на смотровую площадку крыши ознакомиться с обстановкой на мосту.
Там толпилась огромная масса операторов, нацеливая свои объективы на Белый дом и на всё, что происходило вокруг в пределах видимости. Все общались, как старые знакомые, нервно смеялись и возбуждённо информировали друг друга: кто, что, где и когда видел и слышал. Два радиожурналиста канала «Эхо Москвы» попеременно вели прямые репортажи прямо с крыши. Георгий осмотрелся. Все подступы к Белому дому были заполнены людьми, стекающимися к мосту со всех прилегающих улиц. На мосту стояло два танка, по одному с каждой стороны. Возле них, словно мухи у мёда, вились, подбегая и убегая, медленно подходя и оставаясь, множество пёстрых людей. Эстрадная группа «Авария» прямо в центре моста пела и играла свои мелодии, привлекая слушателей. Напряжённое ожидание развязки назревшего нарыва протеста висело в воздухе.

  Спустившись с крыши, Георгий направился на мост. Дорога превратилась в пешеходную зону, по которой взад-вперёд двигались толпы людей. Он влился в поток людей, идущих на мост. Напряжение ожидания здесь, внизу, ощущалось тяжелее и тревожнее. Он шёл, будто погружаясь в холод всего Времени и мощь всего Пространства, обрушившегося на планету, в данное место, в данный день. Массы незнакомых людей, словно песчинки пустынного урагана, слеплялись в непроглядный вихрь, кружа и перемешивая всё, попадающееся на пути, в один пронизывающий холодом страха водоворот, без цели и смысла.
Толпящимися заносами и мощным гулом движения масс толпа сметала на своём пути всё. Это была одна сила множества песчинок. Георгия захватил порыв этого холодного вихря времени, повлёк вдоль улицы, по пути вовлекая в поток другие растерянные песчинки, и, обрастая, превращался в большой воинственный, грозный ком силы.

  Сила выгребала из мусорных площадок, междомовых и гаражных щелей тяжёлые предметы, тащила, падая и запинаясь, выстраивала поперёк дороги взъерошенные кучи баррикад, загораживая проход танков. Георгия тряс озноб от этой силы стихии, неуправляемой массы хаоса. Гул и скрежет стоял над Москвой во всех пределах. Скрежету танков противостояли горящие безумием и решительностью глаза молодых людей, выпустивших на волю крик протеста времени.
Одинокий танк, стоящий на мосту, смотрел на происходящее глазами в шлемах из танковых щелей и из грозно поворачивающейся в разные стороны большой головы башни танка с длинным носом пушки. Песчинки мирно толпились вокруг танка, облепляя и влезая на танк, разговаривали с теми, кто был внутри, давали покурить и длинными руками множества песчинок, словно щупальцами, передавали еду солдатикам с бледными лицами и руками. У толпы не было оружия, но их заискивающая решительность готова была, если пойдёт не по их, вытащить этих бедных солдатиков теми же, кормящими щупальцами рук толпы, через узкие щели бойниц. Или лечь под танки.

  Толпа хаотично перемещалась по мосту до прилегающей улицы, ведущей в Посольство США, загораживающей въезд на мост колонне фырчащих танков и БТР, баррикадами из поваленного троллейбуса и различного уличного хлама. Неожиданно толпа потянулась к танку, стоящему на мосту, словно он притягивал их магнитом. На танке появился Ельцин Борис Николаевич. Его седая шевелюра, как обескровленное сердце Данко, развивалась на ветру белым знаменем. Коржаков с Бурбулисом развернули перед ним бронежилет, обозначая заботливую охрану. Ельцин говорил, призывал, объяснял свои действия и планы во благо народа, взывая к поддержке. Глядя на эту сюрреалистическую картину нового Данко, Георгий вспомнил другую историческую картину – «Ленин на броневике» и, прозревая сознанием, подумал: «У толпы всегда, во все времена, одно и то же пламя страстей и способов переворота власти. Видимо так происходят эпохи перемен»
Все три дня буржуазно-демократической революции Георгий находился у Белого дома. Сидя на травяном холме напротив балкона, выходящего во двор Белого дома, слушал выступления Ельцина и Растроповича, ощущая всем телом, как в данный исторический момент сходятся в одной точке Пространства и Времени Судьбы мира, страны, людей и его личная судьба.

  – Это кто держит жилеты перед ними? – спросила сидящая рядом с ним на траве молодая женщина грузинской внешности.
– Бурбулис и Коржаков.
– Кто они?
– Телохранители.
Горбачёва самолётом вернули из Фороса. Он и ГКЧП проиграли. Народ ликовал, вознеся на щит победы души трёх невинных молодых людей, добровольно отдавших свою жизнь в пучине этих трёх дней хаоса, преграждая своими телами дорогу танкам. Они тоже своими телами защищали Ельцина…

  24 августа Георгий вернулся в Новосибирск. Началось безудержное бегство из страны российских немцев, евреев, разноплемённой интеллигенции, партийной и советской номенклатуры, ставшей на сторону ГКЧП и опасающейся репрессий. Визовой отдел СибВЭА работал с перегрузкой. Уезжали целыми семьями  – высококвалифицированные учёные, врачи, педагоги, артисты. Центробежные силы выхода из СССР завладели республиканскими и региональными партийными умами. Росла безработица и преступность. Рубинштейн, Ковешникова и Боря Литерат, тайно переведя деньги на счета дочерней фирмы в Болгарии, уехали семьями, поручив продажу квартир родственникам. Компания СибВЭА обанкротилась.

 Фирма Георгия не вела никакой деятельности. Он перебивался извозом и случайными заработками.
Благодаря лицензии и его методике оценки стоимости разработок, он помог патентоведу из Института горного дела Родионовой Ирине Михайловне продать в Германию новаторское изделие пневмопробойник. Сделка была удачной. Получили не только хорошую цену за право на изготовление пневмопробойников, но и ежегодные проценты отчисления от объёма выполненных работ. Агрегат позволял пробивать отверстия – тоннели – без вскрытия полотна под строениями, автострадами, дорогами и прочими препятствиями для прокладки различных коммуникаций.

  Идея продажи научных разработок оказалась работающей и плодотворной. Георгий обратился к заместителю председателя Президиума СО АН, с предложением о продаже разработок по согласованию с разработчиками. Ему разрешили, и он к имеющейся у него лицензии на внешнеэкономическую деятельность добавил ещё и Генеральную доверенность. Он хорошо знал, какие разработки могут вызвать коммерческий интерес, и, подготовив несколько разработок, готовился поехать в Великобританию.