II. Власть Великого. Глава 3. Ядовитые когти

     ОТРИЦАНИЕ ИМЕНИ.
    
     Часть 2.
          ВЛАСТЬ ВЕЛИКОГО.
    
     Глава 3.
          ЯДОВИТЫЕ КОГТИ.

   Ната прилегла после обеда, а я спустился в кабинет и стал прикидывать, чем бы заняться. Не было смысла поднимать флаг и приглашать, таким образом, желающих погадать. Имею право в первый день после возвращения отдохнуть с дороги. Также не успею доделать сегодня браслет – заказ одной дамы. Завтра посвящу ему всё утро. Хорошо, что клиентке не к спеху, что эта вещь не в подарок, а для себя. Иначе, внезапно уехав, мог бы нажить неприятности. Сел и, умостив листок на краешке столешницы, написал ей письмо с извинениями и указанием нового срока. Затем решил и дальше оставаться у письменного стола. В Сароссе я дописал книгу «Магия Радо: уточнения и практические советы по редким заклинаниям». Хотелось перечитать и немного исправить последние страницы.
   Однако, стол загромождали какие-то папки. Ага! Это, наверное, работы студентов. Аарн взял для проверки домой, но поскольку, по пути он заглянул ко мне, забыл их в моём кабинете. Сейчас прибежит за ними, подумал я. Аккуратно сгрузив папки на комод, повернулся к столу и увидел на нём кота потрясающей красоты. Кот был ухоженным, гладким, усатым, удивительной мраморной окраски.
   - Хм, - сказал я, полный подозрения. – Может, ты тот тип, которого ищут?
   Но животное вело себя, как обычный домашний котяра. То есть, вы понимаете, что я имею в виду. Преступники прячутся и подкрадываются, а обычные коты приходят и ложатся на стол у соседей. И даже, играя, покусывают ручку. Поэтому я не удержался и погладил его. Кот поднял лапу, я не слишком быстро отдёрнул руку, и его когти впились мне в указательный палец правой руки.
   - Чёрт! – выругался я, заметив кровь. Боли этот палец не ощущал уже два года. – Уходи отсюда, невоспитанная скотина!
   Кот, однако, уходить не собирался. Наоборот, он прыгнул на меня с выставленными вперёд когтями… И был сбит на лету чёрной тушей большого волка. Удар был такой силы, что мраморное тельце вылетело в окно и перелетело через клумбу. Прыжок волка был уже на излёте, поэтому он не слишком удачно приземлился на письменный стол и только потом выскочил на газон. Кот улепётывал со всех лап. Вспрыгнул на забор и был таков. Волк повторил этот трюк и тоже скрылся на улице. Только ограда грохнула под его тяжестью.
   - Куда же ты? – испугался я за Аарна, а это был именно он. Однажды его в таком облике на моих глазах едва не убили горожане. Я махнул правой рукой, да так и замер от ужаса. Указательный палец распухал и становился бордово-фиолетовым прямо на глазах.
   - Ой, мама! – прошептал я. – Гангрена, что ли?
   Калитка отворилась, и вошёл раздосадованный Аарн. На двух ногах и без шерсти. И, по примеру Чудилки, бросился не к двери, а к окну.
   - Что с тобой, Миче?
   Я показал ему палец. Но теперь у меня уже начала распухать и ладонь.
   - Эя! Всё-таки, он успел! – ахнул наш четвероногий друг. И приказал мне: - сиди смирно.
   Этого он мог и не говорить. У меня закружилась голова, и я плюхнулся в кресло. Аарн убежал и вернулся с какими-то склянками. Схватил нож и миску… И можно я не буду рассказывать, что делал с моим бедным пальцем Кереичиките и сколько крови он выпустил из меня. Он что-то капал в ранку, чем-то мазал руку, шептал незнакомые заклинания, трижды опоясал предплечье и плечо несмываемыми знаками, чтобы не допустить распространения яда. Когти у мраморного кота были вымазаны отравой.
   В какой-то момент в кабинет зашёл Рики, да так и замер у двери, вытаращив глаза.
   - Послушайте, - шептал я, борясь с приступами тошноты и головокружения, а Аарн тем временем проделывал надо мной пассы руками. – Послушайте, надо поймать кота. Он может оцарапать кого-нибудь ещё. Кто мог додуматься такое сделать с животным?
   Кереичиките не отвечал до тех пор, пока не пришла пора пассы прекратить, и налить мне лекарство.
   - Вроде умный ты человек, Миче, а толку от этого нет, - сказал он. – Гладить чужую кошку после того, как стало ясно, что в городе шайка злых оборотней! Пей эту гадость. То есть, эти капли. Ну, ничего! Я запомнил его запах! Теперь он у меня попляшет!
   - Аарн, а что происходит? – подал голос Рики. – Кошка с ядовитыми когтями? Ты нюхал её? Что будет с Миче?
   - Я думаю, он сейчас полежит, а вечером поедет на вечеринку. Если выпьет это лекарство. Пей, Миче. Ничего, что оно такое зелёное. Не надо было бдительность терять.
   Я выпил и это лекарство, и ещё одно, и почувствовал себя лучше. Тошнота и головокружение стали проходить. Рука уже не казалось такой распухшей и тяжёлой. Аарн ещё немного поколдовал над ней.
   Я говорил, что приспособился жить с плохо действующей правой рукой. Это было нелегко, потому что я правша, и необходимо, потому что я ювелир. Первое время едва не впал в отчаяние, но потом всё наладилось. Например, из-за неловкости безымянного пальца я не мог сначала полноценно мухлевать в карточных играх. Лёка Мале стал выигрывать у меня, а потом обвинил в том, что раньше я играл нечестно. Пришлось срочно учиться делать это левой рукой, в чём я теперь преуспел. А сейчас я ощутил покалывание в указательном пальце. Удивился, и вдруг машинально согнул его, вскрикнув от боли.
   - Ого! Похоже, яд излечил тебя! Вроде как пошёл на пользу! – воскликнул Аарн. Но тут же спохватился: - Не сглазить бы.
   Перебинтовал мне руку, превратив её в белый кокон, и посоветовал подремать прямо в кабинете на диване. И засобирался идти рассказать всё Петрику, велев Рики прибраться и охранять меня, а мне, когда проснусь, выпить ещё зелёного лекарства.
   - Нате не говорите, - пробормотал я, когда меня укладывали и накрывали пледом.
   - Мы скажем, что я придумал способ, как вернуть гибкость твоему пальцу, и мы сразу попробовали.
   - Хорошо.
   И я провалился в сон. В нём, предчувствием будущего, являлись мне картины неприятной взгляду разрухи, ветки потревоженных зимних садов и какое-то сооружение на воде, охваченное огнём. Не только рука, но даже и спина отозвалась болью, словно я оказался в центре огня. Вскрикнув, я проснулся и осмотрелся, отогнав видение страшной бурой рожи, ухмыляющейся прямо мне в глаза. В бездонной черноте её зрачков отражалась яркая оранжевая звезда. Побелев, звезда полетела вниз, во тьму, подобно лепестку ромашки.
   - Спи-спи, - погладил меня по плечу Рики.
   - Сплю-сплю, - пробормотал я и поплотнее закутался в плед. 

   *
   Ната ругала меня за такие эксперименты. По её мнению, нельзя проводить операции ни с того ни с сего, после дороги, перед вечеринкой. Но я уже выспался, выпил Аарновы зелья, и чувствовал себя, пусть немного туманно, но вполне хорошо. Рука побаливала, но это даже радовало, потому что вместе с ней побаливал и указательный палец. Если к нему вернётся чувствительность, и я смогу нормально владеть рукой, то мои изделия станут изящнее, красивей и тоньше. Больше не буду работать в том грубоватом стиле, которого был вынужден придерживаться эти два года. Правда, многим он нравился, от заказчиков не было отбоя, и меня даже звали принять участие в Великих Состязаниях Мастеров, но было стыдно. Я ведь способен на большее, когда руки здоровы. Говорили, что я запросто могу победить. Но эта затея – всё равно, что пытаться отобрать победу у папы… Нечестно.
   Пришёл Аарн проведать меня и посмотреть, следую ли я его указаниям. Он был нарядно одет и заявил, что если я всё-таки еду на вечеринку, то он поедет со мной. Охранять меня, сказал он втайне от Наты. Хотя бы убедится, что я в безопасности в доме тестя. И тогда быстро вернётся к Сае. Он прямо разрывался в заботе обо мне и о жене. Напуганный Рики поклялся ему, что тоже будет заботиться о моём здоровье.
   - Это, - напрямую высказался Аарн, - и есть та самая опасность для тебя. Убийца дождался твоего возвращения. И не убрался из города с госпожой Кис. Что мне делать с тобой, Миче?
   Я напомнил ему, что владею множеством видов защит, да и Петрик, вроде, окружил меня чем-то древним и сильным. Но Аарн поставил мне на вид ещё раз:
   - Я не знаю, насколько защита сильна. Это была Чудилкина идея. Заклинанием должны пользоваться матери, а Петрик, вроде бы, не мать тебе, а брат. Ритуал такой древний, что, может, в наше время уже вовсе не действует. Мы с Инарой его знатоки и хранители, но сами не видели заклинания в действии.
   Потом подумал и добавил, с усмешкой показав на мой палец:
   - Хотя, сегодня, наверное, видели.
   Я тоже улыбнулся: наверное, заклинание действует. Опасность обернулась мне во благо.
   Мы все вышли на улицу, чтобы ехать к дому Натиных родителей.
   - О! Письмо от вашей хулиганки, - сказала Ната, заглянув в почтовый ящик.
   В первом конверте обнаружился второй «Петрику от Марики» было написано на нём.
   - Что ж, Петрику – так Петрику. Едемте скорее.

   *
   Жёлто-розовый дом Натиных родителей очень красив. Его строили для большой семьи и больших праздников. Здесь любили гостей, любили детей и внуков, любили меня. Никаких предубеждений насчёт неправильного происхождения, насчёт занятий магией и увлечения предсказаниями. Никто ни разу не назвал меня душевнобольным, наоборот, поддержали в трудный час.
   Столы расставили во дворе, развесили цветные фонарики. И такие же горели под нами, внизу, в парке. В его тёмной, шуршащей, таинственной громаде, полной, в той стороне, что ближе к морю, смеха, визга детей и музыки. А здесь, ближе к нам, заливались ночные птицы и звучали свои мелодии.
   - Идём, - ласкаясь ко мне, шепнула Ната. – Идём к нашим, а то они нас потеряли, наверное.
   Мы вышли из дома, но не спешили идти туда, где наши родные в полумраке заслушались грустной рыбацкой песни, что пели дядя Павел и тётя Полина. Ох, такие песни все на один лад. Он её любил, она его ждала, или он её не любил, а она его ждала, или он её любил, но она не ждала, но в конце всё равно все утонули. Способ утопления бывает разным. Русалка утащила на дно, корабль попал в бурю, дочь запертая отцом в башне, не нашла ничего умнее, как прыгнуть в волны и догонять судно любимого вплавь, не потрудившись вспомнить, что так и не научилась держаться на воде… В общем, одна грустилка заканчивается, другая начинается. Вот и сейчас читра перешла к Хроту Корку.
   - Мы с мужем споём песню Нтоллы, - объявила его жена Терезка.
   - Надеюсь, она повеселее? - зевнув, выступил из темноты Аарн.
   Ната усмехнулась:
   - Что такое с Кереичиките? Странно, правда? Он ведь уже давно ушёл домой, к Сае. Ушёл, едва мы приехали, а теперь вернулся.
   - Может, она уснула, а ему сказала пойти развлечься, - предположил я.
   Аарн очень заботится о Сае. Она досталась ему слабенькой, еле живой от голода и перенесённых испытаний. Он нанял прислугу, пригласил няню, и, если честно, не планировал сразу двоих детей, хотел дать жене окрепнуть. Как-то само получилось, говаривал он мне. Я заметил, кстати: когда речь идёт о тихой и скромной Сае, всё получается как-то само. Видимо, у неё свои планы, которые она, не споря, тихо и скромно, незаметно, но упорно воплощает в жизнь. Сейчас я хорошо понимал, почему Кереичиките носится туда-сюда вместо того, чтобы сидеть дома возле только что родившей любимой жены и проверять работы студентов в больших папках. Аарн боялся за меня. Он замучил меня заботой до того, что я стал опасаться, что также замучил маленького моего Рики. Даже дал себе слово беспокоиться о младшем брате поменьше, если получится. Вот что значит испытать на собственной шкуре.
   Аарн строил планы защиты меня и поимки злоумышленника, призывал Рики и Чудилку быть бдительными и охранять мою персону изо всех сил. И при этом старался, чтобы Ната не слышала. Петрику и Лёке мы сказали, что у меня с рукой, Рики тоже знал, а больше никому не открыли правды.
   - Не трепыхайся, Аарн, - смеясь, говорил я ему, когда мы приехали сюда. – Я сам волшебник.
   - У тебя перевязана рука, волшебник такой – сякой, - бурчал он и боялся оставить меня, пока не убедился в том, что дом и двор дяди Павла хорошо защищены. И вот теперь вернулся и проверил ещё раз. На самом деле, у нас было запланировано кое-что, поэтому Аарн и явился так поздно. Стоял недалеко и подпевал Хроту и Терезке.
   А я залюбовался своей женой под красивую мелодию песни. Белые лепестки осыпающихся вишен и яблонь неслышно сыпались на крыльцо, на тропку под окнами, где мы с Натой стояли, на её волосы…
   - Эй, - позвал из полумрака Петрик. – Ну всё, я пришёл. Как ты, Миче?
   Ну всё, он пришёл, вздохнул я и отстранился от Наты.
   - Вот пришёл Петрик, - сказал я ей. – Пора.
   - Но у тебя же рука, - опять всполошилась она, словно что-то предчувствуя.
   - Пустяки. Она почти не болит.
   Сегодня мы должны были вплотную заняться поимкой преступника, умеющего превращаться в кота. Люди рыскали по окрестностям в поисках госпожи Кис, и в городе – в поисках её сообщника. Пока Петрик не получил никаких вестей, хотя были задействованы все, кто более – менее смыслил в магии. Петрик уже тут был в начале вечера и делал вид, что веселится, а потом улизнул по делам. И вот он вернулся за мной и Аарном.
   Мы захватили с собой Лёку и стали потихоньку пробираться к калитке.
   - Сынок, - тихо позвал Петрика король. Вместе с королевой он тоже присутствовал на вечеринке. – Послушай, зачем вам суетиться? Пусть работают те, кому положено.
   - Да, те, кому положено, пусть работают, а ваша задача, мальчики, позаботиться о своей безопасности, - подхватила королева Анастасия, которую дома зовут Стасей.
   - О своей безопасности вам заботиться надо, и вести себя так, как подобает детям из приличных семей.
   - Детям из приличных семей ни к чему утруждаться самим. Хотя, кому мы это говорим, милый? Они всё равно отправятся ловить преступников.
   - Всё равно отправятся, - удручённо произнёс король Стоян. - Но мы своей королевской властью можем запретить им. Садитесь, мальчики. Расслабьтесь. Проведите вечер с родителями, в кругу семей.
   Ната, весело блеснув глазами, показала мне, что, мол, монархи тоже люди, и видимо, уже хорошо расслабились. Мы пытались уйти, не привлекая внимания, нас задерживали и настаивали. И, в конце концов, мы были вынуждены объяснить им, что поимка преступника напрямую связана с нашей безопасностью: вот, на меня уже покушались. Ната тихо ахнула и прижалась ко мне.
   - Что-что?
   Петрик взялся рассказать, и опрометчиво сказал в числе прочего:
   - К тому же, боюсь, что Марика попала в переплёт, и ей нужна помощь. Госпожа Кис, можно сказать, похитила дурочку.
   - Не говорите мне об этой хулиганке, - рассердился папа Стоян. – И потом, что это за история с отравленной кошкой? Миче, что за выдумки?
   - Что за выдумки, Миче? – потребовала ответа мама Стася.
   - Это не выдумки! – возмутились Рики и Аарн.
   - Я своими глазами всё видел! – добавил Кереичиките. – Я гнался за преступником!
   - В который раз, Аарн? Тут что-то не то, ты не находишь?
   - Он понимает, что, как волк, я не могу гнаться за ним по городу. А если я забываю об осторожности, он исчезает с глаз, а потом… просто исчезает. След обрывается и не обнаруживается вновь, сколько бы я ни нюхал землю вокруг, деревья, столбы.
   - Ой, избавь нас от подробностей. Что это значит, скажи.
   - Да, скажи, что это значит.
   - Я уже говорил. Колдовство, которого я не знаю. Умение вот так прятать следы.
   - Трудно поверить, что ты чего-то не знаешь, Аарн, - хмыкнул наш с Петриком папа. - Ладно, идите, мальчики, но будьте осторожны. А Миче, думаю, лучше остаться.
   - Останься, Миче, - попросила наша с Петриком мама. – У тебя рука болит. Не следует тебе принимать участие в таких серьёзных мероприятиях. То есть, я хотела сказать, тебе поберечь себя надо.
   Я улыбнулся: под хмельком они оба были забавны. Столько лет нежно любящие друг друга, всегда друг с другом согласные и единодушно считающие, что мне следует держаться в тени и не высовываться.
   - Сейчас важен каждый волшебник, - сказал я, и мы вышли за ворота. Там Ната поцеловала меня и нехотя отпустила. Я, Петрик и Лёка сели в открытую коляску.
   - Сначала заедем к Васятке, - объявил Чудилка. – Где его носило весь день? Мне надо с ним поговорить.
   Лёка взялся за вожжи.
   Аарн большим волком бегал там и сям, надеясь напасть на след знакомого кота или уж не знаю кого, может, усатого волшебника. Собаки прямо-таки разрывались от лая. Лошадка, впряжённая в коляску, всхрапывала и шарахалась. А вот Сокровище ничуть не боялся Аарна в любом из его обличий. Он спокойно трусил за коляской и хозяином, не будучи даже привязанным. 
   В доме Марики Аарн и Чудилка уже были, и не нашли там никаких улик, кроме разломленного пополам деревянного амулета «Успех в осмотрительности», брошенного в холодную печь. Служанка рассказала, что знала, и показала письмо с оставленными юной хозяйкой указаниями. А вот Васятка нынче был неуловимым каким-то. Петрик подозревал, что мальчик прятался специально.
   Я объяснил про «Успех в осмотрительности»: раз амулет сломан, значит, цель, ради которой он сделан, достигнута.
   - Боюсь, что целью было похищение Марики, - вздохнул Лёка.
   - Скорей всего, целью было, чтобы она поехала добровольно, - внесли поправку мы с Петриком. И задумались: это же надо было столько ухищряться для достижения такой ерунды! Насколько я знаю, девочка очень привязана к госпоже Кис. Обе стороны могли бы легко договориться при желании.
   - Чем больше я думаю над этим, - грустно сказал Чудилка, - тем больше убеждаюсь, что Марике специально прививали особые качества.
   - Ослиные, - хмыкнул Малёчек.
   - Что?
   - Ослиное упрямство, например.
   - Я бы сказал, упорство, и это неплохо. Хуже, что ей внушили то, что внушили: мрачное отношение к жизни, умение ненавидеть, замкнутость, злопамятность.
   - Это нехорошо, - огорчился я. – От человека с такими качествами отворачивается светлый Радо. Не хочет ли госпожа Кис сделать Марику служительницей какого-нибудь злого культа? Говорю вам: эти её бусы…
   Из переулка вывернули трое верховых. И тотчас между ними и нами материализовался Кереичиките.
   - Отойди, Аарн! Дались тебе бусы, Миче! Останови лошадь, Лёка. Это мои люди.
   Всадники приблизились к коляске и спешились.
   - Ваше высочество, - обратился к Петрику старший, - произошла странная вещь. Вот она.
   Мужчина показал нам грязную и побитую игрушечную повозку. Из тех, в которые дети запрягают деревянных лошадок и в которых катают кукол.
   - Ага, - озадачились мы. – И как же эта вещь произошла?
   - Один студентик, волшебник молоденький, из ваших учеников, господин Аарн, объявил, что напал на след той самой госпожи Кис. Привёл нас в деревню Злыденку. В один тамошний дом. А оказалось, что это вернулась пропавшая собака хозяев.
   Наша четвёрка недоумевающее переглянулась. Чудовище… То есть, Сокровище, сунул морду в игрушку и осуждающе фыркнул.
   - Собака у хозяев пропала на несколько дней, - объяснили нам. – А потом вернулась в таком виде, будто издалека бежала. И впряжена она была в эту таратайку. Подумали, было, что кочевые вейты псину увели, а там, в таборе, их дети игрались, запрягали её, как лошадку. Но ученик ваш, господин профессор, утверждал, что здесь какое-то волшебство, путающее следы и сбивающее с пути. Велел вам показать.
    - Да уж, - сказал Аарн, после изучения повозки. – Вот так провела нас шайка неизвестных волшебников. Возьми, Миче. Видишь знак под скамейкой?
   - Да, вижу. Вроде букв или рун. Но я таких не знаю.
   - Колдовство, не известное на Винэе. Зато, известное на Навине.
   - На Навине? Ты имеешь в виду вон то ночное светило? Среднюю из планет – сестёр?
   - Всем известно, что Навина обитаема, - вставил кто-то из посланцев мага – студента. - Да и вы, господин Аарн, и сестра ваша, говорят, сами родом оттуда.
   - Это так, - коротко ответил Кереичиките. Я видел, что он озадачен и огорчён открытием. – Потому я и не находил следов усатого негодяя. Вот почему!
   - Потому, что он с Навины? Владеет искусством быстрого создания персонального портала?
   - Да. Но что теперь делать? Что если госпожа Кис увезла девочку туда? С Винэи на Навину? Немыслимо!
   - Почему? – хмыкнул Лёка. – Почему немыслимо, если такие порталы возможны? Если ты сам родом оттуда? Если ещё недавно ты сам был на этой Навине своей и пытался разыскать цирк, с которым выступал, и его хозяина, твоего приёмного отца. Как бишь его? Лесик Везлик? Я помню.
   Кереичиките вышел из себя.
  - Я только ради вас бегаю тут, занимаюсь проблемами дурацкой и злой Марики. У меня что, своих дел нет? Мне бы сейчас дома быть! У меня жена только что родила. Послушайте. Если Марику увезли прочь – очень хорошо. Она нам больше докучать не будет. Пусть две глупые бабы делают, что хотят. Не понятно, правда, как связано всё это с покушением на Миче, но вот что я вам скажу…
   - Хочешь сказать, что не стоит искать госпожу Кис и Марику? – нахохлился Петрик.
   - Мой папа Лесик, - с невероятной гордостью сказал Аарн, - никогда не бросил бы ребёнка в такой ситуации, не разобравшись, что к чему. Я тоже не брошу. К тому же, только отыскав госпожу Кис, мы узнаем, почему её шайка взъелась на Миче и как предотвратить новое покушение. Надо на Навину? Пожалуйста, я готов вас сопровождать. 
   - Ого!
   - Но мне нужно всё рассказать Сае и отпроситься у неё. И сообщить в университет, что нас с тобой, Миче, не будет на занятиях. Давайте отложим межпланетные путешествия на завтра? Как считаете?
   - Считаем, что ты Аарн, неподражаем.
   - Отложим на завтра.
   - Нам тоже надо поговорить с жёнами.
   - Но сейчас, - строго сказал Петрик, - нам всё-таки следует поговорить с Васяткой. Сворачивайте поиски за городом. Никого вы там не найдёте. Сейчас мы заедем в контору, и я дам письменные распоряжения.
   Как ему удаётся так быстро ориентироваться и принимать правильные решения?
   Всей компанией мы сделали большой крюк, чтобы перво-наперво посетить «контору» - главное управление полиции, где наш королевич что-то такое давал и подписывал. И активно распоряжался. Затем поехали назад в том же порядке: трое на коляске и один, на всякий случай, на четырёх лапах. Сокровище бежал позади, не упуская момента проявить симпатию к Петрику и ко мне: то тыкался мордой, то дышал в ухо. Было уже поздно. Гуляющие разбрелись по жилищам. Кроны сада дяди Павла, виднеющиеся выше и дальше,  всё ещё были подсвечены разноцветным светом, и порой сюда долетал отзвук музыки. В чужом саду, буквально вот здесь, весёлой фразой ответила скрипка, раздался смех. Маленькие светлячки отвлекали взгляд от звёзд и тёплых домашних огней. Всем вокруг известно, что астрономы вскоре ожидают какое-то небесное явление, то ли комету, то ли рождение новой звезды, и по этому случаю готовят свои телескопы. Мне больше по душе светлячки. Они живые и совсем не загадочные. Можно поймать и посадить на волосы Нате. Аарн рассказывал мне народную навинскую сказку о том, что будто бы Радо начал придумывать свою магию наблюдая за светлячками и солнечными зайчиками. Так понаблюдаешь сам – и поверишь. 
   Под песни ночных птиц, постукивание и цокот мы подкатили к воротам Васяткиного дома и, отбросив церемонии, перелезли через забор. Кто-то перелез, кто-то перепрыгнул. Сокровище помялся снаружи, а потом последовал примеру Аарна. Он вообще следует примеру. Сегодня за ужином у дяди Павла я наблюдал, как он сперва сжевал остатки салата из тарелки, оставленной на краю стола, а затем пытался воспользоваться Ариковой пустышкой. Уверен, что Сокровище считает себя человеком.
   Чудилка постучал в дверь. Силуэт невысокой, хрупкой Милы показался в дверном проёме.
   - Ой! – воскликнула она, увидев королевича. – Ой, ваше это… Это самое…
   - Петрик, - подсказал он.
   - Ага. А что случилось-то?
   - Где ваш сын, Мила?
   - Так это… Он того… Гуляет с приятелями.
   - А мне кажется, что он сидит дома и не желает со мной разговаривать.
   - А раз не желает с кем-то разговаривать, значит, кто-то заслужил, - нагло заявила Мила и вздёрнула нос.
   Лёка вышел вперёд, собираясь немного оттеснить хозяйку и проникнуть в дом. Но Петрик опередил его, громко сказав:
   - Если кто-то прячется от врага, значит, он трус.
   - Я никакой не трус, – мрачно произнёс Васятка, показываясь в проёме. – Ты сам хорош. Ты зачем Марику выпорол при всех? Это из-за тебя она бежать решилась с этой своей каракатицей.
   - Не смеши меня, Василий. Твою подругу не проймёшь простой поркой.
   - Так поркой её и не проняло. Её проняло то, что теперь весь город тебя осуждает.
   - Не понял.
   - Что непонятного? Тебя она жуть как уважала всегда. Прямо любила до нереальности. А ты потом королевичем оказался. Охти, да ещё и анчу. Да ещё и с Корками в родстве.
    - Эта история известна. Про то, что я плохой и предатель расскажешь мне в другой раз. Говори по существу: что проняло Марику?
   - Как-то вдруг жалеть тебя начала. Вспомнила всё, что ты доброго для неё делал. Решила, что из-за неё у тебя неприятности.
   - Поздно сообразила. И неприятности у меня из-за вас обоих.
   - Нет, ты не понял. Из-за Марики тебя осуждают. Так она считает. Ладно. Вот письмо. Здесь всё написано.
   Сдвинув головы, мы четверо прочитали измятое письмецо при свете, льющемся из прихожей.
   - Я же вам говорил, что она неплохая девочка, и всё поймёт! – ликуя, провозгласил Чудила.
    - Только вляпалась из-за понятливости в историю, - пробормотал я. А Лёка хлопнул в ладоши:
   - Но какова госпожа Кис! Согласитесь, не может эта прохиндейка не вызывать восхищения! До чего тонко всё разыграла! Мы с вами даже предположить не могли!
   Все мы закивали согласно, а Васятка жалобно проблеял:
  - Вы тоже считаете, что всё это неправильно? Что если кто-то опекуном ребёнка хочет стать, то идёт куда-то и всё оформляет по правилам, всё, как положено, с документами. А так Марику просто украли?
   И он всхлипнул, прижавшись к матери.
   - Мы будем её искать, - сказал Лёка и убрал листок в свой карман. Он туда всё убирает.
   - Я с вами! Можно я с вами? – ожил страдалец. – Можно, я завтра к вам приду и помогу искать? – спросил он, глядя почему-то на меня. Сокровище в это же время шевелил дыханием волосы у меня на макушке.
   - Можно, - разрешил я, очень надеясь, что наша компания выйдет на поиски раньше, чем к ней присоединится малолетний Марикин друг. Когда он отвёл взгляд, я подмигнул встревоженной Миле: мол, это я так просто сказал. Когда мы вышли, я наложил простенькое заклятие на ворота и ограду дома Васятки. Подойдя к ним, мальчишка забудет, что собрался идти ко мне.

Продолжение:  http://www.proza.ru/2014/04/26/1293