Трансерфер 3-3 Эпоха перемен

3-3
  В райисполкоме пачками выдавали необходимые документы для регистрации обществ с ограниченной ответственностью (ООО), в соответствие с принятым законодательством. Георгий подготовил уставные документы, заплатил уставной капитал и пошлину, получил регистрационное свидетельство на консалтинговую и внешнеэкономическую деятельность и ближайшим рейсом вылетел в Москву. В самолёте с ним летел второй секретарь райкома комсомола Деев Владимир, на учёбу в Высшую партийную школу при ЦК КПСС.
– Как считаешь, Володя, партия справится с политическим кризисом?
– Если народ проголосует на референдуме за новый союзный договор, то новые демократические выборы позволят обновить аппарат и экономическую политику.
– Боюсь, слишком глубок экономический кризис, а низкая цена на нефть ухудшает экономику. Необходимо развивать малый бизнес.

 – В ВПШ ЦК готовится команда слушателей для обучения в лучших экономических университетах США. Набор из всех областей России для изучения рыночного опыта применительно к отраслям и регионам.
– Не секрет? Ты едешь туда?
– Да, но не уверен, что для этого.
– Во времени всё повторяется. Это уже было – новая экономическая политика. Будем строить новую Россию с помощью капиталистов, наших политических оппонентов?
– Они учатся у нас планированию, мы у них – рыночной экономике. «Холодная-то война» заканчивается. «Земля – наш общий дом»!
– Ревизионизм Горбачёва. Ну да, закончилась. Нашим проигрышем. Наш-то дом «ледяной», а них – «лубяной». Теперь к ним, как и в 20-м, с протянутой рукой.

 – В общем, будем развивать рыночные отношения с Западом.
– Хотите заменить «холодную войну» конкурентной, рыночной? Но она более кровавая, чем «холодная». Или без крови жить нельзя? Задавят они нас в объятьях своего рынка.
– Нам нужно обновление технологий и производства товаров. Товар – предмет рынка. Если нет товара, то нам и на внутреннем рынке не развить экономику.
– Да. Все пользуются нашими достижениями науки и изобретениями, кроме нас самих. Технологически развиваемся с устаревшей техникой, поставленной нам во времена нэпа и по репарациям после победы над Германией. Отстали и никогда не догоним.
– Почему?

 – Не дадут нам быть впереди них – конкуренция. Как и в нэповские годы, продадут нам всё устаревшее: и технологии, и продукцию. Всё примем с благодарностью и завистью. Заполним полки не продаваемым у них товаром, а вот заводы придётся разрушить под места для их устаревших технологий. Наши-то совсем устарели. Начнётся рынок устаревшего товара и оборудования. Неужели не ясно?! Экономика оживится, но производство – рухнет. Так и останемся вечно в обозе развивающихся стран.
– Ты так думаешь?
– Да, это мой прогноз, как научно-технического эксперта при Сибирском отделении. В простой базар это всё обернётся, а потом непроданное – в отвал. Они очистят свои полки и площади ради нового за счёт нас. Народ-то наш совершенно не имеет представления о рыночном деле, или, как у них говорят, о бизнесе. Он привык, что ему всё дают. Если не дают – он ворует. «И всё вокруг колхозное, и всё вокруг моё!»
– Наш народ и партия сильны. Победили в войне, одолеем и кризис. Вот подучимся и одолеем…
  "А вот комалекс конформизма и всесилия партии - не истребим"! - мрачно подумал Георгий и умрлк.

  Самолёт шёл на посадку в Шереметьевском аэропорту. Вместе доехали до гостиницы «Академическая». Мест в гостинице не было. Вся Россия хлынула в Москву на первый всероссийский съезд и за продуктами, товарами, информацией и опытом. Получили заранее забронированные места и расстались. Георгий, не откладывая в долгий ящик, договорился о встрече с Николаем Ивановичем в обед, в ресторане.
– События развиваются непредсказуемо, – предвосхитил он все вопросы. – Времени на беседы нет. Поговорим о главном.
– Непредсказуемы, точно.

 – В прошлом году, когда мы виделись перед поездкой в Чехословакию, у тебя были
большие планы по компьютеризации. Мы надеялись, что от больших закупок компьютеров в АПН и нам перепадёт.
– Не перепадёт. Денег нет. Меня уволили из института. Я вышел из партии.
– И у нас большие сокращения. Не трогают пока элитные подразделения.
– А обедать-то будем? Я – зол и голоден.
– Да, только без питья и немного.
  Георгию понравилась такая забота о его бюджете. В кармане был кризис. Заказали, как обычно, салат, котлеты по-киевски и кофе.
– У тебя серьёзные и неожиданные изменения в судьбе.
– У нас.

 –Ты прав, если глобально, и в стране, и в мире. Протестуют люди во всех социалистических странах и в странах так называемой народной демократии.
– Как ты думаешь, есть ли угроза разрушения системы? Что-то проморгали?
– Это долгий разговор. Поговорим в другой раз, – допив кофе и промокая салфеткой губы, сказал Николай Иванович. – Я понимаю, ты приехал за обещанной помощью. Тебе нужна лицензия на внешнеэкономическую деятельность?
– Да. Если честно, партийно-советская номенклатура на местах тормозит процесс создания ООО. Выдаёт разрешения и документы только своим партийным доверенным лицам.
– Понятно. А то, как же управлять, – иронизировал он. – Давай твои уставные документы с копиями и деньги. Встретимся в субботу, здесь же, через 4 дня. Я всё сделаю. Тогда и поговорим, кто «проморгал» угрозу. – Он сунул пакет с документами и деньги в свою элегантную папку и ушёл…

  Вернувшись в номер, Георгий прилёг и заснул. Пятый этаж, по договорённости с большой Академией, был полностью забронирован для сотрудников СО АН. Проснувшись к ужину, Георгий пошёл в буфет на этом же этаже. Он удивился от обилия партийных и комсомольских работников своего района и города. Свободных мест не было. Но, пока он стоял в очереди за традиционными сосисками с салатом, его заметили Деев и Коротышев Виктор. Улыбаясь, они махали рукой, приглашая на освободившееся у них место.
– Привет! Виктор! Ты тоже здесь? Вы что, решили рассмотреть моё персональное дело на выездной сессии бюро райкома партии? – опередил Георгий своим юмором возможное нападение.

 – Мы перенесли заседание бюро по твоему вопросу в ЦК, – оригинальничал Виктор.
– Какая честь! Вот там власть и поменяем! – подыграл Георгий. Все рассмеялись.
– Ты в каком номере? – спросил Виктор.
– Все-таки разборка на местном уровне не отменяется?
– Да нет. Здесь наших много. Вечер свободный, а вы с Володей свеженькие для дискуссий. Расскажите, что нового в Академгородке?
– С удовольствием! Мой коньяк, ваши фрукты! Договорились? – Георгий назвал номер комнаты.
Купив бутылку коньяка «5 звёздочек» за 10 рублей и бутылку «Боржоми», он вернулся в номер. Со вздохом утрат вспомнил тбилисский коньяк за 4 рубля с любым количеством звёздочек и букв, который продавали из-под кровати работники тбилисского коньячного завода в любое время суток и в любом количестве. Частный бизнес давно развивался в Грузии, подтверждая свою эффективность и стойкость, несмотря на государственные гонения и притеснения. Завод рассчитывался с работниками бутылками и этикетками. И те продавали коньяк оптом и дешевле, чем государство.

  С этой истории и начал Георгий встречу, когда пришли друзья с коробкой шоколада и мандаринами. Георгий разлил коньяк, Владимир раскрыл коробку шоколада, Виктор очистил мандарины.
– Ну, за нашу партию!
– Пардон, теперь, вашу, – уточнил Георгий. Выпили, заели мандаринами.
   – Это любимый тост Егора Лигачёва, ещё в бытность его первым секретарём Советского райкома партии Академгородка.
– А теперь вот сам борется с алкоголизмом.
– Поэтому я и вышел из ваших рядов, – шутил Георгий.

 – Что, приходилось выпивать с ним? – спросил Володя.
– Да, когда вставал на учёт, после сокращения из армии.
– Интересно! То, что ты рассказал, Георгий, это кризисные рыночные отношения. – Виктор разлил коньяк. – Каждый получает свою выгоду. Но это не выгодно государству и торгующим организациям, экономике. Они остаются без товара и без денег.
– Ты уже готовый рыночник! – пошутил Георгий. – Давно здесь?
– А мы только прибыли, – съязвил Владимир.
– Готовят команду рыночников для обучения в Штатах.
– Хорошо, – обрадовался Владимир.

 – Не радуйся. От нас никто не поедет. – Виктор разлил коньяк, не предлагая, выпил сам, и с досадой продолжил: – Туда поедут только московские, питерские и нижегородские комсомолята. Некоторые от городов-миллионников с развитой структурой промышленного производства. Слушатели должны защитить там диссертации или проекты по    переводу плановой системы в рыночную, применительно к конкретным отраслям.
– Виктор, а как же республики?
– Вся это информация между нами. От них тоже поедут избранные.
– По какому принципу?
– Вроде по тому же. Но я думаю, по-родственному, точнее, по корпоративно-партийному.

 – И кто это всё придумал? – поинтересовался Георгий.
– Говорят,   из ЦК – Яковлев Александр Яковлевич по инициативе Горбачёва. И из наших: академики-экономисты из Института экономической теории и политики. После визита Горбачёва в Академгородок, Аганбегяна его ещё в 1985 году назначили председателем Совета по развитию Производительных Сил и природных ресурсов страны. В него вошла и академик Заславская Татьяна. И. из наших, – с гордостью закончил Виктор.
– Помню, он любитель был париться – и в прорубь, на Каинке. Как-то раз парился там с ним в середине 70-х, – как бы, между прочим, вспомнил Георгий.
– А кто же здесь нас будет обучать? – недоверчиво спросил Володя.

 – Команда Гайдара Егора Тимуровича. Он теперь ведущий рыночник в Союзе. И в большой научной опале всех госплановских экономистов страны – Павлова, Явлинского, Бабурина и иже с ними.
– Да. «Госплан – это оружие огромной разрушительной силы!» – задумчиво вспомнил Георгий соль анекдота.
– Расскажи!
И он печально рассказал.
– Денег эта учёба будет стоить – не меряно, – задумчиво резюмировал он дискуссию.
– Оплата авансом. Окончательный расчёт после реализации проекта, – успокоил Виктор.

 – Откуда же деньги? Их нет в казне. Мне недавно объяснили в ГКНТ, – не унимался Георгий.
– А партийные взносы? – хитро улыбнулся Виктор.
– А комсомольские взносы? – хитро улыбнулся Владимир, ожидающе глядя на Георгия.
– Что, и профсоюзные взносы? – растерянно спросил он.
– Вот, вот. Все эти деньги послужат партийной учёбе за рубежом.
– Ясно! Опять учиться у Запада… – запнулся Георгий, скрывая свою истинную мысль: «Опять партийная номенклатура будет при власти. Отберут и то, за что боролись в 17-м: землю – у крестьян, заводы и фабрики – у рабочих. Всё».
– Век живи, век учись! Довольно. По домам! – зевнул Володя.

  Выспавшись до обеда, Георгий не мог уснуть. Неожиданно для него открылось новое знание: он никогда не задумывался об этих деньгах. Оказывается, кроме Госплановского, государственного бюджета в стране существует ещё три негосударственных бюджета – бюджеты общественных организаций: партии, комсомола и профсоюза. Всю жизнь платил этим организациям и ни разу не задумывался об этом. А ведь этот «общак» не принадлежит государству.
Он прикинул в уме, сколько наличных взносов за 70 лет осело в сейфах этих общественных организаций. Даже если считать только взносы, по рублю в месяц со ста миллионов членов партии в год, получается 1200 миллионов рублей. А подписные партийные издания и ещё много чего? Реально брали один процент с зарплаты. А комсомольские и профсоюзные взносы? А сколько всего бесценного было награблено большевиками и их карающими органами у богатых людей России в революцию и Гражданскую войну. И всё это в их сейфах?! 
 
  Георгий вздрогнул. Систему с такими миллиардными долларовыми общаками ликвидировать невозможно. Захотелось избавиться от таких мрачных мыслей. Было ещё не поздно, и он позвонил Фролову домой. Как всегда, трубку взяла его жена Лена Миллиоти.
– Ты в Москве?! – как всегда приветливо ответила она на приветствие.
– Да. В гостинице «Академическая». Когда можем повидаться?
– В четверг и пятницу у нас вечерние спектакли, в субботу и воскресенье – мы едем на дачу. Ты надолго? Поедешь с нами?
– Нет, в субботу у меня уже намечена встреча. А на дачу вы уезжаете в пятницу, после спектакля? – подумав, спросил Георгий.
– Нет, тяжело, да и трасса нагружена. Все уедут в пятницу. Нам надо выспаться.
– Тогда хочу на спектакль в пятницу и к Вам, после спектакля, ненадолго. Можно?
– Хорошо! Мы оставим тебе билет от нашего имени. Приходи, очень будем рады!
После звонка Георгий быстро уснул.

  Он часто, почти каждый раз, будучи в Москве, встречался с Фроловым и Миллиоти. Лена сохранила свою, известную в мире кино, фамилию отца. Они жили теперь на Чистых Прудах, в узком тупичке, рядом с церковью Архангела Гавриила. Был у них, когда они ещё жили в трёхкомнатной квартире, в доме авиаконструктора Лавочкина, на Пушкинской площади, на улице Горького. Был на спектаклях первого театра на площади Маяковского. Встречался в гримёрных Геннадия Фролова и в тесных коридорах закулисья со всеми основателями театра: Олегом Ефремовым, Галей Волчек, Игорем Квашой, Олегом Табаковым, Виктором Сергачёвым, Земляникиным, с ведущими актрисами Ниной Дорошиной, Татьяной Лавровой.    За столом у Фролова дома на Горького с молодыми Андреем Мягковым, Олегом Далем, Мариной Неёловой, Анастасией Вертинской и многими другими почти всеми актёрами театра, известными всему миру.

  Багаж эмоций от этих встреч для Георгия остался незабываемым богатством и гордостью. «Как быстро летит время!» Новое здание театра «Современник» на Чистых Прудах  Георгий тоже посещал не раз. Он с трепетом всегда входил в этот храм высокой культуры и классики. Фроловы живут недалеко от театра.
За четыре дня до назначенной встречи в субботу Георгий сделал все необходимые покупки в «Детском мире», ЦУМе и универсаме «Москва». Купил в кассе Аэрофлота на Ленинском проспекте билет на ночной рейс до Новосибирска, спустился в ресторан, сел за знакомый стол и заказал к четырём часам ужин на двоих. Ждал и задумчиво пил воду.

 – Давно ждёшь? – Николай Иванович появился неожиданно.
– Четыре дня.
– Печальный юмор. Извини, быстрей только... Что-то случилось?
– Меня убила информация, что на деньги партии готовится десант слушателей ВПШ для учёбы в США основам рыночной экономики.
– Да, мы знаем. Это не тайна? Откуда информация?
– От слушателей ВПШ.
– Жаль. Ненадёжные люди. Но это не наша компетенция. При ЦК есть своя служба безопасности. Поговорим о наших делах. Направления деятельности твоего ООО, указанные в регистрационном свидетельстве, попадают под право на внешнеэкономическую деятельность. Вот тебе лицензия на эту деятельность на три года. Пока первая в Новосибирске. Здесь написаны все права и обязанности владельца такой лицензии. Но предупредили, если по твоей лицензии таможня обнаружит торговлю запрещёнными сырьём или товарами, лицензия будет отобрана, товар будет конфискован, а ты – оштрафован на большие деньги.

 – Её достаточно для получения кредитов в банках?
– Зарегистрированных только в нашей стране, в установленных объёмах и процентах рефинансирования.
– Для зарубежных контрагентов тоже?
– Вот гербовая сургучная печать. Копии – не законны. Это первый документ при заключении международных торговых сделок. Перечень разрешённых к сделкам, ввозу и вывозу, сырья и товаров и пошлин на них – в таможенных книгах. В каждом регионе свои правила и ограничения.
– Спасибо, Николай Иванович. Ещё один вопрос. Могу ли я использовать эту лицензию при регистрации своей зарубежной «дочки»?
– Можно и нужно. Но там, примерно, такой же, набор документов для открытия фирмы. Просьба: все командировки за рубеж и сделки нам интересны. Ну, все вопросы?
– Нет. Ты обещал поделиться со мною соображениями об угрозах. Хочу услышать стратегические соображения нашего ведомства по сложившейся ситуации в стране. Что можно?

 – Сам видишь – экономический и политический кризис.
– Боюсь, это приведёт к хаосу неуправляемости и победе центробежных сил и распаду Союза.
– Он уже тлеет во всех концах страны. В Грузии, Прибалтике, в Средне-Азиатских республиках, даже в твоей Сибири. Все торпедируют новый Союзный договор. Требуют новый подход к распределению общесоюзных доходов по республикам. Главная наша задача – не проморгать появления тления в армии и вовремя тушить возможные очаги гражданской войны и внешней агрессии, как это было в начале прошлого века.
– Думаешь, будет возврат к буржуазно-демократической революции?

 – Возможно. Только сейчас армия дома, а не на полях сражений. Быстро успокоит. Я думаю, Георгий, что переход к демократической президентской форме правления государством и к рыночным отношениям при частной собственности – необходим. Иначе с кризисами не справиться. В противном случае – гражданская война и внешняя агрессия. Без этого, видимо, не обойтись. Надо стараться, чтобы это обошлось малой кровью. Рынок приведёт к базару. Весь наш народ приучен коммунистами к распределительному принципу жизни и мышлению, что всё дадут.

 – А я думаю, именно потому, что наша ментальность семейная, патриархальная, царелюбивая. России нужна Конституционная монархия. Царь-батюшка или царица-матушка, но чтобы один просвещённый монарх, ответственный хозяин, сберегающий богатые ресурсы и народ России. А при нём – выборный исполнительный двухпалатный парламент, с назначаемыми премьерами и губернаторами, чтоб спросить было с кого. Все высшие выборные должности, как известно в России, – вороватые временщики. Без стабильности одного хозяина страны, не может быть никакого развития. Это исторический факт. История показывает, что все большие и малые страны, живущие по такому принципу, Великобритания, Япония, Европейские и Азиатские королевства, растут и процветают. А хвалёная американская демократия живёт от кризиса до кризиса. И только на войнах развивается и обогащается. Народ США ничего не имеет, живёт по кредитному принципу, а вся ресурсная собственность принадлежит кучке банкиров.

 – По-видимому, возврат так далеко, в прошлое, – невозможен.
– А жаль. Даже пчёлы и муравьи живут семьями по строго иерархическому принципу, по сословиям. Неужели человек менее разумное существо? Ну теперь всё. Прости за отнятое время социальными фантазиями. Уж больно тревожно. В остальном – познакомимся в деле! Так говорит мой комэска Потокин. Ты его помнишь?
– Да. Интересно, где и что с ним? Хороший человек.
– Я потерял с ним связь после Тбилиси.
– И я, – задумчиво произнёс Николай Иванович.
– Где ещё встретимся? Наше время истекает… Приходит время другого поколения. Пока.

 – А наше поколение не оставило им даже идеи. Только разруху и хаос.
– Ну ты сегодня в миноре. Я тебя таким не знал.
– Тревожно.
– Ещё поживём! Пока! Не забывай – звони!