Глава первая

                1   
В областном отделе народного образования подходило к концу совещание  в связи с окончанием учебного года. Председательствующий закрыл лежащую перед ним папку и обвел взглядом присутствующих.
 - Ну что ж, коллеги, - обратился он к ним, - если больше нет никаких вопросов или пожеланий, то наше совещание можно закрывать.
 - Один вопрос все-таки есть, Борис Ильич, - сказала уже немолодая женщина, сидящая почти на другом конце стола.
 - Я слушаю вас, - Борис Ильич невольно снова открыл лежащую перед ним папку.
 - Помните, Борис Ильич, - заговорила женщина, - три месяца назад  в одной из деревень умерла пожилая учительница начальных классов и эта начальная школа оказалась под угрозой закрытия?
 - Да, кстати, - вспомнил председательствующий, - что там с этой  школой? Замену учительнице нашли?
 - К сожалению, нет, - ответила женщина, - сейчас студентов по распределению не посылают, как это было в советские времена, поэтому добровольно в деревню никто ехать не хочет.
 - Ну что ж, - Борис Ильич пожал плечами и снова закрыл папку, - значит, школу придется закрыть. Выбора нет.
 - Есть одно «но», - сидящий рядом с Борисом Ильичем мужчина прокашлялся и заговорил, - председатель этой деревни, а точнее уже большого села, настолько безупречно ведет хозяйство, что туда потянулись люди.  Детей там всё ещё немного, но население неуклонно растет. К тому  же, деревня эта находится в пяти кимлометрах от райцентра, а райцентр в свою очередь находится на трассе между двумя областными центрами и тоже развивается быстрыми темпами. Поэтому губернатор нашей области крайне заинтересован в полномасштабном развитии этого района.
 - Всё это замечательно, - вздохнул Борис Ильич, - но где же мы учителя возьмем?
 - В любом случае, - попытался возразить мужчина, - учебный год еще не совсем окончен. Еще будет пора экзаменов да и до сентября, то есть, до следующего учебного года время еще есть. Может что-нибудь придумаем.               
В кабинете воцарилось молчание. Директора школ, завучи и присутствующие преподаватели поглядывали друг на друга и молчали, не зная, что сказать.
Внезапно со стула, стоящего у окна, поднялся молодой человек и подошел к столу. Положив на стол свой блокнот и ручку, он неуверенно заговорил:
 - Вы меня, конечно, извините за вмешательство,  -  начал он, - тем более, что я не педогог. Я всего лишь журналист областной еженедельной газеты, но у меня есть одно небольшое предложение.
Все с интересом посмотрели на молодого человека.
 - Ну-ну, - улыбнулся Борис Ильич, - мы вас слушаем.
 - Видите ли, неделю назад я брал интервью у одной учительницы начальных классов, - молодой журналист пытался подобрать слова, не зная, как объяснить свою мысль, - в общем, три года назад она пришла работать в школу после педучилища, сразу же взяла класс первоклашек и вот завтра их выпускает с такими блестящими результатами, что наша газета обратила на нее внимание. Так вот, когда я брал у ней интервью, я увидел в ней не только красивую молодую женщину, не только прекрасного человека и собеседника, я увидел в ней просто прирожденного психолога. Она очень очень умная, она прекрасно разбирается в людях и...
 - Вы хотите, чтобы мы предложили ей поехать работать в деревню? - с сомнением в голосе перебил журналиста Борис Ильич.
 - Нет-нет-нет, - стоящий у стола молодой парень начал нервно открывать и закрывать свой блокнот, - желание должно исходить от нее самой.
 - Но каким же образом мы это сделаем? - Борис Ильич удивленно приподнял бровь.
 - Отправьте ее в эту деревню на неделю, на две в командировку, - парень, наконец, положил свой блокнот и ручку в карман пиджака, - ну...под каким-нибудь надуманным предлогом. Если она выполнит ваше поручение и вернется, - парень пожал плечами, - тогда я не знаю, что делать. Но что-то подсказывает мне, что она оттуда уже не уедет.
 - Вы говорите о Сафоновой? - спросил журналиста один из присутствующих.
 - Да, - парень утвердительно кивнул головой, - Сафонова Анна Петровна.
 - Такие педагоги как Сафонова нам самим нужны, - возразил мужина, задавший вопрос.
 - Я понимаю, - ответил журналист, - но мы живем в миллионном городе. Все-таки выбор у нас побольше.
 - Андрей Иванович, - Борис Ильич обратился к одному из директоров, - она работает в вашей школе?
 - Да, - кивнул головой директор.
 - Ну хорошо, - согласился Борис Ильич, решительно закрывая папку, - давайте попробуем. Я не возражаю.
                2
В городской средней школе, огромном четырехэтажном здании, прозвенел последний звонок. Молодая учительница начальных классов Сафонова Анна Петровна вывела на улицу своих третьеклашек, своих первых выпускников. В этот солнечный июньский день на утопающем в зелени школьном дворе классы выстраивались на торжественную линейку. Школьный двор был уже полон. Мамы и папы, бабушки и дедушки, братья и сестры пришли поздравить учеников с окончанием учебного года. Первыми из стен учебного заведения вышли первоклассники, затем пошел второй класс и, наконец, во двор вышли третьеклассники Анны Петровны. Находящиеся во дворе многочисленные зрители дружно зааплодировали. Молодая учительница слегка смутилась, но уверенно провела по большому квадрату своих глазеющих по сторонам учеников и выстроила их в левом углу школьного двора. Начиналась торжественная линейка. Это был ее третий учебный год после окончания педучилища и она не без гордости смотрела на детей, которых в течение трех лет учила считать, читать и писать. Пока классы выстраивались в одну линию, родители облепили своих детей и засыпали Анну Петровну вопросами и репликами обращенными к детям:
- Ну что? Подтянулся в математике мой лоботряс?
- А отличники есть, Анна Петровна?
- Витька, не крутись, не на уроке.
- Леночка, держи цветы, подаришь директору, вот он идет, куда ты смотришь?
Повсюду стоял шум и гомон, из школы нескончаемым потоком выходили ученики сопровождаемые учителями, к которым тут же подходили ожидающие их родители. К классу Анны Петровны подошел директор школы и к нему тотчас подбежала девчушка с букетом цветов. Он взял ее на руки и, чмокнув в щеку, сказал:
- Давай подарим этот букет Анне Петровне. Она у нас тоже вроде третьеклашки.
Анна Петровна смущенно улыбнулась, а стоящий рядом папа Леночки горячо запротестовал:
- Ну что вы, Андрей Иванович. Зато она работает как опытный педагог.
- Да разве я сомневаюсь, - улыбнулся директор, все еще держа на руках юную школьницу, - Леночка, - обратился к ней директор, - ты не забыла? Когда все построятся, к тебе подойдет Максим, даст тебе колокольчик и посадит тебя на плечи. Вы пройдете по двору и ты будешь громко - громко звонить. Договорились?
Девочка кивнула и директор, поставив ее на землю, обратился к молодой учительнице:
- Анна Петровна, после линейки зайдите ко мне.
Девушка с легким удивлением взглянула на директора школы, но так же как и Леночка, послушно кивнула головой.
После построения выпускник школы Максим прошел по квадрату школьного двора с сидящей на его плечах Леночкой, которая, подняв руку, громко звонила в колокольчик. Директор школы подошел к установленному микрофону и, обращаясь к слушателям, подвел итог истекшего учебного года и поздравил всех учащихся и учителей с успешным его окончанием. Поскольку выпускникам школы предстояло торжественное вручение аттестатов зрелости, они, пройдя по школьному двору под звучащую из динамика музыку, снова вошли в здание учебного заведения. Анна Петровна прощалась с детьми, прижимая к себе каждого, после чего счастливые родители уводили их домой. Торжественная линейка подошла к концу, родители и дети расходились по домам и молодая учительница с букетом цветов в руках вернулась в школу. Войдя в свой класс, она поставила цветы в вазу и направилась в кабинет директора. За столом сидела секретарша, старательно заполняя бланки аттестатов.
- Андрей Иванович у себя? - спросила Анна Петровна.
Секретарша кивнула головой и продолжила работу. Увидев учительницу начальных классов, Андрей Иванович кивком указал на стоящий рядом стул и снова углубился в лежащие перед ним отчеты и ведомости. Анна Петровна опустилась на стул, с любопытством поглядывая на директора школы. Наконец, Андрей Иванович оторвался от бумаг и поднял голову.
- Анна Петровна, - спросил он, - если не ошибаюсь, вы в отпуск пойдете только через месяц?
Учительница утвердительно кивнула головой.
- И насколько я понимаю, работы у вас в школе без детей не очень много, - продолжил директор.
- Не очень, - согласилась девушка.
- Я хочу предложить вам небольшую командировку.
- Куда? - с интересом спросила Анна Петровна.
- В нашей области в одной из деревень ушла из жизни учительница начальных классов, - пояснил директор, - по сути в этой деревне была только начальная школа. Это была совсем одинокая пожилая женщина и поскольку замены ей пока нет, то встает вопрос о закрытии этой начальной школы.
- А дети? - удивленно спросила Анна Петровна.
- Старшеклассников в соседнее село в среднюю школу возит автобус, - снова пояснил директор, - малыши могут ездить вместе с ними. Конечно, для них это не совсем удобно, поскольку занятия у них оканчиваются раньше..
- Да и маленькие они, - запротестовала девушка.
Андрей Иванович тяжело вздохнул:
- Я понимаю. Но их там немного, а замены пока нет и не предвидится. Молодых специалистов в деревню калачом не заманишь. Одним словом, Анна Петровна...
- Я слушаю.
- Пока районо решает вопрос закрывать школу или нет, вы поедете туда, наведете идеальный порядок в классах, там по-моему всего два кабинета, и аккуратно упакуете все школьные принадлежности, чтобы в случае чего их можно было легко погрузить и увезти.
- А где я буду жить?
- В доме этой учительницы. Ключи от дома возьмете в сельсовете.
- Этот дом принадлежит сельсовету? - удивилась девушка.
- Да, конечно, - кивнул головой Андрей Иванович, - если желающим работать в деревне специалистам еще и жилье не предоставлять, тогда деревня вообще опустеет.
- Понятно. Когда я могу ехать?
- Оставайтесь в школе до конца недели. Закончите все свои дела здесь, а со следующей недели поезжайте.
Андрей Иванович взял чистый листок бумаги, черкнул пару слов и протянул девушке.
- Это название соседнего села, где находится средняя школа. Туда ежедневно ходит автобус с автовокзала. До деревни еще пять километров..., - директор развел руками, - ну, уж доберитесь как-нибудь. Все неудобства я вам компенсирую отпуском. Будете дольше отдыхать этим летом.
Девушка улыбнулась:
- В деревне летом уже отдых сам по себе.
Андрей Иванович протянул учительнице руку:
- Ну вот и договорились.
Анна Петровна пожала директору руку и вышла из кабинета.
                3
Молодая девушка лет двадцати трех вышла из междугородного Икаруса, который на десять минут остановился в большом селе, чтобы затем проследовать дальше в крупный областной центр. Девушка огляделась, вынула из чемоданчика листок бумаги с адресом и убедившись, что не ошиблась, подошла к стоящему неподалеку торговому лотку, чтобы спросить в какой стороне находится деревня - конечная цель ее путешествия. Продавщица указала рукой направление и отчеканила:
- Все прямо, милочка.
- А что, автобусы туда не ходят? - спросила девушка.
- Ходют, - ответила продавщица, - но только по утрам, так что пешочком быстрее будет.
На улице стоял жаркий послеполуденный зной. Девушка заколебалась. Продавщица оглядела ее с головы до ног и снова отчеканила:
- Да ты не пужайся. Иди себе. Кто-нибудь да подбросит. Это не город, милочка.
Девушка согласно кивнула головой и, одернув легкое платье, решительно направилась в указанном направлении. Выйдя за пределы села, она пошла по укатанной грунтовой дороге вдоль опушки леса. Было жарко, но дул легкий теплый ветерок и девушка блаженно подставляла ему лицо. Повсюду из леса доносилось пение птиц, воздух был наполнен лесными ароматами и девушка подумала, что пройтись пешком в такую пору одно удовольствие. Когда позади нее слышался шум машин, она даже не пыталась их останавливать, решив дойти до деревни пешком. Пройдя километра два, она услышала позади себя шум подъезжающего грузовика. Девушка, не обращая на него никакого внимания, продолжала идти, но грузовик остановился и она обернулась. Из кабины на нее смотрел водитель, молодой мужчина с красивыми карими глазами и жесткими чертами лица. Он бесцеремонно разглядывал ее, не произнося ни слова. Поначалу девушка решила, что он хочет ее подвезти и сделала несколько шагов в направлении машины, но встретившись с холодным мужским взглядом, нерешительно остановилась. Водитель по-прежнему молчал и девушка повернулась, чтобы продолжить свой путь.
- Какая роскошная задница, - услышала она позади себя голос мужчины.
Девушка остановилась и, медленно повернувшись, холодно спросила:
- Что вам угодно?
Водитель вышел из машины и вплотную подошел к девушке. Его тяжелый и мрачный взгляд не предвещал ничего хорошего.
- Мне угодно пригласить тебя в лес. Полагаю, полчаса нам хватит.
Холодный липкий страх сжал сердце девушки своими мрачными щупальцами. Она попятилась, но молодой мужчина схватил ее за запястье и потянул к себе. Внутри у девушки все похолодело от ужаса. Она попыталась высвободить руку, но он цепко держал ее.
- Оставьте меня, - крикнула она, тщетно пытаясь отделаться от водителя грузовика и убежденная в том, что неминуемо станет жертвой насилия.
Ситуация казалась безвыходной, как вдруг рядом с ними, подняв клубы пыли и безжалостно визжа тормозами, остановился милицейский УАЗик. Дверца распахнулась и из машины вышел огромного роста старшина милиции. Водитель грузовика по-прежнему цепко держал девушку за руку. Утерев пот со лба и поправив фуражку, старшина подошел к ним и без всяких предисловий обратился к девушке:
- Ты его знаешь?
- Нет, - ответила девушка, - впервые вижу.
Старшина вел себя так словно водителя грузовика в природе не существует. Он снова обратился к девушке:
- Что он хочет?
Девушка встретилась взглядом с водителем и, слегка смутившись, пояснила подъехавшему старшине:
- Он хотел меня подвезти. Я сказала, что предпочитаю пройтись пешком, но он схватил меня за руку, пытаясь убедить меня, что это далеко.
Наконец, старшина перевел свой не менее тяжелый и мрачный взгляд на водителя и тоном не терпящим возражений произнес:
- Свободен.
Молодой мужчина, скрипя зубами и играя на скулах желваками, отпустил девушку и пошел к грузовику, попутно одарив старшину яростным взглядом. Но старшина, седеющий мужчина лет сорока и повидавший за годы службы и более грозных субъектов, спокойно выдержал его взгляд и внимательно следил за водителем, пока тот не сел в машину и не уехал в сторону деревни. Посмотрев на удаляющийся грузовик, он зло сплюнул:
- Не было печали, жили спокойно, так нет же, принесла нечистая.
- Кто это? - спросила девушка.
Старшина проигнорировал вопрос и, обратившись к девушке официальным тоном, сухо спросил:
- Прежде всего кто вы, откуда приехали и с чем к нам пожаловали?
Девушку слегка возмутило такое бесцеремонное обращение со стороны работника милиции и она в свою очередь холодно спросила:
- Почему вы решили, что я приехала именно к вам?
Она ожидала от старшины еще более резкого тона, но он неожиданно для нее спокойно объяснил:
- Во-первых, впереди тебя деревня, за которой сотня километров дремучего леса, во-вторых, здесь все всё знают, - он снова снял фуражку и утер пот со лба, - продавщица на автостанции сообщила мне, что незнакомая городская девушка отправилась в деревню пешком. Зная о том, что здесь работает водитель, который месяц назад вернулся из мест заключения, я решил проехаться и как видишь не напрасно.
Девушка густо покраснела и смущенно сказала:
- Меня зовут Сафонова Анна. Я учительница начальных классов. Приехала, чтобы разобраться на месте с тем, что происходит у вас в начальной школе.
Старшина широко улыбнулся:
- Это здорово. Когда молодежь приезжает в деревню, а не уезжает из нее, это вселяет надежду.
Затем, словно что-то вспомнив, старшина нахмурился и спросил:
- Стало быть, жить ты будешь в доме старой учительницы?
Девушка кивнула головой:
- Да. Где же еще?
Старшина глубоко вздохнул:
- Час от часу не легче.
Озабоченность работника милиции внезапно рассмешила Анну и она, смеясь, спросила:
- Что в этот раз? Дом с привидениями?
Но старшине было почему-то не до смеха и девушка, перестав улыбаться, с беспокойством взглянула на стоящего перед ней мужчину. Он в очередной раз утер пот со лба и сказал:
- Меня зовут Данила. Я местный участковый. Анна, ты действительно хочешь пройтись пешком или тебя подвезти?
- Нет. Уж лучше подвезите, - быстро ответила Анна.
Они сели в милицейский УАЗик и, когда Анна захлопнула дверцу машины, Данила повернулся к ней и предупредил:
- Рафик Гаранин будет твоим соседом.
- Какой Рафик Гаранин? - не поняла Анна.
Данила тронул с места УАЗик и кивнул головой в сторону деревни, куда четверть часа назад уехал грузовик:
- Ну, этот... товарищ.
- Рафик? - переспросила Анна, - имя какое-то странное.
- Полное имя Рафаэль, - пояснил Данила, - у него родная мать армянка.
- За что он сидел? - спросила Анна.
- Он был осужден на три года за кражу со взломом, но в тюрьме тоже отличился - переломал какому-то охраннику кости и в результате вместо трех лет отсидел пять.
Данила помолчал и снова заговорил:
- В бывших заключенных нет ничего ужасного. Люди как люди, но этот уж какой-то... трудный очень. Вот уже полгода ни с кем не общается, живет один, никогда не улыбнется и кончилось тем, что наши деревенские его бояться стали как огня.
Анна кивнула головой:
- Да уж. Меня он тоже испугал.
- Уже некоторые просят меня, - продолжил Данила, - избавить деревню от этой напасти. А что я могу сделать?
Он с силой хлопнул по баранке своей широченной ладонью:
- Работает исправно. Не пьет. Ни к чему не придерешься.
УАЗик въехал в деревню и покатил по центральной улице.
- Тебя подвезти прямо к дому? - спросил участковый.
- Нет. Мне еще нужно взять ключи в сельсовете и сообщить о своем прибытии.
- Ах, ну да. Дом же закрыт.
Данила круто развернул УАЗик и остановил машину у большой деревянной избы, в которой располагался деревенский сельсовет.
- Идем, Анна, я познакомлю тебя с нашим председателем.
Они вышли из машины и, поднявшись по скрипучим ступеням, вошли в избу.
- Здорово, Тасенька, - обратился Данила к сидящей за печатной машинкой секретарше.
- Здравствуйте, - улыбнулась девушка.
- Вот подругу тебе привез, - сообщил Данила, подтолкнув свою попутчицу вперед, - учительница начальных классов. Зовут Анна.
Дверь в кабинет председателя была отворена и тот, услышав громкий голос участкового, тотчас вышел в переднюю, которая служила комнатой для секретарши. Председатель, большой грузный мужчина, разведя руки в стороны, заключил в свои объятия Анну словно старую знакомую и, широко улыбаясь, обратился к Даниле:
- Вот чего не ожидал, Данилко, так это такого подарка со стороны милиции.
Тася тоже заулыбалась и, смеясь, сказала председателю:
- Сидор Матвеич, не может же товарищ старшина постоянно людей с собой увозить. Может же он хоть раз привезти кого-нибудь.
- Правильно, Тасенька, - согласился старшина, - а то люди начинают думать, что в милиции не люди, а волки тамбовские.
Тася вышла из-за стола и подошла к своей новой подруге:
- Не стесняйся, Анюта. Будь как дома. Здесь тебя никто не обидит.
Анна, все еще находящаяся в объятиях председателя, стояла, широко распахнув глаза, пораженная таким радушным приемом. Впервые в жизни до ее сознания дошло, насколько огромна разница между жителями деревни и жителями города.
- Ну, бывайте здоровы, - сказал старшина милиции, - поехал я.
Выходя из комнаты, он повернулся и обратился к председателю:
- Сидор Матвеич, ты тут поглядывай за этим... Рафаэлем.
Председатель кивнул головой и недовольно буркнул:
- Ох, уж мне этот Рафаэль... туды его в качель.
Затем повернулся к гостье и снова улыбнулся:
- Идем-ка, Анна, как там тебя по батюшке, в соседнюю избу. Там у нас начальная школа располагается. Поглядишь.
Сидор Матвеич снял висящие на стене ключи и пригласил Анну следовать за ним. Тася тоже присоединилась и они втроем покинули сельсовет. За штакетным заборчиком затарахтел отъезжающий УАЗик местного участкового. Отперев дверь начальной школы, они вошли внутрь и Анна поразилась идеальному порядку наведенному в классных комнатах и в игровой. Все школьные принадлежности были аккуратно расставлены на полках и у Анны сжалось сердце при мысли о том, что все это придется убрать и упаковать в картонные коробки.
- Ну что, Анюта, нравится? - спросила Тася.
Анна еще раз оглядела два классных кабинета и одну игровую комнату и серьезно сказала:
- Да, очень нравится. Скажите, - Анна обратилась к председателю, - а кто директор этой начальной школы?
Сидор Матвеич громко расхохотался:
- Да ты что, девочка моя! Какой директор! Учительница начальных классов это и директор, и завуч, и воспитатель, и даже иногда уборщица.
- Да разве такое возможно? - Анна не верила своим ушам.
Тася пришла на помощь председателю:
- Это же деревня, Аня.
Затем, словно что-то вспомнив, добавила:
- Знаешь, Аня, у нас тут клуб есть. Раз в неделю по субботам в нем дискотеки для молодежи устраивают. Угадай, кто эти дискотеки проводит?
- Дискжокей? - неуверенно предположила Анна.
Сидор Матвеич снова раскатисто захохотал:
- Нет, Анна, как там тебя по батюшке...
- Петровна.
- Нет, Анна Петровна. Дискотеки проводит сама заведующая клубом, потому что весь штат клуба из нее одной и состоит.
- Невероятно.
- У нас, Анна Петровна, - снова загудел председатель, - нет средств штаты раздувать, да и откуда их брать? Людей в деревне почти не осталось. Все в город подались за большими деньгами.
Молодая учительница еще раз обошла избу состоящую из двух с половиной комнат, чистую и уютную, и словно обращаясь к самой себе тихо сказала:
- И никаких начальников. Как здорово!
Услышав реплику девушки, председатель вдруг резко изменился и горячо заговорил:
- Анечка, милая, родненькая, подойди сюда.
Он подвел ее к окну и взял за локоть.
- Смотри. Прямо напротив учительский дом. Твой дом, Анюта. Дом теплый, добротный. Дровами будешь обеспечена на всю зиму. Все тебе дадим. В школу твою никто носа не сунет. Сама себе директор будешь. Подумай, Анюта. Может все-таки останешься здесь? Хотя бы на один учебный год.
Председатель смотрел на нее с такой мольбой в глазах, что Анна не выдержала и тихо сказала:
- Я подумаю, Сидор Матвеич.
- Подумай, родная, подумай, пожалуйста.
- А сколько детей в школе, Сидор Матвеич? - спросила Анна.
- В школе всего три класса, - пояснил председатель, - в общей сложности, если конечно школу не закроют, в сентябре придут тридцать два ученика.
- Тридцать два ученика? - изумилась Анна, - на всю школу?
Только в ее классе, который она выпустила в этом году, было тридцать пять учеников.
- Да, Анна Петровна, - грустно сказал председатель, - на всю школу. Хочешь верь, хочешь нет, девочка моя, когда я был молодым, один год до двухсот детишек насчитывала начальная школа.
Тася подошла к председателю и прижалась к его руке:
- Я как раз училась в это время, - сказала она, - но тогда хоть учителя были, а сейчас и этого нет.
У Анны снова болезненно сжалось сердце и она, подняв голову, уже более уверенно сказала:
- Я подумаю, Сидор Матвеич.
Они вышли из избы, которая гордо именовалась "начальная школа"и председатель, заперев дверь, протянул ключи Анне:
- Держи, Анна Петровна. С первого же дня все в твоем распоряжении. Командуй на здоровье.
Анна положила в сумочку ключи от школы и спросила:
- Ключи от дома учительницы вы мне тоже сегодня дадите?
- Нет, нет, нет, - улыбнулся председатель, - сегодня там тебе делать нечего. Уже вечер. Сегодня ты моя гостья. Переночуешь у меня дома, попаришься в баньке, отдохнешь с дороги. Водочки выпьем.
Тася оживилась:
- Ой, Сидор Матвеич, я тоже в баньку хочу. Мы с Анютой можем на сеновале переночевать.
- Идемте, девчата. Отметим приезд новой учительницы. Тася, поди-ка сельсовет закрой. Рабочий день окончен.
Сидор Матвеич и Анна сели в стоящий у сельсоветовской избы Москвич и, как только к ним присоединилась Тася, председатель тронул с места и поехал в направлении своего дома.
                4               
- Вот, Галина, - загудел с порога председатель обращаясь к своей жене хлопочащей на кухне, - познакомься с моей новой любовницей. Анна - учительница начальных классов. Проходите, девочки мои.
Сидор Матвеич пропустил вперед Тасю и Анну. Жена председателя посмотрела на вошедших в избу девушек и спокойно сказала:
- Ужинать на дворе будем. Девок-то своих в баню поведешь, Сидор?
- А то как же. Девка без бани, что свадьба без баяна.
- Олег, - окликнула Галина парня, сидящего в соседней комнате с книгой в руках, - иди-ка, сынок, баню истопи. Гости у нас.
Сидор Матвеич провел девушек в гостиную и усадил на диван:
- Посидите, девчата. Сейчас я кваску холодненького принесу.
Олег отложил в сторону книгу и полушутя-полусерьезно сказал:
- Ну, Таська, я думал ты свататься ко мне пришла, а ты опять в баню собралась.
Тася смущенно улыбнулась:
- Нет, Олежек, свататься уж лучше ты ко мне приходи.
Олег поднялся, провел ладонью Тасе по волосам и прижал ее голову к своей ноге.
- Да я бы с удовольствием, Тася, да боюсь откажешь. Ну так и быть. В баню так в баню.
Он направился к выходу и, обернувшись, спросил:
- Подружка-то твоя первый пар выдержит?
- Ой, не знаю, - ответила Тася, - с непривычки пусть лучше со второго пару начнет.
- Ну уж нет, - сказал Олег, - пусть привыкает. Я ее лично попарю.
Олег вышел из избы и Анна сбитая с толку шепотом спросила у Таси:
- Мы что... в баню... вместе пойдем?
- А-аня, - укоризненно сказала Тася, - мы в баню мыться ходим и париться, а не то, что ты подумала.
Анна покраснела до корней волос, глядя на Тасю широко раскрытыми глазами. Тася рассмеялась:
- Да ты не бойся. Ты что, голого мужика никогда не видала?
- Видала, конечно, но...
- Держите квасок, девчата, - загудел Сидор Матвеич, войдя в гостиную с двумя кружками в руках, - холодненький, то что надо в такое пекло.
Жена председателя выглянула из кухни и обратилась к молодой учительнице:
- Анюта, доченька, поди-ка сюда.
Анна поставила кружку с квасом на журнальный столик стоящий перед диваном и вышла на кухню. Галина сняла очки и взяла девушку за руку под локоть.
- Аня, ты не придавай большого значения тому, что слышишь и тому, что видишь. У нас тут городские не задерживаются только потому, что всерьез всё  принимают. Будь попроще, будь как дома.
- Хорошо, - смутилась Анна.
- Родители-то у тебя есть?
- Отец, - Анна помолчала и добавила, - мама пять лет назад умерла от сердечного приступа.
Галина вздохнула и прижала девушка к себе:
- А у меня вот три сына. Доченьку так и не дождалась.
- Олег это ваш старший? - спросила Анна.
- Нет, младший. Старшие уже отдельно живут. В городе. Все поуехали. Олег-то потому и не торопится жениться, потому что уж Тася отсюда ни за что не уедет.
- Он тоже в город хочет уехать?
- Хочет, - Галина посмотрела на Анну и улыбнулась, - горе от ума.
- В каком смысле? - не поняла Анна.
- Шибко умный парень получился. Компьютеры, мобильные телефоны, какая-то множительная техника, во всем разбирается, а работы такому специалисту нет. Работает пока на железной дороге наладчиком, но по всему видно не нравится ему, то есть нравится, но слишком уж просто все для него там. Вот и мается.
Олег вошел в избу и стянул с себя рубашку:
- Жарко нонче.
Затем, подойдя к матери, обратился к Анне, шлепнув ее по попе:
- Ну держись, училка. Через полчасика ишо жарче будет.
- Ты смотри не свари девку, - урезонила мать, - сотню градусов не каждый выдержит.
Тася с кружкой кваса вышла на кухню:
- Да я ведь рядом буду, тетя Галя, - она протянула квас Анне, - в обиду не дам.
Сидор Матвеич тоже появился в дверном проеме:
- Идемте-ка на двор, молодежь. Будем на стол накрывать. Скоро жара спадет да отправитесь в баню. А потом и мы с матерью сходим. Веники не забудь замочить, Олег.
- Как только вода закипит, замочу, - отозвался Олег, выходя из избы.
Анна, Тася и Сидор Матвеич последовали за ним. Галина осталась хлопотать на кухне. Сидор Матвеич прихватил на веранде стопку тарелок и Тася, уже не раз бывавшая у них дома, достала из шкафа рюмки, ложки и вилки. Расставив приборы на накрытом клеенкой столе, стоящем в тени деревьев, Сидор Матвеич отправился в избу за чистыми простынями. Олег снова нырнул в баню. Тася и Анна остались за столом, молча друг друга разглядывая. На улице вечерело.
- Тася, - спросила Анна, - ты почему в городе не хочешь жить?
- Шумно там очень, - улыбнулась Тася, - все куда-то бегут, суетятся, толкаются. Я как из города домой приезжаю, словно в рай попадаю.
- Да, - согласилась Анна, - хорошо тут у вас. Спокойно. Тихо.
- Да и потом работа у меня хорошая, - добавила Тася, - разве в городе такую найдешь? Меня за целый день никто не потревожит. Сидор Матвеич тоже слова резкого не скажет. От добра добра не ищут, Аня.
Анна вспомнила свою работу в школе, большом четырехэтажном здании, в котором на переменах старшеклассники устраивали такой гвалт и беготню, что дрожали полы и стены, вспомнила вечно кричащих на них учителей и представила в своем воображении тихую деревенскую начальную школу, представила класс состоящий из десяти - двенадцати малышей, которые сосредоточенно рисуют в своих альбомах разноцветными карандашами и снова сердце ее сжалось. Может, действительно здесь остаться?
Сидор Матвеич, выйдя из избы и повесив на спинку стула несколько простыней, предназначенных для того, чтобы закутаться в них после жаркой парилки словно прочитал мысли молодой учительницы.
- Послушай, Анна, - Сидор Матвеич поставил на стол бутылку водки, - я тут вот что подумал. Пока ты тут у нас в деревне будешь находиться, я тебя со всеми твоими учениками перезнакомлю. Они славные детки, ты их обязательно полюбишь.
Анна хотела было сказать, что просто обожает маленьких детей как вдруг дверь бани распахнулась и на пороге появился раздетый Олег с обмотанным вокруг талии полотенцем. Капли пота струились у него по лицу и по мускулистому телу.
- Ну, барышни, залетайте, - с напускной суровостью произнес он.
Девушки вышли из-за стола и направились в баню. Из избы вышла Галина, неся в руках кастрюлю с холодной окрошкой и, посмотрев на девушек, окликнула Тасю:
- Тася, вы с Анютой одежду там оставьте. Я после бани выстираю. Все равно воды горячей прорва остается.
Тася, уже зная о том, что в предбаннике находится стиральная машина, молча кивнула головой. Девушки прошли мимо Олега и вошли внутрь. Олег вошел следом и плотно закрыл за собой дверь. Уже в предбаннике у Анны перехватило дыхание от горячего воздуха. Тася стянула с себя платье и не спеша разделась догола, бросив одежду на стиральную машину. Олег тоже развязал полотенце висевшее на талии и бросил его на лавку у стены. Анна, покраснев, сняла платье и, глядя на стоящих перед ней голых молодых людей, тихо спросила:
- Вы хотите сказать, что там... еще жарче?
- Раза в три, - улыбнулся Олег и, не желая стеснять Анну, которая явно не решалась раздеться перед ним полностью, вошел в парилку выпустив клубы влажного горячего пара.
- Да, - смутилась Анна, - тогда действительно лучше раздеться.
Она сняла с себя нижнее белье и нерешительно посмотрела на ожидающую ее Тасю. Тася подошла к Анне и с восхищением сказала:
- Никогда в жизни не видела такую красивую девушку как ты. Ты просто прелесть, - она положила ладони на плечи Анне и, заглянув ей в глаза, произнесла,- идем и ничего не бойся. Мы родились голыми, Анюта.
Она отворила дверь парилки и, взяв Анну за руку, втащила ее внутрь. Анна едва не поперхнулась, впустив в легкие горячий пар. Пар клубился от пола до потолка словно туман и Анна смутно различила стоящий у стены деревянный полок. Все ее тело мгновенно стало мокрым и горячим. С полка спрыгнул Олег и, взяв ее за локоть, подтолкнул вперед:
- Полезай, училка. Ложись на живот.
Анна залезла на полок и легла на горячие мокрые доски. Рядом с ней тут же примостилась Тася. Анна, едва дыша, подумала о том, что Тася права - какой уж тут секс в такой температуре. Внезапно горячая и в тоже время невыразимо приятная боль покрыла ее ноги и ягодицы. Она повернулась и увидела Олега, который, улыбаясь, стоял у полка и, держа в каждой руке по березовому венику, хлестал девушек по обнаженным телам. Тело Анны горело огнем, легкие едва выдерживали горячий пар, соски одеревенели, желание немедленно сбежать из этого ада сменялось желанием побыть еще немного в этом раю, мочки ушей горели, тело обмякло, сладкая истома волнами прокатывалась по телу. Анна повернула голову к Тасе, намереваясь сказать ей, что больше не выдержит, но язык перестал ей повиноваться.
- Заканчивай, Олег, - услышала она Тасин голос.
- Училка, ложись на спину, - крикнул Олег, - еще минуту и будешь свободна.
Анна из последних сил перевернулась и легла на спину. Ноги, согнутые в коленях, бессильно разъехались в стороны. Горячий веник прошелся по ее промежности, по животу, по груди, по шее, по лицу. Анна решила, что сейчас потеряет сознание как вдруг две сильные мужские руки рывком поставили ее на ноги. Взяв ее за талию, Олег втащил ее в предбанник и усадил на лавку. Сев рядом с ней, он приобнял ее за плечи и, улыбаясь, спросил:
- Жива, училка?
Анна, едва переводя дыхание, положила голову ему на плечо. Олег рассмеялся:
- Что, Анна, язык онемел? Идем на свежий воздух.
Он снова поднял ее на ноги и Анне показалось, что она сейчас взлетит, настолько тело ее стало легким и воздушным. Выйдя из бани, Олег усадил ее в стоящее неподалеку и уже давно отслужившее свой срок кресло. Анна плюхнулась в него, с удивлением осознавая, что для нее сейчас не имеет значения тот факт, что она совершенно голая полулежит перед сидящим за столом председателем, перед его женой и перед их сыном.
- Вот же ирод, - возмутилась Галина, - все-таки сварил девку.
Из бани вылетела голая Тася, дыша так словно пробежала марафон и села к столу рядом с Сидором Матвеичем.
- У-уф, - выдохнула она, - налейте квасу, пожалуйста.
Галина подала ей кружку холодного кваса и, налив еще одну, направилась к Анне.
- На-ка, Анюта, хлебни, - она всунула ей в руку кружку и, глядя на стоящего рядом сына, сказала:
- Разве можно так, сынок? Не все ведь такие бугаи как ты.
- Ничего, ничего, - улыбнулся Олег, глядя на Анну, - зато смотри, какая она свеженькая теперь. Осталось только пот смыть.
Анна с ужасом распахнула глаза:
- Туда еще раз идти нужно будет?
Галина громко рассмеялась и, наклонившись, поцеловала Анну в щеку:
- Не волнуйся, доченька. Второй раз так жарко уже не будет.
Олег повернулся и снова нырнул в баню, затворив за собой дверь.
                5               
Спустя час все пятеро, завернувшись в простыни, уселись за обеденный стол. На улице сгущались сумерки и Сидор Матвеич зажег во дворе свет. Степенно разлив в рюмки водку, он торжественно произнес:
- Ну, Анна Петровна, выпьем за твой приезд в нашу тихую деревенскую обитель.
Все подняли рюмки, чокнулись и, залпом осушив их, поставили на стол. Анна поморщилась и поднесла ладонь ко рту:
- Крепкая...
- После баньки, Анна Петровна, - загудел Сидор Матвеич, - водка лучшее лекарство. Так сказать, микстура от всех болезней.
- Ты закусывай, Аня, закусывай, - Тася придвинула к Анне тарелку с салатом, - без закуски она, конечно, крепкая будет.
Все молча закусили и Сидор Матвеич снова налил. Анна подняла рюмку и сказала:
- Давайте теперь выпьем за Тасеньку. Она у вас здесь словно луч света. Такая хорошая.
Анна с нежностью посмотрела на сидящую напротив нее девушку.
- Анна, смотри не сглазь мне невесту, - улыбнулся Олег.
- Ох-хо-хо, - засмеялась Галина, - за двадцать лет никто еще не сглазил.
Затем, обратившись к Анне, пояснила:
- Когда Олегу четыре годика было, пришел он из садика и Тасю за руку привел. Едва порог переступил и сразу нас с отцом перед фактом поставил: "Все, - говорит, - мама, женюсь". Смеялись мы тогда с отцом, а напрасно. Наши голуби до сих пор вместе.
Сидор Матвеич тоже поднял рюмку:
- Ну, значит, за Тасеньку теперь выпьем.
И снова все дружно осушили рюмки и поставили их на стол. Анна снова поднесла ладонь ко рту:
- У-уф, кажется, я уже пьяная.
И звонко рассмеялась, пытаясь наколоть вилкой порезанный огурец.
- Нет, Анна Петровна, - серьезно сказал Сидор Матвеич, - надо еще по одной выпить. Мы ведь не на поминках на двух рюмках останавливаться.
- Но и спешить нам некуда, - отрезала Галина, - подождет твоя третья рюмка.
- Тоже верно, - согласился с женой Сидор Матвеич, - тогда устроим Анне Петровне этот...как бишь его, Олег?
Олег вопросительно посмотрел на отца. Председатель наморщил лоб, пытаясь вспомнить незнакомое слово:
- Вот ведь, туды его в качель... никак не запомню... ну, реклама по-аглицкому-то...что мол хорошо в деревне у нас...
- А-а, - сообразил Олег, - промоушн.
- Да вот... промоушн... будь он неладен. Я уж тут загодя все приготовил.
Сидор Матвеич развернулся и, взяв прислоненную к избе балалайку, протянул сыну. Затем развернулся еще раз и поставил себе на колени двухрядную гармонь:
- Ну что, Тасенька, готова?
- Петь? - оживилась Тася, - всегда готова.
Сидор Матвеич растянул меха и заиграл красивый проигрыш к известной русской песне. Олег тут же подхватил знакомую мелодию, умело и безупречно играя на балалайке. Два инструмента играли в унисон, взаимно дополняя друг друга и музыка, разливаясь в сумеречном воздухе, была слышна далеко за пределами двора. Как только проигрыш был окончен и наступила очередь куплета, Тася красивым чистым голосом запела:
- Плот то тонет, то не тонет
Потихонечку плывет.
Милый любит и не любит
Только времечко идет.
Затем все трое запели припев:
- Ой, Самара городок,
Беспокойная я,
Беспокойная я,
Успокой ты меня.
Песня лилась куплет за куплетом и так красиво звучала, особенно когда они все втроем пели припев, что у Анны комок подкатил к горлу и на глаза навернулись слезы. Тася, внезапно чему-то улыбаясь, затянула очередной куплет:
- Тебе, белая береза,
Нету места у реки,
Затем выразительно посмотрела на Олега и, переведя взгляд на Анну, закончила куплет, звонко рассмеявшись:
- Если я тебе невеста,
Ты меня побереги.
Песня оборвалась, ибо захмелевшая Тася, прикрыв ладонями рот, не могла сдержать смех. Олег отставил в сторону балалайку и, улыбаясь, спросил:
- Что, Тасенька, на сеновале на троих стелить?
Тася посмотрела на Олега и, пожав плечами, улыбнулась:
- Я бы на твоем месте на троих постелила. У меня у самой слюнки текут, глядя на нее.
И снова, прикрыв рот ладонями, звонко рассмеялась.
- Вот ведь молодежь какая нонче, - прогудел Сидор Матвеич, - а в наше время...
- Да прекрати, Сидор, - оборвала его Галина, - в наше время. В наше время все друг друга боялись да врагов народа выискивали. Не твой ли отец десять лет ни за что ни про что отсидел? Не ты ли сам всю жизнь сыном врага народа был для окружающих? Пусть любят друг дружку. Хоть на сеновале, хоть где. Пусть уж лучше так, чем то, что мы с тобой пережили.
Олег внимательно посмотрел на мать и, взяв бутылку, разлил по рюмкам водку.
- Да, с матерью не поспоришь, - пробасил Сидор Матвеич.
- И нечего со мной спорить, - строго сказала Галина, - мне бы сейчас годков сорок сбросить, я бы еще не то отчебучивала. Все молодые годы в страхе прожили, а так любви хотелось.
Олег поднял рюмку и сказал:
- Давайте выпьем за самого золотого человека - за мою маму.
- За нашу маму, - внезапно поправила Тася.
Все невольно посмотрели в ее сторону. Тася смутилась и, подняв рюмку, обратилась к Галине:
- Я хочу с сегодняшнего дня называть вас..., - она запнулась и тихо закончила, - я хочу называть тебя мамой.
- Доченька моя, - глаза Галины покраснели от выступивших слез, - да кто же запрещает тебе? Если б ты знала как долго я этого ждала.
Анна подняла рюмку и в свою очередь сказала:
- А можно и мне тоже?
Она немного помолчала и, так же как Тася, тихо закончила:
- Моя мама слишком рано ушла из жизни.
Галина расплакалась, прикрыв лицо ладонями. Тася улыбнулась и, подняв рюмку, смело сказала:
- Мама, мы пьем за тебя.
Галина кивнула головой и подняла свою рюмку.
- Вот ведь как бывает. - пробасил Сидор Матвеич, - то ни одной дочери, а то сразу две.
Они снова чокнулись и, в очередной раз осушив рюмки, поставили их на стол. Сидор Матвеич составил с колен гармонь:
- Отец-то у тебя есть, Анюта?
- Да, папа есть. Живой здоровый, слава Богу.
- Он чем занимается или кем работает? - расспрашивал, закусывая, Сидор Матвеич.
Анна пожала плечами:
- Я даже толком не знаю. Он директор какой-то фирмы, которая услуги интернет предоставляет. Провайдер что-ли...,- она наморщила лоб и добавила, - я его в последнее время редко вижу. Он развернул какую-то программу "Интернет в каждый дом". Одним словом, с головой в работе.
Олег, все это время внимательно слушающий Анну, наконец, спросил:
- А на деревню эта программа не распространяется?
- Не знаю, Олег, - честно ответила Анна, - я бы могла позвонить и спросить, но отсюда...
- Одну минуту, - Олег поднялся, поправил на себе простынь и ушел в избу.
Во двор нерешительно вошел мальчик лет восьми и широко распахнутыми глазенками посмотрел на сидящих за столом.
- Во те раз. Максимка, - удивился Сидор Матвеич, - чтой-то тебе не спится, али батяня опять послал за чем?
- Батяня послал узнать, не свадьба ли тут у вас, - ответил мальчуган.
Председатель хлопнул рукой по столу:
- Ну, Демьян, за версту водку чует.
Затем снова обратился к мальчишке:
- Да ты проходи, Максимка, что остановился. Вот знакомься, Анна Петровна. Может, даст Бог, учительница твоя будет в этом году.
- Красивая, - просто сказал мальчик и, подойдя к Анне, прижался к ее груди.
Анна вздрогнула, ибо под накинутой простынью на ней ничего не было надето, но вспомнив, что она не в городе, а в деревне, где люди не особо соблюдают всякие церемонии, приобняла его и прижала к себе еще крепче. Из избы вышел Олег, неся в руках мобильный телефон.
- Ну, Анна, ты даешь, - он протянул ей телефон, - мы еще на сеновал не сходили, а ты уж парня родила.
Олег взъерошил мальчишке волосы и спросил:
- Что, Максимка, батяня опять выпить захотел?
- Батяня сказал "Пойди, сынок, узнай, наверняка свадьба у них". Что ему передать?
Анна набрала номер и поднесла телефон к уху. Олег приложил палец к губам и тихо ответил:
- Подожди, Максимка. Сейчас я поговорю с одним дядей, а потом тебе уже точно скажу.
- Алло, папа? - спросила Анна, - да, спасибо, доехала хорошо. Да, встретили очень тепло, до сих пор за столом сидим. Папа, твоя программа "Интернет в каждый дом"на деревню распространяется? С удовольствием, только специалистов нет? Одну минуту...
Она протянула телефон Олегу:
- Его зовут Петр Аркадьевич... Сафонов.
- Алло! Петр Аркадьевич, как мы поступим если в одной деревне специалист имеется? Доказать?.. Да очень просто. Я два года назад в институте информатики и вычислительной техники составил четыре программы, которые которые до сих широко используют все провайдеры областного центра. Моя фамилия? Виноградов...Олег. Я? Из Москвы? Ну что вы, Петр Аркадьевич... Я родился и вырос в деревне и до сих пор отсюда не уехал. Хорошо. Понял. Проспект Ленина...напротив главпочтамта... Фирма "Яндекс". Обязательно приеду. Петр Аркадьевич, мой номер мобильника у вас высветился? На всякий случай. Ну всё. До скорой встречи.
Олег отключил телефон и облегченно вздохнул:
- Ну вот, мама и папа. Теперь я вам официально сообщаю, что остаюсь в деревне и женюсь на Тасе. Беги, Максимка, к своему батяне и скажи, что он угадал - свадьба у нас. Пусть приходит.
Максимка тотчас соравался с места и убежал домой. Олег положил руку на колено Анне:
- Ну держись, училка. Сегодня мы с Таськой любить тебя на сеновале будем. Горячо и страстно.
                6
Когда окончательно стемнело, Тася поднялась и стала убирать со стола грязную посуду. К ней сзади подошел Олег уже одетый в рубашку и брюки и, приобняв ее за плечи, сказал:
- Тасенька, я постелил вам на сеновале, но вы меня не ждите. Я посижу еще за своим походным ноутбуком и подготовлюсь к завтрашнему дню.
Тася развернулась к Олегу:
- Ты поедешь уже завтра?
- Да, мне на работе особо делать нечего.
Во двор вошел Демьян и, глядя на стоящих молодых людей, улыбнулся:
- Стало быть решились, наконец, голуби?
- Да пришла вот сегодня Таська, - ответил Олег, - всё, говорит, милый, жить без тебя больше не могу. Пришлось уступить.
Тася обвила Олега за шею и нежно поцеловала в губы:
- Вот за что я тебя люблю, Олег, так за то, что ты никогда не врешь.
- Го-о-рько-о-о, - закричал Демьян, - где моя большая рюмка?
- Вот за что я тебя люблю, Демьян, - сказал Сидор Матвеич, - так за то, что ты никогда не врешь. Если уж хочешь выпить, никогда не скрываешь.
- А чего скрывать? - Демьян сел застол рядом с председателем, - люблю водочку, но все ж таки не настолько, чтобы пить в одиночестве. В компании оно веселей.
Сидор Матвеич взял нетронутый фужер и наполнил его почти до половины:
- Держи, Демьян, выпьем за здоровье молодых.
Он налил еще рюмку и предложил жене.
- Нет, нет, что ты, Сидор, - ответила Галина, - я эту-то насилу выпила.
- А вы молодежь?
- Анна устала с дороги, - отозвался Олег, - пусть идут с Таськой отдыхают. А у меня завтра встреча важная в городе.
- Ну что ж, Демьян, - сказал председатель, - выпьем вдвоем, не в первый раз. Я расскажу тебе свои последние новости, ты мне расскажешь свои.
- Ну, Тасенька, - Демьян поднял наполовину наполненный фужер, - совет вам да любовь.
И, чокнувшись с Сидором Матвеичем, осушил его до дна. Галина поднялась и обратилась к девушкам:
- Идите правда, девчата, отдыхайте. Оставь, Тасенька, посуду. Я уберу.
Тася взяла за руку Анну и, улыбнувшись Олегу, увлекла ее за собой на сеновал. Они взобрались по деревянной лестнице на чердак одного из многочисленных дворовых строений, почти полностью набитый сеном. Тася толкнула небольшую дверь и, войдя внутрь, щелкнула выключателем. Анна последовала за ней. Одиноко висящая на гвоздике лампочка тускло осветила ложе, которое устроил им Олег. Два одеяла аккуратно лежали на огромном ворохе сена, которое Олег заботливо подбил, сделав некое подобие горизонтального возвышения. На одеялах лежали три покрывала, ибо по ночам было еще прохладно. Тася выпрямилась и, вдохнув свежий запах сена, обратилась к подруге:
- Вот оно счастье. А ты говоришь город.
Она сдернула с себя простынь, отшвырнула ее в сторону и, разбежавшись, как была голышом плюхнулась на устроенную Олегом постель. Перевернувшись на спину, она блаженно растянулась:
- Раздевайся, Анюта, не стесняйся.
Анна подошла к "постели"и, не спеша стянув с себя простынь, тоже бросила ее в сторону, рассматривая лежащую перед ней нагишом Тасю. Тася села и, обняв Анну за талию, крепко прижалась щекой к ее животу, нежно поглаживая девушку по попе.
- Есть ли кто-нибудь в этом мире, Аня, кто способен устоять перед тобой? Господи, какая девочка!
Тася стала покрывать поцелуями ее живот, постанывая от удовольствия. Анна прерывисто задышала, устремив вперед торчащие от возбуждения соски. Положив ладони на голову Тасе, она тихо произнесла:
- Тасенька, милая... я никогда еще не...
- Аня, - Тася посмотрела на Анну снизу вверх и медленно поднялась, - посмотри как отвердели от желания твои соски. А это значит приятно тебе. Зачем же отказывать себе в том, что так приятно? В том, что доставляет удовольствие?
Она сжала ладонью упругую грудь, пропустив между пальцами твердый сосок. Анна издала громкий стон и, не выдержав, обняла Тасю за шею обеими руками.
- Тасенька... я не знаю... я понимаю, что...
Она подняла лицо и Тася, приблизив свое лицо вплотную к лицу Анны, взяла губами ее верхнюю губку. Затем нежно провела языком по ее рту и, заглянув Анне в глаза, спросила:
- Продолжим?
Анна впервые посмотрела на подругу более осознанным взглядом и взяла в свои ладони ее лицо. Она легонько поцеловала Тасю в щеку, в нос, в другую щеку, с каждым разом ее рот приоткрывался и в поцелуях начинал принимать участие язык. Поцеловав Тасю в губы, она закрыла глаза и, полуоткрыв рот, целиком отдалась горячему и страстному поцелую. Тася обвила ее шею руками и потянула на себя. Девушки упали на постель, не прерывая поцелуй и крепко обняв друг друга. Анна, лежа сверху, в свою очередь сжала ладонью Тасину грудь. Тася, широко раздвинув ноги, обхватила ими Анну и, крепко обняв ее, горячо шептала:
- Я люблю тебя...ангел мой...богиня моя.
Она неистово покрывала поцелуями ее шею и лицо, задыхаясь от наслаждения и, наконец, не выдержав, опрокинула Анну на спину. Тася сжала обеими руками налитые и упругие груди девушки и в тот же момент громко вскрикнула, испытав острый пронзительный оргазм. Она дернулась всем телом и обессиленная повалилась на Анну. Анна нежно гладила ее по волосам:
- Таська, ты сумасшедшая... представляешь, если Олег действительно придет и увидит, чем мы тут занимаемся...
Тася приподнялась на локтях и снова нежно поцеловала Анну:
- Олежка ничего не скажет. Даже если я на ушах стоять буду.
- Он просто любит тебя. Очень сильно любит.
- А почему он меня любит, Аня? - Тася заглянула в глаза подруге.
- Почему?
- Потому что он знает, что и я ему никогда ничего не скажу.
Она положила голову на плечо Анне и снова заговорила:
- Мы дружим и любим друг друга вот уже двадцать лет. Смогли бы мы так долго оставаться вместе, если бы высказывали претензии или упрекали друг друга?
Тася снова приподнялась на локтях.
- Если бы я хоть раз попросила его остаться жить в деревне, он бы давно уже сбежал в город. Но он потому так и не уехал, что я никогда не держала его.
Анна задумчиво посмотрела на Тасю:
- Я считала себя такой умной... педагогом...а оказывается, я совсем ничего не знаю.
Тася внезапно спросила:
- Как ты думаешь, сколько лет Демьяну?
Анна задумалась и попыталась отгадать:
- Стройный подтянутый мужчина...учитывая, что Максимке лет восемь, думаю отцу не больше сорока.
Тася улыбнулась:
- Вот то-то и оно, Анюта. Демьяну пятьдесят три года и Максимка у них пятый ребенок. Он первый плотник на деревне...золотые руки... и водочку очень любит. Другой бы уже спился давно..
- Почему же не спился Демьян? - спросила Анна.
- Потому что жена у него - золото. Посмотри вот сегодня, например. Ему захотелось выпить, а его жене нет. И тем не менее он спокойно пришел один, потому что знает, что вернувшись домой, он не увидит даже недовольного лица. Захотелось выпить, поди да выпей. Никто не запрещает. И потому не спивается он. И потому дом у них словно терем резной.
Анна обвила руками шею Таси:
- Тася, скажи... это ты сама додумалась или научил кто?
- Вот жена Демьяна и научила, - улыбнулась Тася, - она моя крестная мама.
Затем задумчиво добавила:
- Когда мне было пятнадцать лет, Олег увлекся другой девушкой. И тогда у нас первая размолвка произошла. Моя крестная как раз в то время у нас была. Она пришла ко мне в комнату, прижала к себе и сказала "Позволь своему любимому делать все, что он хочет, и он будет жить только ради тебя одной". Я послушалась её, Аня. И не напрасно. Результат ты сегодня сама видела.
- Какой результат? - не поняла Анна.
- Олег сказал "Я остаюсь в деревне и женюсь на Тасе"
Глаза невесты наполнились слезами и она наклонилась вперед, обнимая и целуя Анну.
- Какой отличный свадебный подарок, - послышался сзади голос Олега.
Он снял с себя рубаху, вышагнул из брюк и звучно шлепнул Тасю по округлой попе. Анна вцепилась в Тасю и испуганно зашептала:
- Таська, спрячь меня... мне неудобно...
- Я не могу так долго стоять, - улыбнулась Тася, пытаясь высвободиться из объятий Анны.
- Почему не можешь? - Анна крепко ее держала, боясь встретиться с Олегом взглядом.
- Потому что...о-о-ох..., - Тася издала громкий стон и рухнула на Анну, - теперь уже поздно...
Она стонала и извивалась, лежа на Анне, время от времени обращаясь к Олегу:
- Полегче...конь троянский...о-о-ох, мамочки...хорошо-то как...
До сознания Анны наконец дошло, что жених и невеста в ее присутствии занимаются любовью. Это осознание возбудило Анну до крайности. Ее промежность увлажнилась, к тому же возбужденная Тася неустанно покрывала поцелуями ее лицо. В очередной раз громко застонав, она прильнула к уху Анну и горячо зашептала:
- Хочешь попробовать, Анюта?
- Да ты что, Тася?
Тася резко подалась вперед всем телом и прервала половой акт. Затем, обхватив Анну за шею обеими руками, опрокинула ее на себя. Анна в свою очередь попыталась высвободиться, но Тася крепко держала ее. Внезапно брови Анны взлетели вверх и она, издав громкий стон, в свою очередь рухнула на Тасю. Тася, смеясь, шептала ей в ухо:
- Ты думала замужем легко? Терпи теперь, казачка.
Но терпеть Анне долго не пришлось, ибо оглушительный оргазм с головой накрыл все ее тело. Она задрожала всем телом и, несколько раз дернувшись и охнув от наслаждения, обессиленно растянулась на Тасе.
- Ну-ка, барышни, расступитесь, - сказал Олег, - я прилягу между вами.
Анна скатилась с Таси и Олег лег между ними на спину. Обняв девушек, он прижал их к себе и они положили головы ему на грудь. Тася, улыбнувшись, посмотрела на Анну и, проведя ладонью Олегу по животу, подняла вверх его все еще возбужденный член:
- Смотри, Аня, какой красавец...
Тася спустилась пониже и взяла его в рот.
- М-м-м-м, - застонала она от наслаждения.
Анна смущенно подняла голову и Олег, повернувшись к ней, поцеловал ее в губы. Утомленная треволнениями прошедшего дня Анна легла на бок и, уткнувшись Олегу под руку, мгновенно уснула. Тася поднялась повыше и легла на Олега. Он обнял ее крепкими руками и тихо сказал:
- Тася, ты самая, самая лучшая...
Тася заглянула ему в глаза и рассмеялась.
- Чему ты смеешься?
- Тоже самое ты мне сказал двадцать лет назад в детском садике, когда потащил меня к себе домой.
Он прижал ее к себе и прошептал ей в ухо:
- Я люблю тебя...