RED. Глава 14. Аргументы

    Длинные, серые, холодные и пустые улицы. В городе уже основательно обосновалась весна, теплый ветер приятно ласкает кожу, а внутри меня холод. Я вспоминаю прошлое, перед глазами как в старой кинохронике пролетают самые приятные моменты жизни. Мой первый день в институте, первый день рождения на работе, моя поездка в Италию. Я так мечтала туда попасть, что когда появилась возможность, я взяла весь отпуск сразу и два месяца жила в окружении безумных, но счастливых итальянцев. С этой страной, пожалуй, связано много счастливых моментов: красивые мужчины, божественная природа, божественно вкусная еда, которая тут же откладывалась на бочках. Я исколесила страну вдоль и поперек. И решила, что если после смерти я попаду в рай, то пусть он будет похож на Италию. Но сейчас все эти воспоминания словно не мои, будто это кто-то другой жил и радовался каждому моменту. Мой браслет мне мешает, я постоянно потираю левое запястье, пытаюсь расстегнуть его, но каждый раз останавливаю себя. Это полные глупости, просто мне было плохо, я лежала присмерти и теперь очень подавлена. Все пройдет, и я снова вернусь в привычный ритм и буду кричать на Эмбер из другого конца коридора за испорченные опытные образцы. За рассуждениями я не заметила, как подошла к дому, на пороге сидел мужчина. Из-за скрюченный позы я не сразу узнала его:
- Что вы здесь делаете мистер Гросс?
- Жду вас, - он остался в прежнем положении, его взгляд был направлен в пустоту.
- Я думала, что после всего этого  больше не увижу вас! – вид у него измученный.
- Мне необходимо с вами поговорить, - произнес он сухо.
- Стойте, где-то я уже это слышала, ах, да за минуту до того как вы набросились на меня в кабинете! Нам с вами не о чем разговаривать и на сколько, я знаю, ваш отец не совсем положительно относится к нашему общению.
- Это действительно важно! – в первый раз вижу, чтобы его глаза умоляли.
-Важно! Для кого? Для меня, нет! До свидания мистер Гросс!
- Это твое право, наверное, я действительно доставил тебе много хлопот.
-Хлопот? Да, ты чуть не убил меня!
- Ты права, но если ты сейчас мне откажешь, то я хочу, чтоб ты знала, что дала возможность еще одному человеку на Земле считать вас бесчувственными продажными тварями.
Его голос звучал сухо и ровно, его глаза были пусты и печальны. Он опустошен и пришел ко мне за надеждой. Меня словно осенило. Надежда, я его надежда, но если подумать, он тоже моя надежда. Этот человек заставил меня оступиться, ослабить оборону может и сейчас у него получится вызвать хоть какие-нибудь эмоции. Надо попробовать:
- Пошли, только давай без рук.
- Спасибо.
Он брел за мной словно тень, не задавал лишних вопросов просто шел. Я даже пару раз даже обернулась, чтобы проверить, не передумал ли он:
- Мы на месте, проходи, вон там диван, если помнишь. Я сейчас подойду, не могу ходить в больничной одежде.
- Помню, но смутно. Я подожду.
Гросс странный, очень странный сегодня. Нет прежней уверенности и наглости, по его  лицу бродит неуверенность. Но он все также прекрасен и совершенен. Когда смотрю на него, мне кажется, что я в музее и разглядываю гениальный шедевр:
- Вы сегодня очень спокойны мистер Гросс?!
- Не играй с огнем. Я еле сдерживаю себя, о того чтобы не ударить тебя.
- Прости, не поняла? - подхожу к нему и падаю в соседнее кресло, - ты сейчас понял, что сказал?!
- Я отлично все понимаю, а еще я почти уверен, что такие как ты… - он резко замолчал, - мне тяжело молчать, если б ты только знала, через что я прошел за эти два дня! Если бы ты не появилась в моей жизни ничего этого не было! - его буквально трясло, глаза налились кровью.
-Послушай Гросс, кто из нас двоих напрашивался на встречу? На мой взгляд, это ты малость не понимаешь, что натворил появившись на моем горизонте и нагло запустив свои лапы в мое личное пространство, - я говорила словно на автомате, в словах нет никаких переживаний.
- Мы оба, причинили друг другу боль. Поэтому я сдерживаюсь. Я сбежал от отца ради этого разговора, - он перебирает пальцы, видно он нервничает, очень, - хотя до конца, не уверен, должна ли ты все это знать.
- Мэтью Гросс может, вы сначала сами с собой договоритесь, а потом может и поговорим, - у меня складывается ощущение, что он малость, сошел с ума.
- Ты права. Я просто не знаю с чего начать, - он весь в сомнениях.
- С начала.
- Да, хорошо, - Мэтт сделал глубокий вдох и начал свой рассказ, - мой отец узнал, что я с тобой несколько раз встречался. Он решил, что у меня роман и стал следить за тобой. Так он поступал в отношении всех моих прошлых девушек. В общем, ему доложили кто ты, это его, мягко говоря, вывело из себя. А в больнице, когда он увидел меня рядом с тобой, это сравнимо разве, что с разрывом бомбы. Я знал, что реды вызывают у него неприязнь, но не мог подумать, насколько, он вас ненавидит. Отец был в ярости. Раньше он объяснял все смертью моей матери, что, мол, это приносит ему страдания. Из больницы он буквально увалок меня домой, - он сделал паузу и потупил взгляд, - он рассказал все, что было. И теперь я не знаю, кого я больше ненавижу, себя, отца, тебя, я запутался, - он опустил голову между ног и скрестил пальцы на затылке, - вчера я был на грани. Марина мне нужно твое мнение, я не могу доверять теперь своему отцу!

   Его взгляд умолял о спасение и в глазах стояли слезы, в первый раз после Алекса вижу, чтобы мужчина плакал. Это ввело меня в замешательство, я даже не знаю, что ему сказать:
- Не понимаю, зачем тебе нужно мое мнение?
- Я расскажу тебе все. Можно я буду ходить по квартире?
- Да, я слушаю.
- Мой отец в двадцать пять лет стал богатым и влиятельным человеком. У него всегда было все, что он хотел. Но единственное о чем он по настоящему мечтал это дом полный детей, но природа не дала ему такой возможности. Врачи говорили, что он может иметь детей, но шанс их завести весьма мал. С первой женой они пытались десять лет, но все было тщетно. Они развелись, когда моему отцу было, где-то как мне сейчас. Он был подавлен, начал пить, и стал менять женщин как перчатки. В очередной раз его занесло в публичный дом редов, - он на секунду остановился и взглянул на меня, как бы извиняясь, - Надо сказать, что в тот вечер он изрядно подвыпил. За его столик подсела молоденькая девушка, это была моя мать. Ее звали Стелла. Отец нашел ее весьма привлекательной. У нее были длинные шоколадные волосы и небесно-голубые глаза. Они отправились в номер. Отец был так пьян, что рассказал ей о своих проблемах, о жене, которая его бросила, о своем бесплодии. Они разговорились и девушку в ответ поведала, что она здесь не от веселой жизни, ей очень нужны деньги, и она пришла сюда первый раз в надежде хоть что-то заработать. В общем, они выпивали и изливали друг другу душу, вечер закончился в постели.
Я украдкой наблюдала за ним. По его лицу бегали, то гнев, то сомнение, ему было тяжело все это рассказывать. Видно было, как он обдумывал каждое слова, закатывал глаза и тяжело вздыхал. Похоже, Гросс сам до конца не верит в, то о чем говорит:
- Отец забыл об этой ночи. Но через месяц на его пороге появилась Стелла. Она заявила, что беременна от него. Папа не поверил ей, сказал, что она спекулянтка и ей нужны лишь его деньги. Стелла утверждала, что деньги ей нужны, но только на аборт. Она сказала, что хочет жить и «не желает подохнуть из-за случайной связи». Это заявление насторожило отца. Он предложил пройти ей обследование и если подтвердится, что это его ребенок, он поможет ей с абортом. Анализы были готовы через пару дней. Тест на отцовство оказался положительным. Отец был в шоке. За все эти годы он обошел сотни врачей и никто не смог помочь, а одна пьяная ночь с проституткой подарила ему ребенка. Но он был счастлив. Папа сам разыскал Стеллу и предложил ей стать его женой и родить ему ребенку. На это предложение моя мать ответила ему так: «Ты хоть понимаешь, что эта тварь внутри убьет меня! Я живу на этом свете только восемнадцать лет и не собираюсь подарить свою жизнь выродку, какого-то богача. Ты можешь предложить мне все деньги мира, но это не изменит моего решения. И если ты сам не поможешь избавиться от ребенка, я найду способ как его убить без тебя!». Отец говорит, что на всю жизнь запомнил каждое ее слово. Но он не мог позволить ей этого сделать, можно сказать ему пришлось выкрасть ее и держать у себя дома до самого моего рождения практически в неволе.

   Каждый день своей беременности моя мать предпринимала попытки убить меня. Она так сильно ненавидела меня, что готова была покалечить себя, только, чтобы я не выжил. Отец каждый день стоял на коленях у ее двери и умолял дать ему ей помочь, - по его щекам потекли слезы, - а она, она мечтала о моей смерти! Представляешь она била по животу палками, палками, понимаешь! Я не понимаю как так можно?! Она ненавидела меня, своего ребенка! А, а, а, мой отец использовал ее как инкубатор! Он знал, что она умрет, он знаааал! – его голос оборвался.

   Он отвернулся от меня и оперся о кухонный стол. Его плечи дрожали, он плакал. Даже не знаю, что ему сказать.  Наверное, это тяжело узнать, кем были твои родители на самом деле, через столько лет. Черт! Как понять человека, если ты даже не можешь сопереживать ему. Я просто подошла и погладила его по плечам:
- Тебе сейчас не просто, но ведь это всего лишь слова твоего отца, как ты можешь быть уверен, что это все, правда?
- Я уверен! Вот! – он вытащил из заднего кармана джинс хейли, - в комнате, где она жила стояли камеры, они вели круглосуточное наблюдение, – он всхлипывал как маленький ребенок,- здесь не все, но поверь мне этого достаточно, чтобы поверить.
- Ты хочешь, чтобы мы это посмотрели? - продолжаю гладить его по спине, раньше я боялась даже близко подойти к нему, а теперь спокойна и холодно как лед.
- Да, я хочу, чтобы ты поняла, о чем я говорю, - он протянул мне запись.
Я установила хейли на журнальном столике  и нажала «play». Таймер на записи показывал второй час ночи. В кадре была не большая комната, по центру стояла большая кровать на ней спала женщина, у двери сгорбившись сидел мужчина:
- Это моя мать. Здесь она на втором месяце беременности, поэтому живота еще нет.

  Женщина проснулась и присела на край кровати: «Грегори, прекрати на меня пялится. Я же сказала, что не могу так спать. Уйди из комнаты, я не усну в твоем присутствии!
- мисс Милтон я не могу нарушить приказ, вы прекрасно знаете.
- Тогда я скажу Майклу, что мне плохо и ребенок может умереть, если я не буду спать!
- Говорите, он знает все ваши отговорки.
- Тогда принеси воды, я хочу пить!
- Когда придет смена, я принесу. У вас есть сок, выпейте пока его.
- Меня тошнит от сока. Я ничего с собой не сделаю. Принеси мне воды, живо!
- Нет мисс Милтон.
- Меня тошнит мне плохо, - женщина упала на пол и застонала, Грегори подбежал к ней.
- Что с вами Стелла, позвать врача?
- Живот, болит живот. ААААА! – девушка каталась по полу.
- Уже бегу потерпите, - он взял рацию, - Стефан, тревога! Звони врачу»! Мисс Милтон плохо. Я за мистером Гроссом».
Охранник выбежал за дверь. Стелла затихла, прислушалась. Похоже, она убедилась, что осталась одна. Дальше Стелла словно обезумела. Девушка вытащила из тумбочки ящик и с диким воплем стала бить себя по животу:
- Сдохни тварь, я не отдам тебе свою жизнь. Сдохни, сдохни…ААААА!!! Я не позволю тебе родиться! – дверь распахнулась, на пороге стоял Майкл Гросс.
- Что ты делаешь?! Прекрати!
- Делаю то, что обещала, не подходи ко мне! – она была похожа на загнанного в угол дикого зверя.
Гросс метнулся к ней. Она швырнула в него ящик. Он чудом увернулся. Стелла стала убегать от него. Гросс догнал ее и схватил за  руки:
- Успокойся, ты не понимаешь, что творишь! Успокойся!
- А что ты мне сделаешь! Я ведь вынашиваю твоего драгоценного сыночка. Хочешь его своими руками убить. Я буду только рада! – она дергалась и извивалась в его руках как змея.
- Сейчас приедут врачи! Прекрати дергаться! Лучше скажи, что болит? - он схватил ее за подбородок, - говори тварь с ребенком все в порядке?!
- Ненавижу тебя, ненавижу, пусти мне больно, пустиии! - похоже, она устала сопротивляться и просто повисла на его руках.
В комнату вбежал Грегори:
- Скорая уже здесь!
- Веди их немедленно сюда и прикажи Стефану пусть он уберет из комнаты все подвижные предметы или прибьет их намертво. Помоги мне положить ее на кровать.

   Стелла смеялась и рыдала во весь голос. Она была такой маленькой худенькой, но при этом изо всех сил сопротивлялась двум мужчинам. В комнате появилась бригада врачей и запись оборвалась».
Мы сидели рядом и молчали. Казалось, что тишина сковала по рукам и ногам, а язык окаменел. Нужно было прекратить это, и я сделала усилие над собой:
- Что ты хочешь от меня услышать?
- Не знаю.
- Ты пришел ко мне не за объяснениями ведь так?
- Да.
- Ты просто не мог находиться один со всем этим, тебе нужен был рядом человек способный здраво на все посмотреть?
- Наверное, - он сидел как каменный и боялся посмотреть в мою сторону.
- Теперь ты ненавидишь своего отца за то, что он скрыл все это, за то, что так обращался с твоей матерью. Ты ненавидишь свою мать за то, что она отдалась отцу за деньги и хотела тебя убить. А теперь боишься, что станешь ненавидеть меня за то, что я могу быть такой же. Правильно? – иногда иметь холодный рассудок не так и плохо.
- Все верно, - он медленно повернулся и взял меня за руку, - пожалуйста, скажи, что ошибаюсь, скажи, что я не прав!
- Мэтт, пойми я не психолог и могу только сделать только хуже, - у него очень теплые и сильные руки.
- Хуже уже некуда, говори, - он, как раньше пытался взглядом проникнуть прямо в душу.
- Ты не пробовал понять своих родителей? Твой отец очень хотел детей и когда ему сказали, что у него будет ребенок, я думаю, он был очень счастлив. А теперь поставь себя на его место, разве ты бы отказался от возможности стать отцом, продолжить свой род? – мне кажется, я несу полную чушь.
- Нет, но…
- А твоя мать? Просто забудь, что она была редом. Представь, что она обычная восемнадцатилетняя девочка, у которой все так плохо, что она вынуждена заниматься проституцией. Так она пытается выжить в этом мире. У нее никого нет кроме себя и своей жизни. И тут ей сообщают, что она скорее всего умрет из-за ребенка которого носит. Я думаю, она отлично знала, что, скорее всего не сможет его выносить, она знала, что они умрут вместе. Ты не думал об этом? Если бы тебе в ее возрасте сказали, что ты умрешь, ты бы смерился и не стал бороться за жизнь?
- Я не…, я не знаю, - он закрыл лицо руками, - я запутался.
- У каждого из нас есть желания и мечты. Твой отец хотел ребенка, Стелла хотела жить, ты хотел от меня взаимности, я хотела спокойной жизни в одиночестве. Каждый из нас на пути к своей цели не думает, что будет с другими. Мы все ошибаемся. Ты чуть не убил меня. Я должна тебя ненавидеть. Но благодари, что теперь эта штука работает, - я покрутила браслет на руке, - иначе еще на пороге я  бы пересчитывала тебе все ребра.
- А если я все еще хочу взаимности?
- Ты знаешь, что это невозможно.
- Но там, в кабинете, ты ответила на поцелуй. Или мне все показалось? – он протянул руку к моей щеке, я отодвинулась, - Мы оба хотели одного! – его взгляд горел как раньше.
- И чем это закончилось? Тебе нужна любовь, которая умрет вместе со мной? Я хочу жить и поэтому, - я снова указала на браслет, - это будет со мной. Той кто ответила тебе тогда на поцелуй больше нет. Это была моя ошибка. Тебе лучше забыть все и жить дальше. А если тебе будет легче, можешь поверить отцу и ненавидеть меня.  Просто отпусти меня, - я говорю это, а внутри холодное безразличие.
Мы снова замолчали, пауза затянулась на столько, что показалась вечностью:
- Тебе лучше уйти. Мне больше нечего тебе сказать, - я встаю с дивана и иду к двери.
- Нет,  - он хватает меня за запястье и одним рывком валит меня на диван, - я еще не все сказал, у меня есть свои аргументы!

   В следующую секунду он набрасывается на меня и целует, так будто это последней поцелуй в его жизни. Его губы такие же мягкие, нежные и теплые, но мне кажется, что меня целует дерево, мне все равно. Я сильно толкаю его в грудь, и он падает на пол:
- Я сказала тебе лучше уйти. У меня нет ненависти к тебе, но я не потерплю такого отношения! – сердцебиение учащается, и я жму на браслет.
- Тебе же все равно! – он улыбается.
- У меня есть достоинство, уходи! И постарайся больше не появляться в моей жизни.
- А если я не уйду? Я сильнее и ты не сможешь меня выгнать.
- Ты можешь здесь поселиться, но ты мне безразличен. Я не хочу портить твою жизнь. Верю, что ты станешь для кого-то замечательным мужем, но не для меня. Так будет лучше для нас обоих.
- Хорошо, сегодня я уйду. Но поверь, у меня еще есть аргументы, я смогу тебе убедить.
- Будь осторожен, я думаю, ты не такой как твой отец. Ты не сможешь распоряжаться чужой жизнь ради своего желания.
- Я не прощаюсь. Ты помогла мне сегодня. Теперь я у тебя в долгу. Поверь, я найду способ снять тебя с этой синей иглы, - он улыбнулся и побежал вниз по лестнице.

   Я так и осталась стоять, облокотившись о дверной косяк. Ничего не вышло, ни какой реакции. А может это и к лучшему. Теперь я спокойна за свою жизнь. Теперь она только моя и не нужно избегать какого-то Гросса, не надо бороться с самой с собой. Да, так, пожалуй, лучше. Доктор Коэн был прав со временем, я привыкну, и буду жить дальше. По окнам застучал ливень. Я вздрогнула от неожиданности. Окоченение спало, я почувствовала, как на тело обрушилась дикая усталость. Самое разумное сейчас это как следует выспаться, а остальное подождет до утра.

 Он.

  В какой момент она проникла в мое сердце? Как эта снежная королева смогла льдом разжечь такой пожар внутри меня? Я хотел ее ненавидеть, я пытался. Вчера рвал волосы на голове от  мыслей, терзающих  меня. Голос внутри меня твердил: «Она не такая, она не такая!». Но каждая новая запись с камер наблюдения вонзалась, словно кинжал в мое сердце. Мысль о том, что она поступила бы также, не отпускала меня. Я решил, чего бы это не стоило увидеть ее.

  Сегодня, когда я сбежал от отца и несся сюда сломя голову, я был готов придушить ее на месте. Ее еще не выписали, и мне пришлось сидеть три часа на этой лестнице, ярость внутри меня росла с каждой секундой. Но стоило ей появиться, стоило только посмотреть на меня, и мое сердце тут же  утонуло в ее прекрасных глазах. Я понял, что не смогу причинить ей вред, но разум требовал обратного. Мне причинили невыносимую боль и душа кровоточила.  А она словно знала, что мне нужно. Когда эта грубиянка погладила меня по спине, внутри меня будто разлили лечебный бальзам и раны затянулись. Эта грубиянка, моя любимая грубиянка она вертит моим сердцем, как хочет и я уже не в силах ей сопротивляться. Сегодня я снова поцеловал ее, пускай она была как камень.
Сейчас я бегу по лестнице, готовый прыгать через ступеньку как мальчишка. В моей голове снова и снова как в кино прокручивается наш поцелуй. До сих пор не могу поверить, что она мне ответила. Ее губы танцевали один танец с моими. Ее тело как мороженное таяло в моих руках. Холодный каменный цветок расцвел и ожил от моих прикосновений. Теперь ей не отвертеться, она чувствует тоже, что и я. Я слышал, что говорило ее сердце, ее дыхание, ее губы, ее шлаза. Я виноват в том, что она попала в больницу, но теперь я знаю, внутри снежной королевы бьется горячее пламенное сердце, способное на взаимность.

  Я выбежал на улицу, в лицо ударил теплый ливень. Мне не хотелось больше никуда отсюда уходить, мне казалось, что внутри меня пожар. Моя футболка и джинсы промокли насквозь, это немного охладило меня. Мои глаза смотрели в ее окно, губы ловили капли дождя, а сердце оно осталось там с ней. Марина я вернусь за ним, но в следующий раз  уйду с твоим, с твоим сердцем моя прекрасная грубиянка.