Мой друг бессмертный Глава 9

Таксист и правда был очень похож на наркомана. Это было на руку парням, так как, в случае чего, он навряд ли сможет описать тех, кого он вез. Дорога была практически пустой. Герман смотрел в окно и думал о словах своего дуга. Он действительно чувствовал свое бессмертие. Чувствовала его всеми фибрами своей души. Он не мог даже задуматься о том, что что-то может пойти не по плану. Минут через пятнадцать они уже выходили из такси. Герман расплатился и закурил сигарету. Ночной мороз обжигал лицо. Дима натянул на лицо шарф, так что он закрывал все до уровня глаз.
- Может тебе можно и маску не надевать? - усмехнулся Герман.
- Ага… и перчатки не надевать, - раздраженно ответил тот.
С каждым шагом, с каждым метром приближаясь к дому Люды, они чувствовали нарастающее напряжение. Все тело тряслось от волнения. Ребята зашли в переулок, в котором планировали переодеться. Он был пуст. Герман быстрыми движениями расстегнул рюкзак и достал камуфляж.
- Надевай поверх куртки. Я специально взял самые большие размеры, – не глядя на Диму произнес он.
Облачившись в костюмы, они направились к подъезду. Дверь домофона была открыта. По договоренности, Люда должна была выйти покурить в подъезд и отключить освещение и домофон в подъезде.
- Пока все по плану, – прошептал Дима, входя в темный подъезд. Было тихо и темно. Ребята бесшумно поднялись на первый пролет и остановились, прислушиваясь к подъездным звукам. На часах уже была практически половина первого. Герман аккуратно крался по лестнице, стараясь производить как можно меньше звуков. Сердце колотилось в бешеном ритме. Подъездная темнота подгоняла своих демонов. Дорогу им освещала только полная луна, свет которой проходил через небольшие окошки на лестничной площадке между этажами. Очень сильно хотелось курить. Так они добрались до пятого этажа и уже стояли у двери. Дима кивнул головой на замок. Герман посмотрел на него. Замок был сменен. Это было предсказуемо, но уже не имело никакого значения.
Герман выдохнул и нажал на дверной звонок. Сквозь подъездную тишину они услышали шаркающие звуки. Они переглянулись и быстро натянули заготовленные маски. Они слышали, как поворачивается замок. На пороге возник тучный силуэт отца. Дима резким движение оттолкнул Германа и несколько раз ударил отца мачете по рукам и плечу. Дверь резко захлопнулась, щелкнул засов и раздался крик. Ребята опрометью бросились вниз по лестнице.
- Черт! Черт! Черт! – кричал Герман в полный голос. Они выбежали из подъезда. – По плану, -крикнул он Диме, и они разбежались в разные стороны.
***
Люда сидела за компьютером и изучала расписание ближайших рейсов в Санкт-Петербург, когда услышала крик отца. Она медленно встала из-за стола и подошла к двери своей комнаты.
- Маша! Маша! Подонки! Черт! Он меня ранил! Черт! Ранил…
Люда выбежала из комнаты, поняв, что что-то пошло не по плану. Сползший по стене, на полу сидел отец. Из его плеча и левой руки текла кровь.
- Папа! Что с тобой! – Люда подбежала к нему и встала на одно колено.
- Звони в ментовку резко!
Маша, мама Люды, которая, видимо, не сразу все поняла и, только увидев кровь, проснулась, помчалась к телефону. Люда слышала, как она говорит по телефону:
- Милиция?! Мой муж ранен. Приезжайте быстрее! Приезжайте! Наш адрес… Люда! Неси бинты.
Люда кивнула и побежала в ванную за бинтами. Она была в шоке и не понимала, почему её отцу нужны бинты, когда по их плану ему сейчас должен был требоваться только добротный дубовый гроб и место на кладбище. Что-то пошло не так… Но что? Этот вопрос сверлил её мозг. Она туго перевязывала руки и плечо отца. Мать сидела рядом и рыдала. У неё была истерика. В это момент в дверь позвонили.
- Кто? – крикнул отец.
- Милиция.
Люда встала и оттянула железный засов. В квартиру зашли двое людей в форме и один в гражданском. Первым делом они включили свет в прихожей.
- Скорая уже едет, – сказал самый взрослый мужчина в гражданском. – Что случилось?
Люда продолжала перематывать руку отцу. Мать сидела на полу, обхватив голову руками и тихонько всхлипывала. Мужчина оперся на руки и встал.
- Понимаете… - начал он, - позвонили в дверь. Я уже спал… - мужчина глубоко вздохнул и продолжил, - спросонья я не спросил, кто там, и открыл дверь. И тут меня несколько раз ударили чем-то наподобие большого ножа или топора… Я резко закрыл дверь и запер на засов…
Мужчина в гражданском пристально смотрел на отца Люды:
- Когда это было?
- Минут 15 назад… - закатив глаза, ответил отец.
Мужчина посмотрел на своих коллег в форме:
- Что стоите! Быстро прочесать все дворы.
- Есть, - коротко ответил молодой милиционер, с лица которого еще толком не сошли подростковые прыщи.
- И вызовите мне участкового сюда…
Оба кивнули и быстрым шагом вышли из квартиры. Сразу после этого в квартиру зашли два врача. Один сел рядом с плачущей женщиной, а другой прошел к отцу. Увидев его руки, медик попросил всех разойтись, снял бинты и осмотрел руки.
- Довольно глубокие порезы, но нечего серьезного. Надо будет обработать антисептиком и наложить повязки, - он достал из чемоданчика какую-то жидкость и, обмакнув в нее ватный тампон, принялся обрабатывать.
Люда смотрела на порезанные руки отца, на то, как он жмурит глаза, стискивает зубы от той боли, которую ему приносит эта жидкость, как она пенится при соприкосновении с кровью. Бледно розовые капли крови стекали вниз по руке. Она смотрела на маму, которая уже не плакала, но лицо её было залито слезами, оно покраснело и опухло. Она что-то объясняла врачу, который уже поднял её с пола и усадил в кресло. Мужчина в гражданском сидел в кресле напротив и наблюдал за всем этим.
Люде было страшно и жалко. Она не думала, что будет так сложно. Она не думала, что когда она увидит такие глаза матери, ей станет её жалко. Но сейчас единственное, что она к ней чувствовала - это любовь. Она хотела встать на колени перед ней, прижаться к её груди и прошептать, что она её очень любит, любит больше, чем свою жизнь. Но она этого не сделала, сдержалась, и то, что она чувствовала, было заметно только по маленькой слезинке, которая, выкатившись из глаза, была моментально стерта рукой. Ей хотелось во всем признаться, все рассказать. Рассказать, что это была неуместная, не смешная шутка, что она не знает, как и почему все обернулось именно так…
Как она только могла подумать об убийстве своих родителей, своих самых родных людей на земле. Но она молчала. Молчала и гладила отца по голове, которого уже перебинтовали, и он сидел, откинувшись на диване.
Закрыв дверь за удалившимися врачами, мама прошла на кухню и довольно быстро вернулась. От нее пахло валерьянкой.
- Так… - начал человек в гражданском, - как понимаю, сейчас не самое лучшее время, – он посмотрел на часы: было уже почти два часа ночи, – мы с участковым зайдем завтра в первой половине дня, будьте дома.
Еще он попросил паспорт отца, записал его паспортные данные, номер телефона, попросил его расписаться, и прошел в прихожую, где столкнулся с двумя полицейскими в форме и заспанным участковым, который, судя по виду, тоже носился по дворам вместе с молодыми в поиске улик или возможных свидетелей.
- Ну и как?
- Пусто, - почти хором ответили парни.
- Плохо… Участковый. Завтра зайдешь сюда часов в двенадцать, опишешь подробно, что произошло… ну, ты сам понимаешь. Я подойду попозже.
Участковый кивнул и в его глаза снова заполз сон. Они попрощались, Люда закрыла за ними дверь, и в квартире воцарилась полная тишина.