Ноябрьский полудень

День не шёл к концу, он только начинался. Форточка распахнулась и в кухню влетел с задором оголтелый дух обычного ноябрьского полудня.
-Люська, хорошая ты баба! Говорил Степан, муж Люськи - Борщеца нам с Валеркой сообрази, а то у него Людмила та еще грымза.
А Люська смотрит с неуверенным возмущением, всё руки трёт от нервов, молвит Люська:
-Пили опять что ле?
-Не пили, а выпивали! Лукаво, но уверено сказал Степан Ехидыч, и в дополнение стукнул кулаком о стол.
А Валерка добавил:
-Люсь, ну какой пить, обижаешь! Вон те... с 3-ого общежития пьют. А мы то что? Пригубили да и только! Что мы тебе, дикари что ли какие? Стёпка на предприятие Уважаемым человеком... Был! Запил, запил, бывает, но руки то золотые! Что хочешь по дому сделает, тебе ли не знать?
А Люська смотрит на два красных как помидор рыла, и говорит:
-То то вижу, “выпивали”, ага... Вон рожи какие красные! Напились опять говорю!
Смотрит Степан на жену свою, и ясно уже Люськи становится, что это уже и не Степан Ехидыч, супруг её, кто то другой это.
Солнце ушло куда-то по делам, и резко тень провалилась в комнату, косо упала на лицо Степану и растеклась. Кухню окаймила тьма. Смотрит Люська на своего мужа а взгляд у него злой, глаза пустые, жуткие глаза, всё под стол тянется, да приговаривает:
Ты Люська брось, ты лучше поближе подойди. Подойди, подойди, я тебе и докажу что мы выпивали.
-Золото а не человек говорю! Кричит во всю глотку Валера - Ты его прости. Запил, запил, тяжело в России жить, зарплата маленькая как не запьёшь?
Стёпка на предприятие уважаемым человеком...Был! сокращение На предприятие, сокращение действует, вот судьба злодейка и приложилась, но руки то золотые!
А у Степана улыбка расплылась по лицу, улыбается, чуть не хохочет, приговаривает ехидно
-Люююсь, а Люсь, ты давай, это, подойди ко мне.
-Золото а не человек говорю!
-Я тебе Люся говорю ты подойди. Подойди, подойди.
А Люська уже и дар речи потеряла, вся обомлела, озирается.
-Борщ говорите? В пол голоса.
А Степан Ехидыч уже и про борщ позабыл, щурится в пол глаза, руку далеко закинул, улыбается, всё рыщет под столом.
Рывок, сверкнуло в потёмках стальное лезвие, глухой грохот и тишина.
Солнце вернулось, День не шёл к концу, и оголтелый дух ноябрьского полудня продолжал с задором влетать в раскрытые форточки к разным господам.