открой во мне океан и назови его своим именем

   
   Ощущение чего-то нового, или наружу рвется забытое старое, не суть. Новое не всегда может быть прекрасным. В новом - привычки старого, давно пройденного и не совсем забытого.

Глава 1.
   
   Забитый "нужным" барахлом шкаф, с обмотанной скотчем ручкой; компьютерный стол, который выполняет даже не роль стола для компьютера, а роль помойки; с оттенком рыжего ночник над кроватью, издающий слабый, мрачно освещающий комнату свет. Я, всеми забытый, писдастрадающий мальчик, нет, уже не мальчик, лежу на кровати. До вчерашнего-то дня я считал себя мальчиком, вполне симпатичным, кстати. Выглядел я старше тех мальчиков, с которыми общался.  Наверное, поэтому она и выбрала меня. Она - мой предмет размышлений. Она - мой предмет воздыхания. Она - такая прекрасная она. Она - такая грязная шлюха, которая напоила меня вчера и лишила девственности. Мог ли я мечтать о таком? Мог ли я мечтать о том, что в одну прекрасную ночь, прямо в квартире моего лучшего друга, где полно в хлам бухих подростков, меня лишат девственности у всех на глазах? Да, но не у всех на глазах. Я, конечно, не отличался излишней скромностью, но это было как-то унизительно. Даже с ней, такой всеми желанной Кэтрин.
   Я еще долго думал о том, как вести себя будучи уже трезвым и не девственником, молил всех существующих и несуществующих богов, чтобы никто не помнил о вчерашнем. А потом отрубился, так и не сходив поссать.
   Утро было обычным утром не девственника. Проснувшись, я сразу подумал, что я слишком много об этом думаю и надо бы попроще к этому относиться. Отогнав все мысли, я пошел в школу, купив по дороге сока.
   - Мужиик! Как жизнь? - а вот и Майкл подоспел с нахальной улыбкой, так и кричащей: "Мы всё видели, Том, мы не забыли!"
   - Ага, я прям чувствую прилив сил и еще более похотливые взгляды на себе красивом, - я сделал непринужденное выражение, широко улыбнулся и начал оглядываться по сторонам, - где Кэтрин?
   - Она была хороша, правда? Скажи, Том, твое влечение к ней только окрепло, стало сильнее? - он смеялся, как придурок, этим показывая только свою отсталость и то, что ему всего лишь 16. Да, поведение много говорит о твоем возрасте,  это я понял еще в 14, а Майкл поймет когда-нибудь никогда. Вообще-то он хороший друг, а хорошим друзьям позволительно интересоваться твоей личной жизнью, да и половой тоже. Особенно, когда за твоей половой жизнью наблюдали не очень хорошие друзья, не друзья вовсе.
   - Заткнись, на нас итак пялятся все, будто бы я вчера ребенка изнасиловал. Кстати, о насилии: Кэтрин именно это со мной и сделала....
   - Конечно, ты ведь совсем этого не хотел, каждый второй хочет, а наш милашка Том - нет, - перебил парень, стоящий напротив, - и да, пялятся только на тебя.
   - Не перебивай отца, Майкл, я веду к тому, что я не очень-то желал делать этого при множестве похотливых глаз, но я же был пьян.
   - Перестань делать из этого трагедию...Вон она, - Майкл показал пальцем на стоящую девушку с каштановыми волосами, одетую в черное платье с длинными рукавами. Сегодняшнее платье не показывало всех прелестей ее фигуры, а наоборот скрывало их. Мне показалось это странным.
   Она растерянно смотрела по сторонам, пока не наткнулась  глазами на нас. Сделалась уверенной в себе и шлюховатой, направляясь в нашу сторону.
   - У, кого я вижу, привет, мальчики. - Кэтрин широко улыбнулась, покачиваясь с пятки на носок.
   - Здравствуй, - сухо ответил я и явно удивил ее.
   А она думала, что я кинусь к ней в объятия? Кажется, я потерял к ней интерес. Когда она была такой недоступной для меня, типа, красоткой, у которой много парней, и кокой-то 16-ти летний Том её врятли заинтересует, я боготворил её. Еще вчера думал, что "она - мой предмет воздыхания", а сегодня, увидев Кэтрин, все опустилось вниз, а внизу ничего не поднимается. Будто бы вчерашнее, так скажем, перевоплощение открыло мне глаза на множество вещей. Можно ли назвать Кэтрин вещью? Наверное, да, ведь на вечеринки она была не только со мной, это я помню прекрасно.
   Еще у нее есть парень, ну, это как история из фильма: красивая, на всех вашающаяся девушка, ее парень, высокий и накачанный, у них любовь. Но девушка-шлюха всем дает, а парень-красавец не пропускает мимо ни одной юбки.
   - Здравствуй? Эм, да, здравствуй, - девушка смотрела на Майкла, будто бы требуя объяснения моему сухому "здравствуй". А Майкл сам не знал, что происходит, смотрит на меня, смотрящего куда-то в глубину школьного коридора.  Картина такая получается: Кэтрин смотрит на Майкла, Майкл смотрит на меня, а я на них не смотрю вообще.
   - Что смотрите-то? - выпалил я, - моё "здравствуй" ничего другого, кроме как приветствие тебя, Кэтрин, не обозначает. Если бы ты спросила, как мои дела, поссал ли я сегодня утром, съел ли что-нибудь на завтрак, то, конечно, я бы распинался тут, рассказывая  о своих делишках. Но ты сказала "привет", а реагируешь на мое "здравствуй" так, будто бы ожидаешь услышать мега-ахуенный рассказище. 
   Пока они в недоумении от моей минутной речи стояли, не двигаясь, я благополучно свалил на урок.  В течении дня, обычно общительная Кэтрин постоянно как-то странно на меня посматривала, если встречала в коридоре. Почти никому не улыбалась. А мудазвончик Майкл пытался узнать, почему я не оправдал его каких-то своих надежд по отношению к Кэтрин, но я отшучивался.
   Дома пахло чем-то жареным, а, может быть, опытом отца, он у меня химик. Отчасти ненормальный, но это прощается ему, он ведь ученый. Я всегда считал ученых ненормальными, не всех, но большинство. Ведь они так много знают, что творится в их головах? Если мы, школьники, готовы вскрыться от одного вида  формул по физике.
   А моя мама очень красивая - я в нее - поэтому она не работает. Это она так говорит, но если бы все красивые люди не работали, что бы стало? Еще она редко заходит в мою комнату и трогает мои вещи; в нашей семье у всех так устроено: не нарушать личное пространство без разрешения.
   Оказалось, пахло жареным хлебом. На столе уже стояло три тарелки с чем-то съедобным, на сковородке дожаривался хлеб, а мама разливала в стаканы апельсиновый сок.
   - Ты сегодня рано как-то, с уроков ушел? - заговорила женщина очень красивая, с темными волосами и такими же темными бровями. Губы были идеальной формы и размера, чуть поблескивающие розовым блеском. 
   - Нет, мам, просто не стал задерживаться. Ты хорошо выглядишь, - Агата незаметно улыбнулась.
   - Спасибо, - в этот момент зашел отец, худой и высокий. Вообще, "слияние" высокого и стройного отца с моей красивой мамой очень удачно. Я получился именно таким, каким должен был получиться. - сегодня тебя вечером не будет?
   - Почему не будет? - я притворно удивился, - я буду делать уроки.
   - Нас с Ником не будет, - мама кивнула в с торону поглощающего пищу отца, который кивнул, - не будет сегодня, - она замолчала, что-то подсчитывая у себя в голове, - и следующие два дня, короче, квартиру не разгроми, разрешается только маленький мальчишник...Без выпивки, Том!
   - Господи, Агата, не смеши нас. Так он взял и послушался. Сынок, главное - предохраняйся. - отец подмигнул мне, улыбаясь.
   Я сделал невинное лицо, вспоминая о Кэтрин.
   Потом я делал уроки, мальком улавливая разговоры родителей, они слишком громко собирались к родственникам мамы, которые живут в трех часах езды от нас, что машет видеть мне их чаще; к тому же, я учусь, когда у родителей выпадают выходные.
   После того, как все уехали, я позвонил Майклу, позвал его к себе и попросил купить пива. В дверь постучали минут через 20. Я открыл, встретив на себе  восемь глаз, два из которых были Майкла, другие два - Кэтрин, а остальные  - ее подружек. Я, честно сказать, прихерел. Когда я звал друга, я совсем не намекал ему на женский отряд во главе с Кэтрин.
   - Мог бы и предупредить, придурок. Я бы хоть носки поменял. - проворчал я, впуская гостей.
   - Ты нам не рад? - промурлыкал голос Таисии, которая была чуть ниже, чуть полнее и чуть милее, чем Кэтрин. И, кажется, уже немного выпившая.
   - Очень рад, милочка. Проходите куда-нибудь, будьте как дома, там вы явно не свинячите. Я что-нибудь притащу, где-то там были чипсы. - И я направился на кухню, оставляя того жеребца в компании девушек. Я стоял к дверному проему спиной, поэтому даже не заметил присутствия Кэтрин. Она стояла, облокотившись о косяк, и смотрела на меня как-то твердо, не улыбаясь и не отводя взгляда.
   - Скажешь что-нибудь? - я устремил на нее взгляд, такой же уверенный, как у нее, держа две пачки чипсов в руке.
   - Не скажу.
   - Почему?
   - Парни почти всегда первые говорят.
   - Конечно, если им не насрать, - я уже собрался уходить, как Кэтрин задала вопрос: "Тебе не понравилось? Ну, тогда?"
   - Черт, чего ты хочешь? Услышать, что ты была великолепна? Да я вообще пьяный был. Тебя только это интересует: понравилось ли мне?
   - Да, - не задумываясь ответила, но с каким-то отрешенным лицом она смотрела в стену позади меня.
   - Тогда, кроме как того, что шлюх не изменить, мне сказать нечего. Нас там ждут, пошли.
   Я не видел, каким сделалось ее лицо, о чем она подумала, но она последовала за мной. В комнате слышался громкий смех Таисии и Каи - второй подруги Кэтрин. Хотя раньше ее я с ней никогда не видел. Я вообще раньше ее не замечал. Кэтрин присела на кресло, взяв со стола пиво, а я присел к Кае, которая мило убирала уже почти смывшиеся зеленые локоны за уши.
   - Привет, ты новенькая? - мне не пришлось выдавливать улыбку, она сама собой расплылась по моему лицу, когда я увидел ее поближе. Она медленно поворачивалась ко мне, как бы извиняясь перед Майклом, который что-то рассказывал. Ее почти гладкая кожа на щеках, покрытая румянцем, зеленые глаза, вздернутый нос - все выдавало в ней ребенка. Но не такого ребенка, какие сидят в этой комнате. Нет, она только хотела казаться такой.
   - Нет, я из другой школы, - девушка снова прикоснулась к своим волосам и улыбнулась.
   - Ясно. Значит, поэтому я тебя никогда не видел. Что ты тут делаешь?
   - Я родственница Кэтрин, так получилось, что сегодня я должна была остаться у нее на ночь. А она позвала сюда. Я Кая, а ты Том...? - она даже не спрашивала, а утвердительно кивала, как бы запоминая мое имя.
   - Ага, Том.
   Потом я как-то отвлекся от нее, порядочно нажрался, как и большинство там. Под большинством я имею ввиду всех, кроме Каи. Она выпила всего лишь банку пива, но ей и этого хватило. Не помню, что было дальше. Помню только, что остались только я и Майкл, но мы быстро отрубились под звук включенного телевизора.
   Проснулся я от звонящего телефона и ужасной головной боли. Я вслух выругался, когда на экране засветилась "мама". Черт!
   - Да, мам. Все нормально, Майкл у меня. У нас понос, поэтому в школу мы не пошли...Ага, наверное, чипсы испортились.
   Она, конечно же, в наш понос не поверила, но расспрашивать ничего не стала. Сказала только, что завтра будут дома. Я кинул телефон на кровать, видимо, неудачно кинул, потому что он прилетел Майклу в голову. Тот с недовольным бурчанием потер место ушиба.
   - Можно было бы просто вежливо попросить меня встать, а не распускать руки.
   - Это был телефон. Посмотри, он не треснул случайно? - потягиваясь и широко зевая "поприветствовал" я друга.
   - А моя жизнь, а даже, может быть, смерть от твоих мерзких рук тебя не интересует? Ты не спросишь, как моя голова? - Майкл театрально изобразил умирающего.
   Мы встали, убрались в комнатах, позавтракали. Словом, стерли все следы пребывания в моем доме гостей. Майкл ушел домой, договорившись увидеться завтра в школе.
   Остаток дня я провел очень "весело": смотрел телевизор, лежал на диване, сидел за компьютером. Еще я ходил в магазин, но мой поход кончился тем, что я чуть не попал под машину. Хорошо, что там какая-то милая тетенька попалась, а не ублюдок мужик.
   Мы созванивались с Майклом, но он повел в кино свою девушку. Да, она у него есть. Он никогда не приводит ее к нам на вечеринки, хотя она просила его об этом. Как говорит Майкл: "Она слишком хорошая для вас". Но все прекрасно понимают, что он просто бабник и не хочет, чтобы его милая Агнес видела его таким.