Гл. 20А. Заметки о художественной живописи

   Умение воспринимать настоящее искусство (начиная от классики и кончая импрессионизмом, кубизмом и прочими «измами») было раньше ничуть не  меньшее, чем в нынешние времена…
  …Среди больших художников известно немало людей с нестандартным восприятием окружающего мира (а только такое, наверное, и бывает у настоящих творцов). Часто оно трансформировалось в своеобразную (искажённую - по мнению традиционалистов) форму их произведений, что иногда, возможно, даже обусловливается болезненно искажённой психикой: например - те же И. Босх, С. Дали, наши В. Гаршин, М. Врубель... Впрочем, недаром считается, что все гении немного сумасшедшие (и наоборот ?). Наверное на эту тему искусствоведами написано и защищено немало диссертаций…

   Вместе с тем среди художников, наверное, всё же преобладают «нормальные» талантливые творцы «сангвинического» склада характера –  от скучноватых «рядовых» фламандцев и голландцев до гениальных – вроде трагически-проникновенного Х. Рембрандта, красочного и жизнерадостно-экспрессивного П. Рубенса, наших психологически точных портретистов И. Крамского и И. Репина – вплоть даже до мариниста И. Айвазовского, удачно сочетавшего в своём творчестве талант и деловую хватку (одно умение тиражировать в бесчисленных копиях однажды «схваченную» манеру письма многого стоит – см. его картины в музеях Москвы, Петербурга, Феодосии).

   Интересно, что родившийся и живший в сухопутных краях Кавказа и России классик армянской живописи М. Сарьян остался традиционен в избранной им (вероятно, близкой сердцу) тематике своих произведений – красочных картин гор, садов  и людей своей Родины… Но такого же армянина И. Айвазовского,  проведшего свою юность на берегу Чёрного моря (в Феодосии), вероятно, на всю жизнь впечатлило и запало в душу именно МОРЕ. Не поэтому ли он стал маринистом?
   Если «зациклиться» на сомнительной идее, что тяга  живших тысячелетиями в теснинах безводных каменистых гор армян к морю вызвана их извечной - на генном уровне - тоске и подсознательным влечением к Большой Воде,  то можно объяснить и наличие известных моряков среди армян.  Не говоря уже о том, что в России было немало военачальников с армянскими корнями (в такой маленькой стране !),  начиная с А. В. Суворова (бабушка которого была армянкой) и кончая маршалом И. Баграмяном – героем Отечественной войны 1941-45 гг. Удивительно то, что море также «притягивало» к себе представителей этого талантливого народа.  Один из наиболее известных – Герой Советского Союза адмирал И. Исаков. Но эти единичные факты – самокритично признаю – не очень подкрепляют увлекательную (но, скорее всего, надуманную) версию…

   И всё же – факт есть факт: «сухопутный» Айвазовский, предки которого жили в горах, сумел, как никто, передать в своих картинах МОРЕ. Не потому ли и «сухопутный» армянин Ованес Исаакян стал  знаменитым флотоводцем адмиралом  Исаковым. Любимец Иосифа Сталина, героически сражавшийся в Отечественную войну, он  был тяжело ранен во время Новороссийской операции под Туапсе и после ампутации ноги остался инвалидом, однако пожелал продолжить службу на флоте. Как известно, тогда он получил от вождя лаконичную телеграмму с пожеланием выздоровления и словами поддержки: «первый же спущенный со стапелей крейсер будет назван Вашим именем». Сталин его очень уважал и отзывался о нём так: «настоящий адмирал флота… Умница - без ноги, но с головой»...
                -ххх-
   Как написано в главе 1-й сборника НАЧАЛО, я оказался «старомоден» в своих художественных пристрастиях – люблю, в основном, классику – и в живописи (как, и в музыке, и в театральных интерпретациях).
   Вообще, наверное, какой-то «блок» моего мозга, ответственный за творческое восприятие окружающего мира, ещё с детства был настроен в большей степени на примитивный «резонанс» с окружающей меня реальной действительностью, нежели на её интерпретацию в более сложных формах. Произведения гениальных, «как считается», П. Пикассо и С. Дали, различных  импрессионистов и, тем более кубистов - остаются для меня лишь «любопытными» и «своеобразными». Мне кажется, своей оригинальностью, аллегоричностью, сложностью они дают огромную работу  и «пищу» уму,  но никак не душе.

   Та же «Герника» Пикассо в парижском Лувре произвела на меня гораздо меньшее впечатление, чем даже тиражировавшиеся на протяжении веков многими художниками-классиками сцены из библейской жизни. Говоря проще – мои скромные и, вероятно, в чём-то примитивные вкусы не смогли «прорваться душой» через усложнённую (для меня) форму такой живописи к её трагическому содержанию…

   В музее Прадо в Мадриде произошло запоздалое «открытие» нового для меня раннего И. Босха - «типичного» реалиста в начале своего творческого пути. У нас в России, пожалуй, больше знают мрачно-мистические, «мизантропичные» картины и миниатюры этого художника, написанные им в поздние годы на излёте жизни (когда, как утверждали некоторые его современники, он уж был немного – «того»…). Поэтому увиденный мною в мадридском музее Прадо его «свежие» реалистические картины приятно поразили меня...
   Между прочим, в Прадо царит, прежде всего, культ Д. Веласкеса – такого количества картин какого-то одного (тем более – великого) художника я не видел ни в Лувре, ни в Эрмитаже, ни на вилле Боргезе в Италии, ни в музеях Рима и Венеции, тем более - в скучных «новодельных» музеях США, напоминающих хорошо отделанные (часто – оригинальные, вроде музея Гуггенхайма), но холодно-безвкусные помещения, схожие с модернизированными супермаркетами…
                -ххх-
                В ТРЕТЬЯКОВСКОЙ ГАЛЛЕРЕЕ И РУССКОМ МУЗЕЕ
   Наверное более десятка раз посещал Третьяковку, начиная с 1951 года. И каждый раз, сообразно возрасту, душевному состоянию, настроению – внимание концентрируется на том, что раньше почему-то не трогало, видишь вдруг то, чего ранее не замечал. Наверное, сообразно настроению, глаз в первую очередь выхватывает из ряда картин то, что наиболее созвучно состоянию души и восприятию в данный момент.
   …Вот, однажды - в октябре 2008 г. – какими-то иными глазами углядел портрет А. П. Чехова  кисти Браза – впервые поразился тому, какие больные и страдальческие глаза у Антона  Павловича! Тоска и какой-то тихий ужас изнутри, скрытый отупляющей физической и – если ещё и не в большей степени - моральной усталостью…

   …У П. Корина: «Больной художник» - с тоской и грустью смотрит на незаконченную картину, которую, чувствует, – уже не завершит. Как умели русские художники с величайшим проникновением и щемящей болью передавать человеческие страдания простых людей, тихо и смиренно принимающих свою участь! Это не скучноватая жанровая обыденность великих фламандцев и голландцев и не парадные библейские страсти в картинах В. Тициана, Эль Греко (Д. Теотокопулоса) или Д. Веласкеса. И это не ужасы Иеремии Босха, где человек уже отчужден от мира Земного своей трагической неотвратимой участью... В этой простоте, наверное, – вся суть характера русского человека. Даже трагические библейские сюжеты у наших как-то по человечески интимны. Человек, даже в ипостаси жертвы, не так одинок… Он смиренно покоряется судьбе, и надежда на Господа никогда не покидает его…

   …Почему художники более дружны и не так завистливы к чужому успеху как артисты и другие люди искусства? Может быть потому, что здесь результаты оцениваются не сиеминутно, ценится прежде всего длительный кропотливый труд… Здесь успех – это не всплеск эмоций, сиеминутная удача или везение... Может быть поэтому?

   …Запомнились жанровые картины из российской жизни и быта конца XIX-го – начала XX-го веков: «Приезд институтки к слепому отцу»  В. Перова, «Русский трактир» Б. Кустодиева, «Свидание» В.Маковского, «Все в прошлом» В. Максимова – последнюю, много раз виденную картину, в 2010 году воспринял как-то иначе, «ближе». Наверное, это связано с возрастом…

   …Если испанцы (Д. Веласкес и др.) – и, вообще, европейцы сильны в монументальном и парадном портрете и,  в меньшей степени, в иддилическом (лакированном) пейзаже, то наши, русские, превосходят их (особенно художники  XIX века), прежде всего – в жанровом портрете и тонком пейзажном искусстве.

   …К примеру - тот же Левитан: удивительно, как само его еврейское происхождение, тяжёлые детские впечатления от жизни в черте оседлости, в  пределах замкнутой городской среды с её убогим бытом, смогли воплотиться в удивительно тонкое пронзительное понимание и способность чувствовать русскую природу, просторы России ?... Действительно, Левитан как бы «трансформировал»  внешне скрытую, подсознательную еврейскую грусть в сдержанный, печальный колорит русского пейзажа…
   Всегда куда-то уходит из сердца смятение и суетность, когда встречаешься с И. Левитаном – его «Золотой осенью», « У омута». Видимо, у всех так. Какое умиротворение в этих картинах!.. Или - «Над вечным покоем»: какая печаль, раздумье и даже "растерянность" возникают перед непостижимостью огромного мира  при встрече с этой картиной...
   
   …В детстве над моей кроваткой в маленькой овальной рамке висела копия картины К. Флавицкого «Княжна Тараканова». Каждое утро, просыпаясь, я видел прекрасную и несчастную княжну,  заточённую в камеру, заливаемую потоками воды во время наводнения, и крысу, спасавшуюся на ее ложе… С детства меня волновала судьба этой прекрасной женщины. И лишь став взрослым, я, наконец, доподлинно узнал трагическую историю ее жизни. По размеру своего тщеславия и общественно-политического темперамента это была незаурядная авантюристка и самозванка (предтеча Соньки-Золотой ручки – но не в уголовно-бытовом мещанском «варианте», а в «дворянско-политическом аспекте» и государственном масштабе…).

   Разное восприятие искусства – это не только уровень образованности, но, видимо, и менталитет, обусловленный средой обитания, происхождением, традициями и воспитанием. В 70-х годах во время одного из посещений Русского музея, где проходила обменная выставка картин из Третьяковки, наблюдал поразительно «полярную» реакцию посетителей (туристических групп) из разных стран – чилийцев и вьетнамцев. В залах русского искусства XIX века «латиносы» сравнительно спокойно (если не равнодушно) проходили мимо картин русской природы (И. Шишкина, И. Левитана и др.). Зато очень оживлялись и бурно обсуждали сюжеты из жизни романских народов – у картин Д. Веласкеса, Б. Мурильо, Эль Греко и др. Кровь, гены заговорили, что ли ? Те же вьетнамцы, спокойно проходя мимо изображений средневековых драматических жанровых сцен на картинах европейских художников, необыкновенно оживлялись при виде живописных пейзажей из русской жизни, норовя даже "пощупать травку" на картине… Видимо, это им было ближе…

   О других музеях России – Изобразительных искусств им. А. С. Пушкина, картинных галереях Эрмитажа, А. Шилова в Москве, Русском музее в Петербурге и многих прекрасных собраниях картин, которые довелось увидеть – передумал писать, как и о многих провинциальных собраниях картин (от Ярославля до Хабаровска), где среди кучи рядовых коллекций иногда попадаются «картины-жемчужины» многих больших художников, в т.ч. классические раритеты. Прекрасные собрания картин я «обнаруживал» в самых разных местах – во многих городах России и  мира, где мне посчастливилось побывать и увидеть редкие собрания творений великих художников – Киеве, Львове, Ереване (на удивление прекрасная коллекция русского искусства!), не говоря уже о Париже (Лувр), Мадриде (Прадо), Мюнхене (Старая пинакотека), Вене, Нью-Йорке (музей Гуггенхайма), Бостоне, Солт Лейк Сити, Риме, Венеции… А также прекрасные скульптурные композиции в Ватикане и на вилле Боргезе в Италии…
   Дети, потомки мои, приобщайтесь к прекрасному миру изобразительного искусства, постигайте Прекрасное!

  …Подумалось: имея возможность видеть такие чудесные художественные произведения, живя в огромном неповторимо прекрасном мире в окружении удивительных животных, птиц и растений, живописных гор и рек, имея возможностьнаблюдать прекрасные пейзажи, - почему люди не перестают злобствовать и обижать друг друга, воюют и уничтожают самих себя и созданные ими же самими величайшие технические сооружения и усовершенствования – не умея и не желая при этом подавлять свои низменные инстинкты… Вместо того, чтобы ПРОСТО жить в мире и наслаждаться созданным Господом благолепием вокруг нас… Сколько же ещё надо человечеству  веков, чтобы прогрессировали его сознание и моральные принципы, смягчалась душа и улучшалось отношение людей друг к другу?!...