Дела молочные

               

   В 1964 году я работал в одном НИИ и занимался проблемами упаковок. Мне тогда было 27 лет. Чудный возраст. Да и коллеги не намного старше. Как-то заходит в отдел начальник и сообщает:
   - Наш куратор из министерства просит прислать трёх конструкторов. Зачем - не сказал. Вот ты, ты и ты, - тычет пальцем, - прогуляйтесь, будьте любезны.
   Три "ты" означало я и ещё парочка коллег. Я в принципе молчалив, Лёва, наоборот, любит поболтать, а Валя, человек общительный и умный, если почему-либо раздражён, может применить нестандартную лексику, а в хорошем настроении не прочь пофилософствовать, хотя это, к сожалению, не всегда в нужный момент.
 
   Приходим. В большом кабинете сидит мужчина лет пятидесяти, худощавый, с чуть заметной сединой. Увидев нас, встал, обошёл массивный стол, поздоровался с каждым за руку.  Странное ощущение от его рукопожатия. Я скосил глаза, чтобы получше разглядеть его ладонь. Так и есть: четвёртый и пятый пальцы согнуты, прижаты к ладони. Вспомнил, про него говорили, что он фронтовик, был ранен. А мы молодые.    Нам кажется, что можем горы перевернуть. Да что там горы! Берите выше. Тогда песни распевали:  "...и покоряем небеса."

    - Вот что случилось, - начал куратор без предисловия, - приходит женщина и рассказывает: "Кормлю, - говорит, - ребёнка с ложечки молоком, и вдруг вижу, что в ложечке кусочек стекла. Посмотрела на горлышко бутылки - так и есть, скол".
Так вот, ребята, подумайте, что можно сделать?
   Воцарилось молчание.
   - Ну, я жду, - напомнил сотрудник министерства.
   Слышу, Лёва вступает. Он высокий под метр девяносто. Ему и карты в руки:
   - Можно отрегулировать бойки аппаратов, чуть ослабить удар.
   Неожиданно для себя я начинаю говорить:
   - Вряд ли это поможет, молоко будет подтекать, нужно что-то новое...
   - А Вы что думаете? - этот вопрос уже к Валентину. А Валя худой и такой щупленький, и росточком не блестит, на голову ниже Лёвы, напоминает чем-то бойцового петуха.
   - Что я думаю? - почесав нос и растягивая слова, произносит Валентин, - да ничего.
Это "да ничего" он произносит неожиданно быстро, после чего вдруг разражается каскадом фраз:
   - Оборудование заграничное? - и сам же отвечает, - Да. А кого послали покупать? Послали не специалистов, там партийных и так далее. И сказали: "Валюту экономить". А те, которые там, -  и он недвусмысленно показал рукою куда-то за окно, задрапированное белоснежными шторками, - уже давно отказались от стеклянной тары, молоко у них в картонных пакетах. А куда девать старое оборудование? Да продать по дешёвке бедным странам, или вообще каким-нибудь глупым. Вот и нашли дураков, ...ёнть.
   Последнее слово я не расслышал толком, к тому же Валька его как бы проглотил, но Лёва странно взглянул на меня, а потом покосился на сотрудникa министерства.

   От тирады Валентина лицо кураторa покрылось красными пятнами.
   - Я вас не за этим звал, - резко возвысил oн голос, -  как исправить ситуацию, я это знать хочу.
   - Выбросить то, что купили, - Валентин не на шутку разъярился, забыв, что куратор и партийный, и вообще намного старше его, и конечно же понятия не имеет об упаковочной технологии, а может быть и вообще ни о чём.
   Но куратор неожиданно взял себя в руки:
   - У нас нет денег на покупку дорогого оборудования, - ровным голосом произнёс он.
   - А мы причём? - довольно грубо парировал Валентин.
   Лицо куратора теперь уже побагровело, будто он только приехал с юга. Я почувствовал, что обстановку необходимо срочно разрядить, но как? Дальше молчать опасно.

   - Вот я думаю, - начинаю я, и вижу, что Лёва и куратор с каким-то учетверённым вниманием, даже рты раскрыв, мгновенно переключаются на меня, ждут сверхсоломонова решения, a я чувствую себя  вызывающим огонь на себя, и цежу слова очень медленно в надежде, что за эти несколько секунд скажу что-нибудь путное, но в голову лезет одна дребедень, - то есть я хочу сказать, - продолжаю тянуть время, жаль дяденьку, он же не понимает, что круг замкнулся, кричать следует наверху, а не здесь, но кто отважится кричать наверху?  Или не услышат, или услышат, что ещё хуже, и тогда выкинут на пенсию, а возьмут другого, который вроде них, бесчувственный, и прощай тогда кабинет со шторками, - что мы попробуем, - вот, нашёл спасение, - поменять прокладки на более толстые, чтобы смягчить удар бойка...               
   - Точно, - кидается на помощь Лёва, - заменим прокладки.
   А я смотрю на Валентина и вижу его кислую физиономию, на которой чётко отражаются его далеко не оптимистические мысли. Валька убеждён, что сама идея разливать молоко в стеклянные бутылки и закрывать крышки ударами стальных бойков неверна апocтeриOри.*
               
   - Валька, - говорю я на обратном пути, - тебе повезло, вякнул бы такое лет 15   назад, мы бы тебе до сих пор сухари посылали.
   Но он только смеётся, a я смеюсь ему в ответ. Очень хороший человек.

   Вот и вся история о делах молочных. Хотел бы добавить, что через 50 лет, уже живя в Германии, я встречаю наряду с картонными упаковками снова поллитровые стеклянные бутылочки с молоком, но крышка выполнена из жести и завинчивается. Наверное, в Германии проблему решили, а может стекло более качественное, кто знает?..    

* на основании опыта (лат.)
                25.04.2014                -oOo-