Утопленники

               
     Утопленники плыли по реке. Их руки были раскинуты в стороны. Распухшие и изъеденные рыбами тела, и лица, с обращёнными к небу пустыми глазницами. Десятки утопленников. Ежегодно, в окрестности, на реке тонуло три—пять человек. Кто-то устроил их парад.
Сто человек, взрослых людей, занимаются ерундой в спортзале бывшей деревенской школы:
- Мария, я люблю тебя.
- Вал, я люблю тебя,— объятие и поцелуй в щёчку.
- Миша, брат мой.
- Вал, брат мой,— объятие и рукопожатие.
- Ирина, я люблю тебя,
- Вал, я люблю тебя.
- Саша, брат мой.
- Вал, брат мой.
Добро пожаловать в секту.
   
    Нет. Секту создаёт не обряд посвящения. Секту создают вот такие процедуры. Все участники демонстрируют друг другу горячую братскую любовь. Затем, группы поддержки. Раскрывают душу, не опасаясь критики или осуждения. Последнее строжайше запрещено. Ещё, упражнения на доверие. Один падает навзничь и верит в то, что, стоящий за его спиной, подхватит и не даст ему упасть и ушибиться. Добавим круглосуточное совместное времяпрепровождение. Совместные бдения. И объединяющая, глобальная идея, общая миссия. Всё — ты член секты. И уже не вырваться.

      В отличие от остальных участников, Вал знал всю механику вербовки и одурманивания. Поэтому как бы обладал иммунитетом. Но вида не подавал. Общая идея не очень отличалась от прочих подобных «учений». Как Вал её понял, всё сводилось к тому, что реальна только душа. А всё остальное, в том числе и реальная действительность, которая нас окружает, только мираж. Секта — как секта, но в этой было что-то ещё. Что-то зловещее. И Вал должен узнать, что?

   Из предрассветного тумана показалась гигантская сороконожка, с сотней человеческих ног. Раскачиваясь и извиваясь, она выползла на деревенскую улицу. Но, внезапно сгустившийся, туман не позволил более ничего разглядеть. Только смутные очертания. Ещё  слышен шорох шагов массы людей, молча бредущих в темноте. И ещё. Деревенские собаки. Слышно, как они жалобно скулят, спрятавшись в своих конурах.

    Вал уже два месяца в секте и ему позволили процедуру погребения. Смысл её в том, что человека как бы хоронят. Затем, он как бы воскресает, обновлённым. Это, якобы излечивает душевные раны и всяческие хронические заболевания. На словах всё достаточно прозаично и невинно. Однако, яму для его «могилы» выкопали самую что ни на есть, настоящую. Затем соратники-сектанты его раздели и обмыли с самым серьёзным видом. Это настораживает. Его завернули в саван, положили в гроб и отнесли к могиле. Спасибо, крышкой не накрыли. Вспомнился инструктаж Николая:
- Ты поосторожней там,— предупреждал он Вала,— было несколько случаев, когда люди там пропадали с концами. Следствие ничего не дало: «Да  просто в город обратно уехал,» — или — «В лесу, наверное, заблудился, где-нибудь выйдет, вернётся». Да только никто из них никуда не вернулся. У нас заявление на пропажу Степана Кобзы, но вот список ещё на четырёх пропавших.

    Гроб без крышки опустили в яму и стали засыпать землёй. Засыпали ноги, живот, грудь. Осталось только лицо.
- Хорош,— скомандовал один из Могильщиков,— теперь щит.
    Яму накрыли деревянным щитом и тоже засыпали землёй. Вал погрузился в темноту. Через десять минут он просто уснул. Открыв глаза, Вал обнаружил, что в яме есть немного света. Достаточно, чтобы разглядеть стены. Ни одной мышцей, даже губами он пошевелить не мог, да и не хотел. Тело охватило блаженным покоем. Полная релаксация. По науке,— подумал Вал,— именно в таком состоянии и раскрываются глубины подсознания. Ощущение, будто нервы и кровеносные сосуды слились воедино с сосудами самой земли. Где моё, где не моё — уже не определить.

   Он стал частью. И даже где-то самой землёй. Из стены ямы вылезла женская голова. Лица не разглядеть, его закрывали спадающие длинные неопрятные волосы. Голова сделала оборот вокруг ямы и обратилась в сторону его лица:
- Не знаю такого,— произнесла голова и исчезла в стене.
   Десятки рук принялись его ощупывать. Они вылезали отовсюду. Снизу, из стен ямы, откуда-то сверху. Некоторые были устрашающе-громадного размера. Наконец, хриплый мужской голос произнёс: Этот не наш. Пусть идёт.

   Вал сразу оказался на берегу реки, у оврага, ведущего к ашраму. По реке плыли утопленники. Руки раскинуты в стороны. Распухшие и изъеденные рыбами тела и лица, с обращёнными к небу пустыми глазницами. Десятки утопленников. Как будто парад. Вал отвернулся и побрёл к ашраму. Здание ашрама было не узнать. Собственно это уже и не было ашрамом. Крыльцо теперь находилось со стороны реки, а не к лесу. И у двери красовались две таблички«Больница» и «Медпункт». Никакого следа штукатурки. Просто длинный рубленый барак. Во дворе подвода. У подводы суетятся два санитара в белых халатах. Мимо проходят люди. Ватные телогрейки, кирзовые сапоги.

Общую идиллическую картину нарушало наличие странной компании. Полтора десятка человек сгрудились сбоку от крыльца. Все в чёрных балахонах. Просто стояли и молчали. Валу это очень не понравилось. Он направился к ним с намерением немедленно с ними разобраться:
- Кто такие? Что им здесь нужно?
- Не трогай ты их,— это сказала женщина, вышедшая из дверей,— им и так нелегко.
  По контуру лица и волосам Вал узнал заглядывавшую к нему в яму.
- Мне Дарья велела приглядеть за тобой,— посмотрела она на Вала как на младшего братишку.— И кроме нас их не видит здесь никто.
- А кто они? - буркнул Вал в ответ.
- Да ясно, кто. Утопленники. Они и есть. Здесь ведь и морг находится. Всех мёртвых сюда везут. Только других отпускают, а за утонувших и повешенных, при неизвестных обстоятельствах, церковь не молится, как за возможных самоубийц. Вот, они, бедолаги и маятся здесь.
- Это они там, на реке?
- Помощи просят. Заступника. Да только некому им помочь.
- Почему я их вижу? - не унимался Вал.
- А потому, парень, что ты турист. Тебе больше и кажут. Не всё, но по более. Однако, ты ведь не это ищешь? Тебе Степана Кобзу надо.
- Действительно его. Всё они, дьяволы, знают,— это уже начинало раздражать.
- Иди знакомься,— показала женщина рукой на одного из санитаров.
Вал, не раздумывая, направился к человеку в белом халате.
- Степан Кобза?— спросил он строго.
- Так точно, мил человек.
- Что вы здесь делаете? Почему вы здесь? Вас ищут. Вы пропали без вести.
- А, понятно,— ощерился Степан,— Турист. Так вот, гражданин турист, каждый волен выбирать себе место жительства. Мне вот здесь по душе.
- Да ты что, не понимаешь? Здесь же все мертвецы.
- Это ты, дорогой, не всё ещё знаешь.— возразил Степан.— Вы там тоже не очень-то живые, знаешь ли.
- Что?— возмутился Вал.— Что ты сказал?
   И он схватил Степана за грудки. В тот же момент полная непроглядная темнота окутала Вала. Он лежал навзничь, а на лицо ему сыпался песок. Сверху доносились голоса. Щит отошёл в сторону и в глаза ударил солнечный свет.
- С воскресением,— приветствовали его, открывавшие могилу.
   Вал молча выбрался из ямы и  почти бегом направился искать свою одежду. Он всё ещё кипел от возмущения после слов, услышанных во сне. Слов якобы Степана Кобзы. Оно вроде глупо реагировать на сновидение. Но внутри всё нарастало и нарастало негодование.
- Всё узнал, лейтенантик?— услышал он голос Дарьи, одной из основательниц этой общины-секты.
Вал застегнул штаны и пошёл ва-банк:
- Где Степан Кобза? Отвечайте, если не хотите получить три года за дачу ложных показаний.
- Пойдём,— глазом не моргнув, согласилась Дарья.
- Извини, Вал, но твоё звание у тебя на лбу написано. Мы с самого начала знали.
   Она провела его на кладбище, которое находилось совсем рядом. Дарья подвела его к одному из крестов и ткнула пальцем на имя покойника. Степан Кобза,— прочёл Вал.
- Но это же ерунда,— возмутился он,— Человек пропал четыре месяца назад, а могиле пятьдесят лет как минимум!
   Ярость внутри так и кипела.
- Ты сам всё видел,— так же невозмутимо продолжала Дарья,— и остальные четверо тоже тут, недалеко. Тебе же всё показали.
- Показали?— Вал уже не владел собой. Над ним полностью возобладал гнев.
- Показали? Это я вам сейчас покажу.
  Он побежал к ашраму. Схватил у поленницы топор и со всей силой обрушил его на стену ашрама. В то место, где находился вход в помещение, в его видении.
- Показали?— вопил Вал на всю улицу и колотил топором по стене. Старая штукатурка, укреплённая обрешёткой, отваливалась кусками. - Показали?— и топор с новой силой обрушивался на стену. Через десять минут, полтора квадратных метра стены было очищено от штукатурки и открылась, укрытая за ней поверхность. Это был проём. Проём в стене, аккуратно заложенный, тщательно подогнанными брёвнами. Значит, дверь, тогда, в ТО время, действительно была здесь, со стороны реки. Вал опустил топор. Проём это реальность,— пронеслось у него в голове.— Где же тогда реальность?

Водителя катера немного беспокоил пассажир, принятый на борт в Комаровке. С виду интеллигент, но пьян. И оставить было нельзя. В Комаровку нет дороги. Только по реке. Водитель оглянулся:
- Что он там бормочет?
- Вот мы с вами считаем, что мы нормальные живые люди,— пытался втолковать попутчикам пьяный,— и всё вокруг нас реально. А, знаете? Вот не все так считают. Нет, не все-е.
Пьяный хихикнул сам себе и задремал. Водитель вздохнул с облегчением и повернулся к штурвалу.