Метафизика индивидуального-2

Композиция/4


Время, не принадлежащее нам, надо обменять.
Очень странная фраза. Если что-то не принадлежит нам, как мы это можем обменивать? Это значит, за временем стоит что-то другое. Пришли в контору, отдаемся работе, целых восемь часов. Не лучше ли отдаваться семь часов? Этот час, понятно, добавили себе. Тот же час убавили, у кого? Мы эти восемь часов – уже не мы. На службе, служащие, не принадлежащие самим себе. Пришли, приладили маски, закрылись, наши истинные лица остались за проходной. Так что же мы обмениваем? Рабочую силу, точнее, рабочий потенциал. Да! расходует этот потенциал Служба, лихо. Но восстанавливать-то его, приходится нам? Так что выбирай, Служба! Или плати больше, или мы работаем меньше. Время, не принадлежащее нам? Мы обмениваем на личное время, взамен обязуемся восстанавливать потенциал.
"А поутру", со свежими силами, спешим превратиться в служащих.
Обменивая время, или иначе, свой личный рабочий потенциал, мы получаем возможность осуществлять собственное воспроизводство. Самих себя. Не здесь ли первый шаг, куда? Хотя бы миг, его достаточно, чтобы возможность превратить в неизбежность. Тогда что такое, возможность возможности? это когда Служба цедит, выбирай служивый!

1.
Хрущев умел внушать страх... Иначе бы не выжил.
Леонид Млечин

«Жалкий, зеленый, больной, с личиком трупика, с выражением зеленоглазой змеи» (Фокин, с. 282). Если задуматься? Выражение зеленоглазой змеи, что это? Еще раз, зеленые глаза, змея. Борис Николаевич, вы когда-нибудь видели змеиные глаза, хоть какие-нибудь, загляните. Или, змея с зелеными глазами. Тогда заглядывать в глаза настоящих змей уже не требуется. Слова шипят, рука дергается? Нет, на урода не тянет, простой недоносок.
А как насчет уродов? Небольшой так переход, почти прыжок, от недоноска – к уроду.
Если "тотальная государственная собственность" уродлива? Если не миром, хотя бы частью правит урод? мы не задаемся глупыми вопросами, поздно. Мы понимаем, от нормальной жизни перешли к жизни ненормальной, скатились в "воронку бессилия". Остается, скрипеть зубами. Царапаться ногтями, выживать. Надо выжить в уродливо перевернутом мире. Проще всего, перевернуться самим. Если все вверх ногами, уже дан общий порядок. Вверх головой, вверх ногами? Люди, во все времена стремятся к воздаянию. Чтобы хватило на удовлетворение потребностей. И даже на удовлетворение всех растущих потребностей! Сразу возмущенный голос: причем тут способности?! Мы все равны, перед нашими Потребностями. Иначе говоря, будем получать независимо от вклада в конечный результат. Порядок, не сделать ли его нормой? "Кто там шагает левой"? И вдруг находится некто, кто поступает обратным порядком. Вклад делает больше других, и как старается! На выходе забирает меньше других, и не рвется, и не тянется. Вы, только посмотрите, этот индивид переворачивает принятый порядок. А сам? Нет, как все, на двух ногах. Можно ли сего индивида посчитать отклонением от нормы.
Проще говоря, уродом; а не проще ли быть уродом? не здесь ли начало, за которым порядок.

Что такое порядок? Не более, чем "наивное представление", что поутру надо проснуться, а потом надо умыться. Как это просто. Умывальник, нет, лучше таз, налить воду. Теперь зачерпнуть ладонями, глубоко, чтоб полные ладони. И решительно поднести к лицу. В самый последний момент руки разжать, чтобы «вода выливалась обратно, не коснувшись лица» (Там же, с.277). Все? Мелочь: «Хлебников долго тер полотенцем, а если его не было, то чем попало, сухое лицо» (Там же). Вот так, не спеша, от ядовитого смеха – к унылому бормотанию, от зеленых глаз – к зеленой скуке. Давай, давай же, безумец. Если есть просто норма, почему бы не быть норме отклонения.
Но в какую норму может уложиться "гениальный кретин" (Ходасевич).
…
Все звери как звери, стоят (и ходят) на четырех ногах, хорошо, на четырех лапах. И вдруг появляется некто, желает стоять на двух. И только на двух, да еще не лапы, а ноги. Собрались звери, посмотрели, а уж как посмеялись-то. Вот, уродец!  Как же он за добычей-то будет бегать? Явный инвалид, и любой инвалид от него убежит. Не особенно утруждая себя. О чем заботится любое животное? Удовлетворять потребности. Но при этом не стать средством удовлетворения. Безопасность, прежде всего. А значит, мощные клыки. Нет, тогда мощные ноги. Маловато? Тогда возьмем числом. Вон сколько нас, сирых, если что, двинемся серой массой, затопчем.
Клыки – рога, когти – копыта. Начало давно пройдено, забыть. Или Сила. Или Скорость. А как быть с этим уродцем, вон как орехи щелкает? Выделите ему нишу, и пусть там прозябает, со своими орешками и устрицами. Каждый будет на месте. И будет порядок, тот самый порядок, который почему-то называется естественным.
Медленное животное, вышло из общего потока, но ведь нашло свою нишу, начало состоялось.
…
Что дальше? Рост, история человечества – это история роста, одновременно, траектория.
Результаты роста в полной мере сказались (стали силой?) в Новое время, появилось индустриальное общество. Заглянем. И здесь все то же самое. К группе лидеров примыкает медленная страна. Медленная и большая страна (государство?) замыкает лидирующую группу. Ниже только «больной человек Европы» . Нужна ниша, о чем вы? на дворе-то уже 20-й век. Лидеры уходят вперед. Нужно бежать (= расти), да еще быстрее других. Очень медленная и очень большая Россия решила стать очень быстрой. Началось массовое строительство железных дорог, темпы. И вдруг в самой России, примерно в это же время, появляется ниша, заходите, кто ее занял?
Вы будете смеяться, уроды.
Ну, хорошо-хорошо, немного странные. А в остальном? Такие же люди, как и все.

2.
Искусство – укус-то!
Хлебников

то есть, ходят как люди, на двух ногах, шаг левой, шаг правой. Едят как люди, ложками или вилками. Волосы чуть рассыпаны, воротнички на месте, в чем же тогда их норма = ненормальность. Знать бы, чему они поклоняются.
Чуть наклоним голову, на бочок, склонили, теперь прислушаемся.
Вы не из учителей? Нет-нет! тогда слушайте. Была в ходу такая фраза, в начале 80-х, как мы работаем, так мы и живем . Любили, при случае, подчеркнуть, еще лучше черкануть. В какой-нибудь заметке. А если зачеркнуть? Наработали опыт, можно утверждать нечто обратное, как живем, так и работаем. Была у нас жизнь – продолжение работы. Кончалась работа, скажем, вышла пенсия, кончалась жизнь. А если бы работа была продолжением жизни? очень интересные, должно быть, эти люди, продолжающие жизнь во внешний мир, и ради чего?
Красивый юноша, ясный лоб, четкие брови. Уже тогда рассказывали, «…очень беден и спит на голой скамье» (Фокин, с.275). Скамья голая, а сам-то? Накрывается, газетой. Общий вид, серый костюм, «голова, ушедшая в плечи» (Там же, с.276). Понятно, денег «у него никогда не было». А зачем? несколько дней без еды, друзья собрали деньги, «пошел покушать». Внешний вид, наплевать. «Он мог годами не переодеваться и не мыться» (Там же, с.277).
Наверное, продолжал традиции. Это обратная сторона жизни, сторонка, если угодно теневая сторона. Для города, для горожан – это обратная сторона, крестьянская. А видимая? Да вот она, серебряная, во всем своем блеске.

Блеск замысла, иначе и не скажешь, не зря интеллигенты шушукаются, «король времени».
Как этому юноше удалось взойти. Кабинет, лампа, два человека. Какие сомнения, «доктор беседует с пациентом» (Иванов, с.46). Признаки? да вот они, эти явные признаки. Волосы всклокочены, взгляд дикаря, желтый. Дергается, «при каждом слове, голова трясется на худой, длинной шее» (Там же). Хочет закурить, со второй попытки закуривает, бросает. Шепчет, шепчет, доктор записывает, уточняет, снова записывает. И вот некоторые итоги: «Форма бытия треугольник». Вывод напрашивается, сам собой: «Следовательно, душа треугольна». Да, она треугольна. Хотя может быть и прямоугольной. Если так, пошагали: «Душа – мысль – треугольник» (Там же).
кто эти два человека? один, действительный статский советник, бывший, известен как врач.
Другой, получивший славянское имя (обряд крещения?), ныне известен как поэт для поэтов. Чем они заняты? «составляют тезисы философского обоснования нового направления» (Там же, с.47). Ну, конечно, сам Хлебников. Можете успокоиться, всего лишь творческий процесс. Два человека, никто не принуждал, поставили сами себе задачу, ищут формулу, чего? Начала, нашли. По крайней мере, сами искатели в этом уверены. Лучшее тому подтверждение – событие, случившее позднее, в 1920-м, Хлебников избирается «на пост Председателя земного шара в харьковском городском театре» (Фокин, с.279). Сколько слов, кто-то должен был их говорить, самого Председателя хватает только на одно слово.
Еще раз, два футуриста, что они делают? Можете смеяться, они заняты отчуждением,
Вернее, это самоотчуждение. От того общества, в котором им выпала честь родиться и жить. Как оно совершается. Смерть, дальше? разве может быть что-то потом. "Король времени", твой ход! Чрево, дальше? мысль замыкается – Круг! Ну да, вот он, должный образ. Чрево – Древо. Назло Смерти, сначала рождение, потом рост. И вот последний ритуал. Хлебников на сцене, холщовая ряса, босой. И неизменное «Верую», зачем? тебе ведь наплевать на внешний вид, на все суетное, все мелкое. «Он понимал свое председательство совершенно серьезно» (Фокин, с.280).
Цель? Скорее призвание. Я призван будущим, миссия, прочее уже не имеет значения.
…
Человек и Бытие. Поднимемся на ступеньку выше, Человек и Природа, две сущности, как всегда равнодушная Природа, сбоку несчастный Человек. Ибо? отчуждение, от самого себя, откуда это проклятие. Представьте, некто потерял самого себя. Шепчет, бормочет. Ищет, ищет, не может найти. А если не ищет? Отчуждение человека от себя самого? А если наоборот, отчуждение Природы от себя самой. Разве человек не часть Природы. Большое – малое, огромная Природа – крохотное существо. Именно так и должно быть, целое сбрасывает часть. Особь, вид, семья, род. Человек = самоотчуждение Природы, допустим это так. Но зачем ему отчуждение от самого себя. Природа обрекает его (= рядовой случай). А он, в порыве какого-то горького вдохновения, отрывает себя, от себя самого? Как сказать. Гляньте на Председателя земного шара, он полон вдохновения, увлечен производством Слов. Ему ли бояться отчуждения, чужой, кому? Обществу, столь жестоко скроенному. Так не пойти ли обратным порядком. Выходя из Общества, мы возвращаемся к Природе. В воспаленном мозгу возникают три актора. Каждому, по воле Председателя, нужно пройти через самоотчуждение.
Тройное отчуждение? Но может быть, страстное желание, через Природу войти в иное общество? Общество и Природа, отчуждаясь, используют Человека как простое переходное звено. И вдруг, появляется некто, он решает сделать центром решений Человека, а Общество превратить в переходное звено. Пора уже сбросить со своей шеи это общественное зло, пора с ним расстаться. Действительно, зачем отчуждаться от себя, потом искать, такой риск!
Плохо ли это, бежать всю жизнь по кругу из вечных ценностей.
Душа не надорвется? Видимо, здесь и кроется основное заблуждение. Вечны не ценности, а круг, на котором располагаются ценности. Где-то ведь они должны располагаться. Отсюда, следующее заблуждение, есть некий круг, а там можно расположить нужные Председателю ценности.
…
Чем выделялся Хлебников? Все равно, что спросить, а чем выделялся Серебряный век.
Позволю себе перефразировать. Обладал талантом, возводить волшебные замки, хотя бы воздушные. Но не было дара жить. Председатель Земного Шара, не умеющий жить. А разве кто-либо другой, смог бы стать таким Председателем. Если талант не может изменить себе, ибо "Верую". Тогда он начинает изменять жизнь, я продолжу себя в этом мире. Отступать? Нет, этого не будет. Иначе говоря, он олицетворяет собой незаменимость.
В этом смысле, чем Хлебников отличается от Ленина? Или, скажем, от Хрущева.
Начало состоялось.
Я незаменим. Как образец. Как руководитель. Как носитель власти. Тут вы ошибаетесь. Я носитель вдохновения. Плохо ли, если кто-то скажет, я отвечаю за все? Тот, который отвечает, он может разрешить все, пусть пробует. Я не трачу себя на подобные мелочи. Запомните! здесь ничего нет, здесь все рождается. Со мной рождается само время, заново. Рождаетесь и вы, повара, поэты, директора, генералы. Кто угодно, кроме мучеников. И мир переполняется жизнью. Жизнью Образца. Жизнью Руководителя. Жизнью одного-единственного Вдохновения. Жить вне этой жизни уже невозможно. В итоге, весь мир становится жизнью, в которой невозможно жить.
Твое вдохновение требует твоей жизни, а «остальное – твоя воля» (Андреев, с.95).

3.
Хрущев был утопист и верил
Николай Андреев

приближение к истине состоялось. А что есть истина? знание, неужели то самое, абсолютное.
Это и значит, «всех детишек взять в интернат» (Млечин, с.6). Интернат? «от рождения до окончания образования взять на государственное обеспечение». Еще старики? всех стариков, «от такого-то возраста – обеспечить всем». А как быть с остальными? Пара пятилеток, поработаем, и сможем, «всех людей кормить, кто, сколько хочет» (Там же).
Тот же самый творческий процесс, на этот раз в исполнении Никиты Сергеевича.
Хлебников, Хрущев, различие, в части творческого озарения? Не уловить. Оказывается, есть связка, творческое начало – начало властное. Хлебников так и не дошел до властных рычагов, возможно, потому что всерьез полагался на свое слово. Сначала он тащил слова наверх. Затем уже слова потащили его вверх. Иное дело, Хрущев. Вверх его тащили рычаги власти. Потом за эти же рычаги (= методы) ухватился он сам, ему не терпелось начать творение. Понятно, страну надо вытащить, и начал тащить, но «уповал на какие-то утопические идеи» (Там же). Вначале была идея, вернее, источник идей. Серебряные утопические идеи так и остались в "наволочке". Утопические идеи, в кукурузной мантии, не странно ли?.. не смогли преодолеть стен Кремля.
…
Последнее слово? За Машиной! В данном случае, за государственной машиной.
Понятно, машину подчинения может создать только властное начало. Абсолютную машину? Ты председатель, где план?! Выполнил! получи дополнительный. И этот вытянул! тогда третий. Председатель растерялся, «если все под метелку, то чем скот кормить» (Андреев, с.196). Подсказали, надо смешать зерно с грязью. Смешали, выжили. А что может создавать творческое начало? Машину обожания. Тогда, что есть начало машины? Экстатическое состояние, видимо, самое мощное из всех, доступных человеку. Качели, сцена, трибуна. Взлететь, выше, еще выше. Достаточно вспомнить отца-основателя. Но ведь это преходящее состояние, быстро исчерпывается. А на что вам машина. Нажимаешь рычаг, и заскрипели шестеренки. Ход набран, мир меняется, время ускорило свой бег. Чем хороши качели? Как модель, взад – вперед, картинка ближе, картинка дальше, но сам ты не с места. И будущий вождь задает контуры иной модели. Вперед, только вперед: «Все смеялись вместе с Лениным» (Анненков, с.466).
А кто не с Лениным?
Будущий вождь предпочитал последнее слово оставлять за собой. Источник всегда чист! А вождь? Всегда прав, как это элементарно. А как быть его подчиненному? Делай, что хочешь, но чтобы мой приказ был выполнен! «Делай, что хочешь – как это элементарно» (Андреев, с.199). Что хочешь – это буквально. Глотай пионер, ветер перемен.

Наглотался? Владимир Ильич, позвольте представить: «новое поколение нашей эмиграции» (Там же, с.467). Как нет?! И сразу, вокруг одни спины. Упирайся носом, не хочешь, ну, тогда подбородком. И давай решайся. Решай, для кого жить? Для себя самого! это всегда, это не отменить, это не преодолеть. Наконец, это неизбежно. Верно, всегда человек живет для себя самого, даже самый законченный альтруист помогает ближнему ради себя самого. Но кто главный, определись! Иначе, конечная инстанция. Человек, семья, род, группа, весь народ.
Или трансцендентное Начало Мира. Х-ВА. Х-МА! Халва, халява, хурма, вот оно, харизма.
Ты подчинился, так может, уже вошел в Храм Абсолютного Времени! В этом смысле, Хлебников не отличим от Ленина. Два разных человека-отклонения сходились в одном фокусе: борьба с рынком. Или как говаривал Хлебников: «С прибоем рынка в поединок». Какая-то чисто варварская вера в абсолютное время. Неважно, как это обосновывалось. Как сумерки и гибель богов (= христианство). Как закат надорвавшейся Европы (= Запад). Или как конец предыстории (= эксплуатация). По крайней мере, частная собственность ими была приговорена.
…
Долго они ждали, одни терпели, другие говорили, третьи организовывались. Одни в ссылке. Другие в эмиграции. Третьи в сырых салонах Серебряного века. Там бабушка русской революции. Здесь председатель земного шара.
Разночинцы. Бывшие дворяне. Настоящие социалисты. Будущие коммунисты. Рядовые, генералы, отцы церкви. Крестьяне, бедняки, кулаки. Но больше всех маргиналы. И время двинулось, побежало. Как припустили участники, долой проклятую эстафету! Мы не будем передавать палочку, мы сами придем к финишу. Что-то они пропустили? Момент, тот момент, когда варварство отделилось от самих участников, обрело самостоятельную жизнь. Из какой-то исторической тьмы (= забвение) вышла Орда. Все смешалось. И неравенство. И братство. И общее дело. И личная судьба. И проклятие прошлому. И гимн будущему. Полнейшая нерасчлененность, а разве Начало может быть иным. В этом смысле, оно должно сходиться в одной точке, концентрироваться. Невозможно людям представить Начало размазанным по пространству-времени . И люди начинают поиск этой начальной точки. Что они ищут? Человека, несущего на себе само время. Человек-Время, возможно ли такое? Разумеется, подобный человек нашелся: «Ты не трожь нашего Лёнина… Он Святой» (Вишняк, с.38).
Вот уж было Начало, видимо, самые мощные в истории, качели.
Как всякое Начало оно настаивало на своей неповторимости, с железным упорством.
Настаивало и отстаивало, всеми доступными ему средствами. Отстояло, доказало. И то верно. Кому в наше время удалось начать историю с нуля, с начала. Добиться такого ускорения. За семьдесят лет пройти исторический путь, на который ранее понадобилось семь тысяч лет .
4.
Коров надо кормить
Хрущев

Еще раз. Начало, вернемся к Началу. Как будто движение по кругу. От начала – к концу. От конца – к началу. Или как это у Хлебникова: смерть – чрево – круг. Внешне напоминает. Но на самом деле, здесь движение не по кругу, а чередование, своего рода качели. От полюса – к полюсу. Коротко говоря, маятник. Еще короче, инверсия. Потребность предполагает Способность. Способность выступает в роли средства, ограниченного Потребностью. Заявила нужда о себе, не обойти, включается Способность. Удовлетворение, Потребность сразу гаснет, и Способность выключается. Если же Потребность мертва, Способность быстро вянет. Очевидно, когда Потребность спит – Способность теряется. Это значит, именно Потребность (нужда) управляет Способностью.
Тот же маятник, но это особый маятник, его можно разгонять, если плодить потребности.

И даже видеть в этом смысл жизни. Итак, живое существо? Тогда это Способность-Потребность!
Например,
потребность в еде, оно тут же приступает к удовлетворению потребности, перешедшей в нужду. И тут же обнаруживается способность. Чем же тогда человек отличается от животного? Разве его начало не есть некоторая потребность-способность? Но если пойти в обратном порядке?

Это как раз по-человечески.
Я представляю собой некоторую способность-потребность. Теперь разделимся, отделим? Отделяйте! Это наша скромная способность, а это столь же скромная потребность. Так, теперь переносим внимание, со второй составляющей, с нужды, на первую. Если? не удовлетворять потребность, а развивать способность. Способность вдруг предстала потребностью, таращит голодные глазки.  Растить, растить такие способности. Всего лишь развивать способности, что получим на выходе, чуть ли не автоматически. На выходе, что это значит? Всего лишь иное отношение к внешнему миру.
Если я довел свои способности до высшего уровня? Я могу бросить вызов.

Вот это я делаю с удовольствием, с несравненным удовольствием. Откуда и задор взялся, взвился, что тебе юноша. А где лучше всего бросать этот вызов? Вернее, когда, где, кому. Неважно. Мое отношение к миру – производная моих способностей. Возможностей – Иллюзий. Функций – Фикций. Могу я позволить себе маленькую вольность. Скажем, отшлепать этот мир, по одному месту. Пробуйте, поглядите, как мир засмеялся, как ребенок. Что же такое творчество? Это способность увеличивать (наращивать) собственные способности. Если раньше Потребность ограничивала действие Способности. Теперь уже сама Способность стремится сделать Потребность бесконечной.
Это значит? теперь Способность будет управлять Потребностью.
Но если так, ради чего Способность будет активизировать Потребность? Понятно, ради себя. Как это элементарно, начать с себя, всего-то, обратить время на себя. То самое, восхитительное переживание, это же надо! И время работает на нас.

А с чего мы начинали? С некоторых опорных вещей, с начал, доступных любому.
Незаменимость + Неповторимость, замах на нечто абсолютное, Замок. И даже размах. Именно так, не Чрево, не Древо. Но непременно Замок, чуть иначе крепость. Предшественники большевиков, они известны. Пестель, Бакунин, Нечаев, Ткачев. Народная воля. Еще Народная расправа. Наконец, Группа освобождения труда, пять человек. Отчаянный протест плюс "ледяное бессилие". Видимо, не зря отец-основатель заметил: Россия выстрадала Октябрь. Но ведь Октябрь – это его выход, из неизвестности. Рискну утверждать: среди предтеч большевиков были и деятели Серебряного века. В этом смысле, сама эпоха, получившая название Серебряного века,
была своеобразной подготовкой Октября. Возможно ли такое?

Скромное желание владело серебряными детьми. Всего-то ускорить ход (бег?) времени. В свое время христианство ускорило ход времени, справилось. Так почему мы не можем, повторить сей успешный опыт. Христианам потребовалась две тысячи лет. Мы сломаем проклятые качели, ускорим время, да так, что эти служители будут сметены нашей скоростью.
Это значит? Как власть, так и творчество могут вызывать:
выбросы энергии. Приступы ярости. Грандиозные замыслы. Сногсшибательные проекты, немедленно, первый пошел. Если власть в руках, прочие представали винтиками. А если в голове замысел? Следуйте за мной, точнее, внимайте моим откровениям. Две эти страсти, творчество и власть, задают человеку чувство Абсолютного. Как будто вошел в Храм. В этом смысле, понятен цепкий страх перед властью. Ее уроки отпечатались. Но почему мы забываем о необходимости переживания страха – перед разгулом творчества. Точно такого же жуткого страха
Разве не творил Лойола. Или Марат. Или Троцкий.
Разве не творил Марк Порций Катон. Или Меттерних . Или Победоносцев.
И вот, на отрезке времени, примерно 28 лет, крот литературы и литература кротов (= литературная практика и практика революционная) сошлись в одном фокусе: ускорить ход времени. Ну, да, достаточно еще раз прочитать Маяковского. «Почему, в самом деле, человек делает вид, будто любит то, чего боится?!» (Мештерхази, с.88).

Вместо заключения
Счастлив, кто падает вниз головой
Ходасевич

Сколько было сделано рывков, тех же экономических чудес. Теперь время предположений.
Или гаданий, кому как понравится. Россия – не исключение, смуты, рывки, гадания. Типа: к середине текущего столетия. Дожить бы еще до этой середины. Вот оно, золотое российское время. Случается чудо, не суть важно, Освобождение или Программа. Начинается новая жизнь, чем не чудо.
Но ускорение хода времени для России – всегда оборачивается возвышением Власти. А для чего Власти затевать ускорение. Ведь это ускорение – функция Власти. И оно оборачивается на саму Власть. В конце концов, почему бы Власти, тем более власти абсолютной, не поработать самой на себя. Поработала, ударно, цель (= конечное состояние) достигнута. Наступает стабильность. Как ни странно, стабильность в России очень часто завершается распадом. Распад Власти, распад страны. Но тогда почему, не Россия,
но именно власть, впадает в стабильность.
А куда ей впадать? Только в саму себя. Стабильность – лишь иное обозначение незаменимой власти. Поэтому, власть – стабильность – круг.
…
Приятно, так похлопать по плечу, все суетитесь, мистер Кан! Все мельтешите. А мы живем спокойно. Как вы думаете, почему? что-то странное творится в этом мире. Один мир, один на всех. Тогда почему кто-то суетится. А кто-то спокоен. Вот вы, мистер Кан, взяли на себя смелость, представили какой-то прогноз . Почему бы вам не сделать следующий шаг по тропинке храбрости. Почему бы не помочь этому миру, как? Признать перед всем миром.
Да, есть, есть они, объективные тенденции.
А в придачу к ним еще есть "точный анализ". Превосходный образец подобного анализа уже выдан защитниками объективных тенденций. Нет нужды повторяться. Нужен следующий шаг. Главное здесь? Не конкретные тенденции, а наличие тенденций. Факт наличия. Всегда и везде даны нам некоторые тенденции. А значит? даны и пределы. Неприятная вещь – предел, как бы разделаться, преодолеть. Мелочь, покончить с тенденциями. А вот здесь мы еще слабоваты, подрасти бы еще. То есть получить время на рост, лет скажем, двести или триста. А пока приходится соглашаться. Если есть Способность-Потребность. Есть и Тенденция-Предел. Не обойти.
…
Что же является пределом для русской цивилизации?
Известно, частная собственность (ЧС), всеобщая ЧС. Тогда для европейской цивилизации, напротив, государственная собственность (ГС), или всеобщая ГС. Но ведь это правовые ограничения. Не переходишь, дерзай. А что нам задано до правовых рамок? Нормы. Что же считать нормой? На что ориентироваться? На тех, кто вкалывает. Или на тех, кто занят дележкой. Требуется единая Норма, внедрить в головы, закрепить, если понадобится, вбить.
Чтобы стала правилом.
В чем отличие правила от закона? Его, правило, не нужно абсолютизировать. Именно поэтому, его так приятно доводить до предела, то есть, до абсурда. Если есть, несколько упрощая, два начала. Должны быть и две философии. Эти две философии, при некотором желании можно превратить в две философии зла ? Были бы носители этих двух, столь близких философий. Не растащить ли нам эти начала, подальше друг от друга, стоит им сблизиться, тут же проскакивает искра. На мой взгляд: это все равно, что сказать, до сих пор работали над тенденциями, теперь давайте поработаем над пределами.

Литература:
1. Андреев Н.А. Трагические судьбы. – М.: ОЛМА-ПРЕСС, 2001.
2. Арсеньев А. До основанья – а зачем? // Век XX и мир, 1990 № 10.
3. Баткин Л. Петрарка на острие собственного пера // Октябрь, 1994, № 6.
4. Вишняк М. Дань прошлому // Свободная мысль, 1992, № 15.
5. Дольник В.Р. Непослушное дитя биосферы. – СПб.: ПЕТРОГЛИФ, 2013.
6. Иванов В. Целесообразность человека // Новая газета, 2012, № 99, 03.09.
7. Иванов Г. Закат над Петербургом. – М.: ОЛМА – ПРЕСС, 2002.
8. Каграманов Ю.М. В поисках удобного тупика // Иностранная литература, 1986, № 4.
9. Круглый стол. Где пересекаются линии // Театр, 1983, № 12.
10. Кутырев В. Человек… // Диалог, 1992, № 8 – 10.
11. Мештерхази Л. Загадка Прометея // Иностранная литература, 1976, № 5.
12. Млечин Л. Никита Хрущев: замерзшая оттепель // МК в Мурманске, 2014, № 17, 23 – 30.04.
13. Никонов А.Судьба цивилизатора. – М.: Изд-во НЦ ЭНАС, 2006.
14. Померанц Г. Сон о справедливом возмездии // Век XX и мир, 1990, № 11.
15. Романычев А. Медленная Россия // Власть, 2014, № 15, 21.04.
16. Фокин П., Князева С. Серебряный век. Т.3. – СПб.: Амфора, 2008.