Каблуки

В этом году лето наступило как-то внезапно. В феврале-марте еще была зима, снег то таял, то снова заполнял улицы, в апреле было сухо, но температура все равно не подымалась выше  пяти градусов по цельсию. Но в мае, в один прекрасный день вокруг стало просто тепло. Без лишних напоминаний, сводок погоды, улыбок метеоролога с экрана телевизора (хотя все уже привыкли к веб-страничке в Интернете) и причитаний старух.

С утра можно было выйти в олимпийке, пробежаться до ближайщей станции метро, а, минут 40 спустя, поднявшись на поверхность, уже ошушать кожей жар и дуновение горячего воздуха. Приятно, особенно после долгой зимы.

Днем, выходя на крыльцо своего офиса, прикуривая сигарету, можно было услышать шум горячих моторов, трели городских птиц, чьи-то разговоры. Но иногда было так по-особенному тихо, что до ушей доносился звук тлеющей бумаги на кончике сигареты. Или стук вены на скуле, когда прикладываешь к ней руку в надежде на то, что боль в зубе все-таки немного утихнет.

А ночи еще оставались холодными. Разумеется, это только начало теплого периода! Все еще впереди, просто надо подождать, пока воздух прогреется настолько, чтобы тепла хватало до утра. Ну или хотя бы до середины ночи — это не для любителей экстрима.

По вечерам по улицам снуют парочки, целуются в свете фонарей. А когда прохладно, что может быть проще расположить к себе раскошную девицу, предложив ей свой пиджак, в котором вы мучались целый день на жаре?

Вечерами люди заседают в кафешках, барах, ресторанах, так мило и радушно раскрывающих свои двери для посетителей. Пафосные швейцары у массивных дверей поглядывают свысока, глиняные статуи поваров с подносами улыбаются с тротуаров, яркие неоновые вывески в виде музыкальных инструментов или других элементов декора, соответствующих тематике заведения — все это строит ночную жизнь города.

На пересечении бульвара и одной маленкой улочки есть дом. За домом — двор. Посреди двора — бар. Это приятное заведение со своими завсегдатаями. Тут можно в дневное время суток покушать, а в ночное — выпить и потанцевать. Снаружи это деревенный сруб с негромкой вывеской “Эддиз бар”. Внутри — столы, стулья, барная стойка и бильярд. Почему-то сразу кажется, что дизайнер этого заведения был вдохновлен Мураками и его джазз-барами. Нельзя сказать, что посетителям не нравится — они пьют, общаются, в общем проводят время с толком.

Стены украшены фотографиями джазменов эпохи, неяркими неоновыми вывесками — точными копиями известных по всему миру джаз-баров, только в масштабе, пластинками.

Курить внутри можно.

Чем в принипе и занимается Рой, сидящий у стойки. Он уже изрядно выпил. Сгорбившись на барном стуле, он неспеша затягивается и смачивает горло виски из стакана.

По правую сторону от Роя сидят два клерка, судя по костюмам, пьют пиво. Слева от него — невысокая полная дамочка потягивает коктейль. В зале почти все столики заняты. Вокруг бильярдного стола ходят трое мужчин. Вооружившись киями они воодушевленно гоняют шары по полю, перекрикиваются и улюлюкают.

Обстановку внутри мы уже изучили, и снаружи нас ждет кое-что интересное.

Три дамочки: высокие, стройные, на высоких каблуках. Курят и что-то оживленно обсуждают.

-         Нет, и как он мог? Вот сволочь-то! - Кричит самая яростная подружка.

-         Рози, не переживай, все наладится, - успокаивает вторая.

Рози, видимо уже привыкшая к таким успокоениям, тупо смотрит в сторону и молчит. На ее нервной системе уже зарубцевались эти успокоения. Но подруги не успокаиваются. Напирают сильнее!

-         Нет, ты посмотри, да как таким можно быть? Да если бы я была на твоем месте, я бы давно этому кобелю член оторвала! Столько времени с тобой, и постоянно в каких-то историях. Вечно у него отмазки, вечно оправдания!

-         Рози, мы все тебя очень любим, и я и Мила, - продолжала вторая. — Но ведь и правда, хватит прогибаться под него. Ты же всегда верила, уступала. И только мы с ней, - кивнула в сторону  Милы, - слышали как тебе больно. И знали, как тебе больно. А? Ну что ты молчишь?

Рози все это время молча курила тонкую сигарету и смотрела в сторону. Внезапно взгляд ее расфокусировался и она произнесла:

-         Пойдем.

И направилась в сторону бара. Подруги переглянулись и посеменили за ней.

Зайдя в помещение, они сразу присели за свободный столик в конце зала. Заказали разное: Мила захотела выпить водки, составив компанию Розе.

-         А ты что будешь, деточка? - спросила властная Мила у второй подруги.

-         Ой, я даже не знаю… Я же не пью. Может, сок?

-         Томатный подойдет?

-         Пожалуй.

Мила повернулась к официанту:

-         И кровавую Мэри нам.

-         Эй, я же сказала, что не пью! - Запротестовала Деточка, но поняла, что осеклась, когда почувствовала на себе взгляд Милы.

-         И повторите через несколько минут, - еще раз обратилась Мила к официанту и победно взглянула на Деточку.

“Еще со школы она себя так ведет”, думала Деточка. Правда, она уже привыкла. Да и сейчас были дела поважнее, чем жалеть себя.

Им принесли водки и коктейль, они выпили залпом и закурили.

-         Рози, может ты подробнее расскажешь что в этот раз случилось? - осведомилась Мила.

Ответом последовало молчание.

-         Хорошо, тогда еще по одной, - весело заметила Мила.

Через некоторое время язык у Рози все-таки развязался.

-         … и он подходил вот так к какой-нибудь суке каждый вечер. Раз в неделю у него получалось… А мне говорил, что с друзьями, что на работе. Но я не э-э-э-э унываю. Чтэо он, один что ли такой? Я сама себе хозяйка, я буду сама и никто, слышите, девки, никто не сможет покушаться на мою свободу!

Подруги, поддакивая и оживленно кивая головами подняли свои две стопки и стакан над столом. Они были уже изрядно выпившие.

- А пойдем танцевать! - предложила Деточка и все они втроем, весело улюлюкая, встали и пошли в сторону танц-площадки.

А Рой в это время уже достаточно набрался, чтобы идти домой или найти приключений на свою задницу. Он выбирал обычно первое, так как человеком был спокойным. Жизнь только у него была однообразная. Непонятно, что он искал на дне стакана почти каждый вечер, но даже глупому стало бы ясно — он пытался избежать одиночества. Или жалел себя.

В любом случае Рой заплатил за выпитое и начал подниматься из-за стойки. Мимо протискивались какие-то три девицы, явно навеселе. И Рой, не расчитав траекторию движения, зацепил рукой стакан и оставшееся пиво в бутылке расплескало по стойке и брызнуло на одну из девиц.

-         Эй, смотри куда прешь, хмырь! - крикнула одна.

-         Да, кобель недоделанный! Понапиваются, потом стирай после них!

Рой немного оторопел от такого обращения. Он видел пьяных женщин много раз — его мамаша часто выпивала с подругами, иногда даже до такого состояния, что стоять на ногах для нее становилось непосильной задачей. Но она никогда не проявляла агрессию к нему. К мужу — да, даже к старшему брату Роя. Но не к Рою. Она ласково называла его Рой-Мой, обнимала и давала деньги. Малыш тогда совсем ничего не понимал.

А когда ему было 17, ее сбила машина, когда она выпившая пошла к соседке.

А пока Рой стоял и ошалело смотрел на троицу, вспоминая что осталось от матери после того, как ее задела семитонная груженая товаром фура, они уже начали заводиться. Алкоголь  делал свое коварное дело.

-         Что ты вылупился, урод? - наехала на Роя Деточка. Ей, непьющей, алкоголь добавил смелости и борзости.

-         Смотрите на него, да он просто испугался! - показывая пальцем, смеялась Рози.

-         Да он надул в штанишки! - Закричала Мила и они втроем засмеялись.

Рой очнулся от своего видения и огрызнулся:

-         Слышите, вы, дуры! Вы обалдели совсем?

Мила перестала смеяться и заглянула ему в глаза.

-         Ты как меня назвал? Пошли разберемся, задница.

Она толкнула Роя, он повалился на стул.

-         Так его, Мила, давай! - Закричали остальные подруги.

Роя уже хмель отпустил, может все спустить на тормозах?

-         Девушки, я не хочу проблем, ок?

-         Ты не хочешь, ублюдок, а мы тебе их сейчас устроим! Быстро пшел отсюда вон!

Рой поспешно ретировался. Выходя из бара и переводя учащенное дыхание, он закурил. Надо бы передохнуть, придти в себя. Для человека с такой спокойной размеренной жизнью, с такой рутиной это — настоящий шок. Три барышни чуть не надавали ему по заднице. И не ответишь ведь, они же женшины.

Не женщины, а звери, мать их так!

-         Думал, так все легко закончится? - послышался голос сзади.

Рой обернулся. Это была Рози.

-         Все вы такие, сволочи! Дорогааая, я не хочу проблееем, давай все забууудем, - начала она кривлять Роя, специально растягивая слова.

Следом за ней выбежали остальные подруги. Они не очень уверенно стояли на каблуках и голос в их голове, который должен был бы предупредить, когда заканчивается разумное и начинается безрассудство, уже давно спал лицом в салат.

Рози начала медленно подходить к Рою.

-         Ты проливаешь на мою подругу пиво, а потом извиняешься, думая что тебе все сойдет с рук? Ты кончаешь на каких-то других сук, думая, что я тебе все прощу? Ты врешь мне, и считаешь что я дура тупая???

-         Что? О чем вы говорите, я не понимаю! - Рой медленно отходил.

-         Не понимаешь, засранец? Так тебе объяснить?

Она сказала это и сделала выпад корпусом, пытаясь в этот момент дотянуться до его лица ногтями. Рой моментально среагировал, увернулся и приготовился бежать. Но тут, из темноты его лицо встретила железная труба. В глазах все поплыло и его тело грохнулось прямо на асфальт. Сломаный нос сразу же дал о себе знать. Боль пронизывала тело так, что даже пальцы на ногах начало сводить судорогой. Он открыл глаза, которые уже начала заливать кровь и увидел, что над ним стоят три девушки. У одной, скромной и тихой на вид, была железная труба в руках. У той, которая с ним говорила, лицо перекосило от ненависти и злобы.

-         Что, получил? Будешь знать теперь, как сбегать от разговоров! Посмотрите на него!

Внезапно та, что с трубой, размахнулась и ударила Роя прямо помеж ног. Теперь боль скрутила его тело ниже, но сильнее. Рой закрылся и лег на бок. Голова уже ни о чем не могла думать, только о том, что у него там теперь вместо члена.

В бок ему впился носок чьей-то туфли. Потом еще раз и еще раз. Потом послышался крик:

-         Вставай, упырь! Покажи, что ты мужик! Давай!

Они отошли, и он поднялся. Неспеша, как в замедленной съемке. Казалось, этот подъем занял целую вечность. Открыть глаза было очень тяжело. Он попытался убежать, но труба угодила ему прямо по коленной чашечке. Раздался звук треснувшей кости, такой громкий в ночном воздухе он аж зазвенел. Рой слышал его отчетливее всех. И он снова упал.

Они били его трубой по затылку, забивали его своими туфлями на высоком каблуке, выкрикивая угрожающие возгласы и оскорбления. Острые шпильки впивались ему в спину, рвали мышцы, ломали кости. Плечо пронзила острая боль и еще до того, как каблук вышел из отверстия, он ошутил пульсацию крови. Вырвался маленький фонтанчик, который превращался под ним в черную лужу. “Как жаль, что я еще жив”, думал Рой. Странно, что он еще думал. Странно и страшно.

Об его голову разбилась бутылка, добавили еще раз трубой. Кто-то прыгнул на него сверху двумя ногами. Оба каблука вошли в него по самую пятку, а один сломался да так и остался внутри. Были проколоты почки, выбиты шейные позвонки, поломаны пальцы на обеих руках. На затылке от нескольких ударов трубой белела кость. Волосы и кусочки кожи с головы валялись вокруг ошметками, мусором.

Последняя мысль, которая промелькнула в его голове, оказалась “Привет, мам…”

В черном небе появлялись зачатки рассвета.