Предупреждение Конроя 9

9.

Этот день так ждали, и всё же он настал неожиданно. Тогда утро наступило как утро, только с багровым сиянием там, где всходило солнце. Мурзик тоскливо смотрел в окно с плеча Грядущего (насколько он без глаз мог смотреть) и жутковато подвывал, задирая голову. Грядущий кормил его сахаром, засовывая кусочки прямо в пасть и не без труда высвобождая пальцы, и тоже смотрел в окно. Маки, сидя с ногами в кресле, невнимательно просматривала какой-то старый журнал, думая о чём-то своём, а Майр гулял вокруг Грядущего, развлекая себя разговором. На него никто не обращал внимания. В конце концов он с собой договорился и пришёл к определённому выводу. Решительно он приблизился к Грядущему с левой стороны и с верой в собственные силы уведомил:

- Лажа, сейчас я сделаю тебе «Ы!»

Грядущий нахмурился, пытаясь что-то вспомнить, но с первой попытки ему это не удалось.

- Он не помнит, - отвлекаясь от листания журнала, сказала Маки.

- А ты помнишь? – спросил её Майр.

- Конечно. Ох, и прелесть же тогда была!

- Вот поэтому особенно обидно, что он не помнит.

- О чём это вы договариваетесь за моей спиной? – нахмурился Грядущий ещё больше.

- А ты повернись к нам лицом, и мы не будем договариваться за спиной, - Майр пошёл на компромисс.

Грядущий, пылая от возмущения, круто развернулся, и в тот же миг сильный удар снаружи во входную дверь потряс домик Грядущего. Все в недоумении обратили взоры к двери. Майр на цыпочках подкрался к ней и, прислушавшись, взялся за дверную ручку, но тут же отдёрнул руку и пожаловался:

- Она обжигающе ледяная!

Но повторно дотронуться до неё ему всё же пришлось, потому что кто-то легонько постучал в дверь. Маки испугалась и хотела было сказать, чтоб Майр сделал вид, что никого нет дома, но Майр уже распахнул дверь. Точнее, она сама распахнулась под неожиданно сильным порывом ветра. А ветра вообще не наблюдалось в предшествующие несколько дней, и это событие показалось подозрительным. Повеяло холодом, как из потустороннего мира. На улице почему-то было не по времени совсем темно, а на пороге стоял продавец масок. На этот раз он был одет в некое подобие камзола вместо обычной рвани, но по-прежнему в замшевых ботфортах и в мятом зеркально-оперённом цилиндре неразличимого цвета. Его чёрные змеистые волосы были собраны сзади в длинный хвост и перевязаны обвисающим почти на такую же длину бантом из чёрной шёлковой ленты. Маки отрешённо подумала, что в такого человека можно влюбиться, если обладать определённой мерой извращения вкуса – так, совсем немного. И она этой особенностью обладала.

- Доброй ночи, друзья! – поздоровался он. – Ибо на мир этот падёт вечная ночь.

В правом чёрном глазу его трепетала затаённая тоска, а в левом-солнышке горела безумная радость.

- Конец пришёл мирку, так что вы готовьтесь, - предупредил продавец масок. – Странно как-то всё выходит, вам не кажется?

- Ты… Памятник?.. – запинаясь, спросила Маки.

- Рассуждая философски, мы все – памятники, - пустился было в словесные дебри гость, но передумал и ответил: – Чего греха таить, было дело…

- Мы тебя должны ненавидеть! Я чувствую, это всё, что с нами происходит – из-за тебя! – злобно крикнула Маки.

- Не отрицаю, - пожал плечами гость. – Но советую: приготовьтесь все; сейчас начнётся представление…

Не успел он договорить, как дверь, уже прикрытая Майром, распахнулась настежь, громко хлопнув о стену, и из мглы в квартиру ворвался ледяной вихрь, вмиг разметав всё, что плохо лежало, и растрепав журнал Маки.

- Советую: прижмитесь к стенам! За мебелью прятаться опасно! – предупредил продавец масок.

В домик вошёл чёрный смерч, похожий на извивающийся столб. Он беззвучно двинулся через всю квартиру, пытаясь подхватить кресло, на котором раньше сидела Маки, но кресло для него оказалось слишком тяжёлым, и потому он ограничился тем, что перевернул один стул и прошествовал к окну, где выбил стёкла, а затем сиганул вниз. Несколько минут было тихо, а затем началось жуткое нашествие какой-то мерзости, бескрайним потоком льющейся из двери через всю квартиру в разбитое окно.

 Чего в этом потоке только не было!.. Звери, похожие на людей, и люди, похожие на зверей; бледные весёлые раздутые трупы с чёрными глазами, похожими на гнилые маслины; какая-то скользкая слизистая мягкая перекатывающаяся масса; измождённые долгим голоданием маски. Потом совсем некстати прошагали гигантские ножницы в балетной пачке. Прошёл человек с портфелем, причём передвигался он вверх ногами, опираясь на неприлично огромные надбровные дуги и шевеля косматыми густыми бровями, похожими на мускулистых гусениц. Майр заслонил лицо ладонями и настороженно поглядывал на идущих мимо сквозь пальцы. Несомненно, этого зрелища ему хватит не на один десяток кошмарных снов. Проходили здесь и нормальные люди, но они ничего не видели перед собой и двигались, точно загипнотизированные.

Прошло довольно немало времени, а поток всё так же был «полноводен». Странные существа шли вплотную друг к другу, не толкаясь и не издавая ни звука. Маки смотрела на сюрреалистическую картину в каком-то оцепенении, Грядущий задумчиво поглаживал своего Мурзика, норовившего ухватить хозяина за палец, а продавец масок стоял с таким видом, будто всё это предвидел заранее. Хотя – кто знает?

Всенародное движение почему-то стало набирать скорость, и началась паника; визжащие, рычащие, воющие, хрипящие потные тела лезли друг на друга, пытаясь поскорее добраться до заветного окна, и это было очень страшно, но из находящихся в квартире по праву никто не пострадал.

Потом поток как-то сразу прекратился, и все оставшиеся почувствовали себя как-то забыто, одиноко и заброшенно.

- Что-то случилось, - подал голос гость. – То, чего все они так боятся.

И действительно, случилось. В дом ворвался ураганный ветер и устремился в окно. С каждой секундой нарастала его сила и скорость. Домик дрожал под его порывами, и гудел от напряжения.

- Город сворачивается! – сквозь гул и грохот прокричал продавец масок.

Ветер был похож на трубу, проложенную от двери к окну, и в этой трубе уже с огромной скоростью кувыркались обломки. Ветер даже можно было видеть, но пока он никого не трогал. Казалось, весь город пролетает мимо. Обломки, кирпичи, куски стен, раздробленные на мелкие фрагменты, пролетали в сумасшедшем порыве по квартире, исчезая в оконном проёме. И это пришлось пережить. А когда всё, что осталось от города, за рекордно короткое время было вышвырнуто неизвестно куда, ветер решил взяться за оставшихся живых существ.

Маки успела вцепиться в шкаф, который обладал привинченными к полу ножками, а потому оказался ветру пока не по зубам, что и спасло Маки.

Грядущий сжался в углу, и оттуда ветер его не смог выковырять. Но зато он отыгрался на Майре и на продавце масок, протащив их, оторванных от стены, по всему полу и выкатив на гостеприимно открывшийся балкон. Майру удалось схватиться за решётку перил, а вот продавцу масок повезло меньше: его перекинуло через перила, и он из последних сил цеплялся за них, тогда как ветер отрывал его. Ветер был такой силы, что поддерживал тело продавца  масок  горизонтальном положении.

- Дом – это окно! – прокричал человек с солнечным глазом Майру. – И наш мир исторгает через него абсолютно всё чужеродное. Нам бы продержаться немного, и мы будем спасены!

Ещё немного, и у продавца разожмутся руки, и его унесёт на верную гибель. Майр, сопротивляясь напору ветра, привстал на четвереньки и, рискуя быть унесённым, начал пробираться к продавцу масок, с которого странным образом не слетал его головной убор. И в тот критический момент, когда пальцы продавца соскользнули с перил, Майр перехватил его за запястье, а вокруг бесновался ветер.

- Отпусти меня! – кричал продавец масок. – Ты здесь погибнешь! Не рискуй! Так мы погибнем оба! Ты должен выжить! Понимаешь? Должен! Послушай меня хотя бы ради своих друзей! Ты потеряешь их! Отпусти!

Но хватка Майра была мёртвой. Он знал, что и его вот-вот оторвёт ветер, но он не мог позволить погибнуть человеку, жизнь которого зависела теперь только от него.

- Сумасшедший! – кричал ему спасаемый, но он не слушал.

- Я не мог предположить, что так получится! – орал продавец масок. – Кажется, моё Предупреждение было несовершенным! Что будет с тем, кто подаст мне руку? Я не знаю! Я не могу придумать! Вот как всё обернулось! Брось меня, я тебе говорю! Надо же, а, и именно со мной такое случилось! – он дико хохотал, откровенно веселясь среди яростного урагана.

И на мир этот пала вечная ночь.