У мёртвых раны не болят

ПАМЯТЬ

Вячеслава Александровича Бабушкина я знаю давно. Мне не раз приходилось с ним обсуждать его стихи и рассказы. Навсегда запомнилось одно из четверостиший его стихотворения:
Наша память сурова и свята,
Она подвиги вечно хранит
Генерала и просто солдата,
И никто и нигде не забыт
Недавно он предложил мне почитать его очерки, написанные с 1984 по 1991 годы, которые были опубликованы в армейской печати и газете “За коммунизм” Щелковского района.
Как мне показалось, очерки написаны интересно. Их содержанием является не только собранный и обобщенный материал, но и рассказы самих участников войны, и неважно какой: с белофиннами, Великой Отечественной или Афганской. Война изображается такой, какая она была на самом деле. В ней, как в алмазных гранях, отображается все: героизм и трусость, высокий моральный дух, любовь к Родине и предательство, бескорыстие и хитрость.
Со времени написания очерков многое изменилось: Советский Союз распался на отдельные государства, развенчана руководящая роль КПСС, ее помощника – комсомола.
Много негативного написано и говорится об Афганских событиях в различных средствах массовой информации. Но если все это отбросить в сторону, то все равно существует история, реальные события, связанные с целым поколением людей. Пережитое и содеянное этими людьми заслуживает высочайшего почтения и преклонения. Они победили в жесточайшей из всех войн – Отечественной и принесли нам свободу. Многих из этих героев уже нет в живых.
Советские воины не уронили чести нашего народа и в Афганской войне. Каждый, прочитавший эти очерки, проникнется уважением к людям, честно исполнившим свой долг перед Родиной.
Молодежь, которая интересуется историей нашей страны, подвигами своего народа, по моему глубокому убеждению, найдет в них правдивейшую информацию из уст непосредственных участников боевых событий.
Заранее благодарю читателей, которые уделили внимание и время, чтобы узнать правду о войнах, происшедших в недавнем прошлом, и роли в них наших земляков – фрязинцев.
В.И Игнатов

РАДИ МИРА НА ЗЕМЛЕ

У кремлёвской стены есть могила солдата.
Над могилой огонь днем и ночью горит,
К ней идут на поклон как к отцу или брату,
Что за Родину нашу в сраженьи убит.

Возлагают цветы, горько плачут порою,
Вспоминая прошедшие годы войны,
Пораженья, Победу, что стала зарёю,
И огни её ярче сквозь годы видны.

Как жестока война, все вы знаете, люди.
Поклянитесь над прахом могилы святой,
Что бороться за мир против войн каждый будет,
Чтобы в целости шар сохранить голубой.

Неизвестный солдат, от фашизма спасал ты                Отчизну,
Неизвестный солдат, ты собою её прикрывал.
Ради счастья земли, ради мира грядущего, жизни
Ты бессмертным в сердцах у народов планеты всей      стал.
 
ТРИ ЗВЕЗДЫ МАЙОРА ПАНИНА

Когда внуки Сергея Михайловича Панина просят: - “Дедушка, надень, пожалуйста, свой боевой мундир”, он вначале отказывается, потому что знает: нахлынут воспоминания, больно защемит сердце. Но разве устоишь перед просьбой этих малолетних и шустрых ребят? И вот он уже совместными усилиями облачен в мундир военного времени. На его кителе –  орден Боевого Красного знамени, три ордена Красной Звезды, два ордена Отечественной войны I и II степеней, две медали “За боевые заслуги” и рядом с ними – еще десять. Начинаются расспросы: за что и когда они получены? Где воевал, что видел? Порой вопросы бывают наивные, но чаще серьезные и на них обязательно надо ответить. Хочется, чтобы внуки выросли отважными и смелыми, хорошо учились, крепко любили свою Родину и умели мужественно защищать ее.
Великую Отечественную войну Сергей Михайлович встретил на реке Прут, на границе с Румынией.  Завязались жестокие кровопролитные бои. Южный фронт под командованием С.М.Буденного сдерживал наступление противника. Но силы были неравные: советские войска, истекая кровью, вынуждены были отходить в глубь страны. Так лейтенант Панин в составе артиллерийского полка резерва Главного командования оказался под Сталинградом. Ценой огромных потерь гитлеровцам удалось 13 сентября 1942 года ворваться в город, но советские войска под командованием мужественных генералов В.И.Чуйкова, М.С.Шумилова, А.И.Румянцева и других продолжали защищать его. Бои шли за каждый метр земли – на улицах и в цехах заводов, в жилых домах. Битва на Волге с каждым днем становилась все ожесточенней. Гитлеровцы бросали в бой все новые и новые дивизии, усилили налеты с воздуха и артиллерийский обстрел районов, занятых советскими войсками. Были взорваны нефтехранилища. Разлилась горящая нефть. Высота пламени достигала 800 метров. Горела земля. Горела Волга. Все содрогалось от взрывов бомб, мин, снарядов. В один из таких дней оборвалась связь с наблюдательным пунктом, находящимся в 62-й армии генерала В.И.Чуйкова.
Командир полка подполковник В.И.Чекалов вызвал к себе начальника мастерской радиосвязи старшего лейтенанта С.М.Панина и приказал ему, чтобы связь к утру была восстановлена. Для этого надо было переправиться через Волгу. По реке шла шуга, постоянно рвались снаряды, пулеметный огонь не давал поднять головы. Пользуясь темнотой, старший лейтенант и с ним два бойца нашли лодку и начали переправу. Вспыхивали осветительные бомбы, беспрерывно строчили пулеметы, лодку затирало шугой, относило течением, но бесстрашные воины упрямо плыли вперед. Метров за пятнадцать от берега лодка была пробита осколком разорвавшегося снаряда, пришлось добираться вплавь. Тело обжигала холодная вода, ноги и руки сводила судорога, тяжелая радиостанция тянула ко дну. Но мужество солдат победило. И вот они на наблюдательном пункте. Оказалось, что в рацию попал осколок, и она вышла из строя. Старший лейтенант Панин с рядовыми А.Чуркиным и В.Денисенко быстро поставили новую радиостанцию и доложили о выполнении приказа.
А вот еще один случай из обороны Сталинграда. У фашистов длительное время в районе Мамаева кургана действовал бронепоезд. Он появлялся всегда неожиданно. Нанесет удар и тут же куда-то исчезнет. Генерал Чуйков приказал уничтожить его. На поиски был послан летчик старший лейтенант Колесов.  На ИЛ-2 под прикрытием двух истребителей он обнаружил бронепоезд, передал его координаты на радиостанцию Панину, тот сообщил их в полк, и дальнобойная артиллерия массированным огнем уничтожила фашистский бронепоезд.
За мужество и героизм, проявленные в боях за Сталинград, С.М.Панин был награжден орденом Красной Звезды и медалью “За боевые заслуги”. В феврале 1943 года в Сталинграде прозвучал последний выстрел.
Красная Армия наступала на Запад, и вместе с ней шел туда связист Сергей Панин.
Продолжались ожесточенные бои на Минском направлении. Распутица и бездорожье создавали дополнительные трудности в ведении боевых действий. Батальонная радиостанция, которая была в распоряжении С.М.Панина, не обеспечивала надежную связь с тыловыми подразделениями. А значит, артиллерия не получала своевременно снарядов, случались перебои с питанием. Командир полка нервничал и требовал обеспечить надежную связь. Надо было достать новую, более мощную радиостанцию. Но где? На нейтральной полосе – подбитый немецкий танк. Надо снять с него – решил Панин. Взял с собой радиотехника, двух радистов, ночью они подобрались к танку. Радиостанция оказалась действующей, быстро сняли ее и ползком по топи болот, при постоянном обстреле приволокли  в расположение полка. Связь с тылами была обеспечена, снаряды подвезены вовремя. Операция прошла успешно, а на груди Панина засверкал второй орден Красной Звезды.
Долог и труден был путь Сергея Михайловича Панина по дорогам войны.
В рядах I-го Белорусского фронта Сергей Михайлович штурмовал Берлин. Это по его корректировке первым вел огонь по рейхстагу командир дивизиона дальней артиллерии майор А.Зюкин.
1984 г.

“НУ ЧТО Я ЗНАЧУ БЕЗ РОССИИ?”

      Эти слова из стихотворения ветерана Великой отечественной войны П.С.Минейчева стали главным смыслом его жизни.
      С Порфирием Сергеевичем Минейчевым, я познакомился заочно по его публикациям, стихам, которые постоянно появляются в районной газете “За коммунизм”. Он пишет о боевых друзьях, их ратных подвигах в годы Великой Отечественной войны, о нелегком солдатском труде. О нем же как неутомимом труженике я слышал от ветеранов войны. Захотелось с ним познакомиться.
Дверь мне открыл он сам, коренастый, среднего роста, с приветливой улыбкой. С первых же фраз мне стало ясно, что о себе он рассказывать не любит. Я набрался терпения и слушал о казахе Ательбае Нуртазине, который под огнем немецких танков восстановил связь с командным пунктом корпуса, был тяжело ранен. За этот подвиг капитан Минейчев представил его к награде. Об этом же рассказывала “Правда” в декабре 1966 года. С тех пор между боевыми друзьями завязалась тесная дружба.
Много рассказывал Порфирий Сергеевич о зверствах фашистов. Привел пример, как его телефонист рядовой
Исламбеков отвез немецкую роженицу в медсанбат, который размещался недалеко от города Лансберга в Восточной Пруссии. Прорвавшиеся немецкие танки полностью уничтожили этот медсанбат.
Прямым попаданием  снаряда была уничтожена и контрольная “точка” связи, где погибли рядовой Исламбеков и сержант Дворников.
Я знал, что Порфирий Сергеевич награжден пятью орденами, четыре из которых являются боевыми: два ордена Красной Звезды и два – Отечественной войны I и II степеней. Имеет более десяти медалей, среди которых “За отвагу” и “За боевые заслуги”. Из 1418 суток войны на протяжении 800 суток находился он в частях, участвующих в боях. Наводил связь, прокладывая кабель через поля, леса, реки, болота, топи.
В 1938 году он был призван в РККА. Служил в кавалерийском полку, окончил школу младших командиров. В апреле 1941 года прибыл в отдельный батальон связи 32 стрелкового корпуса, который размещался недалеко от Тамбова. Через десять дней после начала войны попал в      г. Смоленск, затем – в Витебск. Начались жестокие бои, отступление. Особенно кровопролитными были бои за Соловьевскую переправу недалеко от Приднепровской губы. После переправы через Днепр он встретился с группой К.К.Рокоссовского, которая из разрозненных частей, выходящих из окружения, старалась создать надежную оборону. В течение  недели в составе наиболее опытных связистов обеспечивал П.С.Минейчев связь этой группы с обороняющимися частями.
…Наблюдательный пункт 38-й дивизии находился рядом с кирпичным заводом. Однажды вечером во время грозы младший политрук роты П.С.Минейчев с солдатом, прячась от дождя, спустились в бывший цех по обжигу кирпича, где уже сидели разведчики. Удобно расположившись, закурили. Вдруг слышат, кто-то глухо чихнул, показалось, что в печи. Открыли топку, а там торчат сапоги. До зубов вооруженного фашиста выволокли за ноги.
Несколько человек  извлекли из других печей. У каждого из них был ящик с сухарями и салом. Отвели на НП. Оказалось, что они были заброшены в наш тыл, чтобы ночью проникнуть на огневую позицию “Катюш” капитана Флерова, захватить реактивный снаряд и спрятать его до подхода своих частей.
Четвертого сентября разгорелись ожесточенные бои за Ярцевские высоты, захваченные немцами. Их нужно было взять, чтобы обеспечить вывод отступающих войск из окружения. Атака на деревню Новоселье была на рассвете. С колокольни деревни строчил пулемет, постоянно ухали разрывы мин. Политрук роты П.С.Минейчев был в этой атаке ранен осколком мины, но приложил все силы, чтобы атака не захлебнулась. Когда же он был вынесен с поля боя, доложил командованию расположение немцев. За умелые действия на поле боя и  объективную информацию о противнике был награжден медалью “За отвагу”.
Идет время, залечена рана, с каждым боем зреет боевое мастерство, вырабатывается выдержка, приобретается опыт. В боях под Ржевом к первой награде прибавляется вторая – орден Красной Звезды. Второго сентября 1942 года П.С.Минейчев становится членом КПСС.
Войну командир роты П.С.Минейчев закончил под Прагой в звании капитана. С армией расстаться не захотел. Лишь в 1960 году, будучи начальником связи полка, в звании майора ушел в запас. Работал на одном из предприятий города Фрязино. На пенсию ушел в 1987 году. Хотя возраст и ранения дают о себе знать, Порфирий Сергеевич не сдается. Он – член общества “Знание”, заместитель председателя совета ветеранов, возглавляет группу военно-патриотического воспитания. Трудно назвать предприятие или школу, где бы он ни выступал перед людьми.
1989 г.


РАЗВЕДЧИЦА

В территориальной партийной организации г.Фрязино есть коммунист, которого знают не только члены партии, но и многие люди города. Это Ксения Кузьминична Степина – страстный пропагандист идей партии, активная общественница, друг и наставник молодежи, бывшая партизанка-разведчица и связная партизанской бригады имени Сергея Лазо.
Недавно мы встретились с ней и долго беседовали. Несмотря на зрелые годы, Ксения Кузьминична полна сил, энергии, бодрости. Рассказывает она больше о своих товарищах, о людях бригады.
-А как вы попали в партизанскую бригаду? – спрашиваю Ксению Кузьминичну.
-Очень просто, - рассказывает она. – Перед началом войны я работала заведующей школой в деревне Оболоновец Ельнинского района Смоленской области. Началась война. Фашисты рвались к Москве. Наш район оказался в оккупации. В каждой деревне немцы назначили свою власть: староста, полицаи. В некоторых деревнях содержались наши пленные. И вот однажды в мое окно постучали. Выглянула. Там стоял человек в нашей военной форме без знаков отличия.
Открыла дверь и впустила. Незнакомец представился: Василий Петрович Клюев, бывший военный, капитан. От него я и получила задание – ходить по соседним селам, узнавать у военнопленных их специальности. И еще – вместе с учениками в местах сражений собирать оружие, патроны и прятать все в надежном месте.
Этим я и занималась. Результаты сообщала Василию Петровичу. Когда было накоплено достаточно оружия, патронов, в нескольких селах военнопленные перебили полицаев и образовали партизанский отряд. В него влились коммунисты, комсомольцы, жители сел и деревень.
В Мутищенском районе, где действовал партизанский отряд, была восстановлена Советская власть. Секретарем в сельсовете было поручено работать Ксении Кузьминичне.
Партизанский отряд вел активные боевые действия. Уничтожал немецкие обозы, взрывал мосты, железнодорожные пути и составы, разгромил комендатуру в городе Ельне, расстрелял мутищенского бургомистра. Ксения Кузьминична в этот период была связной между сельсоветом и партизанским отрядом, часто с женщинами по заданию командования отряда выходила на разведку в другие районы. И хотя сейчас она говорит, что это было  нетрудно, на самом деле каждый такой поход мог закончиться трагически. Передвигались от села к селу в основном ночью, в дождь и слякоть, по оврагам и перелескам, по проторенным тропинкам и заснеженным полям.
В декабре, когда фашисты были разгромлены под Москвой и стали отступать, отряду было приказано разделиться. Одна часть, наиболее боеспособная, была направлена в брянские леса, остальные должны были перейти линию фронта и влиться в действующую армию.
Ксения Кузьминична ушла с первым отрядом, который, получив пополнение, был преобразован в бригаду имени Сергея Лазо. Возглавил ее подполковник Григорий Иванович Кезиков. Бригада действовала в Смоленской, Брянской областях, Белоруссии, наводя ужас на фашистских захватчиков.
Ксения Кузьминична выполняла задание связной между отрядами, ходила, как и прежде, в разведку. И хотя ей в это время исполнилось всего двадцать два года, была она волевой и бесстрашной, смело шла туда, где трудней. В ночь на 5 ноября 1942 года, в канун 25 годовщины Октября, бригада нанесла удар по станции Пригорье.
В результате операции было уничтожено 17 самолетов, эшелон с бронетягачами, два вагона с боеприпасами, две цистерны с горючим, 13 автомашин, склады с продовольствием и обмундированием, взорвана водокачка, выведен из строя узел связи, подорвано железнодорожное полотно, убито 370 немецких солдат и офицеров.
В успешном проведении этой операции немалую роль сыграла разведка, проведенная Ксенией Кузьминичной…
После войны Ксения Кузьминична приехала во Фрязино, много лет работала в этом городе. Сейчас она - на пенсии и ведет большую работу по патриотическому воспитанию молодежи.
1986 г.
 

ПУСТЬ БОИ ЛИШЬ В ПАМЯТИ ОСТАНУТСЯ…

Я всегда с большим волнением иду на встречу с ветеранами, участниками Великой Отечественной войны. И это не удивительно, каждая новая встреча с жизненной судьбой, иногда полной невзгод, лишений и драматизма, волнует меня, беспокоит и состояние человека, к которому я иду. Самым молодым из них уже перевалило  за 65 – это призывники 1926 года рождения, а об остальных и говорить не приходится. Многим за 70. Мучают возрастные и фронтовые болезни. Раздражает и обстановка, которая сложилась в стране, экономические неурядицы, отсутствие продуктов. Что-то купить даже по талонам не всегда представляется  возможным. Хождение по магазинам занимает многие часы и, конечно, отнимает последнее здоровье, вызывает раздражение, а порой и озлобленность.
При наличии огромной торговой площади в городе Фрязино можно бы сделать для ветеранов отдельный магазин, чтобы избавить их от “хождения по мукам”.
С этими мыслями я появился у квартиры Алексея Михайловича Стрелкова. Дверь открыла его супруга Анастасия  Григорьевна. Алексей Михайлович немного приболел. После некоторого раздумья на разговор со мной согласился.
Родился он в марте 1914 года в городе Уфе Башкирской АССР в семье рабочего. В раннем детстве лишился своих родителей. Отец, Михаил Кузьмич, мастер железнодорожного депо, был расстрелян колчаковцами. В 1921 году умерла мать. Осиротевшие братья и сестра жили и воспитывались у деда, отца матери Ивана Петровича, машиниста по профессии. Здесь, в Уфе, Алексей окончил 7 классов, затем профессиональную школу имени Карла Маркса, где приобрел специальность слесаря паровозоремонтных работ. К имеющемуся образованию добавил двухгодичную школу мастеров соцтруда.
Что такое мозоли на руках, знает не по рассказам, а из собственного опыта. До августа 1942 года работал на Уфимском ремонтно-паровозном заводе слесарем, откуда и был призван в армию. Попал в 310-й гвардейский полк, вооруженный “катюшами”. Шесть месяцев напряженной учебы, затем бесконечные бои. Из военного билета видно, что пришлось ему воевать на многих фронтах: Донском, Брянском, 1-м и 2-м Прибалтийских, Ленинградском. После окончания войны с фашистами громил японских самураев на Дальневосточном фронте.
Первым был бой под Сталинградом недалеко от деревни Алексеевки. 19 ноября 1942 года войска Юго-Западного фронта перешли в наступление, в первый же день прорвали вражескую оборону и устремились в направлении города Калач. 20 ноября на противника обрушился новый мощный удар – в контрнаступление перешел Сталинградский фронт. Фашистские войска в количестве 22 дивизий оказались в кольце. Гитлеровское командование пыталось вывести армию из окружения. На выручку им была послана мощная группировка войск под командованием фельдмаршала Манштейна, которая устремилась к Сталинграду. На ее пути встала 2-я гвардейская армия генерала Р.Я.Малиновского.
Развернулись ожесточенные бои. В этих боях и принимал участие наводчик ”катюши” сержант Стрелков. Их батарея под командованием капитана Федорова скрытно прибыла в район деревни Алексеевки. Реактивные снаряды были положены на направляющие. Томительными и долгими казались минуты ожидания. Было довольно холодно: пронизывающий ветер и мороз. С командного пункта полка по радио поступили координаты целей. Алексей быстро установил необходимые данные на приборе. Дана команда – огонь! Реактивные снаряды с шипением, оставляя за собой огненный шлейф, понеслись в направлении скопления вражеских танков. И хотя до мест разрывов было не так близко, это сотрясало землю. Батарея, нанеся удар, быстро меняла позицию.
Когда я попросил Алексея Михайловича рассказать о еще каком-нибудь бое, он ответил, что они были очень похожими. Полк “катюш” находился в распоряжении командования фронта, часто использовался при организации прорывов при наступлении и наиболее критических положениях.
- Был, правда, случай – вспоминает Алексей Михайлович, - под городом Орлом. – Два наших дивизиона в составе восьми “катюш” принимали участие в боях на подступе к городу. По противнику были выпущены все эрсы. Немцы, поняв это, решили нас окружить. Конечно, одним нам бы не справиться, но выручили соседи, 370-й гвардейский общевойсковой полк, который не дал нас обойти с фланга и отбил немецкую атаку, нанеся врагу большие потери. Мы же в полном составе вернулись на запасные позиции.
Был Алексей Стрелков в годы войны и наводчиком, и заряжающим, но больше всего радистом, обеспечивающим надежную связь батареи, дивизионов с командным пунктом полка. И хотя часто приходилось быть на переднем крае, смертельная опасность его миновала. Лишь под городом Брянском при артиллерийско-минометном обстреле он был ранен осколком в левую ногу.
За мужество и храбрость, проявленные в годы войны с фашизмом, Алексей Стрелков награжден двумя медалями “За боевые заслуги” и “За оборону Сталинграда”.
Встретив окончание войны с фашизмом под Ригой, он не знал и не ведал о том, что ждут его новые испытания. Вместе со своим полком ему придется пройти нелегкий боевой путь от Благовещенска до Пекина, освобождая Китай от японских милитаристов. После войны судьба его свяжет с Вооруженными Силами. Он пойдет на сверхсрочную службу, окончит курсы младших офицеров, будет служить до 1958 года на Чкаловском аэродроме старшим техником по авиаприборам, затем старшим техником по электрооборудованию на ТУ-4 и ТУ-28. Уволившись в запас в звании старшего лейтенанта, пойдет работать на Щелковскую биофабрику холодильщиком. С 1966 года по 1986 год свои знания и опыт приложит на должности испытателя приборов на заводе имени 50-летия СССР. Труд его оценен по достоинству. За достигнутые успехи в апреле 1971 года награжден орденом В.И.Ленина, а в 1983 году министр электронной промышленности тов. Шокин вручил ему удостоверение и знак почетного работника электронной промышленности.
Неблагосклонной к нему была судьба в начале жизненного пути, но умение собраться в нужный момент, повседневный труд сделали свое дело. С Анастасией Григорьевной они вырастили двух дочерей, дали им образование. Радуются успехам внуков, которых у них трое: две внучки и внук. Внука в честь деда назвали Алексеем. И хотя ему только семь лет, но боевой, смекалистый, может, и правда в деда, полюбит электротехнику и пойдет испытанным уже путем на мирном поприще. А как же боевые подвиги? Пусть они останутся в памяти деда.
1991 г.

СЕСТРА МИЛОСЕРДИЯ

Когда я думаю о женщине, всегда возникают эпитеты: милая, добрая, нежная, ласковая, заботливая, сердечная. Можно перечислять бесконечно. Есть и другие слова – жена, сестра, боевая подруга, любимая и самое дорогое – мать. Женщина дает жизнь, не жалея сил, лелеет и воспитывает ребенка. И мне кажется, самое главное в женщине – это милосердие. Никак не вяжется слово ”женщина” со словом “солдат”. Хотя в годы Великой Отечественной войны многие женщины были солдатами. Они были танкистами, снайперами, врачами, летчицами, связистками, разведчицами, поварами. За свою Отчизну они сражались наравне с мужчинами. Убивать – не их доля, но им это делать приходилось ради спасения своего дома, детей, освобождения Родины от ненавистного врага.
О такой женщине я и хочу рассказать – это Анна Дмитриевна Богданова. Многие в районе ее знают. Родилась она на улице Московской в города Щелково. Ее отец Дмитрий Тимофеевич Богданов работал на прядильно-ткацкой фабрике классификатором хлопка. Мать Екатерина Афанасьевна была домохозяйкой, в семье было семь детей: три сына и четыре дочери. В 1936 году Аня окончила среднюю школу №5. С детства привыкла работать, помогая маме, поэтому сразу пошла на производство. Около года работала на заводе №191 (ныне НПО “Исток”). Затем перешла на Щелковский комбинат им. М.И.Калинина, была она общительной, веселой. Рано вступила в комсомол, стала пионервожатой, играла в драмкружке. При Щелковском районном отделе Красного Креста и Красного Полумесяца окончила курсы сандружинниц.
Грянула Великая Отечественная война. Многие шли на фронт добровольцами, не осталась в стороне и Аня. 4-го июля 1941 года она была направлена в Монинский эвакогоспиталь №1862. Война приближалась к столице, развернулись тяжелые изнурительные бои. С каждым днем количество раненых возрастало, требовались медицинские работники в госпиталях, находящихся ближе к фронту.
Аню направляют в распоряжение российского отделения Красного Креста, откуда она и попадает в эвако-сортировочный госпиталь №2912, который располагался в Большом Козловском переулке города Москвы.
В этом госпитале она работала до августа 1943 года. Раненых, особенно в 1941 году, поступало очень много. Везли со всех вокзалов на машинах, подводах. Анна Дмитриевна рассказывает: -“Работали по 11-12 часов в сутки, а то и больше. От усталости порой валились с ног. В сутки прибывало до двух тысяч человек. Приходилось делать все: обмывать, бинтовать, одевать, носить и укладывать в постель, кормить, писать письма родным. И хотя я была молодой, физически крепкой, но многое давалось с трудом. Да и как может даваться легко, когда над некоторыми крутишься, как наседка над цыплятами, не жалеешь ни сил , ни усилий, ни стараний. Обиходила, отмывала, ну все, дорогой, борись за жизнь, выживай, а он, смотришь, на твоих глазах умер. Сердце от этого сдавливало будто в тисках, а слезы непроизвольно текли по щекам. Не приведи, Господи, видеть такое снова кому-то из молодых. А сколько требовалось сил, чтобы перетащить раненых во время воздушной тревоги в убежище и обратно. Даже сейчас, по прошествии более сорока лет, как вспомнишь, так дрожь пробегает по всему телу. Забыть это невозможно”.
В 1942 году Аня окончила курсы медсестер. После этого у нее началась более ответственная работа. Все по назначению врача: уколы, перевязки. После Москвы – Западный, затем Второй Белорусский фронт. На окраине города Рославля пришлось располагаться в бывшей немецкой конюшне.
- Запомнился случай, - рассказывает Анна Дмитриевна. – Привезли тяжелораненого мужчину средних лет. Рана в живот. Раздели его, отмыли и на операционный стол. Долго над ним колдовали врачи, наверное, часа три, а то и больше. Сделали операцию, прошло несколько дней. Подзывает он как-то меня и говорит: - Возьми, дочка, под подушкой у меня адресок, напишешь сыну. – И отвернулся, вздрогнул всем телом и замер навечно. Помочь ему уже ничем не могли.
Порой не только условия мешали выздороветь, но и большая нехватка лекарств, бинтов, медицинского инструмента. Когда я писала письмо сыну дяди Васи, так звали умершего, слез пролила столько, сколько не выплакала за всю оставшуюся жизнь.
В июле 1945 года госпиталь был расформирован. Из города Белогорска, где он располагался, пришлось ехать в Польшу. В звании старшины медицинской службы 20 ноября 1945 года Богданова была демобилизована.
Работала в Щелковском горвоенкомате, три года в Центральной группе войск машинисткой, затем в СКБ ИРЭ АН CCCР заместителем начальника отдела кадров.
С 1987 года – персональный пенсионер местного значения.
Анну Дмитриевну я знаю давно по территориальной партийной организации города Фрязино. В ее работе она принимает активное участие, член бюро.
Замуж она не выходила. На мой бестактный вопрос: “Почему?” Шутя, сказала: - Женихов не было, всех война забрала с собой.
На самом деле это не так. Были у нее женихи, могла она создать семью, но было не до того, рано умерла сестра Вера, затем ее муж. И пришлось Анне Дмитриевне взять на свои плечи всю заботу о воспитании их детей. Ольга и Владимир сейчас взрослые, имеют свои семьи.
Анна Дмитриевна ведет активную переписку со своими сослуживцами, с которыми прошла по дорогам войны. Особенно часто ей пишут бывшие медсестры.
Мы беседовали долго. Всего не уложишь в краткие строки статьи. Пожелав ей здоровья, счастья и долгих лет жизни, я с ней распрощался, вышел из ее однокомнатной квартиры на улице Попова. Не знаю отчего, может быть, от рассказа Анны Дмитриевны, меня долго преследовала мелодия песни, которую исполняет София Ротару, и особенно слова:
И сказал солдат, что лежал без ног:
- Мы с тобой, сестра, еще станцуем…
1991 г.

НЕ ПОСРАМИЛ ОН СЛАВЫ РУССКОЙ

Виктор Дмитриевич Кириллов – ветеран Великой Отечественной Войны, участвовал в боях под Москвой, на Сталинградском и Западном фронтах. За мужество и храбрость награжден орденом Красной Звезды, медалями “За отвагу”, “За боевые заслуги”, “За оборону Сталинграда”.

…Война застала его в Саратовском танковом училище. Кроме учебы, приходилось работать на оборонных рубежах под Саратовом, рыть окопы, противотанковые рвы, разгружать баржи с лесом, продовольствием, оборудованием, которое эвакуировалось с запада страны. Учиться и работать было очень трудно, но сверстники Кириллова знали, что это необходимо, и старались изо всех сил.
В ноябре 1941 года они были подняты по тревоге. Из наиболее подготовленных курсантов был сформирован батальон и переброшен на Чкаловский аэродром. Затем его переправили в район Наро-Фоминска, где в то время шли тяжелые бои. Вооружение личного состава было слабым, не хватало патронов, гранат, и держать оборону на берегу реки Нары, не допуская немцев к станции, было очень и очень непросто. Не раз приходилось отражать атаки фашистов, порой дело доходило до рукопашной.
В боях под Наро-Фоминском погибла четвертая часть курсантского батальона, многие были ранены.
В начале декабря, когда наши войска перешли в наступление под Москвой, оставшихся в живых курсантов направили заканчивать учебу. В июле 1942 года Виктор Кириллов окончил училище в звании техника- лейтенанта и был направлен в 234 танковый полк, который формировался в городе Дзержинске Горьковской области.
В ноябре 1942 года полк был направлен под Сталинград, где шли тяжелые ожесточенные бои. Виктор был назначен командиром автотранспортного взвода по подвозу горючего и обеспечения заправки танков и другой боевой и транспортной техники.
- Кто не был в боях, - говорит Виктор Дмитриевич, - может подумать, что в моей должности не было ничего сложного. Сиди на какой-нибудь базе и заправляй потихоньку. Ошибочное мнение. Вспоминается случай. Около села Громославки шел тяжелый бой. Несколько танков нужно было заправить горючим, так как стоящие на месте танки – неподвижные мишени для авиации противника. Колонну из двух заправщиков-бензовозов и двух машин с бочками горючего пришлось возглавлять мне. Прорывались через простреливаемую из пушек и пулеметов территорию. Каждое попадание грозило в лучшем случае факельным пламенем. Горючее было доставлено, танки заправлены и снова вступили в бой.
За проявленное мужество по выполнению задания по доставке горючего техник-лейтенант Кириллов был награжден медалью “За отвагу”. Но не только вопросами снабжения ГСМ занимался Виктор, но и ходил в бой, возглавлял танковый взвод. Полку, в котором он служил, пришлось сражаться против сил Манштейна, рвавшегося на помощь окруженной в Сталинграде гитлеровской группировке Паулюса.
Быстро пролетела небольшая передышка, и полк снова вел бои под городом Спас-Деменском и Ельней. Наиболее запомнившимся был бой под Ельней. Армада танков, развернувшись в боевые порядки, ринулась на врага. Немцы сопротивлялись с ожесточением. Гром выстрелов и взрывов сотрясал землю. Все гудело от рева моторов. Поле боя закрывали копоть, дым, пыль. Со стороны немцев в этом бою участвовали “фердинанды” и “тигры”. Оборона противника постепенно слабела. Один из вражеских снарядов попал в двигатель танка В.Д.Кириллова и взорвался. Виктор был контужен и потерял сознание. Из горящей машины его вытащил механик-водитель. За умелое руководство взводом в этом бою, проявленное при этом личное мужество и хладнокровие В.Д.Кириллов награжден орденом Красной Звезды.
Оправившись от контузии и залечив небольшое ранение, он снова участвовал в боях. Полк в составе фронта все дальше и дальше продвигался на Запад. В апреле 1944 года В.Д.Кириллов был направлен в Москву в авиацию дальнего действия. А 24 июня  1945 года он участвовал в Параде Победы.
У Виктора Дмитриевича подрастает трое внуков. Нет-нет, да и спросят они деда, как и где он воевал. Есть о чем рассказать Виктору Дмитриевичу. Славы русской он не посрамил нигде: ни с винтовкой в руках под Наро-Фоминском, ни в танковых войсках, ни в авиации дальнего действия. Доброго ему здоровья и счастья.
1991 г.

ФРОНТ, НЕ ИМЕЮЩИЙ ТЫЛА

19-летним юношей 30 июня 1941 года Петр Иванович Егоров был призван в ряды Красной Армии. фашисты рвались к сердцу нашей Родины – Москве. Нужна была серьезная подготовка к ее обороне. Петр Иванович готовился стать истребителем немецких танков. Но судьба распорядилась по-своему. После парада на Красной площади 7 ноября 1941 года в честь 24-й годовщины Великой Октябрьской социалистической революции он попал не в пекло боевых сражений, а был  оставлен в составе 9-го мотострелкового полка 2-й отдельной мотострелковой дивизии особого назначения НКВД под командованием генерала Шередеги для наведения порядка в городе Москве. Задача была не из легких. Фронта в привычном понимании этого слова не было. Вокруг вроде свои люди, но возможность получить пулю была постоянной. Пришлось вылавливать немецких шпионов, дезертиров, вести работу с паникерами и трусами, обезвреживать ракетных сигнальщиков, которые выстрелами из ракетниц указывали немецкой авиации промышленные объекты и важные государственные учреждения. Наведение порядка в Москве требовало смекалки и выносливости, оперативности и выдержки, а зачастую отваги и мужества. Приходилось не спать по несколько суток подряд.
-Конечно, - говорит Петр Иванович, - хотелось непосредственно сражаться с врагом, но мы понимали, что эта работа в то время была необходимой. Примеров можно привести много. На улице Карла Маркса был задержан провокатор, который призывал людей отдать Москву немцам. В Бауманском районе двое задержанных были связаны с немецкой разведкой, попадались и мародеры, которые грабили склады с продовольствием и магазины, жулики разных мастей.
         После разгрома немцев под Москвой менялось положение фронтов. Существенно изменялись и функции 2-й дивизии НКВД. Задачи в основном сводились к тому, чтобы в освобожденных городах и населенных пунктах восстанавливалась Советская власть, активно и без помех работали тылы воинских соединений и частей. Не раз приходилось вести настоящие бои с националистическими бандами, особенно на Западной Украине. Пришлось принимать непосредственное участие в боях за освобождение городов Харькова и Львова. В городе Львове Петр Иванович, уже офицер, командир взвода, чуть не лишился жизни. На одной из улиц на него напали бандиты. Сбили с ног. Один душил за горло, другой хотел овладеть пистолетом. Спасло, как говорят, чудо. Ехала машина и осветила фарами. Бандиты испугались и бросились бежать. Выхватив пистолет, он несколькими выстрелами уложил их наповал. Как показало расследование, это были бандеровцы. Наиболее памятным, как сказал Петр Иванович, был бой в Кременецких лесах Ровенской области. За этот бой он награжден орденом Красной Звезды.
Проводилась операция по уничтожению крупной бандеровской банды в одном из районов Кременецких лесов. В операции участвовало несколько бригад НКВД. Банда насчитывала более трех тысяч человек. Взвод, возглавляемый лейтенантом П.И.Егоровым, был послан в
боевое охранение. При переходе в назначенный район ими был задержан мужчина лет 35-40, который пытался выйти из окружения под видом местного жителя. Документов при себе никаких не имел. Как оказалось позже, он был начальником штаба куреня (батальона) Украинской повстанческой армии (УПА). Через несколько минут после его задержания разгорелся бой с бандой. Силы были неравными: во взводе – восемь человек, а банда насчитывала больше сотни. Сразу же в начале боя двое из взвода были ранены. Спасло их от уничтожения только то, что они занимали небольшую высотку, удобную для ведения огня и обороны, а также помощь роты лейтенанта Михрина. Общими усилиями часть бандитов была уничтожена, несколько человек скрылось в лесу, семьдесят человек взято в плен.
За последние два года войны Петру Ивановичу не раз приходилось встречаться в бою с бандами ОУН (организация украинских националистов). Из трудных, порой невероятных обстоятельств, он выходил с честью, а к ордену Красной звезды добавилась медаль ”За отвагу”.
После окончания войны П.И.Егоров остался служить во внутренних войсках. Был командиром взвода, командиром роты, начальником штаба полка, соединения. В 1956 году окончил военный институт МВД, награжден знаком “Заслуженный работник МВД СССР”.
Сегодня, хотя годы о себе дают знать, ветеран полон энергии, трудолюбия и оптимизма. Он – член общества “Знание”, ведет активную военно-патриотическую работу, выступает с лекциями, беседами, воспоминаниями.
1989 г.

АНКА – КАВАЛЕРИСТ

Анну Ивановну Беззубчук я знаю уже несколько лет. Она участница Великой Отечественной войны. То, что она воевала в составе кавалерийских частей, узнал лишь недавно. Сразу же созвонившись, напросился встретиться. Дверь в квартиру №245 по проспекту Мира
открыла мне седая женщина небольшого роста, с доброй и приветливой улыбкой.
-Анна Ивановна, как Вы стали кавалеристом? – задаю ей вопрос.
-Очень просто. Родилась я в станице Каневской Краснодарского края в семье рабочего. Отец работал мельником, мать была домохозяйкой. В семье, кроме меня, было еще две сестры и три брата. Окончив семь классов и не имея возможности дальше учиться, работала в районном земельном отделе учетчицей.
Когда началась война, было мне двадцать лет. Мобилизовали, как комсомолку, в истребительный батальон, где изучали методы оказания первой медицинской помощи на поле боя. В это время формировали кавалерийский казачий полк, я добровольно в него и вступила. Была зачислена в 76-й медико-санитарный эскадрон 12-й казачьей кавалерийской дивизии.
-А где Вы научились управляться с лошадьми?
-После формирования нас из Каневского района перевели в Брюховецкий, там мы и проходили необходимую подготовку. Учились ездить на лошадях верхом, изучали оружие и, конечно, получали медицинские навыки.
Дело шло не очень гладко. Помню, как я не справилась с конем по кличке Кокс. Конь был красивый, стройный, черного цвета, с пушистой гривой и очень резвый. Дал мне его для занятий командир Каневской казачьей сотни Бравославский. Лишь прозвучала команда: “В атаку!”, конь рванулся вперед, и как я ни старалась натянуть поводья, справиться с ним не смогла. Кокс мчался галопом. На боку у меня болталась санитарная сумка, и все мысли сосредоточились на том, как бы не упасть и что-нибудь не сломать. Перескочив ров, он замедлил бег, и мне помогли его остановить. В дальнейшем все вроде получалось. Ездить приходилось и верхом и на бричке. Лошади – животные умные, но с ними надо уметь обращаться.
-Анна Ивановна, а где Вам впервые пришлось участвовать в боях?
-Сейчас об этом вспомнить трудно. Первое время пришлось отступать. Отходили с боями. Как сейчас помню: подошли к реке Кубани. Объявили: будем переправляться по мосту. Но вдруг на наших глазах мост взлетел в воздух. Пришлось искать брод. Переправлялись через Кубань своим ходом. Переправой руководил заместитель командира корпуса по тылу полковник Сланов. Раненых везли на машинах ЗИС-5 и бричках. У кого были кони, ехали верхом на конях.
В активные боевые действия наш корпус вступил в июле 1942 года на Северном Кавказе. Здесь, в районе Кущевской, Шкуринской, Канеловской, Старощербиновской был воздвигнут крупный оборонительный рубеж. 196-я пехотная дивизия гитлеровцев предприняла наступление, но была отброшена на исходные позиции. Бой продолжался четверо суток. Конечно, были и раненые. Мне, хирургической сестре, пришлось потрудиться. Первое время было очень трудно и больно смотреть, как молодым парням ампутировали ногу или руку, извлекали из тела осколки, зашивали рваные железом раны. Операции продолжались по несколько часов, ноги гудели от усталости, мутилось сознание. Но понюхаешь нашатырного спирта и снова к операционному столу.
- На станции Раздельной, - продолжает Анна Ивановна, - со мной произошел смешной случай. За станцию шли тяжелые бои. Дело было в марте 1944 года. На станцию мы вошли уже к вечеру. Работы было очень много. Мы перевязывали раненых, некоторым из них были сделаны операции. Всех разместили по домам и накормили. Утром рано должны были отправить раненых в различные пункты назначения. В моем распоряжении было 20 бричек. Я ехала верхом на коне. Только мы выехали на центральную улицу, как в небе загудела немецкая рама – самолет-разведчик. Конь мой остановился и ни с места. Стоящие невдалеке солдаты из расчетов “катюши” закричали:
-Ты чего, остолоп, остановился! Жизнь тебе, что ли надоела!
Когда узнали, что перед ними девушка, засмеялись. Гул самолета прекратился, и конь пошел дальше.
После увольнения мужа из армии они поселились в городе Фрязино. Анна Ивановна работала на заводе “Платан”. От двух дочерей есть у них два внука и две внучки – их радость и надежда. Вспоминая войну, им есть чем гордиться и о чем печалиться. Только там они познали высокую подлинную цену крови и жизни, величие братства и бескорыстную дружбу. В памяти остались те, кто делил с тобой последний кусок хлеба, кто рисковал жизнью ради твоего спасения.
Жаль, что осталось очень мало голосов, которые взяли бы на себя защиту от циничных порой обвинений, которые добивают их, израненных, потерявших здоровье. Остается верить, что дух истории достучится в сердца молодых.
1991 г.

ОТЧИЗНЫ ВЕРНЫЙ СЫН

Школа №3 города Фрязино, а также улица, на которой она находится, удостоены высокой чести носить имя Героя Советского Союза Александра Григорьевича Дудкина. Его имя присвоено и пионерской дружине школы поселка Свердловского. Во Фрязинском сквере между улицами Московской и Институтской установлен бюст,  под которым лаконичная надпись: “Дудкин Александр Григорьевич, Герой Советского Союза, гвардии капитан, командир стрелковой роты”. Лишь равнодушный горожанин, прошедший мимо и прочитавший эту подпись, не захочет узнать об этом человеке гораздо больше.
Так случилось, что выяснение подробностей жизни нашего земляка привело меня в семью Николаевых, живущих на проспекте Мира, в доме №14, квартире №68. Тамара Григорьевна, родная сестра  Александра Григорьевича Дудкина, и ее супруг Владимир Федорович рассказали мне все, что знают и помнят о Саше (так они с любовью называют его). Показали архивные документы, связанные с его жизнью и жизнью семьи.
Родился Саша 7 сентября 1921 года в деревне Громково. В семье было 10 детей: 4 брата и 6 сестер. Жизнь была не из легких. С ранних пор приходилось работать по дому, а когда подрастали, работали в колхозе. Перед войной отец, Григорий Федорович, был председателем колхоза. Руководил умело, по-хозяйски. За короткий срок колхоз, один из немногих, стал миллионером. В страдную пору, на сенокосе, в поле можно было видеть почти всех Дудкиных. Только старшая, Зина, сидела с малышами, да и за коровой ухаживала. Матери, Евдокии Савельевне, было некогда. Разве могла она не пойти на работу, если муж – председатель? Что скажут люди? Такими же и детей растила: трудолюбивыми, честными, заботливыми. Закончив семь классов Свердловской школы, поступил в Щелковское ремесленное училище. В 1939 году, закончив его и получив специальность слесаря-инструментальщика, пошел работать на Фрязинский завод. Наставником его был Владимир Иванович Волк (ныне Герой Социалистического Труда), требовательный и заботливый мастер. Он сумел привить Саше любовь к своей профессии  и трудолюбие. Саша Дудкин с детства был увлекающейся натурой. Как многие его сверстники, любил читать книги, играл с пацанами в футбол, в лапту, “чижика”, мечтал стать летчиком. Но мечте не суждено было сбыться. В 1940 году, поступая в летное училище, не прошел медкомиссию.
…Началась Великая Отечественная война. Саша рвался на фронт. Имеющейся бронью воспользоваться не захотел. 6 ноября 1941 года Щелковским РВК был призван в армию и сразу же направлен во Владимирское пехотное училище. После его окончания участвовал в боях на Сталинградском фронте, где получил легкое ранение в руку. Подлечившись, попадает на Белорусский фронт, здесь был ранен вторично, тяжело, а лечился в Монинском госпитале. На короткое время ему удалось приехать домой, навестить своих родных и близких. Затем – Юго-Западный, Западный и 3-й Белорусский фронты. Непрерывно - в боях. Первую свою награду, орден Красной звезды, получил 18.06.44 года. Позже к этой награде прибавился орден Отечественной войны II степени. В каждом бою командир стрелковой роты старший лейтенант А.Г.Дудкин проявлял смелость, находчивость, самообладание, мужество и героизм, а возглавляемая им рота показывала высокое тактическое мастерство и умение вести боевые действия в любых условиях, нанося противнику ощутимые потери. Эти слова подтверждает выписка из наградного листа  на Александра Григорьевича Дудкина, оформленного на представление его к званию Героя Советского Союза:
“В боях на подступах к государственной границе командир стрелковой роты А.Г.Дудкин показал образцы мастерства военного руководства, мужества и геройства. 15.08.1944 года при прорыве обороны немцев, действуя на направлении главного удара, под шквальным пулеметным огнем, рота тов. Дудкина форсировала реку Шешупа и врезалась в глубину обороны немцев. Прорвавшись сквозь стену пулеметного и артиллерийско-минометного огня, тов. Дудкин фланговым охватывающим ударом разрубил узел обороны немцев и ворвался в село Слобода с запада, окружая сопротивляющуюся группу гитлеровцев. Пытаясь предотвратить дерзкий и блестящий маневр старшего лейтенанта Дудкина, немцы бросили против него свой резерв и все огневые средства.
С флангов били пулеметы, в упор прямой наводкой била немецкая батарея. Тов. Дудкин с группой бойцов, ворвавшись на огневые позиции батареи немцев и уничтожив в рукопашной схватке весь ее расчет, захватил исправную батарею орудий и открыл путь на соединение с подразделением, наступающим с севера, уничтожив при этом 40 солдат и офицеров.
Удар роты тов. Дудкина решил исход боя за село Слобода – главного опорного пункта немцев на этом участке, прикрывающего подступы к государственной границе. Развивая успех, рота тов. Дудкина под фланговым огнем с левого берега реки Шешупы, еще занятого немцами, продвинулась еще на 66 км и захватила 3 населенных пункта. Желая восстановить положение, немцы бросили в контратаку 12 танков и 300 солдат. Тов. Дудкин спокойно пропустил танки и поднял роту в контратаку против превосходящих сил немцев. Немцы, не выдержав молодецкого удара тов. Дудкина, бежали, оставив на поле боя 50 трупов солдат и офицеров. Танки противника, лишенные поддержки пехоты, все были уничтожены артиллерией.17.08.1944 года рота под командованием офицера-героя, беспощадно уничтожая очаги сопротивления немцев, несмотря на жесточайший пулеметно-минометный огонь, первой из состава полка достигла границы и прочно на ней закрепилась, обеспечив успех боев всего полка и прикрыв фланг целого соединения. За блестящее управление боевыми действиями и проявленное при этом мужество и геройство достоин присвоения звания – Герой Советского Союза”.
Получить орден Ленина и Золотую Звезду Героя Советского Союза Александр Григорьевич Дудкин не успел. Продолжались бои в Восточной Пруссии, в одном из которых 22 октября 1944 года Александр Дудкин был тяжело ранен в живот, направлен в г.Минск. Рана оказалась смертельной, несмотря на принятые меры, спасти его не удалось. 16 ноября он умер. Документы о его смерти, а также о присвоении ему Звания Героя Советского Союза и награждении очередным орденом Александра Невского, пришли его матери Евдокии Савельевне. Неутешным было горе его матери, которая в войне потеряла, кроме Саши, еще сына Сергея, а также любимого мужа Григория Федоровича. Она все делала для того, чтобы сплотить поредевшую семью (двое детей умерли перед войной). Тяжелыми для нее были послевоенные годы, но, тем не менее, всех детей она вывела в люди.
В 1978 году мать героя Евдокия Савельевна умерла, так и не осуществив свою мечту – побывать на могиле любимого сына Саши, потому что неизвестно, где он захоронен. Как рассказали мне Тамара Григорьевна и Владимир Федорович, не раз посылались запросы в г.Минск, но вразумительного ответа они не получили.
А хорошо бы осуществить эту мечту! Может, помогут в этом ребята из группы “Поиск” фрязинской школы №3 или Свердловской школы? Хотелось бы еще, чтобы улица, носящая имя Героя Советского Союза Александра Григорьевича Дудкина, была одной из лучших в городе, а пока что по ней ходить стыдно. Фрязинскому горисполкому и руководителям предприятия, в ведении которых она находится, пора бы над этим задуматься. Ведь это – память о земляке-герое.
1989 г.

ПОЛЗИ, ПРЫГАЙ ЗАЙЦЕМ, НО ПРИКАЗ ПЕРЕДАЙ

С Николаем Ивановичем Новиковым я познакомился в сберкассе. Стояли в очереди за пенсией. Разговорились. Оказалось что он участник Великой Отечественной войны, к тому же еще и земляк. Перекинулись несколькими словами о положении в стране. Вместе порадовались тому, что у ГКЧП ничего не вышло, и у руля осталась законная власть, можно теперь ожидать, что многое изменится в лучшую сторону. Посмеялись над членами союзного совета ветеранов, которые по своей глупости сразу же признали ГКЧП, тем самым, сделав заложниками всех ветеранов страны. Почувствовав взаимный интерес, договорились встретиться. И эта встреча состоялась.

Жизнь его не баловала. Было все: и радости, и горе. Родился в 1925 году в деревне Орлово Гребневского сельсовета в крестьянской семье. Кроме него, было еще пять сестер. Отец работал конюхом в колхозе, который тогда состоял из одной лишь их деревни и назывался “Волна революции”. Мать также была колхозницей, а затем почтальоном. Колхозный труд не из легких, работать приходится в любую погоду, от зари до зари. В 1939 году отца не стало. Вся тяжесть по воспитанию детей легла на плечи матери. Помогали друг другу чем могли. Держали домашнюю птицу и скот, имели приусадебный участок. Этим в основном и перебивались.
Закончив 7 классов в Трубине, Николай поступил в Московский лесотехнический техникум. Но после того, как за обучение ввели плату, техникум пришлось оставить, так как платить было нечем. Поступил учиться в ремесленное училище в городе Павловском Посаде.
Когда началась война, десять человек из училища, в том числе и Николая, послали на московский завод, располагающийся недалеко от станции метро “Добрынинская”.  Там пришлось красить минометы.
В сентябре 1941 года вернулся домой, так как завод эвакуировался в тыл. Работал в колхозе. С декабря 1941 года по май 1942 года учился на курсах бухгалтеров сельпо, после чего был назначен плановиком Щелковского райпотребсоюза. В феврале 1943 года призвали в армию и направили в Телавское пехотное училище, которое располагалось тогда в городе Скопине  Рязанской области. Окончить училище не удалось. В конце июля 1943 года курсантов перебросили под Орел, где шли тяжелые бои. Попал в 336 полк пятой стрелковой дивизии, которая после взятия Орла получила название Орловской.
-Настоящее боевое крещение, - рассказывает Николай Иванович, - я получил при форсировании реки Десны.
Форсирование реки было назначено на раннее утро. В течение ночи инженерно-саперные части навели кое-где переправы. После артиллерийской подготовки пошли в атаку. Над переправой стрекотали пулеметы, рядом ухали снаряды, разнося в щепки лодки и плоты, стоял дым. Немцы, не выдержав атаки, отступили. Для нашего взвода эта атака обошлась нелегко. Из 21 одного человека в живых осталось лишь шесть. Моим напарником был рядовой Мясников, тоже из Щелкова. Я ему обязан жизнью. Вечером этого дня, а точнее 19 сентября 1943 года, по захваченным нами позициям немцы открыли ураганный огонь. Недалеко разорвалась мина, и меня ранило осколками в левую лопатку и правое бедро. По всей видимости, я потерял сознание. Нашли меня утром санитары. Перевязали. К одной из ног был привязан поврежденный автомат. Привязал его, я думаю, Мясников, так как был приказ: без оружия в госпиталь не принимать.
Как оказалось, спас меня от неминуемой смерти магазин от пулемета, находившийся за спиной в вещмешке. Он был весь измят и пересечен осколками…
В полевом госпитале при свете коптилки сделали операцию, удалили осколки. Потом были госпитали в Трубчевске, Брянске, Чебоксарах.
За форсирование Десны Новикова представили к медали “За боевые заслуги”, получил же он ее лишь в 1953 году, когда служил в Румынии…
Потом – 2-й Прибалтийский фронт. Здесь в составе отдельного инженерно-саперного батальона, он прокладывал проходы в минных полях противника, ставил собственные мины, восстанавливал и строил мосты, переправы для перехода техники и войск.
В августе 1944 года под городом Елгавой приказали отбить у немцев узел траншей недалеко от моста. Нужно было человек 35. У немцев на пути стоял дзот, и как только пытались атаковать, строчил крупнокалиберный пулемет. Конечно, можно было его взять атакой, но погибнет много людей.
Командир роты старший лейтенант Яшин пошел на хитрость. Решил атаковать немцев в послеобеденный перерыв. Немцы – народ педантичный. После обеда всегда отдыхали. Этим и воспользовались. Правее моста атаки послали трех солдат, которые отвлекли на себя часовых. В это время ползком, используя складки местности, другая группа подползла к речке, переправилась через нее, и как снег на голову, обрушилась на бруствер. Немцы в страхе бежали! Но затем, собравшись с силами, используя гранаты и автоматный огонь, постарались отбить захваченные позиции. Пришлось тогда туговато. Держались с 16 до24 часов. Пришлось ползать в тыл за патронами и гранатами. Принесли по целому вещмешку. Стало полегче. К часу ночи все затихло. Когда наступило утро, немцев рядом не было, они отступили. Дорога на Елгаву была свободной.
-Расскажу еще, как пришлось скакать по полю зайцем. Дело было в конце ноября под городом Ауце в Латвии. Мы стояли в обороне. Шел снежок. Распаханное поле прихватило морозом. Рота занимала оборону на протяжении более километра. Мне поставили задачу: рано утром развести снайперов-девушек по местам, вечером собрать и обеспечить их питанием. Но обстановка вдруг изменилась. Надо было передать во взвод, что в 4 часа дня – всеобщее наступление. Послали посыльных, они не дошли. Командир роты вызвал меня и говорит: ”Как хочешь, ползи, прыгай зайцем, но приказ передай”.
Что делать? Приказ надо выполнять. Разделся до белья, сверху маскхалат, взял гранаты, пистолет – и в путь. Прыжками, ползком. Халат – весь в клочья, сам в крови, но дело было сделано.

Война – это трудная работа. Без пота и крови добиться чего-то там невозможно. На глазах гибли товарищи и друзья. Горе и страдания бередят до сих пор души ветеранов. Университеты войны рядовые проходили в окопах, в траншеях, мокли под дождем и липким снегом, питаясь порой чем Бог пошлет. Все это не прошло бесследно. Постоянно преследуют болезни.
В 1946 году Николая Ивановича послали в Ленинградское военно-политическое училище, которое он успешно окончил, потом служил в армии до 1966 года, работал на заводе имени 50-летия СССР плотником, начальником отдела. Вместе с женой Анной Алексеевной вырастили двух сыновей. Жизнь у них была такой, как у многих их ровесников. Жили с верой в будущее. Хочется верить, что оно будет светлым.
1991 г.

РАССКАЗ ВЕТЕРАНА

Шел за деревню трудный бой.
Мы раз уже в нее врывались,
В кольце фашистов оказались,
Большой отделались ценой.

Треть роты – враз, как языком…
А виновата в том разведка,
О ней сказал товарищ метко:
“Возьмем – разведаем потом”.

Иначе было в этот раз.
Тут “языка” мы ночью взяли.
Все по минутам рассчитали,
В рассветный выступили час.

Нам батарея помогла,
Что басом вдруг заговорила
И стрекот дотов подавила,
И наша рота в бой пошла.

Тогда хватило нам гранат,
Не подвели и пулеметы.
  - Вперед, орлы! – кричит комроты.
Дом первый, третий, пятый взят.
 
Вдруг из чердачного окна
Возникло жало пулемета.
Мой друг кричит: - Держись, пехота!
И смерть одна, и жизнь одна!

Метнулся к дому, на крыльцо
И на чердак! И пламя взрыва
Рванулось там! Ура! Мы живы!
У друга все в крови лицо.

Щека пробита. Трех зубов
Во рту его как не бывало.
Не унывай, наш запевала!
В санбат! Подлечат, - будь здоров!…

А после? После тишина.
Убитых рота хоронила.
Ну вот и все, брат. Все, как было.
Дела известные – война…



ВЗРЫВ

О Смирнове мне рассказал сосед. Они хорошие друзья. Григорий Иванович – участник Великой Отечественной войны, был тяжело ранен. Почти целый год валялся по госпиталям, но благодаря закалке и характеру выжил. Встретились мы у него на квартире. Как выяснилось, знаю я его уже давно, но заочно – видел не раз в городе, ездим на одном автобусе №34. Он часто со своей супругой Лидией Ивановной ездит на дачу.
Между нами быстро завязался разговор. Родился Григорий Иванович в 1923 году в поселке Рудня Волгоградской области. В семье было восемь детей, так что трудиться пришлось с детских лет. В летние каникулы работал в колхозе, помогал по дому.
3 мая 1942 года Руднянским РВК  был призван в армию и направлен в 1-е Астраханское пехотное училище. Но закончить его не удалось. Развернулись тяжелые бои под Сталинградом. На базе училища был сформирован курсантский полк и переброшен для защиты реки Волги в Астраханскую область. Одну из рот полка на пароходе переправили до причала Сероглазки. Здесь и начал воевать Григорий Иванович. Роте была поставлена задача вести постоянную разведку и информировать командование о передвижении фашистских войск, их концентрации.
В группу, которая засылалась в тыл врага, вошли три человека: Анатолий Иванов, Виктор Шаляпин и Григорий Смирнов. Ребята они были молодые и не раз, рискуя собой, доставали ценные сведения о вооружении и составе группировок противника. Был случай, когда привели “языка”.
Доставка таких сведений во все времена сопряжена с определенным риском. Могли перехватить фашисты. Григория Смирнова, как более выносливого, закаленного научили ездить верхом на верблюде, переодели в калмыцкую одежду, чтобы был похож на местных калмыков и не обращал на себя внимания. Вооружение тщательно замаскировали. Так он добывал сведения больше месяца. Все шло хорошо, но однажды, при возвращении с донесением в районе оазиса он заметил скопление неизвестных людей. Выручил верблюд – он оказался достаточно резвым и, пришпоренный, развил такую скорость, что на лошадях за ним не могли угнаться. Помог, конечно, и автомат, одной рукой приходилось держаться за горб, другой отстреливаться.
Наиболее памятными событиями для старшего сержанта Григория Смирнова являются бои в Кумоманычской впадине, где пришлось иметь дело с немецкими танками. Наша пехота без прикрытия вырвалась далеко вперед и попала под танки противника. Гранат почти не было. Издеваясь над почти безоружными, фашисты утюжили гусеницами блиндажи и окопы. В этом бою полегло немало. После этого боя провели переформирование, и попал Григорий Смирнов в 62-ю отдельную Краснознаменную морскую бригаду, с которой и прошел весь Северный Кавказ. В феврале 1943 года противника прижали к Черному и Азовскому морям. Он цеплялся за каждый метр земли. Единственным путем для отступления являлся Темрюк (Таманский полуостров), Новороссийск. Дорога, как ее называли “голубая”, тянулась узкой полосой по азовским лиманам к Ростову-на-Дону. Была поставлена задача – преградить путь отступления фашистам. Для ее выполнения пришлось пройти более 30 км по азовским лиманам. Шли день и ночь. Где по тонкому льду, а больше в ледяной воде выше пояса. В отдельные часы, скрываясь от авиации противника, отсиживались в камышах. Несли с собой лишь оружие и боеприпасы. Съестное думали добыть у противника. Поздно вечером холодные, голодные вступили на твердую землю. Многие от усталости падали. Пытались любым способом разогреться, обсушиться.
С наступлением темноты завязался тяжелый бой. Отличился расчет станкового пулемета Григория Смирнова. В живых он остался один, но задачу выполнили. Бригада недосчиталась многих бойцов, которые погибли от сильного переохлаждения, а также в жестокой бойне.

Снова переформирование, пополнение и – в бой за освобождение Новороссийска… Моряки - отчаянный народ. Ничто не могло их сдержать.
12 мая 1943 года атака моряков под Новороссийском закончилась для Григория Смирнова после разрыва мины. Услышав свист и вой, он понял, что разорвется где-то рядом. Хотел прыгнуть в воронку, но не успел. Что-то рядом сверкнуло, раздался взрыв, и он потерял сознание. Разорвавшаяся мина осколками перебила ему правую ногу и руку, впилась мелкими осколками в голову.
Нужно сказать, что ему повезло, моряки товарищей в бою не бросают. Он был вынесен с поля боя, ему оказали первую медицинскую помощь, направили в медсанбат. Там хотели ампутировать ногу, но воспротивилась одна из врачей медсанбата, он благодарен ей всю жизнь. Начались мучения по госпиталям,  он перенес более восемнадцати операций.
В апреле 1944 года вернулся после комиссования в поселок Рудня, работал председателем сельпо, инспектором МВД. Снова лечился. В 1946 году был внештатным секретарем по военно-политической работе  РК ВЛКСМ. В июле 1947 переехал в город Фрязино. Последнее время работал на заводе имени 50-летия СССР.
В июне 1990 года ушел на заслуженный отдых. Любит землю, с удовольствием работает на участке, разводит смородину, клубнику. Не стоит в стороне от общественных дел, как участник войны выступает в школе, на предприятии. Всегда бодр, жизнерадостен и общителен. Пожелаем ему здоровья и всех благ, он заслужил их.
1991 г.
ПОДВИГ ИВАНА ИВАНОВА

В октябре Герою Советского Союза Ивану Ивановичу Иванову исполнилось бы восемьдесят лет. Его имя носит фрязинская школа №1 и одна из улиц города Фрязино. На алее Героев между улицами Московской и Институтской установлен его бюст. На проспекте Мира напротив дома, где он родился (бывшая деревня Чижово), установлена скульптурная группа: летчик с мальчиком. В руках у пилота – модель самолета.
Рос и воспитывался Иванов в многодетной простой русской семье. Отец был потомственным кузнецом, а мать крестьянкой. Рано он приобщился к труду. Помогал дома по хозяйству, работал в колхозе. В свободное время от занятий в школе любил играть в лапту, гонять чижика, зимой кататься на лыжах и санках. Увлекался кузнечным делом. Осенью 1931 года был призван в Красную Армию. Веселый, жизнерадостный, крепкого телосложения, активный физкультурник, Иван не мыслил себя без авиации. В 1933 году направляется в Одесскую летную школу. Школу пилотов окончил с отличием. Свое первое боевое крещение получил в боях с белофиннами, где совершил семь боевых вылетов: три ночью, четыре днем.
ИЗ ХАРАКТЕРИСТИКИ  ЛЕТЧИКА  И.И.ИВАНОВА (1940 г.):
“Воздушный бой ведет хорошо. Матчасть и моторы знает хорошо, эксплуатирует грамотно. Аварий и поломок не имеет. Звеном руководить умеет. Занимается с летчиками по теории воздушной стрельбы. Передать опыт умеет и передает. Дисциплина в звене хорошая. Звено сколочено. Общий налет на самолете “Р-зет” составляет 621 час 34 минуты, 2240 посадок. Волевые качества: инициативен, решителен, требователен к себе и подчиненным. Фактически грамотен, должности командира звена соответствует, достоин по личным способностям продвижения на помощника командира эскадрильи с присвоением воинского звания “капитан”.
Как видно из характеристики, это был уже вполне сложившийся боевой летчик, готовый к подвигу во имя своей Родины. Перед войной служил в 46 истребительном авиационном полку на территории Киевского Особого военного округа. 22 июня 1941 года в 3 часа 50 минут полк был поднят по тревоге. Иванов думал, что тревога объявлена для проверки летчиков-новичков. Стояла прекрасная погода. На востоке занимался рассвет. Лучи восходящего солнца ощупывали вершины деревьев, серебрились на дальних холмах. Доложив о прибытии, бегом направился к самолетам. В его действиях не было поспешности и суеты. Все движения были четкими и отлаженными. Забравшись в кабину, он быстро проверил количество горючего и масла, опробовав рули глубины и поворота, пошевелил элеронами. Раздалась знакомая команда: “На взлет!”. За ней слова: “В воздухе гитлеровцы!”.
Тройка истребителей И-16 в составе Иванова, Федора Диева и Ивана Сегедина взмыла в небо. Внизу круто петляла Иква. Истребители, обогнув Дубно, понеслись над старинной крепостью. Вдали, прижатый к земле, был распростерт монастырь с удивительным названием “Честный край”. Вот и междуречье Иквы  и Стыри. Отчетливо видны гряды холмов, зеленые лесные острова.
Вражеские самолеты первыми увидели с земли, они летели на небольшой высоте к Млинову. Над аэродромом взвились сигнальные ракеты. Обнаружили их и летчики. По недавно изучаемым силуэтам на плакатах они поняли, что идут “Хейнкели-III”. Старший лейтенант Иванов заметил, что девятка немецких бомбардировщиков делает правый разворот и выстраивается в пеленг. Звено по его команде устремляется на ведущего гитлеровца. Так их учили. Сначала сбивать ведущего, там опытный летчик и штурман. Если его собьешь, нарушается строй, машины лишаются управления. Сделав левый разворот, Иван Иванович увидел на фюзеляже и крыльях самолетов черные кресты. “Ну, держитесь, гады”, - невольно выскочило у него. Тройка истребителей атаковала бомбардировщики. Враг огрызался огнем. Гулко затрещали пулеметы. Выйдя из пикирования, истребители снова устремились на врага. Напряженно ревели моторы. Один из “Хейнкелей-III” загорелся и стремительно пошел вниз. Фашистские летчики, освобождаясь от бомбового груза, пустились наутек, прячась между распадками холмов и прижимаясь к земле.
После атаки ведомая пара истребителей, истратив почти все горючее, пошла на свой аэродром. Через несколько минут и Иван Иванович начал делать разворот на посадку, внимательно следя за воздухом. Он вдруг увидел, что в сторону их аэродрома устремился вынырнувший из-за гряды холмов “Хейнкель”. Расчет фашиста был прост. Нанести удар по аэродрому и уничтожить находящиеся там самолеты. Иванов бросил навстречу ему свой “ястребок”, стремясь сбить фашиста с курса. Но “Хейнкель-III”, отстреливаясь пулеметным огнем, продолжал свой курс. Сделав маневр, Иванов пристроился в хвосте у бомбардировщика. Нажав на гашетку, он понял, что патроны кончились, горючее на исходе.
В голове промелькнула дерзкая мысль: “Таранить!”.
Бой проходил недалеко от того места, где в 1914 году летчик Петр Нестеров впервые в истории авиации в бою совершил воздушный таран. Прибавив скорость, Иванов ринулся на тяжелый “Хейнкель-III”. Пропеллер истребителя начал рубить хвостовое оперение врага. Бомбовоз, потеряв управление и разваливаясь на куски, рухнул на землю. Малая высота не позволила И.И.Иванову выброситься на парашюте. Так погиб отважный летчик и наш земляк. Когда к упавшему самолету подбежали летчики полка, видевшие этот бой, на остановившихся часах было 4 часа 25 минут.
Указом Президиума Верховного Совета СССР от 2-го августа за образцовое выполнение боевых заданий командования на фронте борьбы с германским фашизмом и проявленные при этом отвагу и геройство Ивану Ивановичу Иванову было присвоено звание Героя Советского Союза с вручением ордена Ленина и медали “Золотая Звезда”.
Земляки и сослуживцы свято чтят память о нем. 14 октября в школе №1 состоится торжественное мероприятие, посвященное дню его рождения. На эту встречу приедут его боевые друзья, жена Вера Владимировна и сын Владимир Иванович. Школьный музей пополнится новыми экспонатами. К памятникам будут возложены цветы.
1989 г.

БЫЛИ РАДОСТИ И ПЕЧАЛИ

С Иваном Ивановичем Бродуленко я познакомился в детском клубе “Спутник”, где состоялась встреча учащихся фрязинской школа №2 с ветеранами Великой Отечественной войны. Мне сразу понравился худощавый, седовласый мужчина в строгом костюме с орденскими планками на груди. Я узнал, что он работает на одном из предприятий города, лауреат Ленинской премии, кандидат технических наук, автор около 200 научно-технических работ и изобретений, член редколлегии научно-технического сборника. За трудовые успехи награжден орденом Трудового Красного Знамени, несколькими медалями, знаком “Почетный радист”. Член КПСС с 1949 года. Ведет активную военно-патриотическую работу не только на предприятии, но и в городе.
После этого знакомства с Иваном Ивановичем я встречался несколько раз. И с каждой новой встречей я проникался к нему все большей душевной теплотой, а иногда даже завистью. Он сумел найти в жизни свою колею, не потерялся ни в дни войны, ни в мирное время, хотя это не каждому удается. Иван Иванович был призван в армию в декабре 1941 года Тбилисским РВК. Прошел боевой путь через Калинин – Великие Луки – Новосокольники – Невель – Ригу. Дважды был ранен, чудом избежал плена. За героизм и мужество, проявленные в боях за Родину, награжден орденами Красной Звезды и Отечественной войны II степени, медалями. Боевое крещение прошел в июне 1942 года на Калининском фронте. Под напором превосходящего противника советские части были вынуждены отступать, иногда попадали в окружение. Попала в окружение и дивизия, в которой служил лейтенант Бродуленко. Нужно было вырваться из вражеского кольца. С этой целью сформировали группу прорыва. Людям этой группы было отдано все: гранаты, патроны. Прорыв начался на рассвете. Забросав немцев гранатами и на ходу стреляя из автоматов, солдаты пошли в атаку, чтобы, миновав большак, углубиться в лес и болотистыми местами уйти от преследования противника. Многие в этом бою погибли или были ранены. Только нескольким бойцам удалось прорваться и соединиться с одной из частей дивизии.
- Наиболее памятным сражением, - рассказывает Иван Иванович, - были бои за Великие Луки в декабре 1942 и январе 1943 года. В городе не разберешься: где немцы, а где свои. Шли кровопролитные уличные бои. С целью выяснения обстановки и конкретного выбора цели для артиллерийского обстрела мы вместе с комиссаром батареи Сизовым забрались под купол недалеко стоящей церкви. Используя ее как НП, мы корректировали огонь наших 76- миллиметровых пушек, нанося врагу ощутимые потери на противоположной стороне реки Ловать и в районе монастыря.
При подходе к железнодорожной станции, лейтенант Бродуленко, разведчик, связист и командир-пехотинец взрывом фугасной бомбы были заживо погребены в подвале станционного дома. Выбраться от туда было невозможно. Выход прочно замурован землей и битым кирпичом, осталась лишь узкая щель, через которую еле поступал воздух. Пищей служила квашеная капуста в бочке и сахарный песок. Дышать было трудно, воды не было. Куском кабеля через щель доставали снег.
На батарее считали его погибшим. А он остался жив. За умелое руководство артиллерийским огнем в период боев за Великие Луки, проявленное при этом мужество и геройство командир взвода лейтенант Бродуленко был награжден орденом Красной Звезды.
В одной из операций по оказанию помощи разведчикам в захвате “языка” получил ранение. После выздоровления снова в боевых порядках, только не в своей части, а в 21–ой гвардейской дивизии, в 47-ом артиллерийском полку. Он уже в звании гвардии старшего лейтенанта, в должности старшего по батарее. Снова его четкие команды заставляют наносить прицельный огонь по врагу, разрушая доты и дзоты, блиндажи и траншеи, склады с боеприпасами и горючим, мосты и переправы, наводя ужас и панику на врага.
Последним его боем был бой под Ригой. В артиллерийской дуэли, в которой с обеих сторон  участвовали сотни орудий, он был тяжело ранен в правую ногу. В бою было отбито несколько контратак противника с участием большого количества танков и самоходных орудий, авиации. Пять месяцев лежал в госпитале в городе Чусовом на Урале. Перенес несколько серьезных операций. Ногу удалось спасти. Там, в госпитале, и встретил День Победы.
После войны окончил Ростовский государственный университет. В жизни Ивана Ивановича Бодуленко были радости и печали, удачи и неудачи. Но ни перед чем он не склонял головы. Отличался всегда мужеством, терпением, трудолюбием, добротой и сердечностью. Эти качества сохранились у него до сих пор.
1988 г.

МУЖЕСТВО КРЕПЛО В БОЯХ

Когда Николай Акимович Коваленко пришел становиться на учет в территориальную партийную организацию г.Фрязино, необходимо было заполнить на него карточку персонального учета члена КПСС. При заполнении графы “правительственные награды” я был удивлен их количеством. Судите сами: три ордена Красного Знамени, ордена Александра Невского, Отечественной войны I и II степеней, два ордена Красной Звезды, медали “За боевые заслуги”, “За освобождение Праги” и еще более пятнадцати. Все ордена, кроме ордена Отечественной Войны II степени, вручены за бои с немецко-фашистскими захватчиками.

Вторая наша встреча состоялась у Николая Акимовича дома. Его жена, Нина Матвеевна, тоже прошла по дорогам войны. Они и познакомились-то на 4-м Украинском фронте. После войны поженились, вырастили двоих детей: сына и дочь.
После окончания учебы в Донецком аэроклубе в апреле 1941 года Николай Акимович был направлен в Ворошиловградскую военно-авиационную школу, в которой учился до июня 1943 года. Готовился к полетам на Ил-2. По тому времени это была прекрасная машина: две пушки и два скорострельных пулемета, крупнокалиберный пулемет для защиты от вражеских истребителей. К тому же штурмовик брал до 600 килограммов бомб и мог атаковать цель с большими углами пикирования. Бортовая радиостанция обеспечивала устойчивую радиосвязь в воздухе, а броневой панцирь машины защищал экипаж при работе над полем боя. Шла ожесточенная кровопролитная война,  и Николай Акимович рвался в бой. Но командование распорядилось по-своему. Сначала он был направлен в 34 запасной авиационный полк третьей бригады Московского округа. В полку продолжилась боевая учеба. Отрабатывались действия в групповых полетах, способы ведения разведки, штурм боевых порядков противника, противозенитный маневр.
Первое боевое крещение Н.А.Коваленко прошел в сентябре 1943 года в 996-м штурмовом авиационном полку. По данным боевой разведки в одном из районов было обнаружено большое скопление танков и другой боевой техники фашистов. На их уничтожение была послана восьмерка “ИЛов”, в ее состав входил и младший лейтенант Коваленко. Группа разделилась на две части. Одна действовала с восточной стороны, другая - с западной. Танки были рассредоточены и замаскированы по обеим сторонам дороги, которая служила хорошим ориентиром для штурмовиков. Каждый экипаж выбирал цель самостоятельно и с высоты 500-600 метров сбрасывал бомбы, а затем поражал танки и другую технику реактивными снарядами и пушечным огнем. Специально выделенные штурмовики подавляли зенитный огонь противника. Ревели моторы, землю вздымали взрывы, гарь и копоть ограничивали видимость. Когда был закончен бой и группа возвращалась на свой аэродром, на земле были видны горящие фашистские танки. Ни один экипаж не пострадал, хотя несколько машин получили осколочные и пулевые пробоины.
Закружила и завертелась карусель войны младшего лейтенанта Коваленко. Из одного пекла его бросало в другое: уничтожение переправы через Южный Буг, штурм боевых позиций противника, бомбардировка аэродромов, складов с техникой и боеприпасами, железнодорожных составов и узлов, разведка. С каждым боем росло его мастерство. В бою Коваленко отличало хладнокровие, самообладание. Командование полка высоко оценило его боевую службу. Вслед за орденом Красной Звезды появляется орден Красного Знамени. Николай Акимович становится командиром звена, ему присваивается звание лейтенанта. Высоко оценивая мужество, бесстрашие, сильную волю молодого летчика, командование часто посылает Коваленко на разведку. Разведка проводится под прикрытием истребителей и без прикрытия, часто, в трудных метеорологических и погодных условиях, при массированной ПВО противника. Но не было случая, чтобы Коваленко не выполнил задания. Его снимки всегда были четкими, ясными. Порой машина получала десятки пробоин, но задание было выполнено. Были случаи, когда он просто чудом доводил свою машину до “дома”. Так было и в январе 1945 года.
Перед Коваленко поставлена задача – разведать боевые порядки немцев в районе реки Белая. Ходили вместе со своим ведомым лейтенантом Иваном Числяком. Боевые позиции, дороги, ведущие к ним, места сосредоточения противника были зафиксированы на пленках. При возвращении на свой аэродром в районе Освенцима фашисты обстреляли их из зенитных орудий. Шапки разрывов белыми облачками возникали со всех сторон. Используя метод листа, то есть, давая крен то на одно, то на другое крыло, с резким уменьшением высоты, удалось выйти из зоны огня. Катастрофически падало давление масла. Был перебит маслопровод. Дав ведомому команду идти на свой аэродром, Коваленко посадил машину на Краковском аэродроме против старта. Самолет имел более десятка пробоин.
Каждый подвиг Н.А Коваленко был отмечен правительственными наградами. Последние его полеты были в районе многострадальной Праги.
1988 г.

“ПАН КАПИТАН” ВИРЧЕНКО

Согласно Указу Президента СССР М.С.Горбачева, 9 мая состоится парад Победы в честь 45-й годовщины победы Советского народа в Великой Отечественной войне. В параде будет участвовать колонна Героев Советского Союза. Участники парадов 1941и 1945 годов будут приглашены в Москву для встречи. Будет на них и майор запаса Ефрем Савельевич Вирченко. Туда он обязательно поедет в парадном мундире, на котором –  его боевые награды: три ордена Красного Знамени, три – Отечественной войны, два ордена Красной Звезды, медаль “За боевые заслуги”, рядом с ней – еще 16.

Ефрема Савельевича Вирченко я знаю уже лет десять. Он участник Великой Отечественной войны, член КПСС с 1943 года, человек неординарный, много повидавший и переживший за свои 70 лет. Мне приходилось не раз с ним встречаться. Разговор при встречах, о чем бы он ни велся, всегда приводил нас к событиям военного времени. О себе он рассказывать не любит, но если к этому располагает обстановка, как сегодня, говорит обстоятельно, не торопясь:
-как получилось, что самые запомнившиеся эпизоды войны  у меня связаны с небом Чехословакии. Оба раза наш самолет сбивали над этой страной. В результате на Родине я числился “пропавшим без вести”, в то время как сражался на земле братского нам народа. Благодаря чехам, которые помогали мне выжить и снова  встать в строй, я вновь обрел небо. Я благодарен судьбе за то, что она сроднила меня с этим храбрым, мужественным народом, красивой и богатой землей Чешской и Словацкой республики.
В руках у меня небольшая записная книжка, пожелтевшая от времени. Это дневник Вирченко. Он вел его в свободные минуты вдали от Родины. Потускневшие чернильные строчки. С помощью этих коротких записей мы с Ефремом Савельевичем восстанавливаем события 46-летней давности.
-23 октября 1944 года мы тремя экипажами вылетели на выполнение задания. Летели в районе Тридуба. На борту ЛИ-2 находилось оружие и боеприпасы для чехословацких партизан. Когда миновали линию фронта, нас атаковали фашистские истребители. Ночь, как назло, была очень светлой. Одна из очередей угодила в бензобак. Самолет моментально вспыхнул. Находиться в нем было рискованно, и командир экипажа гвардии капитан Панькин приказал покинуть машину…
В живых осталось только двое: штурман Вирченко и радист Василий Мензинцев. Командир и стрелок погибли. Вирченко и Мензинцев выбросились с парашютами. Ефрем Савельевич был тяжело ранен. Осколки засели под коленом, в плече и у локтя, лицо было обожжено. Отстегнув и спрятав в кустах парашют, Вирченко, превозмогая боль во всем теле, заковылял к поросшей лесом горе, где можно было укрыться. Немцы, он видел их, уже спешили к упавшему самолету. Кровь сочилась из ран, лицо полыхало огнем. Стиснув зубы от боли, выбиваясь из сил, он добрел до леса.
Проковылял несколько сот метров, заметил в темноте человека. Это был сержант Мензинцев. Вместе они перебинтовали раны и обсудили свое положение.
…Пятый день, избегая встреч с врагом и обходя населенные пункты, они шли к линии фронта. Есть было нечего, силы иссякали. Вирченко крепился. Нога сильно распухла, передвигаться стало невозможно. Гноились ожоговые раны. В одной из деревень Мензинцев постучал в крайний дом. Вышел старик, назвался Андреем Маликом. Дед сказал, что в селе оставлять раненого опасно, однако, рискуя жизнью, взял к себе русского офицера. Поместил его в сарае, лечил, кормил. 14 января 1945 года записи в дневнике обрываются.

Спрятав в тайник партийный билет, ордена и дневник, капитан Вирченко уходит в партизанский отряд имени С.М.Кирова. Воевать там пришлось недолго. Советские войска освободили территорию, на которой отряд вел боевые действия. Ордена на груди, документы в кармане. Снова родной 7-й бомбардировочный полк. Капитан Вирченко на новой должности – штурмана эскадрильи во вновь сформированном полку. Его боевой опыт, знания необходимы на новом месте.
…В одну из мартовских ночей 1945 года с прифронтового аэродрома поднялся ЛИ-2 и взял курс на Запад. В составе экипажа был Вирченко. На борту находилась группа советских разведчиков. Высадку должны были произвести в районе города Брно. Самолет успешно миновал линию фронта. До места высадки десанта оставалось несколько минут полета, но в это время гитлеровцы нащупали в ночном небе советский самолет и обстреляли его. Был поврежден один из двигателей, но экипаж продолжал выполнять задачу. В заданном районе парашютисты нырнули в ночную бездну. Подбитый самолет лег на обратный курс. Машина теряла высоту. Впереди по курсу были горы. Когда высота упала до 600 метров, командир принял решение: покинуть самолет. Иного выхода не было. На земле Ефрем Савельевич быстро сориентировался и пошел на Восток. Вскоре он встретил борттехника. Несколько суток мотались они по вражеским тылам, шли к линии фронта, избегая встреч с противником, обходя жилые районы. Однажды им повстречались местные лесники, которые оказались чешскими коммунистами. С их помощью летчики попали к партизанам, где встретили стрелка-радиста из своего экипажа. Партизаны ни днем, ни ночью не давали врагу покоя. Они разрушали линии связи, взрывали переправы, сеяли панику в войсках гитлеровцев. Когда партизанский отряд вышел на соединение с Советскими войсками, командир неожиданно тяжело заболел и был направлен в госпиталь. А так как было решение перебросить отряд в тыл противника, чтобы отрезать пути отступления фашистам, своим командиром партизаны выбрали “пана капитана”.
18 мая 1945 года капитан Вирченко привел свой отряд имени Яна Жижки в Прагу. Большая его часть после боев влилась в народную армию. Вирченко оформил на своих соратников наградные листы, документы и убыл в свою часть, которая находилась в г.Кросно (Польша).
- Ефрем Савельевич, я слышал, что Вы принимали участие в параде Победы?
- Успев повоевать под Прагой, 28 мая 1945 года я прибыл в свой полк. Полк молодой, заслуженных летчиков было мало. Для парада отбирали кавалеров трех орденов и более. В их списки попал и я. В числе сводного батальона авиации дальнего действия Карельского фронта в первых шеренгах я прошел по Красной площади. Радость, которая переполняла нас, выразить словами невозможно…
1990 г.


СТОЯЛ СОЛДАТ У ОБЕЛИСКА

Стоял солдат у обелиска
В краю, где ранен был в бою.
И вдруг увидел в скорбном списке
На нем фамилию свою.

Померкло небо. Зашаталась
Под ним священная земля.
- Как здесь фамилия осталась?
Ведь я живой. Да вот же – я!…

Он мог погибнуть здесь когда-то.
Да, бой был страшен и тяжел:
В руках последняя граната,
И он врагами окружен.

Но лучше смерть, суровый подвиг,
Чем вражий плен! Чеку долой!…
Что было дальше – он не помнит…
Изранен весь, с одной ногой…

Стоял солдат у обелиска,
И слезы капали на грудь…
Как жаль ошибок мало в списке:
К живым еще б кого вернуть…

ВОСПИТАЙ СВОЕГО ГЕРОЯ

Сейчас, в период перестройки, часто ругают партию за ее ошибки, просчеты в политической, социальной и экономической областях. Но в этом виновато руководящее звено страны, а не простые труженики, которые не жалели труда, порой и жизни ради процветания и независимости Родины. Чем чаще я встречаюсь с ветеранами труда, участниками Великой Отечественной войны, тем больше убеждаюсь в этом. Александр Васильевич Крылов, участник двух войн – с белофиннами и фашистами. По его наградам можно проследить его боевой путь, которым он прошел по дорогам Великой Отечественной войны. Медали “За оборону Одессы”, “За оборону Сталинграда”, “За отвагу”, полученная при освобождении Таганрога и Ростова на Дону, орден Красной Звезды за Крымскую операцию, медали за взятие Кенигсберга и Берлина. Он коммунист с 1942 года. В жизни ему пришлось испытать многое. Он не раз смотрел смерти в глаза, но считает, что жизнь обошлась с ним благосклонно, остался цел и невредим. О войне говорит, как о трудной работе, которая никому не нужна и приносит только разрушения, гибель, муки и страдания людям.
Родился он в 1918 году. В 1938 году Ленинабадским горвоенкоматом был призван в ряды Красной Армии. В городе Пушкине Ленинградской области служил связистом в войсках связи. Там же закончил школу младших     авиаспециалистов, по специальности вооружение самолетов. Затем был направлен в поселок Кола, что на Кольском полуострове, там размещался полевой аэродром. Обслуживал самолеты И-16, которые принимали участие в боях с белофиннами. После окончания боевых действий был направлен в Одесский военный округ, в 69-й истребительный авиаполк, где и встретил начало войны.
-Страшно, наверное, было? – задаю я вопрос Александру Васильевичу. – Сказать, что было не страшно, значит покривить душой, - отвечает он, - война нестрашной не бывает. Был уже определенный опыт. Обслуживал самолеты эскадрильи, где командиром был капитан Асташкин, старшим политруком капитан Куница. Одесса, вы наверное знаете, оборонялась 73 дня. Постоянно шли тяжелые, изнуряющие бои. Летчики, как и все другие рода войск, сражались, как могли. Но превосходство немецких и румынских войск было значительным и Одессу пришлось оставить. На душе было муторно. Постоянно говорили, что разобьем врага на его территории, а он захватывал нашу землю все больше и больше.
-Александр Васильевич, а какой период войны для вас был самым трудным?
-Наверное, оборона Сталинграда. Нервы были на пределе. Летчики часто не возвращались, гибли. Фашисты были самоуверенными и наглыми. Приходилось работать днем и ночью. Обеспечивать самолеты боезапасом, менять поврежденное вооружение, латать полученные в боях повреждения и рваные пробоины. К тому же аэродром часто бомбили и обстреливали. Но выдержали все до конца. Война для Александра Васильевича закончилась на аэродроме Шонефельд после завершения Берлинской операции. В ноябре 1945 года в звании старшего сержанта он демобилизовался и возвратился домой. Работал электромонтером на хлопковом заводе в Ленинабаде, на горно-химическом комбинате. В 1952 году переехал с семьей в г.Фрязино. Работал в Мосэнерго бригадиром по ремонту подстанций, в строительном управлении №7 электромонтером, никакой работы не чурался. В 1988 году ушел на пенсию. Но и сейчас сложа руки не сидит. Его часто приглашают в школу.
- Будущее наше – это дети, - говорит Александр Васильевич.
По мере сил и здоровья он старается помочь им, чтобы они стали активными продолжателями славных дел старшего поколения, знали хорошо историю страны.
1990 г.

ВАЛЬС В ДЕНЬ ПОБЕДЫ

Мы в паре с тобою кружимся
Под старый волнующий вальс.
Смеемся: на что-то годимся
И порох еще есть у нас.

Играет оркестр вдохновенно,
И музыка в парке звучит.
Оркестр голосистый, военный,
С ним сердце все громче стучит.

И в памяти вдруг возвратился
Победы счастливейший год.
Где мы молодые, кружимся,
И счастье сквозь слезы плывет.

Сегодня – наш праздник Победы
И снова любимый наш вальс,
Ты бабушкой стала, я – дедом,
И внуков немало у нас.

Мы в паре с тобою кружимся
Под старый и радостный вальс,
Седые, а все веселимся,
И молодость в душах у нас.


АФГАНЦЫ

Я с ними говорю о жизни, о любви,
А иногда их возвращаю к полю боя,
На Хост, в Джелалабад, Герат, Полихумри,
Где выжить помогли бесстрашие и воля.

В родных краях они освоились вполне.
Их увлекли заботы, по сердцу работа,
Но души их – в Афганистане, на войне,
Где молодость прошла соленая от пота.

Где смерть витала рядом, падали друзья
От острой пули, от фугасного заряда…
Россия им дороже стала там, в боях,
Об этом надо знать, а спрашивать не надо.





НА ГОРЯЧЕЙ ЗЕМЛЕ

Олег Леус из семьи военнослужащего, поэтому знал, что такое армия и готовил себя к службе заранее. Увлекался многими видами спорта. Играл в волейбол, футбол, ходил на лыжах, бегал на разные дистанции, занимался боксом, имел второй разряд по самбо. Жить приходилось постоянно в военных городках, в которых все, как одна семья. Все на виду. Дружил со многими ребятами, но близким другом был и остается Сергей Краснов. Да и живет он с ним на одной улице, в доме напротив. Учился в школе №5 г.Фрязино. После окончания восьми классов пошел в СПТУ-86. До призыва в армию успел немного поработать наладчиком. В ноябре 1985 года Щелковским райвоенкоматом был призван в армию. Попал в школу поваров в городе Чирчике Ташкентской области. Пять месяцев осваивал поварские науки. С таким оборотом дела смирился сразу. В армии нужны разные специальности, в том числе и повара. Часто слышал заученную фразу полководца А.Суворова: “Путь к сердцу солдата лежит через желудок”. Хотелось научиться хорошо готовить, чтобы не обижались друзья, товарищи, где придется служить. Кроме основной поварской специальности, ему как солдату приходилось изучать оружие, технику, бегать кроссы. Физическая нагрузка способствовала выработке выносливости, что и пригодилось в дальнейшем. Тут в разговор вступает мама Олега Валентина Васильевна, испытатель приборов завода  имени 50-летия СССР.

-Когда мы получили письмо от Олега, что он едет служить в Афганистан, спокойствие наше кончилось. Постоянная тревога за сына, бессонные ночи. Отец Олега – военнослужащий, сейчас на пенсии, но продолжает работать инженером-механиком. Он все время успокаивал меня: мол, служат и там ребята, ничего страшного. Чем наш сын хуже остальных? Напиши, говорит, ему, чтобы лучше готовил, особенно после боевых операций. Люди устают, приходят голодные, уставшие.
-Олег, ну и как ты готовил?
-Мне поварничать почти не пришлось. По прибытии в часть я получил автомат и был назначен во взвод обеспечения. Ходил в караул, внутренний наряд, обеспечивал доставку питания в районы боевых операций. Загружал продуктами питания автомашины, отправляющиеся на заставы. Загружал в вертолеты сухпайки, комплекты боепитания, доставляемые для десантных групп, высаженных в горах. В нашем районе постоянно шли бои. Душманы держали нас в напряжении и днем, и ночью. Да вы, наверное, сами знаете из газетных сообщений, как там было жарко.
-Олег, а что тебе больше всего запомнилось?
-Запомнились дети Афганистана. Постоянно бегающие босиком, несмотря на погоду и просящие хлеб, консервы. Жалко было смотреть на раненых и увечных детей, маленьких, прыгающих на одной ноге или без руки, обожженных. Память об этом сохранится, наверное, на всю жизнь. Бросается в глаза бедность жизни, тяжелый труд крестьян и, конечно, изуверство “духов” не только по отношению к нашим воинам, за что они получают большие деньги, но и к своим соплеменникам.
-Говоришь, так и не пришлось тебе отличиться?
-Я, как и все, выполнял свой солдатский долг. Участвовал лишь в двух операциях, проводимых с целью ликвидации военных формирований и оппозиции. По роду службы непосредственного соприкосновения с душманами не имел. Хотя там все относительно. Можешь не участвовать в боях и погибнуть, а можешь и в сражении остаться живым. Так получилось и со мной.
После проведения очередной операции мы возвращались к месту постоянной дислокации. Операция была проведена успешно, захвачено большое количество оружия, боеприпасов, несколько душманов сдались. Вроде ничего не предвещало беды. Я рядом с водителем ехал в кабине ЗИЛа, а вернее ПАК (походной автомобильной кухни). Стоял сентябрь. Было душно, жарко, на зубах скрипел песок, хотелось пить. Боевая колонна вытянулась на большое расстояние. Хотелось скорее добраться до места, хорошо вымыться, отдохнуть, сходить в кино, послушать песни друзей, написать письмо домой. Вдруг под машиной раздался сильный взрыв – сработала душманская мина. Ставят они их с секретом. Может пройти несколько машин, она не сработает, а на какой-то замкнутся контакты. Меня взрывом из кабины выбросило. Видно, обо что-то ударился, произошло защемление кровеносных сосудов на шейном позвоночнике. С этого момента начались госпитальные мытарства. Сначала в полевом госпитале, потом в Кабуле, потом в Ташкенте в нейрохирургии и неврологии. Оттуда и был комиссован.
В разговор снова вступает мама Олега.
-Олег, тебе не приходилось встречаться с земляками в Афганистане?
-Нет. Правда, учились вместе с Володей Лазутиным, но потом пути наши разошлись.
-Расставаясь с Олегом, я пожелал ему здоровья, чтобы он не бросал спорт, он поможет ему крепче встать на ноги. Желательно, чтобы он проявил больше настойчивости в восстановлении в комсомоле. Документы его остались в части, а Щелковский ГК ВЛКСМ не проявляет инициативы в решении этого вопроса.
1988 г.

МЕСТО В СТРОЮ ЗАНЯЛ ВНУК

Федор Васильевич Телегин до Великой Отечественной войны был летчиком-испытателем. За мужество и храбрость, проявленные в годы войны, ему было присвоено звание Героя Советского Союза. Погиб в 1943 году во время боев на Белорусском фронте. Сегодня его место в строю занял его внук, Алексей Телегин, с честью пронесший славу солдата по дорогам многострадального Афганистана.

Когда Алексей открыл мне дверь, я вспомнил где мы встречались: в актовом зале школы №1 города Фрязино, на встрече, посвященной 43-й годовщине со дня высадки Днепровского десанта. Встреча была организована по инициативе клуба “Поиск”, который возглавляет учитель истории Тамара Макаровна Анциферова. В президиуме сидели ветераны, убеленные сединами, с боевыми наградами на груди, а также бывшие учащиеся школы – воины, выполнявшие интернациональный долг в Афганистане. На эту встречу было привезено боевое знамя одной из воздушно-десантных бригад.
Со своими воспоминаниями выступили ветераны Великой Отечественной войны, воины-интернационалисты. Особенно запомнилось мне воспоминание молодого человека, на груди которого была боевая медаль “За отвагу”. Он рассказал, с какими трудностями приходилось встречаться в Афганистане, о боевых действиях, о друзьях и товарищах, оставшихся там навсегда. Свое короткое выступление он закончил обращением к ребятам – уже сегодня нужно серьезно готовиться к службе в рядах Вооруженных Сил, больше заниматься физической подготовкой, в совершенстве овладевать оружием.
И вот теперь, в гостях у Алексея, я спросил его помнит ли он эту встречу?
-Конечно, помню. Накануне ко мне пришли ребята, сказали, что приглашают на встречу со школьниками. На ней будут ветераны десантных бригад, а также те, кто служил в Афганистане. Отказать им было невозможно. В этой школе я закончил восемь классов. С ней связаны лучшие воспоминания. Хотелось увидеть учителей, ветеранов-десантников, они в нашей школе были частыми гостями, хотелось просто посмотреть на школу,  подышать ее воздухом. Встреча мне понравилась и надолго запомнилась. Как будто вновь я окунулся во что-то светлое, радостное, доброе и долго потом еще жил под впечатлением этой встречи.
Биография у Алексея, как он сказал, короткая. Родился в 1962 году, закончил восемь классов, ПТУ, приобрел специальность фрезеровщика. Кроме него, еще есть брат – Игорь. Светлана, жена Алексея, работает на заводе имени 50-летия СССР, сыну Димке – три года. Работает А.Телегин в органах милиции.

-Мне кажется, - говорит Алексей, -  из той “афганской”, жизни я помню все до мельчайших подробностей. Хотя прошло уже достаточно много времени, чтобы забыть. Помню, как было порой страшно, когда со свистом пролетали пули, когда подрывались на минах машины, когда атаковали душманы. Но страх свой необходимо было “зажимать”, прятать, а поставленную задачу выполнять. Задачи там не из легких. Требуют хорошего знания оружия, физической выносливости. В детстве я увлекался многими видами спорта, играл в футбол, хоккей, неплохо бегал. Играл за клуб “Золотая шайба”, был капитаном команды. Наш тренер Серафим Дмитриевич Фролов давал нам приличные нагрузки, выкладывались полностью и во время тренировки, и во время игры. Есть грамоты за спортивные успехи. Словом, физически я был подготовлен неплохо, но и то было в Афганистане непросто. Приходилось жить в палатках, самим топить “буржуйку”, готовить пищу. И вот здесь-то жалко было смотреть на “маменькиных” сынков, которые были неприспособленны к трудным условиям походной жизни, не проявляли инициативы, не имели выдержки.
Приходилось ли участвовать в боевых операциях? Не часто, но приходилось. Окончив курс молодого бойца, я получил специальность связиста, обеспечивал связь штаба с подразделениями. Часто приходилось сопровождать колонны с продовольствием, медикаментами, горючим для мирного населения. Запомнился бой недалеко от Панджшера. Было лето, стояла сильная жара, постоянно хотелось пить. Когда дул ветер, на зубах скрипел песок. В районе алмазных приисков или Долине смерти, как часто называли это место, по данным разведки была обнаружена большая группа душманов. Необходимо было ее ликвидировать, так как душманы постоянно терроризировали местное население, уничтожали школы, мечети, забирали скот, продовольствие, убивали жителей. Несколько дней шли ожесточенные бои. Не выдержав натиска, душманы бросили убитых и раненых, большое количество оружия и под покровом темноты ушли в горы. Хорошо запомнился бой недалеко от Кундуза.  Подняли нас по тревоге. Быстро была сформирована боевая колонна. В ее составе шла зенитная батарея. Необходимо было вовремя выйти в назначенный район. Во время марша на одном из участков дороги душманы подбили головную машину. Движение колонны застопорилось. И тут со стороны гор застрочили пулеметы и автоматические винтовки. Был ранен в плечо младший сержант Валерий Кириллов. Пришлось ему оказать необходимую помощь, остановить кровь, перевязать рану и отвести к санитарной машине. Решительными действиями нападение душманов было отбито, и колонна продолжала свой путь.
За оказание помощи раненому товарищу, проявленное хладнокровие, смелость и выдержку младший сержант Алексей Геннадьевич Телегин был награжден медалью “За отвагу”.
В конце нашей беседы я спросил Алексея, как, по его мнению, можно улучшить работу среди юношей-допризывников, что конкретно надо для этого сделать.
-Юношам необходима основательная физическая и военная подготовка. Об этом много пишется и говорится на всех уровнях. Это видно из материалов, освещавших Всероссийский сбор молодых воинов запаса. Не секрет, что у нас плохая учебно-методическая база, нет должной работы по военно-патриотическому воспитанию, слаба роль администрации в этом, в школьной программе мало отводится времени на подготовку.
1989 г.

МЫ ПЕРЕШЛИ РЕЧУШКУ ВБРОД

Мы перешли речушку вброд,
Ущелье впереди.
Вот тут не мешкай и вперед
Во все глаза гляди,

Где у душманов дот иль дзот,
Иль снайпер где засел.
Плечо пусть жмет, пусть ногу трет,
Скорей - и будешь цел.

В ущелье бой – тяжелый бой,
Когда из-за камней,
С боков и сверху над тобой
Жужжанье пуль-шмелей.

Стук пулеметов, треск гранат,
Друг раненый лежит.
Квадрат по рации комбат
Кому-то говорит.

Пришел на помощь вертолет,
Мы видим шлейф ракет.
Враг не уйдет. Идем вперед,
Лишь друга – рядом нет.
 


КОМИССАР 80-х

Я беседовал с молодыми воинами запаса в клубе “Маяк”, когда в комнату вошел коренастый, русоволосый молодой человек. Приветливо поздоровался, и я догадался, что передо мной Сергей Рудковский, воин-интернационалист, кавалер ордена Красного Звезды, как говорили мне его товарищи, человек обостренного чувства долга, несгибаемой воли и мужества. Все присутствующие заговорили разом, что Сергей у них – комиссар клуба, ведет активную работу по сплочению коллектива, уточняет имена воинов, которые служили в Афганистане, мечтает об их активной работе в клубе.

Сергей понравился мне сразу. Подумалось, что именно таким должен быть комиссар молодежи 80-х – с открытой и честной душой, беспокойным сердцем, непримиримым к недостаткам.
Мы разговорились. Сергей родом из Геленджика Краснодарского края. В семье, кроме него, еще два брата – Игорь и Максим. Отец воспитывал сыновей в строгости, приучал к труду, доброму отношению к людям.
А во Фрязино Сергей оказался из-за Наташи.
Было это уже после службы в Афганистане. Познакомились в Геленджике. Ее не остановило то, что у будущего мужа на руках нет пальцев. Сейчас уже и дочка растет – Олеся.
… Еще до армии Сергей был кандидатом в мастера спорта по альпинизму, имел первый разряд по классической борьбе, так что физически к службе был готов. Кроме того, окончив Краснодарскую техническую школу ДОСААФ, имел права водителя колесных бронетранспортеров.
В августе 1984 года, прилетев в Афганистан, попал Сергей в горно-стрелковую роту особого назначения. Первое время нес караульную службу по охране техники, складов с оружием и с боеприпасами. На боевые задания брали не сразу, старались ввести в курс дела, давали возможность обрести уверенность в вождении техники в боевых условиях, требовали отличного знания оружия, безупречного умения пользоваться им, правильного тактического мышления, выдержки, хладнокровия, самостоятельности в действиях.
Прошло время, дошел черед и до боевых операций. Были они и в районе Баграма, и на территории Панджшерской долины. Дважды уходил он от верной смерти. Говорят, родился в рубашке.
Один раз в кишлаке подобрали магнитофон. Несколько человек сидели, пили чай. Когда он кончился, Сергея послали принести еще. Лишь отошел он метров на десять – раздался взрыв. Все, кто сидел рядом с магнитофоном, погибли. Оказалось, что он был начинен взрывчаткой. Его включили и, едва нагревшись, сработали контакты взрывного устройства. Такое же могло случиться и с китайским термосом, если бы его предварительно не проверили. На колбе находились 26 маленьких пластиковых мин итальянского производства, которые тоже сработали бы от тепла.
-Убивая людей, - негромко рассказывает Сергей, - душманы не брезговали никакими средствами и методами. Религиозные фанатики, они сражались с остервенением и злобой, при этом были хорошо обучены и вооружены.
Я прошу Сергея рассказать о последнем бое. Помолчав, он медленно продолжил:
-Закончив прочесывание кишлаков в зеленой зоне, мы возвращались к месту своей постоянной “прописки”. По дороге была получена радиограмма с приказом занять перевал Саланг, не дать уйти бандам душманов, которых преследовал разведывательный десантный батальон.
По команде старшего лейтенанта Мельника мы стали подниматься наверх, чтобы занять высоты. Стоял январь, 20 градусов мороза, идти было тяжело. Мороз перехватывал дыхание, а груз тянул вниз. Сказывалась и высота, которая подходила к отметке 5000 метров. Оставалось еще 200-300 метров, как вдруг застрочили пулеметы. Рота залегла, встретив засаду “духов”. Позиция занятая нами была невыгодной и даже опасной. Начался обстрел из гранатометов, появились убитые и раненые. Разорвавшаяся рядом мина  больно обожгла осколками…
Но Сергей вскочил, за ним поднялась вся рота и пошла в атаку. Вот этого-то Рудковский уже не видел. Потеряв сознание, он упал и скатился в глубокую расщелину. Бой был тяжелым и кровопролитным. С вертолетов высадился дополнительный десант, который помог разгромить душманов. Сергея достали из расщелины через восемь часов после начала боя с обмороженными руками и ногами, с сотрясением головного мозга и семнадцатью осколочными ранениями.
Началась нелегкая борьба за его жизнь. Пять с половиной месяцев госпитальной палаты в Ленинграде. Несмотря на все старания врачей, пальцы рук пришлось ампутировать. Но Сергей не пал духом, он снова пишет рапорт направить его в Афганистан.
…Сейчас Сергей Рудковский работает на одном из фрязинских предприятий контролером ВОХР. В январе этого года окончил медучилище.
Я верю, так же как и ребята, молодые воины запаса клуба “Маяк”, выбравшие Сергея своим комиссаром, что он оправдает их доверие.
1988 г.
 


“КТО, ЗЕМЛЮ ЦЕЛУЯ, В СОЛДАТЫ ШАГНЕТ?”

Сергей Кирисов проходил службу в составе ограниченного контингента Советских войск в Афганистане. Участвовал более чем в тридцати операциях по разгрому душманских банд. За мужество и отвагу, проявленные при выполнении служебного долга, награжден медалью “За боевые заслуги”.

Сергея я застал дома, когда вся семья – он, жена Марина и Кирисов-младший отдыхали у телевизора. Маленький Дениска, которому недавно исполнился год, веселый, забавный, упорно пытался вовлечь меня в свою игру, щедро делясь игрушками. И никакие мамины хитрости не могли заставить его расстаться с этой мыслью.
… Родился Сергей в Чебоксарах, там же окончил среднюю школу. Младший брат Михаил в настоящее время служит в воздушно-десантных войсках. Родители живут в Чебоксарах, оба работают. Отец Сергея, Юрий Аркадьевич, - начальник цеха Чебоксарского агрегатного завода, где до армии работал и Сергей. Еще во время учебы в Чувашском государственном университете увлекался Сергей Кирисов многими видами спорта: легкой атлетикой, плаванием, но больше всего футболом. Играл на первенство республики по футболу за команду ”Текстильщик” г.Чебоксары. Имеет первый разряд. Со своим увлечением не расстается до сих пор.
-Сергей, а как ты попал во Фрязино?
Он смеется:
-Марина виновата. После окончания службы в 1984 году я поступил в Московский областной государственный институт физической культуры, где и учусь на четвертом курсе. В 1985 году нас, студентов, послали в колхоз на уборку картофеля. Там мне приглянулась боевая, симпатичная девушка. Познакомились.
-Неправда, - перебивает Марина. – Это я увидела, как он работает, с азартом, увлеченно. Подумала: хороший парень, вот бы мне такого мужа. И не ошиблась.
Сама Марина – мастер спорта по спортивной гимнастике, работает во Фрязинском “Олимпе”, тренирует ребятишек. Многие фрязинцы, наверное,  знают ее по девичьей фамилии – Маланина. Марина не раз защищала спортивную честь города на областных, республиканских соревнованиях.
-Так я и оказался здесь, - закончил Сергей.
-Сережа, ты более трех лет, как вернулся из армии. Вспоминаешь службу, друзей?
-Службу, мне кажется, забыть нельзя. Помню, как провожали из дома. Песни, слезы, наказы. Затем – “учебка”. Вот где пришлось попотеть. Марши, боевые тревоги с ночными стрельбами, несение службы, боевая и политическая учеба. Чего только стоит одна полоса препятствий! Все, что было накоплено в спортивном и физическом отношении “на гражданке”, все пригодилось. Советую юношам призывного возраста готовиться к службе серьезно, напрасно времени не терять. “Мешки” в армии не нужны. Чем лучше подготовлен физически, проявляешь смекалку, выдержку, применяешь знания, полученные в школе на уроках НВП, тем легче командирам и, конечно, самому. В армии любят надежных и сильных людей, а не нытиков и лентяев. Там же, в учебном подразделении, появилось у меня много друзей, с которыми  пришлось служить и в Афганистане. Жили мы дружной боевой семьей, помогали друг другу, а в боевой обстановке взаимопомощь, взаимовыручка были нужны, как воздух.
-Сергей, расскажи, пожалуйста, о какой-нибудь из боевых операций.
-Я помню их все. Приходилось сопровождать колонны, прочесывать кишлаки, освобождая их от банд душманов, ходить в разведку, устраивать засады. Основная задача нашего батальона воздушно-десантных войск заключалась в том, чтобы обезопасить населенные пункты от душманов, которые убивали активистов и их семьи.
Хорошо запомнилась одна из таких операций. Кроме нашего батальона, в ней участвовали и регулярные части ДРА. Две наши роты были переброшены в горы, чтобы отрезать путь отступления душманов к своим. Перед началом операции места расположения душманских баз были обработаны артиллерийско-минометным и ракетным огнем. Соблюдая скрытность перемещения, мы должны были в назначенное время выйти в указанный командиром батальона район, занять ведущие высоты и приготовиться к бою. Нашу роту возглавлял заместитель командира по политической части старший лейтенант Иван Першин. Передвигаться в горах было очень трудно, ноги подкашивались от усталости, пот застилал глаза, под тяжестью ручного пулемета сгибалась спина. С каждым километром вес его, казалось, увеличивался. Замполит, появляясь в разных местах колонны, подбадривал и поторапливал нас. Мы видели, что ему тоже нелегко, груз он несет не меньше, чем мы, но бодр, не унывает. И мы пересиливали усталость, до боли закусывали губы и двигались вперед.
Наконец, мы у цели пути. Поступила команда подготовить укрытия и огневые точки. Вскоре появились душманы. Они бежали из долины, где шло прочесывание кишлаков, в ущелье, чтобы скрыться в горах или уйти за границу. Завязался ожесточенный бой. У душманов в прорыв были брошены смертники. Но их план сорвался. Замполит, четко организуя оборону, не позволил прорваться душманам. И здесь он своим примером, самообладанием, выдержкой, вселил в нас уверенность. Мы выиграли этот бой. Часть “духов” была уничтожена, а большинство сдались в плен.
Уже сейчас, на “гражданке”, когда все позади, я постоянно слежу за событиями в ДРА. Болею за ребят, которые сейчас там служат. Мы, советские люди, - интернационалисты. Чья-то беда – наша беда, тем более, если эта беда наших друзей. Знаете, не помню, к сожалению, автора стихов, но, мне кажется, эти строки очень подходят к солдатам 80-х годов. Звучат они так:
А коль в добровольцы
Труба позовет,
На поле сраженья,
В минуты беды
Кто, землю целуя,
В солдаты шагнет?
Кто, если не ты?
1988 г.

МИРНОЕ ПОЛЕ САПЕРА

Было тихое осеннее утро. Автобус, колеса которого мягко шуршали по отполированному асфальту, мчал меня в Огуднево. Эту поездку я давно “держал в уме”, но то одно, то другое мешало, с досадой приходилось ее откладывать “на потом”. Но сегодня все вроде “сложилось”, и я уехал на встречу с Сергеем Лушниковым. В мае этого года он вернулся из Афганистана, где проходил службу в составе ограниченного контингента  советских войск.
Мимо мелькали деревни, поля, перелески. Природа в этом году была щедрой на хорошую погоду. В ярких, хотя уже и не очень теплых лучах солнца все краски осени  переливались, как в калейдоскопе, открывая взору сотни цветовых гамм и оттенков.
…Странное чувство – едва мы с Сергеем поздоровались, а мне уже казалось, что мы знакомы давным-давно. Именно таким я его и представлял, когда думал об этой встрече. Коренастый, широкий в плечах, среднего роста, с простой и сердечной улыбкой.
Сергей любит сельскую местность, природу. После окончания восьми классов, поступил в СПТУ №92. В школе, улыбаясь, рассказывал он, учился “не очень”, баловался. За ум взялся в СПТУ. Получил специальность тракториста-машиниста широкого профиля, слесаря 3-го разряда. Целый год до армии работал в совхозе трактористом, получил пять похвальных грамот.
Весной 1986 года попал в Туркменский военный округ. Вместе с Алексеем Емельяновым из деревни Душоново проходил “учебку ” в Термезе. Готовился быть сапером. Изучали мины – итальянские, английские, китайские, французские, американские. В их названиях и маркировке, которые Сергей перечислял, как отличник на экзамене, я признаться, скоро запутался. А для него – бывшего сапера – это ответ на классический вопрос: “быть или не быть?”. Служил сначала старшим сапером, потом – заместителем командира взвода управляемого минирования.
На боевые задания стал ходить не сразу. Исключить  риск гибели людей до минимума – такой девиз был у командования батальона. Перед каждым боевым заданием, особенно перед первым, проходила двенадцатидневная подготовка по специальной программе. Отрабатывались варианты минирования при обстреле, отходе, эвакуации раненых. Изучались схемы минирования, способы обнаружения и извлечения мин различного типа, класса и государственной принадлежности, методы уничтожения фугасов и реактивных снарядов. Лишь через два месяца, после сдачи зачета и инструктажа, был он допущен к боевому заданию. Ходили в ущелье Тигра, ставили минные поля на тропах гор, в ущельях, где была наибольшая вероятность проникновения “духов” к мирным кишлакам, частям афганской армии и советским сторожевым заставам. Всего Сергей участвовал в 14 боевых операциях. Проводились они в дождь и снег, жару и холод, чаще всего в гористой местности, при сильном ветре, когда на лице от пыли видны одни глаза и белые зубы, когда от жажды и усталости хотелось лечь и не вставать. Помогала взаимовыручка, взаимопомощь, чувство локтя и глубокое понимание долга.
-Об этом хорошо написано в памятной грамоте, которую мне вручили перед увольнением в запас, - говорит Сергей и протягивает мне вдвое сложенный лист. Под звездочкой - три слова: “Воину-патриоту, интернационалисту”. Читаю: “Выполнив свой гражданский и патриотический долг, сегодня ты убываешь из родной части. На земле дружественного нам Афганистана ты прошел большую школу идейной стойкости, воинского мастерства, физической выносливости, верности интернациональному долгу. Здесь, проявляя отвагу и мужество, ты самоотверженно помогал строить новую жизнь, защитить завоевания Апрельской революции…”. А Сергей добавил:
- Мы защищали не только афганцев, но и южные рубежи нашей Родины, а этого почему-то многие не понимают. Иногда слышишь, зачем вас туда посылали? А нам не все равно, что там будет. Неужели наши жертвы напрасны?
… Была крупная военная операция по уничтожению  бандформирований военной оппозиции. В операции участвовала дивизия. Взводу спецминеров поставлена задача – заминировать все имеющиеся подходы, чтобы душманы не оказали помощь своим основным силам. Операция началась 18 мая. Все шло по плану. Минеров было десять человек, их прикрытие обеспечивали разведчики. Мины поставили в назначенных районах. Возвращались из зоны лишь 2-го июня. Было жарко, душно, пот катился градом. Вдруг с верхней сопки застрочили пулеметы, автоматы. Взвод разведки стал прикрывать отход. Вдруг – один из солдат наступил на мину, от нее сработал “минный шлагбаум”, насчитывающий несколько мин и тротиловый заряд. Раздался оглушительный взрыв. Ранение ног, правой руки и тридцать два осколка впились в тело Сергея. Часть из них “сидит” в нем до сих пор.
После лечения Сергей снова в боевом строю, участвует в проводке колонн на Файзабад, устанавливает минное поле вокруг своей заставы в районе Джелалабада. О его смелости, бесстрашии, выдержке и смекалке говорят его награды: медаль “За отвагу”, нагрудный знак ЦК ВЛКСМ “Воинская доблесть”, медаль “За отличие в воинской службе”, медаль от благодарного афганского народа, перед увольнением представлен к награждению орденом Красной Звезды, о чем отмечено в служебной характеристике, присвоено звание – старшина.

Сейчас Сергей работает в совхозе трактористом. И когда я возвращался домой, то подумал, что в эти ухоженные поля, мелькавшие за окном автобуса, вложена и доля труда Сергея Лушникова. Только теперь это -  мирный труд на мирных полях.
1988 г.

ВОЕВАТЬ…ДОМА?

ВОЗВРАЩЕНИЕ

Я сидел на скамейке у дома на улице Рабочей и ждал встречи с Сергеем Красновым. Знал, что он служил в Афганистане, был тяжело ранен, за мужество и героизм, проявленные при исполнении служебного долга, награжден орденом Красной Звезды. После окончания восьмого класса получил в СПТУ-86 специальность токаря, проработал несколько месяцев – и армия. Я вспомнил недавнюю встречу с мамой Сергея – Валентиной Васильевной. Она рассказала, как трудно было, когда узнала, что Сергея направили служить в Афганистан. Не только каждый день, но, наверное, и каждый час ждала от него весточки. Строки скупых писем почти ни о чем не говорили. Старалась найти что-то между строк, мучилась, переживала, плакала. Нелегко приходится нашим ребятам там, в Афганистане, но еще тяжелее тем, кто ждет их возвращения. И первый этап вывода частей ограниченного контингента советских войск в Афганистане приблизил то время, когда все советские воины возвратятся, наконец, домой.
Сергей шел, держа за руку младшего братишку, чуть прихрамывая. Братья оживленно разговаривали. Мы поздоровались. Я с трудом представлял себе, что этот почти совсем еще мальчишка, черноволосый, темноглазый, уже побывал в огне войны. Хотя я и знал из беседы с его мамой, что Сергей отошел душой от трудных, а порой и жестоких условий войны, все же опасался еще раз чем-то травмировать его.
Сначала разговор шел о школе, друзьях, увлечениях. Сережа неплохо рисует, любит спорт. Беседуя, я хотел исподволь подойти к “афганскому” периоду.
Премудрости службы в воздушно-десантных войсках постигал Сергей в Фергане. Изучая технику, тактику ведения боя, прыгал с парашютом, совершал марш-броски, закалялся физически. В феврале 1987 года был направлен в Афганистан. Служил в десантно-штурмовом батальоне. Сначала служил в разведке. К началу боевых операций новичков допускали после приобретения необходимых навыков и накапливания боевого опыта.
-Служить мне пришлось мало, - рассказывал Сергей, - но и за это короткое время я не сталкивался с таким понятием, как “дедовщина”. Наравне со всеми ходил во внутренние наряды и в караул, наводил порядок в подразделении и на территории, учился. Словом, служил, как все. Дружба в Афганистане особая, поэтому существовала постоянная забота друг о друге, взаимопомощь и взаимовыручка. Без этого там нельзя. Ребята, которые имели боевой опыт, делились им, помогали молодым во всем, заботились о них.
Сергей задумался, видимо вспоминая то недолгое, но перевернувшее всю его жизнь время.
- Чаще всего приходилось сопровождать колонны, которое отвозили продовольствие, горючее, строительные материалы на заставы для наших подразделений, а также в кишлаки для афганцев. Было, что при этом завязывались перестрелки с душманами. В большинстве случаев они действовали отдельными группами, и поэтому мы справлялись с ними относительно легко. Да и шли колонны под усиленной охраной. Помню бой за элеватор. Душманы любой ценой старались захватить его и сжечь. Пускали по нему ракеты и мины, но взорвать не удавалось. Просчитались они и на этот раз. В бою участвовали также части афганской армии и наш батальон. Элеватор мы отстояли. Последний мой “афганский” день – 24 мая 1987 года. Наш батальон участвовал в рейде по прочесыванию “зеленки” и кишлаков, где, по данным разведки, находились душманы. Они, как обычно, действовали отрядами по 100-150 человек. Налетят на сторожевой пост афганских войск, на незащищенный кишлак, расправятся с теми, кто поддерживает революцию, и опять – в горы. На этот раз, видно, задержались и продолжали бесчинствовать. Два наших расчета АГС (автоматические гранатометные станки) были поставлены на склонах горы, чтобы перекрыть душманам путь к отступлению. Запомнилось безлюдье и тишина. Дыхание боя ощущалось, но весьма отдаленное. Нашему расчету поступила команда – сменить позицию. Каждый из нас знал, что мятежники способны на любые хитрости: засады, огневые мешки, камнепады и, конечно, смертоносный груз, спрятанный в земле. В горах обычно старались ступать осторожно, где можно, на скальную породу, а не отдельные камни или мягкий грунт. Я допустил оплошность, нога соскользнула и попала на мину. Раздался взрыв. В результате оторвало правую ногу, несколько осколков обожгло левую руку.
Более четырех месяцев пробыл Сергей в госпиталях Кандагара, Кабула, а затем  Москвы. В октябре 1987 года вернулся домой. Непросто ему сейчас, проблем хоть отбавляй. Первая – это протез. Нужен новый, который заказать можно только в Москве. Ездить туда надо, как минимум, 2-3 раза, а это очень сложно на старом протезе. Собес обещает машину с ручным управлением. Для этого, конечно, нужны права, которые в свою очередь можно получить только после прохождения автокурсов опять же в Москве. Получается замкнутый круг. Скоро уж год, как обещают поставить в квартире телефон. Не раз приезжала Валентина Васильевна в Щелковский РУС, но ничего конкретно так и не решено.
По своей второй нерабочей группе инвалидности получает Сергей 97 рублей. Для семьи, где он – главный, это очень скромно. Хотел устроиться на работу, но врач говорит, что тогда даст третью группу. Можно подумать, что нога новая вырастет…
Друзей у Сергея много. Приходили ребята из клуба “Маяк”: Сергей Рудковский, Игорь Чарыков и другие. Скучать-то вроде некогда. Много трудностей и невзгод. Пробьет ли он стену бюрократизма и равнодушия, хватит ли у него сил для этой “войны”? Очень надеюсь, что хватит. Он из молодых, несгибаемых.
1988 г.

ХРАНЯ ОТЦОВСКИЕ ЗАВЕТЫ

Именно так служил в составе ограниченного контингента Советских войск в Афганистане выпускник Фрязинской школы №6 комсомолец Владимир Краснобаев. Сын родителей – участников Великой Отечественной войны, брат майора бронетанковых войск, он с честью выполнил интернациональный долг. За мужество и героизм, проявленные при выполнении боевых задач, Владимир Краснобаев награжден медалью “За боевые заслуги” и грамотой ЦК ВЛКСМ.

Беседа с Владимиром Краснобаевым затянулась надолго. Я упорно старался его “разговорить” и чувствовал, что получается это с трудом. Верно подметил его отец, что сын похож на него – молчун.

Владимир вернулся из Афганистана в марте 1987 года. Времени прошло с тех пор еще немного, и я понимал, что он еще “не оттаял”, не зарубцевались раны души, связанные с той, афганской жизнью, наполненной пулеметными очередями, взрывами ракет и мин, ранениями и смертью друзей. Это забывается не сразу. Это долго терзает душу, снится по ночам, больно колет в сердце, заставляя с криком вскакивать с постели.
О том, что служить пришлось в Афганистане, Владимир понял сразу же, как направили в Фергану в воздушно-десантные войска. Уверенность в этом еще более укрепилась, когда приступил к учебе. Много времени уходило на занятия в горах, где совершались марш-броски с полной боевой выкладкой. Ноги к вечеру гудели от напряжения и усталости. Изучали оружие, технику, прыгали с парашютом, занимались строевой и физической подготовкой. Не раз пришлось попотеть на полосе препятствий. Временами было нелегко. Вот где вспоминались уроки школьного военрука Василия Яковлевича Кистина, который требовал от юношей знания оружия, заставлял заниматься физически. Впрочем, Владимир и сам изучал приемы каратэ, “баловался” гирей, гантелями, бегал. И все равно иногда приходилось тяжко. А как стыдно было смотреть на тех ребят, которые мешками висели на перекладинах. Чего уж тут скрывать – недолюбливали в части “маменьких сынков”, изнеженных и избалованных.
Владимир попал в воздушно-десантный батальон, который располагался недалеко от Кабула, служил разведчиком. Первое время новичков на боевое задание не брали. Благодаря более опытным солдатам, которые старательно обучали “новеньких” всем хитростям и тонкостям службы, на протяжении полутора лет в их взводе не было ни одного убитого. От них, от старших товарищей, набирался он боевого опыта, учился быть хладнокровным, не теряться в сложных ситуациях. Во взводе постоянную прописку получили взаимопомощь и взаимовыручка, можно сказать, даже фронтовое братство.
Не раз Владимир сопровождал из Кабула в разные районы ДРА колонны с продуктами, горючим, медикаментами, оборудованием. В составе боевых колонн участвовал в боях по освобождению кишлаков от душманских банд. В районе Джелалабада высаживался с вертолета в составе группы по уничтожению душманских складов с оружием и боеприпасами в горах.
Однажды встретил земляка-фрязинца Вячеслава Девина. О том, что тот служит в Афганистане, узнал по письмам из дома. Ребята списались между собой. Встреча была короткой – служба. Поговорили о доме, о планах. Больше не встречались.
Боевые операции памятны все. И память эта причиняет боль. Ведь бой – это раны и смерть тех, кто только что был с тобой в одном строю, плечом к плечу.
Служба в Афганистане требовала от солдат владения не только одной специальностью, а несколькими. Так, Владимир был еще и связистом, и оператором-наводчиком.
- Во время боевых действий, особенно по разгрому душманских складов с оружием, мы видели на трофеях “обратные адреса” тех, кто помогал “духам” – это США, Англия, Италия, Пакистан, - говорит Владимир. – Я согласен со словами М.С.Горбачева, сказанными в Заявлении по Афганистану, что пора им прекратить”…греть руки и наживаться на несчастьях и бедах народных”. Что же касается советских людей, то мы еще раз подтвердили свое добрососедство, взаимное уважение, доброжелательность и полностью поддерживаем политику Афганского правительства, направленное на национальное примирение.
1988 г.

Обелиски, везде обелиски
По великой российской стране,
На граните, на мраморе списки,
Кто погиб на прошедшей войне.
Наша память сурова и свята,
Она подвиги вечно хранит
Генерала и просто солдата,
И никто, и нигде не забыт.