Волшебный зимний дождь

Волшебный зимний дождь.
 
  Вслед за остальным миром погода похоже тоже сошла с ума. В те дни казалось, что конец света уже наступил. На календаре было двадцать пятое декабря, на градуснике плюс шесть градусов по Цельсию, а за окном лил дождь. Ну а в это же самое время Ниагарский водопад сковывал лёд, в Канаде температура воздуха была ниже, чем в Арктике и индейцы в Перу и Чили лепили снеговиков. В моём же родном городе, и это в конце декабря, не было не снежинки. Стояла по-весеннему тёплая погода. Ощущался острый дефицит белого, пушистого, морозного, хрустящего под ногами и искрящегося в солнечных лучах, привычного нам всем с детства атрибута зимы. Возможно зима решила сменить имидж или быть может попросту забыла свой белоснежный наряд в химчистке. Не знаю. Порой мне казалось, что единственными пятнами белого цвета, которым обычно бывает полон мир вокруг в этих числах, были мои свежевычещенные кроссовки и полоски зебры на пешеходном переходе у метро, нанесённые пару дней назад. Уставившись на них и поддавшись их завораживающему сиянию, я стоял в ожидании зелёного сигнала светофора. За руку меня держал мой четырёхлетний сын. Он также как и я неотрывно смотрел на нарисованные на асфальте толстые белые полосы. Интересно чем они ему сейчас представлялись с его богатым детским воображением? Быть может островками безопасности в бурлящем вокруг океане или может ступенями волшебной лестницы над бездонной пропастью? Наверняка чем-то подобным, переходя дорогу он старательно перепрыгивал с одной на другую, беззаботно смеясь и что-то приговаривая. Хотя возможно и для него это была именно самая обыкновенная дорожная разметка на пешеходном переходе. Оказавшись на противоположной стороне улицы мы одновременно обернулись и ещё раз взглянули на непривычно сияющие белизной нетронутого снежного покрова ступеньки-островки. Затем наши взгляды встретились и я увидел горящие в предвкушении зимних забав, с пляшущими в глубине задорными искорками, глаза сына. Готов поспорить, что мои, в этот момент, светились тем же ожиданием игр в снежки, катания на санках, валяния в мягком, свежевыпавшем снегу. 
Порой мы с ним очень тонко друг друга чувствуем и понимаем. Прямо как два ровесника, два беззаботных мальчишки, единых в своём мироощущении и настроении. Моя бывшая жена как-то рассказывала, что частенько, когда я ей звонил узнать как у них дела, намереваясь приехать в гости, то буквально за пару минут до этого или за несколько секунд до того как заиграет мелодия телефона, сынуля подбегал к ней, с вопросом восклицая: “ Папа? ”. Хотя быть может эта связь между нами абсолютно нормальна,  для любящих друг друга отца и сына. Для меня это всегда будет маленьким чудом, мысли и воспоминания о котором обладают согревающим, придающим силы и отгоняющим дурные мысли действием, в любой, даже самой казалось бы безнадёжной и дерьмовой ситуации.
Двери метро распахнувшись обдали нас тёплым воздухом, наполненным тысячами запахов. Стоя на эскалаторе я снял с сына шарф и несмотря на его протесты шапку, расстегнул его куртку и затем собственные пальто и худи. Чем ниже мы спускались, тем отчётливее рисовалась в моём мозгу картина вагона электропоезда, наполненного людьми, изнывающими от удушливого, непривычного декабрьского тепла. Все с раскрасневшимися лицами, капельками пота на лбах, обмахивающиеся тем что попадётся под руку. Как же сейчас не хватает морозной свежести воздуха, холода щиплющего щёки и нос. Где же ты запропостилась в этом году старушка-зима? У кого в гостях засиделась снежная королева? Где загуляли северные ветры со снегопадами? Я вспомнил как на днях покупал подарок сыну на Новый Год. Никогда не думал, что это произойдёт, но решая что и как ему подарить, я и сам вновь поверил в Деда Мороза.
Спустя почти час мы вновь оказались  на улице. Преодолев под землёй несколько километров мы оказались на окраине, некогда, города, на родном мне проспекте Просвещения. Любимый мной, несмотря на большое количество недостатков, район встретил нас начинающимся дождиком. Мда, и это за неделю до Нового Года. Я глубоко вдохнул ставший заметно более прохладным вечерний воздух и на несколько секунд подставил своё улыбающиеся лицо крупным дождевым каплям. Я здесь вырос, атмосфера этой части города оказывала на меня неописуемое действие, порой даже приводя в состояние эйфории. Я любил здесь бывать, особенно в дождливые вечера и ночи. Мы не спеша, натянув поглубже капюшоны направились к дому. Сын взял меня за руку и вновь пристально посмотрел в глаза и улыбнулся. Да, он сразу же почувствовал  и разделил со мной моё сменившееся настроение. Ему тоже была по душе буйная радость, вызванная во мне воспоминаниями-ощущениями и непогодой.
А тем временем волшебство уже наполняло город, светящийся тысячами огней , украшенный   мигающим морем цветов в новогодних электрических гирляндах. Оно падало с небес в каплях зимнего дождя.
Перейдя шумный, оглушающий множеством голосов и звуков, освещённый вывесками различных магазинов, понатыканных на каждом углу, перекресток, миновав автобусную остановку мы свернули во дворы. Здесь было тихо, лишь где-то далеко в глубине сработала одинокая автомобильная сигнализация и натужно запричитала.  По пути нам попалось пару прохожих и одна уже успевшая насквозь промокнуть бродячая собака, явно неразделявшая нашего приподнятого настроения. Вскоре миновав с детства знакомые мне здания жилых домов, школы, детского сада и поликлиник, увлеченно перепрыгивая через лужи под аккомпанирующий нам шум дождя,  мы добрались до “места назначения”.
Домофон опять не работал и пришлось позвонить к соседям, попросить чтобы открыли. В который раз прибегаю к этому способу и каждый раз слышу в динамике тишину, которая с пониманием выслушивает мои объяснения и просьбу, затем беспристрастно нажимает кнопку на домофоне и впускает в подъезд. Мне даже кажется иногда, что на другом конце провода находится робот или что-то вроде автоответчика с подобием искусственного интеллекта, который проанализировав всю полученную информацию  и высчитав, что сам может принять решение, запускает заложенный в него алгоритм по дальнейшим действиям. Пустяк ради которого не стоит беспокоить своих хозяев.
Поднимаясь в лифте я бросил взгляд в зеркало. Волосы, обычно аккуратно уложенные, с зачёсанной на бок чёлкой, были мокрыми и взъерошенными, лицо и лоб блестели от застывших на них прозрачных, дождевых капель, поблескивавших скрытым в них волшебством. Из-под густых чёрных бровей на меня смотрели чужие глаза, задорно, с весёлыми искорками в серо-голубых радужках. Моё отражение напомнило мне фото семи-, а то и восьмилетней давности. Почти на всех фото того времени у меня беззаботная улыбка, взор полный, что называется задора и огня. Всё лицо буквально светится уверенность в сегодняшнем, завтрашнем, да вообще любом дне. Вспомнив то, как когда-то я смотрел на всё и вся, я невольно расплылся в широкой улыбке.
Лифт приехав на этаж, скрипнул открывающимися дверями и вздрогнул всем свои железным телом, приглашая нас покинуть кабину. Уже выйдя на лестничную площадку, я бросил последний взгляд в зеркало и вновь увидел себя семнадцатилетнего. Я поймал себя на ощущении, что будто бы переместился назад во времени, ну или чудесно образом скинул почти десяток лет. А за окном, по готовящемуся ко сну городу, прокатилась волна магии, кое-где расплескавшись и застыв небольшими лужицами, что отражали в себе начавшее проясняться вечернее небо, украшенное россыпями свежевымытых, ярко сияющих звёзд...
Мы сидели с сынулей и бывшей женой на кухне и пили чай с простенькой молочной шоколадкой. Разговор не шёл. Обычно мы с Ксюшей, так зовут мою когда-то гражданскую супругу, могли болтать часами, сплетничая и выговариваясь друг другу на любые темы. Не чужды нам были и философско-психологические, если можно так сказать, дебаты, которые порой перерастали в жаркий, воодушевлённый спор. Даже после нашего с ней разрыва и периода довольно непростых и напряжённых отношений, она осталась для меня лучшим другом, как никто меня понимающим и знающим, человеком с которым я мог поделиться абсолютно всем. Но сегодня что-то было не так, не как всегда. Наверное всё дело было в бунте гормонов, Ксюша была на сносях и должна была скоро родить, что сказывалось на её настроении, которое порой она сама была не в силах описать. Быть может я пришёл в не очень подходящее для нашей болтовни время, они с её новым избранником разбирали пакеты с елочными игрушками, гирляндами и прочими новогодними украшениями, готовясь преобразить своё жилище и сделать его ещё более уютным. Не исключено, что дело было во мне самом, я похоже витал где-то в облаках и постоянно смотрел в окно на манящий, загадочно мерцающий и завораживающий, окутанный вечерней тьмой, вымокший от дождя Питер. Конечно с другой стороны мне совсем не хотелось поспешно уходить, да и двух дней проведённых с Юрчиком, моим сыном, было мне очень мало, я безумно соскучился за неделю по моему маленькому сорванцу. Но что-то проснулось во мне пробудив позабытое ощущение огромного прекрасного мира вокруг, стремление объехать весь мир, желание кричать о том как прекрасно жить, беззаботно шлёпая по лужам или бегая босиком под тёплым, шумным, мощным летним ливнем. С трудом я сдерживал себя, чтобы не вскочить со стула и не выбежать на улицу под дождь и замереть запрокинув голову к небу, широко раскинув руки, наслаждаться прикосновениями падающих на разгоряченное лицо капель волшебного дождя и чувствовать... Чувствовать как потоки воды, льющиеся с небес, смывают с тебя краску серых будней, предвзятого отношения,  стереотипного мышления, прилипших непонятным образом чужих суждений. Позволить твоей душе ослепительно засиять всеми цветами радуги, осветить мир вокруг и загнать окружившую темноту, полную теней, скалящихся и вылупивших на тебя красные завистливые глаза, под скамейки и лестницы,  заставляя спрятаться за углами.
Я пару поймал на себе загадочно прищуренный взгляд бывшей, с застывшей не менее загадочной улыбкой на губах. Неужели сегодня она тоже увидела во мне того всемогущего и всезнающего подростка, что улыбался мне недавно в отражении? Почему нет? Спрашивать я её не стал, ни то чтобы не решился, скорее не видел в этом особого смысла. Сынуля забавно корчил мне рожи, выглядывая из-за края стола. Допив уже остывший чай, я засобирался. Чмокнув на  прощание Юрчика и пообещав Ксюхе объявиться через недельку, я вышел на лестницу, аккуратно закрыв за собой дверь.
Мир вокруг не спеша завершал своё невероятное преображение, поражая своей свежайшей новизной, ослепляя своим ярким многоцветием, оглушая мозг насыщенностью и обилием запахов и вкусов. Я поспешил выйти во двор. Стоявшие до этого в грустном безмолвии, раздетые, нагие деревья и кусты, теперь о чём-то оживлённо перешёптывались. Их голоса были хорошо различимы в порывах разгулявшегося ветра. Покрытые блестящими в свете фонарей бриллиантами, они могли с легкостью дать фору самой богато, прекрасно и заботливо украшенной новогодней ёлке. Грязные прежде: асфальт, поребрики, ограда на детской площадке, ворох листьев на земле, были усыпаны искрящимися, в свете фар проезжавших мимо авто каплями и радовали своей чистотой. Глубоко вздохнув я слегка пошатнулся от ударившего по сознанию непривычного множества ароматов , источаемых природой,мокрым камнем зданий, железом фонарных столбов и автомобилей, насытившейся влагой земли. Неописуемо. Невозможно. Я был уверен, что смотрю на мир впервые, ощущаю его, вдыхаю в первый раз в жизни. Я был словно новорожденный, но в полном сознании, будто бы двухгодовалый ребёнок, что запомнил мир таким, каким мы его почти не помним, во всей своей первозданной красоте, неискаженной обретёнными нами со взрослением знаниями, опытом. Неспешным шагом я направился в сторону метро.
Свет от уличных фонарей проходя сквозь покрытые тысячами капелек ветви деревьев, цепляясь за них  и оставляя частичку себя, рождал фантастическую картину, больше всего похожую на драгоценные серебристые паутины, тончайшие, прекраснейшие, в центре каждой из которых запуталось по маленькому солнцу. Я остановился у одного из деревьев, одиноко стоявшего у тускло горевшего фонаря, и залюбовался открывшимся мне маленьким чудом, случайным союзом творения природы и рук человеческих. Если бы только везде и всегда мы осознано стремились к подобному симбиозу, каких вершин мы тогда достигли бы, сколько удивительных открытий совершили, сколько бы загадок Вселенной разгадали, сколько прекрасного увидели бы. Дождь тем временем вновь усилился, но я не торопился от него укрыться, ведь не всегда он бывает волшебным, да и где-то в глубине души я понимал – именно сейчас мне было необходимо испытать его преображающие, отрезвляющие и вдохновляющие воздействие. Просто идя вперёд, втягивая влажный, прохладный воздух, прислушиваясь к себе, к своим чувствам, разглядывая всё вокруг. Я чувствовал, что другой такой возможности может скорее всего и не быть. Моментами мне казалось, что я отрываюсь от земли, настолько легко я себя ощущал, внутри меня всё полнилось чувством тихого ликования, все проблемы и заботы растаяли и испарились, оставив после себя смутные воспоминания. Ничего не было важнее настоящего момента. Чтобы хоть приблизительно описать моё состояние невозможно подобрать слова, скорее таких слов просто не существует, как впрочем и самого описания.
Цветочный ларёк на углу, рядом с остановкой, поликлиника через дорогу напротив, небольшой магазинчик слева от неё, со “встроенным” в него довольно приличным кафе, бесцветные в сгустившейся вечерней темноте панельные девятиэтажки, слегка отдающие красным, отделанные кирпичом многоэтажные точки-общежития – всё это было знакомо мне с детства. Каждый метр асфальта под ногами, каждое дерево, старые бетонные клумбы, перекрашенные не один десяток раз, тёмные арки домов, изорванная железная сетка на ограде площадки, бывшей когда-то теннисным кортом и теперь заросшая травой, оживляли во мне наполняя красками и эмоциями воспоминания разных лет, что лежали долгое время нетронутыми на полках памяти. Теперь они воспрянули ото сна и подобно тому как ночь опускалась на город, заполняя собой всё вокруг, покрывая разбитые дорожки во дворах, скапливаясь на детских площадках, растворяясь в самом воздухе, растекались по моему сознанию. Картины из прошлого будоражили меня, бередя старые раны, напоминая о беззаботных радостных деньках, дерзко совершенных ошибках, представали передо мной чёткими, неприглушёнными, незамутнёнными налетом времени событиями двухминутной давности. Я настолько погрузился в них на какое-то время, что они буквально вытеснили, заменив собой настоящее. Всем своим существом я отчётливо ощущал разрыв во времени, затягивающий меня с головой.  Я не испугался, не был растерян и даже не был взволнован, ну или хотя бы удивлён этим. И когда это путешествие в прошлое стало для меня привычным делом? К черту! Всё это пустое. Главное не это. Что было важным, так это то почему всё это происходит со мной именно сейчас? Не успел я как следует над этим задуматься, как ответ пришёл сам собой. На этот и многие другие мучавшие меня в последнее время вопросы. Именно теперь я в полной мере осознал смысл фразы: мы ищем ответы снаружи, а ответы внутри. Порою очень глубоко, а бывает что и на самой поверхности. Все они ждут своего часа, своего волшебного дождя. Последние два, а может и все четыре года я ходил по замкнутому кругу. Подобно человеку заблудившемуся в лесу, который он знает как свои пять пальцев, но всё равно бродит вокруг да около, не в силах отыскать хорошо знакомую тропинку, что скрывается где-то совсем рядом за деревьями. Как я вообще мог не заметить, что сбился с пути? Изменил себе и себя. Оказывается очень просто – потерял веру. Во что? Да во всё, во всё во что до этого верил. Ещё и решил сменить её на другую, абсолютно чуждую мне да ещё и не одну сразу. Как  я с ума то не сошел? Поддался увещеваниям, давлению стереотипов и “общественного” мнения, прислушался к ненужным советам, наверное всё-таки искренне желавших мне добра людей. Но как говорится, благими намерениями вымощена дорога в ад. И вот итог. Ну, подурачились и хватит. Пора выбираться. Дорожка из желтого кирпича в Изумрудный город моей мечты вновь появилась передо мною и звала продолжить прерванное путешествие.
На балконе второго этажа покинутой на время школьных каникул школы стояла ёлка, озаряя всё вокруг в радиусе нескольких метров теплым, мягким, жёлтым светом мигающий гирлянды. Она наполнила меня давно позабытым, радостным предвкушением новогоднего чуда, пробудила моё родное мироощущение. Пелена заблуждений и предвзятого ко всему отношения окончательно спала с моих глаз. Моя истинная сущность, полная восторженности и любопытства, амбиций и целенаправленности вновь расправила крылья и понесла меня навстречу новым свершениям, открытиям, любви и Жизни. Конечно же я не получил страховки, защиты от ошибок и неудач, страданий и разочарований, вероятности вновь сбиться с намеченного курса. Плевать, ведь по-другому и быть не может. Весело насвистывая, широко улыбаясь я шел вперед, дождь обнимал меня, ветер трепал волосы подбадривая, тучи шептали: “Так держать” и земля твердо чувствовалась под готовыми пуститься в пляс ногами.
Вихрем пронесся я по дворам, пересёк проспекты и опомнился уже у входа в метро. Какой-то хмурый полицейский, дежуривший у турникетов подозрительно приглядываясь направился было ко мне, но увидев мою светящуюся от радости физиономию замер, стушевался и отошел на пару шагов назад. Я же проскочив вертушку вступил на ступени эскалатора и оперевшись рукой о поручень стал спускаться в вестибюль станции откуда доносился шум прибывающих поездов и обожаемый мною запах метро. Желание поделиться своим настроением, уверенностью и обретенным знанием разрывало и переполняло меня, выплёскиваясь из ушей. Глазами я искал подходящую кандидатуру. Было уже почти двенадцать часов ночи и всё же на платформе в ожидании поезда собралась довольно большая толпа народу. Приятный, почти солнечный свет царил повсюду, придавая желтовато-золотистый оттенок белому мрамору, покрывавшему стены, колоны и пол. Движущиеся потоки людей напоминали цепочки спешащих куда-то муравьев на песчаном пляже Финского залива. Мне вдруг послышался шум волн и крики чаек. Прикрыв глаза я наслаждался тёплым дуновением летнего ветра, коим обернулись массы воздуха, гонимые из тоннеля прибывающей электричкой. Гудок поезда и свет его фар вернули меня к действительности. Синие вагоны кряхтя и поскрипывая замерли перед столпившимися у края платформы пассажирами, состав содрогнувшись всем телом, в ленивом зевке распахнул свои многочисленные рты-двери и впустил всех внутрь. Довольно странное чувство испытываешь, когда осознаёшь, что часть тебя прежнего со всеми воспоминаниями, знакомствами и людьми, умирает. Хотя не исключено, что я утрирую. И всё же это самое подходящее определение переживаемого мною. Что дальше? Мне было безумно любопытно. Набирающий скорость поезд превращался в звездолёт, перемещающийся на скорости света в холодных, переливающихся невероятными красками просторах космоса. Через минуту уже не существовало сторон света и силы притяжения. Корабль был окружён вспышками сверхновых, в галактике начинался настоящий праздничный салют.
Поднявшись в город на Невском проспекте я решил немного пройтись, полюбоваться ночными огнями Северной Пальмиры. Повсюду порхали, цокая каблуками представительницы прекрасной половины человечества. Прямо исламский сад гурий. Одни шли неторопливо покачивая бедрами, сияя во всей красе, другие проносились мимо с горящими глазами куда-то спеша. Ход моих мыслей вновь сменил направление. В старых фильмах красавицы-актрисы буквально влюбляли в себя, нынешнее же поколение, большей своей частью не вызывали во мне ничего кроме тупого сексуального желания. Да и вообще кинематограф в целом всегда был для меня искусством более примитивным что ли, нежели труд писателя или художника, но при этом не менее захватывающим. Всё в этом мире меняется и практически всегда становится доступнее, проще, удобней. Насколько я могу об этом судить. Кто-то может со мной не согласиться и это их право.
В последнее время я очень часто сталкивался с бросающимся в глаза несоответствием содержания форме. В себе самом, окружавших меня людях, моих и их поступках, событиях в жизни. Подобно тому как за красивыми фасадами старинных зданий центра города, скрываются зловонные, тёмные, полные изуродованных душ грязные дворы и подворотни, так и в красивой, манящей, многообещающей телесной оболочке жителей города порой скрывается нечто столь ужасное, искалеченное, неподдающиеся никакому объяснению. Подобно притягивающей взгляд подсветке огромных декораций на улицах и проспектах, внимание моё привлекали созданные косметикой, духами и прочими женскими хитростями неподдающиеся осязанию воздушные, невесомые образы.
И тут я увидел её, существующую отдельно от нарисованной на холсте реальности картины, живую, настоящую, такую безумно притягательную и родную. Я не мог не узнать эту девушку, девушку из моих снов. В последнее время она часто являлась мне, но каждый раз проснувшись я не мог вспомнить как она выглядит. Её портрет, описание складывалось из запаха волос, белоснежного цвета кожи, прикосновения нежных пальчиков, неповторимой грации в движениях и невероятного умиротворяющего тепла исходившего от неё. Она дарила мне покой и заполняла пустоту внутри меня, что разрослась в минувшие годы до пугающих размеров. Я даже начал тогда всерьёз опасаться, что если так пойдёт и дальше, то в скором времени от меня останется лишь груда безвольного мяса и костей с огромной чёрной дырой в том месте, где прежде был я. Я пребывал в довольно странном состоянии. Порой всё вокруг и внутри меня смешивалось, превращаясь в один большой кусок Хаоса. Стерались все границы и грани, все измерения сливались воедино. Когда это кончалось я с облегчением переводил дыхание. Казалось это была вечность, но на деле не проходило и пары минут, что впрочем объясняло почему мне удавалось сохранить здравый рассудок. Из-за непрекращающегося движения мыслей в моей голове я частенько засыпал с большим трудом, подолгу расслабляясь, приходя в состояние необходимого как воздух покоя. Мелатонин требовал свою долю и в итоге я погружался всё глубже и глубже опускаясь на самое дно спасительного для меня царства Морфея. Порой это было единственное лекарство доступное мне.
 Причина этого была в том, что я не мог существовать никого не любя, исключительно в смысле любви к женщине, девушке. Жизнь без такого человека похожа на сон и напоминает фоновый рисунок, заставку невзрачную и серую, грязную по большой части. Конечно же присутствовали в ней и яркие моменты, но без любви я остро ощущал её неполноценность. Поскольку в обыденной реальности я её пока не нашёл, она сама пришла ко мне во сне. И естественно я был поражен, ошарашен, оглушен появлением моей ночной гости в материальном мире. В том что это была именно она я был уверен на все сто, я чувствовал это всем своим естеством. Не могу сказать сколько я простоял разглядывая её. Время замедлило свой бег, но только для нас двоих. Проходившие мимо люди, проезжавшие мимо машины напротив двигались с невероятной скоростью, сливаясь в сплошные темные полосы, разделённые тонкими волнами, линиями света от фар, зажжённых сигарет и дисплеев гаджетов. На ней была меховая безрукавка поверх облегающего её стройную, хрупкую фигуру вязанного платья с высоким воротом и длинным рукавом, чёрные блестящие легинсы и ярко синие полусапожки. Изящные пальчики сжимали пару кожаных перчаток. У неё иссяне чёрные, цвета воронового крыла волосы, подстриженные под карэ. Вот она повернулась ко мне и я увидел её лицо, с такой чёткостью как если бы находился в нескольких сантиметрах, а не почти десятке метров от неё.
Мир вокруг перестал существовать. Её прекрасные, бездонные глаза полные небесной синевы и звёздного света. В них раскрывалась Вселенная, во всей своей неповторимой красоте. Хотелось с головой окунуться в их омут, в глубине которого призывно горели миллионы огней. И вот я уже обнимаю её и она мой ангел во плоти, мой спаситель прижавшись ко мне тихо шепчет:

- Где же ты был так долго? Где?...

Мы лежали в кровати и молчали, наслаждаясь тишиной и друг другом. Её голова покоилась на моей груди, одной рукой она играла с моими волосами, пальчиками другой нежно поглаживала шею и ухо. Я обнимал её за талию, второй рукой поглаживая  упругий живот, слегка царапая его. Я устремил взор на потолок, подсветка которого плавно меняла цвета, окрашивая комнату в фантастические цвета. Вот она напоминает  каюту межзвездного корабля, затем в неё заглядывает вечернее солнце и превращает в увитую вьюном веранду моего старого деревенского дома, через несколько секунд она уже погружается на дно океана и внутрь устремляются голубовато-бирюзовые воды тропических морей, вокруг мелькают силуэты диковинных рыб.

- Где же ты был так долго? -  вновь услышал я вопрос прелестной незнакомки.
- Не знаю. Похоже бродил где-то в параллельном мире – улыбнувшись ответил я и посмотрел на ангельски прекрасное лицо девушки.
- Забавно… У меня такое же чувство, будто бы жила на другой планете – расплывшись в очаровательной улыбке прошептала она. Я же привстав и оперевшись на локоть продолжал рассматривать её, вглядываясь в любимые черты лица.
Слегка смутившись она спросила:
- Зачем ты так пристально изучаешь меня?
- Я хочу запомнить тебя всю, каждую ресничку, каждый изгиб твоего тела, каждый сантиметр.  Просто если всё это вновь окажется сном  я смогу написать твой портрет и подарить его тебе, когда встречу в реальности.
- Глупый…- обняв меня за шею и притянув к себе, шепчет мне в ухо – Я буду с тобой пока ты сам этого хочешь. До тех пор пока буду нужна тебе.
Я целую её горячие, мягкие губы, затем кончик носа, вдыхаю опьяняющий аромат тела, чувствую как стучат в унисон наши сердца. Прижимаю покрепче к себе и мы засыпаем со счастливыми улыбками на устах.

А за окном продолжает шуметь дождь, стекая с крыш, украшая тысячами капель окна домов и машин, наполняя волшебством спящий город.