339 Игорь Фёдоров Юбилей 51 Пьянство Как Поэзия

Артём Киракосов


цикл ГИМНЫ РАДОСТИ

2008 ****  2018


''' ТВОРЧЕСКИ ''' CREDO '''

|| обо всём || немного ||


11 Сборник








339


ПЬЯНСТВО как ПОЭЗИЯ...
ПОЭЗИЯ как ПЬЯНСТВО..

ПЬЯНСТВО КАК ПОЭЗИЯ и ПОЭЗИЯ КАК ПЬЯНСТВО
«Новое Лицо России»
Игорь ФЁДОРОВ "новый юбилей" "51"
устный поцелуй и письменный тост
от '*Артём Киракосов*'
Культурное Сообщество «АРТ'ЭРИА»
28/04/2014
Крипт Храма Святителя Николая Угодника на Трёх Холмах что в ТрёхГорке Москвы

— Ну (и) что нам не хватает? да, тут, в России? Вот такой вот ОТКРЫТОСТИ, ИС­КРЕННОСТИ, незащищённой, ‘без кулаков’ ДОБРОТЫ! правды, как беззлобности, ТАЛАНТА, не как позы, не как обладания, не как пьедестала, а как РЕКИ... РЕКИ... о///б///ъ///я///т///и///й! не иудо­вых, а Христовых. Талант — это ДОБРОТА. И нету других линеек. И других измерений. И других ударений. Совершенное смирение пред  'ударами'; и тосты, встречающие и венчающие эти удары СМЕХОМ! СМЕХОМ! Игорёк — детский актёр, им и остаётся. «“Я РУССКИЙ ПОЭТ, ТАКИМ И БУДУ!”» — Кукин ПРИДУМАЛ (правда, от *Фединого* Светлого Лика |видели бы вы его последний, устойчиво-азиатский загар, но и вправду — не по загару, А ПО ДУШЕ СУДИ|). И вправду, Игорь — самый читаемый и ПО`ЧИТАЕМЫЙ восторженными обожателями РУССКИЙ СОВРЕМЕННЫЙ ПОЭТ. Феномен, Фетиш — ПРИТЧА... «ДЖИГАР» — есть такое АРМЯНСКОЕ СЛОВО = ДУША! ДУША! Это о нём! — про него! — наш, многострадальный армянский народ.
«51»? — ну кто это отметит, заметит... Новый тип ЮБИЛЕЯ? отгремевший... а ОКАЗЫВАЕТСЯ, с 50-и до 51-го — ЦЕЛАЯ ЖИЗНЬ: Леру-Дочь — замуж...
...БЕЗ ~ ОТКАЗНОСТЬ — это Игорь... Как-то интернатские дети (без родителей, с отставанием развития) «''заказали''» Игоря: в сорокаградусную жару им захотелось «ДЕДА МОРО­ЗА». А было так душно (окна в этих ‘тюрягах’ (иначе и не назовёшь, простите) не открываются, на них решётки, даже форточки заперты и оклеены НАВСЕГДА \чтобы не выпрыгнули, чтобы никто не сбежал, не упал, случайно\ — дети дохнут в собственной... и в собственном...) (было одно из таких гробленных московских лет), что я и в майке ’парился‘, обливаясь пОтом, умирал! умирал! А вот он — в наглухо запахнутом алом ''морозовском'' 'дедовом' тулупчоночке, клеёной ватной густой ‘барадисча’, брежневатых бровях, одутловатой шапчице, валенках основательных, утеплённых на пенсионной резине, рифлёной подошве — улыбаясь, играл! играл! КУВЫРКАЛСЯ под хохот! хохот! их, детей, без родителей, с отставанием (умственного) развития. Но это я рассказывал уже, комментируя, откуда взялось название Гадаевского документального фильма о Фёдорове («Июльский Дед Мороз» — название рабочее, так и не пошедшее...), а вернулся я В ЭТО для продолжения, тоже, на мой взгляд, ЗАБАВНОГО: над Игорем и я хохотал! зная, что он всё ещё умеет и делает “ОБРАТНЫЙ КУВЫРОК” (назад), заказывая его ещё и ещё Игорю! А он всё кувыркался и кувыркался, смеясь, смеясь. Этот эпизод моего коварства ВСПЛЫВАЕТ только-только...
Игорь смог из самых НИЗМЕННЫХ (чувств, экскрементов, слов) сделать ИСКУС­СТВО, ПОЭЗИЮ, ИСКРУ искренности! Словечки его (матерИковые, ой, нет — матерковые)... лишь УКРАШАЮТ эту нашу бытовую действительность. Игорь — ОН настоящий. НАСТОЯЩИЙ.
Опустим ШУТКИ: его несут ПО ЖИЗНИ на руках, влюблённые в него люди, друзья, женщины, родители, дети, слушатели, публика, поклонники, коллеги — поэты, актёры, музыкан­ты... Ему есть ЧТО СКАЗАТЬ! о этой жизни, о друзьях, о «работе», которую он знает и умеет. Ему не надо «писать»! «писать»! многотомных собраний сочинений: ДОБРОТА и щедрость — в нём ЖИВУЧИ! — и это абсолютно! абсолютно! решающее. За внешней мифической дурачливостью — борьба тяжёлая и ПРИНЦИПИАЛЬНАЯ — да, да «за кусок хлеба», которым кормит свою ДОЧУР­КУ-«Зайца», выросшую в 'Прекрасного Лебедя'. Игорь представил нам НОВУЮ ЛЕРУ! — НЕВЕ­СТУ! с женихом. Мы хлопали, хлопали: он отбил её, дочь, у бросившей его жены, и сбежавшей за­границу. «Рыжая Светка» (работавшая тогда, кажется в билетных кассах аэропорта в «Шереметьево») поставила ультиматум: “Тысяча, и я — твоя! Остаюсь”. Он ответил: “Пятьсот, больше не могу. Извини”. Так, кажется, и держится ‘его \красная\ цена’ — “ПЯТЬСОТ! ДОРАЛОВ”. Светка? — неоднократно бывала ЗАМУЖ — в разные страны — УДАЧНО, по интернету, и родила не раз, не одного; сейчас, кажется, это всё завершилось ПОЛНЕЙШИМ УСПЕХОМ — Швейцария, оба мальчики, законный брак. Тоже, — предпринимательство, своего рода: с нас-то взять что? НЕЧЕ­ГО! правда. Холытьба.
И (а) Игорь! Игорь! даёт-разрешает подшучивать-подкалывать над собою, не вызывает ‘на смертный бой’, ‘он (же) последний самый’! Нам нужны ЛЁГКИЕ! весёлые люди. ВЕСЁЛЫЕ, а не мрачные злюки, вредни и бредни.
Однажды я как-то было-попал на «Концерт» Игоря ФЁДОРОВА, куда он сам здорово-сильно опоздал! придя совершенно-совершенно ПЬЯН! не помня никаких-никаких своих стихов. Так что ж вы думаете? он только слёзно смеялся! смеялся! САМ СЕБЕ, а весь! весь! ЗАЛ скандировал ХОРОМ... ХОРОМ... стихи! его! — все помнят их наизусть... наизусть... в первых рядах — наизусть  всё записавший Костян, Миха, Валерьян, Н. Филимонов. Игорь — дирижировал только — МАССО­ВОЙ ДЕКЛАМАЦИЕЙ. Весело! было. Да они и не нудные \\ не трудные, стихи его, с матерком заду­шевным, АНТИИНТЕЛЛЕКТУАЛЬНЫЕ, русские и волшебные, как | словно частушки! БЕЗ БОЛИ этой вечной и надрыва смертной ДУШИ, без вопля ВОДКИ,  без тоски «по западу» и «по свободе»: да вот она! эта СВОБОДА: РУССКАЯ ДУША — поёт, танцует, стихоложествует под сладостный и знатный закусон-с. <...>
ПЬЯНСТВО как ПОЭЗИЯ...
ПОЭЗИЯ как ПЬЯНСТВО...
Как-то застал я Костю ГАДАЕВА (в Мастерской |отца|), задумавшегося крепко... креп­ко... грызящим карандаш, — Что такое..? — я спросил, — Да вот: натягиваем на второй сборник Иго­рю, неудобно, первый вышел, давно, а второго не... неудобно как-то.
Стихи переносились из сборника в сборник, трансформировались, обрастали строчка­ми (переставая быть ‘хокку’, ‘танками’, ‘четверостишиями’), размножаясь (вышел даже теперь — хоть и тощий — но “Третий” “ТОМ” \излюбленнейших народом стихотворных сочинений\ «Поэт Пендюркин» |второй — «Правый ботинок»|), подрифмовывались (коллективом поэтов), и стали ПЕСНЯМИ (несмотря на умеренное, мягко говоря, наличие строк в них и куплета, естественно, ниче­го! ничего! их тянут хриповато, с неизменной радостию проворачивая и повторяя забаву). И вот их уже ПОЮТ! ПОЮТ! да ещё как! как! — Брегович, Лепс с Михайловым, Вейтс с Кейвом, шансон и «русский рок» и Мамонов с его «ЗВУКИ МУ» отдыхают!.. отдыхают!.. — звуки “МУ” звучат СВЕТ­ЛО и ИСТИННО в исполнении Игорька: пейте! приходите все ко мне, обремененные ПОИС­КОМ... Игорь! — Живая Легенда! да ещё и (теперь) ПОЮЩАЯ, не только ПЬЮЩАЯ. Смейтесь! ГОСПОДА. Смейтесь! ГОСПОДА. И никогда-никогда-никогда, пожалуйста, не грустите, не тоскуйте: вы в России! — Великой Стране Великих СЕРДЦЕМ ЛЮДЕЙ, (а) это почти что (прижизненно) в РАЮ... в РАЮ... (Идея поэта-изгнанника Бродского Иосифа.)
Игорь? — хорош всегда, как никогда! Помню его серию визуализаций и NEW-имеджа в алом и белом шарфиках, перекинутых через плечо, с закинутой вверх башковито оставшейся причёске, типа он «a la» Пиотровский, чёрный (единственно неизменный) кожаный пиджак, белые отглаженные «в строчку» брюки, представлялся: “старший научный сотрудник Музея-Мастер­ской...”, — пафосно (видно было: “наконец-то...”), стоящий рядом Костя поправлял: “младший...”, — и давал что-то 'потяжолще' — из бронзы, потаскать — ВОСПИТАТЕЛЬ, педагог (по незавер­шённому, скорее начатому, образованию).
Игорь? — «НОВОЕ ЛИЦО РОССИИ» (“ну не ”ЖОПА“ же?” — поддержал меня Игорь |САМ|); «ГОЛОС РОССИИ» — тут же подсуетился авторитетнейший артистичнейший знаток ’материала‘ Кукин. «Новое Лицо РОССИИ»?  — да фоне безрассудном и злобном, МИРОВОЙ ВОЙНЫ ЗЛА против всего человечества — я провозглашаю ФЁДОРОВА, Игоря, «русского поэта» им, как исповедально однажды (от его имени написал) Миха КУКИН (тоже, между прочим, неслы­бый СТИХОсложец). Скулатый! здоровяк, зубы — в разные стороны, лысина — крепким, ребристым баскетбольным мячом, ОБОЖАЕМ ЖЕНЩИНАМИ... А теперь ещё и какой визг поднимается, когда Игорёк хрипит и сам у себя на подтанцовках... Вращает, чем вращается! Издательство «Н. Филимо­нов» СДЕЛАЛО ПРОРЫВНЫЙ ШАГ — запев стихи под три (виртуозные гитары), губную гармонь, лирические ударные. Успех! Сменив несколько ‘ровное’ (скажем так), уважаемое КЛАССИЧЕСКОЕ ПОЭТИЧЕСКИЕ ПОВЕДЕНИЕ-ЧТЕНИЕ на... И Фёдоров тут как тут ('авангардист', ёлы-палы) — запевалО, типа.
 ПЬЯНСТВО как ПОЭЗИЯ и ПОЭЗИЯ как ПЬЯНСТВО — нет, это не прожигание или надрыв или болезнь, это БОРЬБА такая — вместо ’ЗАБОЛОЧЕННОГО‘ места, в чём-где мы...
Как-то, на одном из очередных “поэтических вечеров” ‘’памяти‘’ ''арт'эриальных'' (где и я куролесил), отчитав своё с выражением все поэты ушли курить, а Игорь остался, слушал меня, мы были одни, сорок минут в пустом зале, после — подошёл, обнимал, хвалил, сказал, что... Я попросил его сделать (и) мне «Вечер Памяти» где-нибудь, куда вхож он, как ПОЭТ, в «Острове», к примеру, он ОБЕЩАЛ, никогда не обижался, смеялся, понимал меня, и юмор мой, говорил как-то даже СВЫСОКА, ОТЕЧЕСКИ, уча-поощряя, охватывая с высоты! глубины! широты! своего могу­чего РОСТА ЛИЧНОСТИ последних, поэтичных, годов. Ценно! мне — о «вечере памяти» я (уже) договорился, жаль «Остров» закрылся, переехал... куда-то в зарубеж.
«51» — Праздник Поэзии и Пьянства УДАЛСЯ! Будет и «52» вам! Дай БОГ. С днём рождения! Игорь! ДОРОГОЙ... ДРУГ... И поздравляю ВСЕХ УЧАСТНИКОВ этого мирного мирово­го ШОУ-АТТРАКЦИОНА неслыханной ДОБРОТЫ и СЕРДЕЧНОСТИ и ТАЛАНТА: пусть наши ’коллеги‘ (ЗАКОВЫЧ! их, блин! Господи) источают ‘творческие’ яды, забрасывая друг друга и '''СВЯ­ТОЙ наш небесный ЭФИР''' ””коктейлями молотова““ (“«культура» у них, млин, — служанка «идео­логии»”, ''мудайнутые'', прости-Господи), ведя информационные войны там, где должна ЦВЕСТЬ ЛЮБОВЬ! ЛЮБОВЬ! ТОЛЬКО, а мы провозглашаем! и будем! : —  “ПЬЯНСТВО КАК ПОЭЗИЯ и ПОЭЗИЯ КАК ПЬЯНСТВО”.

ПЬЯНСТВО как ПОЭЗИЯ...
ПОЭЗИЯ как ПЬЯНСТВО...


28 апрель понедельник вечер 2014 ~ ~ 2014 утро среда апрель 30



http://www.proza.ru/2011/04/05/228
– Артём КИРАКОСОВ: Поэт Игорь ФЁДОРОВ и его «ПРАВЫЙ БОТИНОК» на сайте «ПРОЗА.РУ».

http://www.proza.ru/2014/04/30/1684
- Артём КИРАКОСОВ: Игорь ФЁДОРОВ ПОЭТ новый юбилей 51 ПЬЯНСТВО КАК ПОЭЗИЯ