Найденыш

Темно-карие, почти черные глазенки серьезно посмотрели ей прямо в душу, а чумазая крохотная ручка робко и несмело потянулась в извечном жесте всех уличных попрошаек.
читать дальшеИрма, которая, как и большинство людей, подавала неохотно и изредка, а чаще просто старалась пройти мимо, в нерешительности остановилась. Ребенок не делал попытки остановить ее или задержать, как это иногда делали другие нищие, он даже не сказал ничего, просто стоял и смотрел. Такой маленький и пугающе худенький, укутанный в драную разнокалиберную одежду, явно найденную на помойке, она наверняка не спасала от сибирских январских морозов. Грязная мордашка, а из-под платка, повязанного поверх шапки, выбиваются темные сальные пряди. Даже не определишь сразу мальчик это или девочка. Темные, кажущиеся огромными на исхудалом лице, глаза смотрят с обреченным спокойствием и не свойственной этому возрасту серьезностью. Не должно быть у детей таких глаз.
- Здравствуй, ты здесь один? – Ирма огляделась, но привычных теток на подстилках с «детьми» на руках вокруг не наблюдалась.
- Один…- маленький попрошайка почти шепотом ответил и отчаянно закашлялся. Зима сурова к тем, кто не может укрыться за стенами теплых квартир.
- А родители твои где?
- Нету, сирота я. Раньше у бабки жил, да померла она по весне.
- А приют?
Начинающие уже синеть от холода губы ребенка плотно сжались, он весь напрягся, словно дикий зверек, готовый убежать при первых признаках опасности:
- Сбежал я…бьют там… А вам-то что?! Можете помочь – помогите, а нет – не лезьте! – он опять зашелся в надрывном кашле.
- А пойдем ко мне в гости? – неожиданно для самой себя проговорила девушка, - Я тебя не обижу.
- В приют сдашь? – с тоскливой злобой выкрикнул бродяжка. – Или на органы продашь? Чего ты такая добренькая?!
- Накормлю и спать уложу, да и подумаем, что с тобой делать, найденыш. На улице жить тоже плохо…
- Я не найденыш, я Санька. Ладно, пошли. А то снег вон сыпет, и есть охота… - ребенок деловито взялся за ее руку и они пошли домой. Молодая, хорошо одетая женщина и маленький нищий.

Квартира встретила их уютным теплом.
Санька смущенно мялся в прихожей. Вокруг было так чисто и красиво, и он очень смущался своей грязной одежды.
- Так, сейчас я быстренько переоденусь и будем кушать. – Ирма думала сперва искупать ребенка, но он же, наверное, голодный…
- Ты знаешь, мне бы для начала руки помыть…и вообще помыться – найденыш пытался за показной бравадой скрыть неловкость. – Можно?
- Конечно! Пойдем, покажу, где ванная комната.
Санька скинул ботинки, заметно большие ему и, оставляя грязные следы от босых ног, пошел за хозяйкой квартиры.
Ванная комната была большая, сверкающая и красивая. Ребенок сразу стушевался и нерешительно мялся на пороге.
- Так, - Ирма включила теплую воду и ванна начала набираться. – Давай-ка не стесняйся, я тебе помогу.
- Никто и не стесняется… - пробурчал Санька – Ладно, помоги, на извращенку ты не похожа.
Девушка задумалась, как же выглядят извращенки, а бродяжка начал выбираться из кокона грязной, заскорузлой одежды. Когда кокон лег темной кучей на белоснежный кафельный пол, Ирма наконец разглядела своего гостя. Во-первых, подозрения подтвердились, Санька был мальчиком, на вид лет восьми. Во-вторых, сердце ее болезненно сжалось, спину и руки мальчишки покрывали поджившие уже рваные раны и багровые синяки.
Ребенок отводил глаза и словно сжался, стараясь казаться меньше и незаметнее, что при его худобе было не сложно. Девушка взяла себя в руки:
- Так, вода теплая, лезь в ванну, будем из тебя человека делать! – она через силу улыбнулась и найденыш робко, неуверенно улыбнулся ей в ответ.
Дальше стало весело. Ирма, вооружившись мочалкой и кучей флаконов с шампунями и мылами, пыталась привести чумазого Саньку в божеский вид. При этом она старалась делать это бережно, что бы не сделать ему больно. Санька извивался и хохотал. Мыльная пена украшала стены, пол и потолок и саму Ирму.
Наконец борьба за чистоту была выиграна. Раны и ссадины обработаны йодом, во время всей процедуры мальчик ни разу не вскрикнул и стойко все стерпел. Потом, укутанный в мягкий, пушистый халат, он отправился на кухню.
Мальчишка старался есть не спеша, аккуратно, но было заметно, что он очень голоден и еле сдерживается, что бы не начать заглатывать пищу, не жуя. А Ирма сидела напротив и думала, что теперь делать. О том, что бы отпустить найденыша на улицу не могло быть и речи. Детский дом? Девушка задумалась… Конечно, ребенок мог и придумать, что его там били, а ссадины получить на улице. Но Ирма не верила, что Санька мог ее обмануть, а значит, туда его отдавать нельзя. Но и оставить у себя ребенка просто так, никак не оформляя усыновление, тоже нельзя.
После ужина мальчишка начал клевать носом и Ирма уложила его спать на диване в гостиной.

В замочной скважине звякнул замок, муж вернулся с работы. Ирма совсем забыла ему позвонить и рассказать о необычном госте. Встретив Павла в коридоре и сразу увела на кухню, для серьезного разговора. Решение мужа было верным и окончательным – ребенка надо усыновлять, а для этого необходимо обратиться в органы опеки. Договорились лишь сделать это утром, когда малыш отдохнет.
А утром у Саньки подскочила температура.
Ирма не находила себе места, Павел притащил горы лекарств и теперь вызванивал врача. Градусник же упорно показывал 39,4. Температура не сбивалась. А найденыш, надсадно кашляя, просил не отдавать его в приют. Что угодно, только не отдавать.
Скорая приехала неожиданно быстро и суровый мужчина в белом халате, больше похожий на тяжелоатлета, чем на врача, умело поставил ребенку укол, а потом постановил – пневмония. Необходимо срочно ехать в больницу.
Павел обещал любые деньги, Ирма сбивчиво объяснила ситуацию и, заливаясь слезами, умоляла спасти ее мальчика. А Санька, сжав губы, обреченно смотрел на взрослых.
- Сашенька, тебе надо в больницу, ты же понимаешь. Там тебя вылечат и мы тебя заберем. Хочешь, я стану тебе мамой? Ты что, не веришь? Я тебя не обману…
Затравленный взгляд, мальчик сжался в комок под одеялом и молча отвернулся к стене.

* * *

В Детском доме № 3 на полдник были сырники. А сейчас дети одевались и собирались на прогулку. Только Санька гулять не мог – после долгой болезни он был еще очень слаб и ему «полагался покой». Теперь он сидел на подоконнике, прижавшись к нагретому весенним солнцем окну и ждал. Он не хотел никому, даже себе, в этом признаваться, но он каждый день ждал, когда же она придет и заберет его.
В больницу Ирму и Павла не пускали – не родственники, значит нечего делать в палате. А потом пришли из службы опеки. Улыбчивая, миловидная молодая женщина пыталась разговорить Саньку и рассказывала, какой замечательный у них Детский дом, какие дружные там ребята…и что это не на долго…его обязательно скоро заберут.
Только вот заберут ли?
Он обхватил себя руками и сжался еще больше. Он так хотел верить, что вот настанет день, откроется дверь и знакомый голос позовет его…
-Санька!
Мальчишка вздрогнул, не веря своим ушам. А по мохнатому ковру с ярким рисунком к нему уже спешила Ирма. Павел стоял в дверях и взволнованно мял в руках кепку.
Когда девушка прижала ребенка к себе, у него только и было сил, что прошептать:
- Мама…

* * *

На свое восьмилетие Санька получил в подарок велосипед. Красивый и синий. У папы Паши и мамы Ирмы тоже были велосипеды и на выходных они собирались поехать кататься в парк. А теперь они ехали к бабушке Кате, которая уже накрыла стол, напекла пирогов и сама украсила большой торт.
Мальчик сидел на заднем сидении их машины и подпевал родителям:
- Пусть бегут неуклюже пешеходы по лужам…
Павел специально пел то басом, то высоко и пискляво и Ирма с Санькой радостно смеялись.
Фура выехала на встерчку неожиданно. Павел попытался уйти вправо, но это ему не удалось. Сильный удар...

* * *

Очнулся Санька в больнице. Он почти не пострадал. Только совсем перестал разговаривать, но врачи списали это на стресс после аварии и надеялись на постепенное восстановление.
Улыбчивая молодая женщина из службы опеки приходила каждый день вместе с психологом. И все рассказывала, какой у них хороший Детский дом, какие там дружные ребята. Только больше не говорила, что его скоро обязательно заберут.