Лживое счастье

— Ну, куда ты меня ведешь? — я попыталась убрать ладонь Виктора со своих глаз.

— Сейчас все узнаешь… — раздалось над самым моим ухом. Вот ведь вредный.

— Неужели ты хочешь отдать меня на корм чупакабре? — улыбнулась я и вновь попыталась убрать его ладонь.

— Будешь себя плохо вести — отдам… — прошептал он мне на ухо, а теплое дыхание коснулось шеи.

Мысленно растаяв от подобного, мне ничего не оставалось, как подчиниться и продолжать путь. Шагать приходилось очень осторожно. Еще для полного счастья не хватало мне споткнуться о случайный камешек, лежащий посреди дороги.

— Не бойся, я тебя держу… — и он слегка сжал мою ладонь, напоминая об этом. Я вновь улыбнулась и сжала его руку в ответ.

Но, сделав буквально два шага, я услышала:

— Мы пришли. Можешь открыть глаза.

Открыв сначала правый глаз, я попыталась снова привыкнуть к яркому солнечному свету.

Моему взору открылась лесная поляна, надежно спрятанная от посторонних глаз за густой листвой деревьев. На ярко-изумрудной траве встречались желтые и белые цветки одуванчиков. На березе, которая росла у импровизированного входа, распевала чуднЫе песни незнакомая мне птица. Лишь ее пение да шелест листвы разрушали царившую здесь тишину.

— Как красиво… — только и смогла выговорить я, невольно выпуская свою руку из руки Виктора.

— Я знал, что тебе понравится, Алиса… — он впервые за весь наш путь назвал меня по имени. И пусть я не видела его лица, мне казалось, что он улыбается.

Я скинула кеды и босиком встала на еще мокрую от утренней росы траву. Длинная трава приминалась под ногами, тем самым, прокладывая тропинку для моего спутника.

— Алиса, подожди, куда ты так спешишь? — рассмеялся Виктор, развязывая шнурки на кедах.

— Догоняй! — я тоже рассмеялась, но не ускорила шаг, а наоборот, остановилась и села на траву, попутно срывая желтые одуванчики.

Виктор наконец-то справился со своими шнурками и теперь приближался ко мне.

— А почему ты раньше не показал мне это чудесное место? — я сощурила глаза из-за ослепляющего яркого солнечного света.

— Я приберег его для особого случая, — парень щелкнул меня по носу.

— А сегодня как раз такой особый случай? — спросила я с детской наивностью, пытаясь соединить вместе два одуванчика, чтобы после сплести венок.

— Узнаешь, — очередной щелчок по носу. — А это делается вот так, — одуванчики мгновенно перекочевали в руки к Виктору, которые у него, к слову, были немного холодными для теплого летнего утра.

Парень соединил два цветка вместе, а после, сорвав еще один одуванчик, приплел и его.

Я, умиляясь с этого зрелища, легла на траву, не боясь испачкать одежду.

— Наглость — второе счастье, — улыбнулся парень, приплетая очередной цветок к будущему венку.

— А первое — я, — улыбнулась в ответ и, слегка потянувшись, закинула руки за голову, вновь щурясь от солнца.

— Без сомнения, — улыбка не сползала с лица Виктора. Кажется, он уже устал сплетать одуванчики, и прицепил мне на руку уже то, что было готово. Получилось нечто вроде браслета, спадающего с тонкого запястья.

— Прости, на венок терпения не хватило, — он рассмеялся и лег рядом со мной на траву.

— Да ладно тебе, — я повернула голову в его сторону, — Мне итак нравится.

Он улыбнулся лишь уголками губ и погладил меня по волосам. На долю секунды наши взгляды пересеклись. Смутившись, я опустила глаза на свои руки, но, не удержавшись, вновь заглянула в глаза Виктору.

Серые, со светлыми точками-крапинками, они смотрели на меня с заботой и нежностью. В немного расширенных зрачках я видела свое отражение. Боже, как же глупо я сейчас выгляжу! Словно маленькая влюбленная дурочка…

Парень обхватил мое лицо ладонями. Что он сейчас хочет сделать?

— Знаешь, Алиса… — он немного замялся, пытаясь подобрать нужные слова, — Ты первая, на кого я обратил внимание после ее ухода… — он не решался сказать «смерти». Словно Лена жива, и лишь уехала куда-то на долгое время. Я сомневаюсь, что он вообще признал, что она мертва… — И ты мне нравишься, Алиса… — эти слова дались ему с трудом. Он словно считает это предательством, словно хочет быть верен лишь одной, уже мертвой, девушке. — Я, конечно, понимаю, что тебе больно слышать подобное… Ведь ты недавно и сама потеряла любимого человека… А в моем случае это произошло год назад, но я до сих пор не могу с этим смириться. И если ты мне откажешь… я пойму. Если попросишь уйти — я уйду, и больше никогда не скажу тебе подобного. Только скажи, милая… Ты готова принять мои чувства?

— Я никогда не попрошу тебя уйти… А если и попрошу — то уже через секунду буду надеяться и ждать твоего возвращения. И я приму твои чувства. Взаимные чувства…

Притянув к себе, он едва ощутимо прикоснулся губами к моему лбу.

— Я обещаю тебе, что я не уйду. До тех пор, пока будет биться мое сердце — я буду рядом. А после смерти… А после смерти я буду любить тебя еще сильнее… — сказал он, погладив меня тыльной стороной ладони по щеке.

А в ответ лишь мой тихий и едва различимый шепот, который сливался с шелестом листвы и пением неизвестной птицы:

— Взаимно…