Izabella фрагмент-183

- «Вы мне не поверите, но это спутник! Где-то на орбите или ниже, роли не играет. Он нас по трассе расставляет как пешки. Я не знаю как, но он воздействует на модули? Возможно каким-то излучением? Я его чувствовал буквально своей шкурой, но сознание у меня было как в трансе сна. Я увидел вдруг ситуацию падения Фредерика на трассу прямо перед носом летящего Брандберга. Это был бы армагеддон!», - рассказывал Иммануил группе лидеров европейских клубов команд, где как всегда были Скиф-Берри, Верди, Ульрих Герше, Марио Пазотти и Анре Рессон.
- «Так, значит! Не спорьте со мной, я бывший американец и у меня фантазии в таком духе развиты хорошо. Я понимаю только одно, кому-то нужен прецедент гонок, пусть один, но самый глобальный. Далее, чем менее претендентов на трассе, тем скучнее гонки для поклонников. Но отрыв по времени у последних аутсайдеров уже немыслимый, какие тут достоинства, одна досадная помеха! Гоби Фредерика увезли едва живого и изувеченного. Считайте он выбыл с трассы, а ведь подавал такие надежды! Нам нужен не результат гонок, а захватывающее состязание на трассе для миллионов поклонников. Что мы теперь покажем? Сатана избрал одну тактику, чтоб наши аутсайдеры стали нашим же главным врагом и препоном к рекордам времени и даже опасностью для жизни. Ему кровь из носу нужен глобальный прецедент, чтоб эти гонки запомнил мир на века. В основе всего порой истинно нового – лежит трагедия. Как например распятие Иисуса. Я думаю пробил час решения Ульриха и пусть каждый сам решит, останется он или нет на продолжение этого шоу на минном поле. А спутник надо попробовать пробить на наличие, хотя он скорее всего защищён от обнаружения», - сделал вывод за всех Берри и пилоты стали обсуждать дальнейшую стратегию.
- «Можно сделать уже легенду и Гоби сделать Иисусом гонок. Он ведь подавал большие надежды, а это уже очень много! А мы как, закроем глаза на его трагедию и увечье? Если он вообще выживет после такой катастрофы. Сатана своего добился, пора бы и нам отпраздновать его победу, хоть и половинчатую, раз Брандберг ещё жив. Сатане надо внушить миру, что он неизбежность и от него нет спасения и его необходимо признать как есть. Так чем же Гоби не – Иисус!? Где-то тут бегает и змея-горгона в юбке. Всё для притчи готово!», - выдал своё мнение Иммануил.
- «Тогда нужен и агнец на заклание. Не всем быть апостолами. Думайте ребята. А я готов, раз весь этот кордебалет ещё с Дании начался из-за меня. Я останусь один до конца европейского тура. Ибо одним фактом Сатану не уличишь. Я и аутсайдеры, и нам делить станет нечего кроме заготовленной нам участи. Я ни грамма не боюсь, ибо у меня есть свой ангел хранитель. Но на мировой тур я не выйду. Да и сами посудите, кто останется там в лидерах? И сколько участников останется на трассе? Пятёрке модулей вести финальный тур – это конченный идиотизм. Сатана наш ни черта не разбирается в гонках и их религии. Оставьте эту забаву с дьяволом. Тут герои будут только ему на руку», - подвёл эпилог Берри.
- «А что, мы ведь добились главного результата гонок – Иисуса Гоби! И пусть он будет неказист и носить лицо как и совесть Сатаны. И тогда или мир против Сатаны, или Сатана против мира. Что разве не достойная цель!? И мы не станем прятаться за его спину, пусть охают и нас всех и признают пораженцами. Если нет чести, то что стоят эти гонки? Я сам готов подать петицию Её Величеству Королеве Португалии!», - выдал манифест Верди. И все загомонили.
- «Хорошо, давайте так. Я иду в жюри и заявляю, что остаюсь на трассе с аутсайдерами, а вы не выйдете на трассу до тех пор пока не будут установлены причины аварии Фредерика. Я не стану им говорить про спутник. А пока они будут разбираться, вы уже потеряете время для выхода в финал и вообще смысл выходить на трассу. Ты Иммануил, раз так вышло, становишься свидетелем явления Иисуса и в причастности космоса к сему явлению. Это в конце концов наша эпопея чёрт дери. Но бросать нашего гонщика в беде, ради мнимой победы, это будет свинство», - подвёл финал Берри и гонщики разошлись, похлопывая его по плечу. Однако Брандберг вышел на трассу тоже. Берри был его главный конкурент гонок... .

  Симона сидела заложив ногу на ногу, -
- «А мировой тур уже провалился с участием в нём Европы. Разве что этот мальчишка Брандберг выйдет один в финал, а что такое один? Берри уже заказал, что он против Америки выступать не станет. Лидеры скорее всего что-то задумали, но на основании какого-то крупного прецедента. Я не знаю какого и не стану гадать. Скоро об этом узнает мир. Чтож, одно могу сказать, что такое мировое ралли самая лакомая приманка для Сатаны и он там участвует сам. И мне ничего никому в том доказывать не надо. Видать ребята пилоты его уже обнаружили. Но они не станут выдвигать манифестов жюри гонок. Сатану на этом не поймаешь и не изобличишь».
И Симона нагло полезла на колени футболисту Аршену Паре. Её широкая, но относительно короткая, пышная юбка задралась обнажая румяные икры ножек в кружевных чулочках, и Паре хотел поправить юбку, но Симона отбила его руку и полезла целоваться в губы. Ох какая она была ласковая кошечка! И смотрела в глаза Аршена глупым детским взором, наивных влюблённых глазок. Она не знала что такое любовь, и просто подражала рефлексам предков.

   Балашов, - небольшой провинциальный городок в северу от Москвы, тут стала складываться некая духовная диаспора столицы и отчасти из Питера. Россия без духовной основы – не Россия. Но городом ангелов его назвать было нельзя и тут по улицам бегали порой, почти натуральные черти. Зато это помогало отсеиваться всем нежелательным элементам из гостей города и вести какую-либо тайную разведку. Тут были свои салоны духовной красоты и даже свой духовный раут. Кое-кто уже называл этот городок российским Вуар-Теже.
- «Эге, вам тут в нашем городке местечко уже заказано! Вот ящеров нам тут только и не хватало! Здрасьте вам!», - сказал Чёрт в окраинной таверне, за столиком подруг, и Ирина пожала плечами, - «Мы курортницы и гуляем где хотим, как кошки. Или это не Россия? Слушай подруга, а не взять ли нам этого лешего за руки и за ноги и не затащить ли его в кроватку!? Сразу ясно станет каков он тут крутой чёрт. Наглость брат наш – воистину русское счастье. Только жаль кроликов тут не водится. Это правда что в столице заели Кролика Леру и он сбежал к вам? Или брешут?».
- «Брешут-брешут!», - тут же охотно открестился Чёрт, - «Нет у нас вашего кролика! Но я мог бы пошустрить, где он может прятаться? Наверное, где много морковки и капусты? Я знаю такие грибные местечки!».
- «Эй не бреши нам тут! Ты нам кролика с зайцем не путай, а то мы тебе рамсы попутаем! По лесам нам бегать ещё не хватало! Кролик – домашний зверь. И для таких терема строить надо. Но вот сдаётся мне коты тут точно водятся, и не подзаборные. Только фьють не сглазить бы!», - вступила в пьесу Вероника и нагло подмигнула Чёрту глазом.
- «Да ну уж! Вам аллигаторов красотки надо, а не котов, а это поезжайте немного южнее в Африку. Там вы своё счастье точно найдёте!», - не поверил Чёрт на слово.
- «Ага, смотри как он ловко тему перевёл! Котов значит тоже тут нету!? Не дашь нам не одного!? Буржуин турецкий! Вероника рядимся в рыбки и во двор! И кис-кис кричать не надо будет, сами коты к нам сбегутся! Плавнички только распушить покраше надо! А ты зубки спрячь! Чего щеришься, аллигатор нерусский!», - сменила тактику Ирина и Чёрт подозрительно уставился на Веронику которая начала поправлять симпатичную шляпку с широкими полями.
- «Какие ж тут коты, когда последние мыши уж поди как с полгода отсюда сбежали!?», - горячо восклицал Чёрт, - «Коты все собрали котомки и за мышами подались! Точно вам говорю!».
- «Ага, ты ещё поклянись нам!? Вон левый глаз косит как и подёргивается! Нечего нам тут креститься, когда хвост так шибко по сторонам дёргается! Не боись, приятель, мы Балашов штурмом брать не станем. Тут и без нас чертей хватает с избытком. Сейчас хвосты расчешем и подадимся куда от омута сего подалее. Квасок тут и то, что-то кислым отдаёт. Сейчас, сейчас, родимый», - пошла в обходной маневр Ирина.
- «Да-да конечно! Тут ловить нечего! Я вас даже до околицы проводить могу...», - притворно возрадовался Чёрт, но тут Вероника одёрнула Ирину за рукав кофточки по-скромному пышной, - «Смотри-ка подружка, какой солдатик пришёл! Вон у стойки бара пост держит! Ух, ну прямо весь такой боевой, закачаешься! Напудрили носики и вперёд, в разведку!», и Ирина тут же сдвинула шляпку набекрень, прихорашиваясь.
- «Э-э! Это военное! Оно всё злое и кусается!», - постарался упредить Чёрт, но подружки уже пошли на абордаж и ему только вздохнуть тяжко оставалось.
- «Вау! Ну разве что не маршал Мародинец! С какого фронта товарищ? А то я и думаю, что тут чёрт так распаляется, что все мыши отсюда сбежали!? Ну гроза врагу прямо! С таким орлом, за Россию можно не стыдиться! Как здоровье у капрала? Как маневры?», - стояла очумело оглядывая Солдата, Ирина и видно было что парень из каких крутых родов войск, мускулист, здоров как медведь и норовист. Тот оглядел новое войско в платьях и шляпках, сурово бровь воздев, -
- «Так, в нашем полку прибыло? Это что за новобранцы, фронтом так интересуются? На маневры потянуло? В городе порядок. Отставить маневры!», - кротко скомандовал боец. Подруги очарованно переглянулись, -
- «По-моему суровый бог муштры, ать-два, забыл сказать?», - намекнула вполголоса Ирина, Веронике и та тоже искренне удивилась.
- «Ать-два, не по вашу честь детки! Расслабиться команда была!», - поправил Солдат девчонок по части субординации и те встали по стойке смирно не сговариваясь, - «Разрешите заложить господин командующий! Мы уж так переживаем за оборону города! В городе порядок, а по околицам, враг затаился. Ей богу! Сама видала как весь чертополох стоически и бесславно на землю матушку полёг. Лютый ворог по околицам ползает, разве что не воет, конспирацию сохраняя! Уж такие страсти-то! Уж там поди как полчище целое будет!», - страстно по-детски, заговорчески, доложилась Ирина и маршал бровь воздел, - «Значит как разведку там проводили? И напару или как? Может с мальчишками там маневры проводили, ползком врага лютого выслеживая? Непорядок! Чертополох стоять должен! А вам барышни маневры на другом полигоне проводить надобно, что помягче и с подушками. Непорядок! Ладно, разберёмся с ворогом. У нас там танковая дивизия по кустам в засаде сидит. Враг не пробьётся! Но чур, это страшная военная тайна! Вольно! Не напрягаться!»