Сказки ветра. часть четвертая. Звездочет. Гл 13

                ПЕРУНОВ КАМЕНЬ

 - На, любуйся!
 Звездочет махнул рукой на голограмму и добавил:
 - Объяснять, надеюсь, ничего не надо?
 - Надо будет, спрошу…
 Эмир не отрывал глаз от живой карты, а мозг бешено считал варианты. В душе даже шевельнулось что-то похожее на благодарность к Звездочету: время есть, за доли секунды самое верное решение в такой катавасии не найдешь. Звездочет же привалился к огромному черному камню, а Медик просто прилег на траву. Оба они с интересом смотрели на Эмира, который заходил то с одного бока, то с другого, вглядывался, отшатывался, и, наконец, забылся до такой степени, что стал шевелить губами и что-то бормотать. Звездочет не выдержал, наконец, и рявкнул:
 - Псих, управление на него переключи, видеть не могу, как он мечется…
 И тут же Эмир замер, а голограмма стала вращаться, то приближаясь, то отдаляясь,  все быстрее и быстрее, тошнотворно завертелась, и слилась в золотистое облако, совсем уж несуразное. Медик приподнял голову и пробурчал:
 - Ну что, пошли? Похоже, он разберется. Освоился. У меня работы невпроворот…
 - Лежи, тут дела похуже, ему еще и в себе разобраться надо…
 - Ну, лежать, так лежать…
 Вращение картинки замедлилось, вздрогнуло, пару раз метнулось как рыбья стайка, и успокоилось. Эмир повернулся к Звездочету:
 - Как ни крути, их всех поубивать надо…
 - А чего скис-то? Ну, и поубивай. Меня вон, с радостной мордой резать бежал!
 - Тебе что, наплевать, что полсотни человек погибнут???
 - Мне-то нет! А что это ТЫ в гуманизм ударился? Ты ж правитель! Миллион туда, миллион – сюда… Вам на это всегда начхать было. Сиди себе на горе, командуй. Списать найдешь на что, война за восстановление МИРа! Великая победа! Очередная. Какая тебе разница, одного ты убьешь, или сотню?
 Эмир долго молчал, разглядывая землю. Потом поднял глаза на Звездочета и тихо произнес:
 - Зря ты так. Не я этот мир создал, и не я людей такими состругал. Их шлифовать надо, а не убивать.
 - Вообще-то, человек такой зверь, что насильно ты его не отшлифуешь. Сам должен. Твое дело, чтоб он захотел шлифоваться.
 - Твое – тоже! Ты же тоже человек. И нечего мне про гору, сам на горе сидишь, свысока тут поучаешь… Кто тебе право дал?
 - А мне никто права ни дать, ни отобрать не может! И гору мне никто не дарил! Я сам на нее влез, да не только влез, но и сам построил! И не по головам по ней поднимался. За мной чужого нет!!! А ты по чужим костям на гору лез! Да еще не на свою, чужую!  И пляшешь под чужую дудку. Думай, давай.
 - Да что ты мне хамишь-то все время??? Какое…
 - Слышали уже. Вот это право как раз ты мне дал! Над тобой издеваться. Ты меня убивать лез, даже не дав себе труда понять, зачем тебе это нужно было! Да еще Зенда на меня натравил, и еще полста дурней. Стратег хренов…
 - Достал… Делать что???!!!
 - Вешайся!
  И тут сверху прогремел голос Психолога:
 - Заткнись, Летун! Хватит куражиться. Он понял...
 - Понял, не понял… Черт его разберет. Ну, пусть скажет тогда, чего он там понял.
 - Рано еще. Ему посоветоваться надо.
 - Ааааа….
 Эмир задрал брови:
 - С кем?
 - С собой…

 Ветер дунул сверху, как от лопастей старинного вертолета, расстелив засеребрившуюся траву, но не толчками, а ровно и сильно, Эмир глянул вверх, на бездонное небо с тихими облаками, смахнул выбитую ветром слезу, и опустил взгляд. Из леса к нему шел белый, как полярный филин, викинг с длинными волосами и бородой, без оружия, но туго подпоясанный, шел прямо и легко, почти невесомо. Он подмигнул Эмиру, и обернулся к Звездочету:
 - Экое ты место выбрал. Все Шептуна простить не можешь?
 - Брось… А место… Извини, оно первое на ум пришло. Там быстро все так было…
 - Это, наверное, не зря. Надо мне было тут побывать напоследок. Видишь ли, я там, у себя, помираю.
 - Хм. А жил не зря?
 - Нет. Мне легко умирать.
 - Мне бы так…
 - Сам знаешь, это от тебя зависит.
 - Знаю. Вообще-то ты меня тут чуть не отправил. Вне очереди.
 - Ну, не отправил же.
 - Ты всегда человеком был, вражина…
 - А вот ты, как скорпионом был, так и остался.
 - Ты где сейчас?
 - Как и хотел, на другом берегу, покорив океан.
 - Легкой тебе смерти, дружище!
 - Спасибо. А тебе – другого берега! Доберись. Ты же знаешь теперь, как?
 - Знаю. Спасибо. Иди к нему, он еще не понял кто ты.
 Лейф удивленно воззрился на Звездочета:
 - Я, что, так отупел за двенадцать веков?
 - Наоборот. Видишь ли, люди… Они много чего узнали и смогли. И от этого совершенно перестали удивляться. А стоило бы. Он вообще думает, что ты – фантом. Так привычнее.
 - А дам-ка я ему щас в зубы…
 - Но-но… Я тебя знаю. Угробишь еще, а ему человечество спасать.
 - Все издеваешься. Что за язык у тебя? Давай, тогда, тебе.
 - Ох, лучше б дал. Это не шутки. Если кто и может людей спасти, так только он. Вишь, как все вышло… Знаешь, Лейф, так странно. Я ведь никогда плохого не хотел. Что-то делал для людей, что-то им оставлял, но всегда уходил. Шептун ушел, Рыцарь заперся, Плотника убили, Сказочник уходит, пополам с умирает. И я… А ты каждый раз столько наворотишь – море крови, горы трупов, а потом, как спасешь, так спасешь. Черт знает, что творится в этом мире.
 - Иди в другой.
 - Я и иду.
 - Так просто? Я даже не знал, что они есть. Другие…
 - Совсем это не просто. Даже объяснить не смогу. Да и ни к чему это тебе. Ваше дело – люди. Ваш дом – Земля.
 - А твой?
 - Не знаю. Наверное, там, где Она.
 - Я не скажу, что ты эгоист. Я скажу – дай Бог тебе удачи!
 - Тебе тоже. Её сейчас Эмиру нужно выше крыши. Ты даже не представляешь, что он на себя взвалил. Всех зови – Валеру, Кента. Всех… Ты умираешь, у тебя получится. Идите ближе к камню, там сильнее…
 Викинг потрепал Звездочета по плечу, повернулся к громаде Перунова Камня, но, не сделав к нему и пяти шагов, сбился с ноги: рядом с валуном, привалившись к сосне, стоял Валера в темно- синей форме, а у ног его лежал на боку Кент, опершись на локоть. Они тихо переговаривались, а Лейф, как тогда, в Стоунхендже, присел на какой-то камень, и прислонился затылком к черной скале. С косогора видна была излучина реки, до дна пробитая солнцем, другой берег поднимался желтым обрывом, а дальше – зеленым холмом, заросшим редкими дубами. Облака шли караваном от солнца в два ряда, и тихий ветер шевелил его длинную бороду, ставшую от старости совсем невесомой…
 - Век бы так сидел. И не потому, что там, у себя, умираю…
 - И если бы у тебя была небесная кисть, ты бы написал облаками: «Остановись, человек! Хоть на минуту…». Да?- усмехнулся грустно Валера.
 - Да.
 Кент приподнялся, и сел, положив локти на колени:
 - Мало кто поднимает голову, чтобы читать небесные руны. Эмир, иди сюда, разговор есть!
 Эмир подошел, как ходили все они – походкой хозяина мира, и встал, как памятник, но вдруг сделал шаг, и как-то по-детски, но, нисколько не смущаясь, потрогал каждого из трех.
 - Я. Надо же.
 Лейф захохотал и каркнул:
 - Ну и фрукт! Братва, он, похоже, больше нас всех зажрался! Мать твою… Император!
 - Выше бери – ухмыльнулся Валера – Он всем человечеством правит!
 - Якобы… – поддел Кент.
 - Хорош вам, - мотнул головой Эмир, - Делать что? Тоже мне, советчики.  Ты, Дейни, Нортона копьем пропорол, а до драки дело б не дошло, повесил бы, так? Ты, Валера, полковника своего издырявил и подыхать оставил на берегу Или, про тебя, Торк, я вообще молчу – ты всех косил, направо и налево. А мне надо без крови!
 - Удави – не удержался Лейф.
 - Да заглохни ты! Тень не один, плюс в замке полста головорезов, их как-то угомонить надо, чтоб они не мешали! И Зенда я сдуру так завел, что и не знаю, как им за доли секунды втолковать, что на самом деле делать надо, а я и сам этого не знаю!!! И это только начало! Человечеству кранты, это вы понять можете? Оно само себя загубило!
 Лейф рубанул воздух ладонью:
 - Стоп! Видно, у вас там давно не воевали. Первое – разберись с тем, что у тебя есть! До грамма! Зенд и его полсотни – твои?
 - Ну… Да.
 - Мямля. ДА!!! Все, точка. Как сделать, чтоб совсем твои стали?
 Валера усмехнулся:
 - Нас предали…
 Кент поддакнул:
 - Не тех режем…
 - Во! – Лейф поднял палец вверх, выждал секунду, согнул его и, не поворачивая ладони, поводил им вправо, влево – И укажи на негодяя. Просто все.
 - Порвут. Не удержать будет. Опять кровь.
 Валера хохотнул:
 - Экий ты шустрый, порвут. А про полсотни людоедов, что за тобой гонятся, забыл? Варежкой щелкнешь, некому Тень твою на свет вытаскивать будет… Ребята, я б его даже в ефрейторы не взял…
 - Ой - ё…
 - Спокойно, просто все это тебе непривычно.
 - Зато уж вам… По-вашему выходит, с этими резаться так и так придется.
 - Оно, конечно, вроде бы и так.
 - Что значит, вроде?
 Валера почесал нос кончиком пальца.
 - Да ведь ты не один в камине.
 Лейф заложил руки за голову, откинулся к камню, и завел глаза к небу:
 - А ведь как я его убить хотел! Боже мой, как хотел… Я заорал тогда «Стой!!!», чтоб подойти и расшинковать этого гаденыша. Он же еще и Щена убил.
 - Видел я, как ты хотел – прогудел Валера – Витю моего он тоже расстрелял.
 - Из моих Карлайл никого не зацепил. Но я не меньше вашего хотел…
 Эмир аж на шаг отступил:
 - Вы что??? Звездочета?! Какой смысл??? Теперь… Да и за что?
 Лейф усмехнулся:
 - Я отпустил Шептуна.
 - И я не стал стрелять в Сказочника.
 - А я просто передумал – закончил Кент.
  Лейф опять откинулся к камню, посмотрел через реку, и вздохнул.
 - Как все-таки красиво. Природа все устраивает лучше людей. Что у нас за карма такая, все время с нею бодаться? Нет, чтобы… Вот так…
 Эмир выпрямился в струну, и посмотрел на Лейфа сверху вниз:
 - И?
 - Да. Я только и делал, что воевал, равных мне не стало, и я пошел покорять океан, самое мощное творение природы. Валера стал спасателем, он вырывает у взбесившейся природы людей. Дейни…
 Ну, ты сам знаешь. Теперь ты. Тебе досталось самое скверное.
 - Не то, чтоб скверное. Сложное. Человеческая природа.
 - Вот и побеждай.
 - Не так. Ни человека, ни природу нельзя ставить на колени. Надо человека вернуть природе. Он ее сын.
  Кент, встал, наконец-то, обнял Эмира, и сказал:
 - Ну вот. Это и будет победа. Настоящая, а не то, что у нас, полумеры какие-то.
 Он чуть оттолкнул его, повернулся к Валере, показал пальцем на Эмира, и хохотнул:
 - Баран твой Сказочник, люди меняются от века к веку. К лучшему.