Вверх по тропе, вниз к озеру. глава 2

Глава 2
Была объявлена ее остановка, и девушка едва успела выскочить из автобуса. Она направилась к объемному высокому зданию из стекла и бетона в стиле модерн второй четверти 20 века. В нем располагалось литературное агентство «Майер энд Грэхем ЛТД». Вот уже долгие годы агентство, входившее в Ассоциацию писательских агентов Великобритании или ААА, наводило ужас на издателей Лондона, которые, как писал П. Вудхаус, просыпались ночью в холодном поту от собственного крика, когда им снилось, что они подписывают контракт с Майером. Фирму возглавлял Дэниел Майер и его компаньон Джонатан Грэхем. Эта парочка могла вытребовать у издательских домов любые условия для своих клиентов. 
Кейт пришла в агентство на удачу, не имея четкого желания связать свою судьбу с литературой. Просто ее, также как и многих молодых людей, терзало желание попасть в Лондон, окунуться в деловую бодрящую атмосферу встреч, приемов, переговоров. Точнее сказать, Кейт хотела вернуться в город детства. Ведь детство и первые школьные годы она провела именно здесь. Летом семья уезжала в загородный дом в Чеппинбирки, в графстве Северо-Восточный Сомерсет. Там ей тоже нравилось. Никаких уроков, кружков, занятий, домашних обязанностей. Можно целый день напролет бегать и совать свой нос куда не следует. Будучи ребенком, Кейт еще не подозревала, что она будет скучать по суматошной городской жизни. После смерти отца им пришлось переехать в пригород Лондона, Луишем,  где жизнь была не столь веселой и беззаботной. Нарастающую в ней энергию Кейт пыталась израсходовать разными методами. Даже пробовала сочинять, но не была напечатана ни в одном студенческом издании. Склонность к логическим точным вычислениям и аналитическим построениям досталась ей от отца, поэтому она направила свои силы в мирное практическое русло, закончив бухгалтерские курсы. После колледжа Кейт работала в нескольких солидных конторах в Луишиме и Бате. Скоро однообразие дней и вездесущие туристы, путешествующие по следам Джейн Остин, прискучили девушке. Ей нравилось сводить бухгалтерские ведомости и составлять отчеты, но, в конце концов, она решила уехать в Лондон. Попав в столицу, в литературные круги, девушка снова заразилась писательским вирусом, но не особо результативно. Окончательно признавшись самой себе, что новой Джудит Леннокс или Айрис Мердок из нее не получится, Кейт решила стать отличным литературным агентом, забросив бухгалтерию. Впоследствии она никак не могла понять причину своего желания, не соответствующего ее способностям. Знакомые девушки привыкли к ее странным поступкам, зная ее противоречивый характер. Кейт была скромной, здравомыслящей девушкой, которая с одинаковым удовольствием слушала песни Oasis или фуги Баха, прочитала всего несколько книжек по школьной программе, но не пропускала ни одной экранизации классического произведения. Хотя она не особо разбиралась в тонкостях стилей, а знание английских писателей первоначально было довольно поверхностным, она владела чутьем и терпением. К тому же она безукоризненно знала язык, обладая врожденной грамотностью. Ее сразу же взяли в агентство. Правда, не без помощи главы агентства. Новая работа оказалась суматошной, но увлекательной, интеллектуальной, куда лучше, чем место бухгалтера в заштатной конторе. Размышляя о предстоящем задании и текущих делах, девушка не заметила, как машинально ускорила шаг и почти влетела в двери здания.
– Эй, дорогая, куда ты так спешишь? Некоторым не дано иметь чувство времени.
– Привет, Гевин. тебе моего... – Кейт уже не обращала внимания на колкости охранника, который завидовал тому, что она может написать слово любой сложности без ошибок, но при этом не отличалась пунктуальностью, и полетела дальше вверх по лестнице.
– Линнет, добрый день. Мистер М у себя?
– Добрый день, мисс Уолкер. Шеф на рабочем месте, как всегда вовремя. Я бы хотела...
– Простите, что перебиваю, но мистер Треверс просил передать вам почту. Этот и вот этот конверты. Благодарю вас. – Кейт быстро юркнула в полуоткрытую дверь кабинета, не дожидаясь ответа миссис Фастниш, полного того негодования, на которое способны только личные секретари.
Обстановка кабинета соответствовала внешнему облику здания. Четкие прямые линии в стиле техно. Длинный стеклянный стол, красные стулья с металлическими ножками, два черных кожаных кресла, большое панорамное окно. Помещение совсем не походило на место, где ценят классическую литературу и любят читать. Когда Кейт первый раз попала в кабинет, то пришла в замешательство. Сама она не следила за тенденциями в дизайне интерьера, поэтому не могла представить шефа, серьезного мужчину среднего возраста в такой современной обстановке. Шеф снисходительно объяснил ей, что такой интерьер поддерживает активность и помогает нестандартно мыслить. Затем он уверил девушку, что у него дома она может увидеть все атрибуты традиционного английского стиля с диваном в мелкий цветочек, рюшами на шторках, и фарфоровыми статуэтками на камине. Кейт не изъявила желания проверить его слова. Единственным элементом, который ей нравился в обстановке кабинета, это стена напротив окна, способная рассказать о владельце кабинета гораздо больше, чем остальная обстановка. На ней размещались портрет Уильяма Теккерея, пара иллюстраций Мервина Пика из «Горменгаста» и, особо любимая Кейт, гравюра, изображавшая сцену из «Хроник Нарнии». Лев, сдирающий у озера кожу с дракона, в которого был превращен мальчик по имени Юстас. Гравюру изготовили по специальному заказу мистера Грехэма на одно из день рождений шефа. За все два года, которые Кейт знала шефа, она не замечала в нем набожности или даже увлечения библейскими мотивами, но, стоило признать, гравюра была прекрасна и настраивала на философский лад.
– Дэниел, добрый день. Прости, если заставила ждать...
– Девочка, только я могу заставить остальных ожидать себя. Ты пришла раньше на полчаса.
– Разве? Мне показалось... – Мужчина жестом прервал ее. Девушка села на стул и в ожидании уставилась на Дэниеля. В этом взгляде выражались вместе и уважение, и боязнь, и обожание. Кейт постоянно ругала себя за то, что ее лицо было для окружающих открытой книгой, настоящим справочником, но ничего не могла поделать. Тем более смотреть по-иному на Дэниеля Майера было невозможно. Это был по-настоящему сильный и волевой человек. Немец по происхождению, в юности он приехал на Туманный Альбион и сделал отличную карьеру, несмотря на то, что до сих пор писал по-английски с ошибками. Майер совершенно не стыдился этого, посмеиваясь над чистокровными британскими джентльменами, закончившими Оксфорд или Кембридж, и стремившимися заполучить такую же прибыль, как и он. За насмешки, сдержанность и неболтливость, удивлявшую даже англичан, Майер пользовался большой непопулярностью в Ассоциации, но мало кто мог уличить его в непрофессионализме. Свой успех он объяснял наличием чутья на идеи, умением видеть в людях их способности, а также готовностью работать столько, сколько потребуется. Уж в этом ему не было равных. Будучи одиноким человеком, который не обзавелся семьей к пятидесяти годам, Майер мог уделять работе все свое время, и днем, и ночью. Иногда его спрашивали, страдает ли он бессонницей, но он только ухмылялся и отвечал, что после хорошо сделанной работы он спит сном человека с чистой совестью. Его партнер, мистер Грехэм, завидовал ему с непоколебимым хладнокровием британца, т.к. он знал, что мистер Майер умело врет.
Кейт с нетерпением ждала, какое окончательное решение примет шеф. Он сидел за рабочим столом, уткнувшись в монитор компьютера. Небольшого роста, полноватый и лысеющий, с первого взгляда он не производил должного впечатления. Лицо с миндалевидными грустными глазами, большим носом, обвисшими щеками и слабовыраженной линией подбородка не слишком походило на лицо успешного энергичного бизнесмена. На все вопросы и замечания о своей внешности он всегда отшучивался тем, что для фотографии в журнале у него есть мистер Грэхем, высокий сухопарый англичанин с орлиным носом и роскошными усами.
– Ну что? Значит, да.
– Да?
– Да. Задание сложное, пока новое для тебя. Справишься?
– Зачем ты отправляешь меня, если не уверен?
– Никогда не отвечай вопросом на вопрос, тем более мне. Я уверен и хочу дать шанс проявить себя по-настоящему.
– Я готова.
– Хорошо, потому что мистер Бит ... хм, сложный человек. Писатель он отличный, но чертов характер... извини за выражение, говорю как есть.
Их разговор продлился три четверти часа. Вернее, не разговор, а монолог Майера, дававшего четкие и подробные указания. Он не имел привычки так подробно объяснять то, что ему нужно, и никогда не возился с новичками. Сегодняшний разговор оказался исключением, т.к. даже он сам плохо представлял конечный результат. Неизвестность требовала более тщательного контроля.
– Удивляет, что так подробно объясняю?
– Да. Ты волнуешься?
– Хм. Не так-то просто после столь длительного перерыва создать новый бестселлер.
– Может быть, вместо меня отправиться более опытный человек? В конце концов, я пока не слишком хорошо разбираюсь в литературе. До сих пор чувствую себя…
– Стоп. – Мужчина остановил ее резким возгласом. – Ты достаточно знаешь и умеешь, чтобы выполнить работу. У тебя непредвзятое отношение к Биту. Потому что ты не знакома с ним лично.
– Пока. – Девушка тихо хихикнула, подумав , что шеф ошибается насчет непредвзятого отношения.
– Ты доверяешь моему мнению и мне. Если я считаю, что ты справишься, значит, так и будет. Верно?
– Да.
Майер был уверен: энтузиазм, и любовь к работе помогут девушке справится с возможными сложностями. Умение делать сложные математические вычисления не помешали ей увлечься литературой настолько, чтобы превратить ее в главное дело жизни. Кейт была честным и добропорядочным человеком, с уважением относящимся к тем, кто также относится и к ней. Он чувствовал, что девушке хотелось отплатить за помощь и доверие, оказанную ей.
Наконец-то Кейт покинула кабинет шефа, преисполненная тревоги и отчаянной уверенности в собственных силах. Миссис Фастниш хотела ненавязчиво осведомиться о сути разговора, но та лишила ее всякой надежды узнать суть беседы, захлопнув дверь перед самым ее носом.
После разговора Майер снова уставился в монитор, но не смог просидеть и минуты. Раздраженно хмыкнув, он встал и подошел к большому окну, заложив пухлые руки за спину. В кабинет тихо вошел высокий мужчина с пышными усами и также бесшумно уселся в низкое кожаное кресло, еще хранившем тепло девушки.
– Мимо меня только что промчалась счастливая Кейт. Она уезжает в понедельник?
– Да.
– Ты беспокоишься?
– Да.
– Но все равно отправляешь ее?
– Да.
– Чудненько.
– Хм.
– Ты ничего ей не рассказал? Хотя зачем я спрашиваю. Такой энтузиазм грех портить упадническими мыслями.
– Может…
– Нет, Дэн.
– Хочу знать причину его решения.
– Для чего? Иногда знание правды может все испортить. Если сам Бит предложил такой план, то зачем отказываться.
– Хм.
– Считаешь, что он не в своем уме и не понимает, что он делает?
–  Нат, я могу повторить его дословно: «Я наконец-то смогу рассказать людям о том, что так долго хранил в себе. Это мое предназначение. После выхода книги я смогу покончить со всем».
–  Если его слова пугают тебя, то зачем ты согласился? Признайся самому себе, Дэн.
– Я смогу избавиться от него, расторгнуть контракт и сказать «до свидания» со спокойной душой.
– С финансовой точки зрения это было бы замечательно для нашего агентства.
– Нат, он был для меня…
– Нет, нет, не желаю слушать. Ты был для него нянькой, братом, учителем, но ты не можешь постоянно помогать ему. Ты не знаешь, какая помощь ему нужна. Это очевидно. Он ничего не рассказал тебе, хотя когда-то вы были очень близки. Ты отлично поддержал его, когда у него умерли родители. Помнишь?
– Для него это был более серьезный удар, чем я предполагал.
– Вот видишь. Какая беда может сравниться с потерей родителей в молодом возрасте, когда ты только вступаешь во взрослую жизнь и внезапно остаешься один? Это должно быть нечто ужасное, но он так и не открылся тебе.
– Ты, как всегда, прав.
– Спустя столько лет он сам решился на серьезный шаг. Позволь ему сделать его.
– Да. Как насчет нее?
– Ну, возможно это  плохая примета, но кто-то должен это сделать. Она справится с заданием лучше, не зная, что это финал, а не начало.
– Может тебе доплачивать за то, что ты работаешь моей совестью?
– Дорогой друг, я уже давно намекаю тебе о прибавке. Чай будешь?