Теория взаимосвязей

      Пафнутий Фомич Силантьев, слесарь шестого разряда, находящийся в настоящее время на пенсии, задумчиво протирал мягкой байковой тряпочкой зеркало, висящее в прихожей. В левой руке Пафнутий Фомич держал флакон спрея с нашатырем, подаренный к двадцать третьему февраля невесткой Галиной, и периодически брызгал на зеркальное стекло резко пахнущей струей чистящего раствора.
- Шестьдесят девять! - думал пенсионер, разглядывая в зеркале свою одутловатую физиономию и лысый череп, покрытый рыжеватыми пигментными пятнами. - До хрена это, или еще не очень?
- До хрена! - вдруг сказало отражение.
Пафнутий Фомич был привычен ко всякого рода мистическим эманациям, регулярно посещающим его квартиру, но все равно невольно дрогнул рукой, от чего тряпка с чистящим составом оставила на стекле заметный зигзаг.
Он отстранился от зеркала, оглядел свое отражение с ног до головы, и ворчливо сказал: - Ну! Что еще за новости?
- Удивлен? Пенек гороховый? - спросило отражение голосом Пафнутия Фомича, шмыгнуло носом и аккуратно поставило флакон со спреем на телефонную полочку.
Настоящий Фомич поднес к глазам чистящее средство и сильно прищурясь, пробежал глазами мелкие надписи на этикетке.
- Нетоксично. Гм. - Он повторил жест своего отражения, вытер тряпкой руки и осторожно коснулся стекла рукой.
Его отражение с интересом наблюдало за этими манипуляциями. Стекло было твердым и холодным.
- Прохода нет, - сказал отраженный Пафнутий.
- Нет? - машинально переспросил пенсионер. - Э-э, в смысле... Ты там живешь, что ли?
- Живу, - усмехнулся зеркальный Силантьев. - Отраженный мир. Слыхал?
- Нет, - мотнул головой Пафнутий по эту сторону зеркала.
- Ну, есть параллельные миры, а есть отраженные, - доходчиво объяснило отражение.
Временные точки сошлись у нас.
- У вас? - тупо спросил Пафнутич настоящий.
- У нас, - подтвердило отражение. - И у вас. Ну, не тупи. Въезжай в ситуацию. У меня на все про все десять минут, чтобы объяснить.
- А потом? - тормозя, как заправский эстонец, проговорил Пафнутий Фомич.
- А потом ку-ку! - отраженный токарь начинал проявлять признаки раздражения. - Временные линии разойдутся и опять будет зеркало.
Пафнутий Фомич покивал головой. - Ага-ага! Ну, так, это... Как ты там?..
- Путем! - отрезал зазеркальный пенсионер. - Слушай сюда и не перебивай. - Он поднес ладонь ко рту, провел привычным жестом по подбородку и шее. - Слыхал про теорию взаимосвязей?
Пафнутий Фомич собрал складки на лбу: - Так, это, сегодня Артемка...
- Да, да! - кивнуло отражение. - Артемка сегодня объяснял. На одном полушарии бабочка крыльями махнула, а на другом случился ураган наистрашнейший! Вот. Придут сегодня к тебе из ЖЭКа, позовут на собрание, выбирать старшего по подъезду. Так ты не ходи!
- Почему это? - задрал брови Пафнутий Фомич.
- Потому это! - отрезал его двойник. - Нельзя! Потому - выберут тебя старшим. В четверг, к Покрову, случится протечка в шашнадцатой квартире...
- А мне уж предлагали, - с оттенком гордости сказал Пафнутий Фомич. - Я третий месяц в завязке. Ни капли не позволяю!
- В завязке он... - проворчало отражение. - Так вот. Нельзя тебе туда. Потому, как домуправ наш долбанутый, будет бегать, искать старшего по подъезду для того, чтобы дверь в шашнадцатую квартиру взломать.
- Накой её ломать-то?
- Накой... Я ж говорю: протечка! Твоя квартира насупротив, и ты в дому круглый день. Ежели старшим выберут Кацманшу с десятого, она со своей смены только на другой день приходит. Туда-сюда, время-то уйдет.
- Погоди-погоди! - Пафнутий Фомич почесал мизинцем ухо. - Ни черта я не понял! Причем тут Кацманша, ведьма эта глухая?
Отраженный пенсионер Силантьев некоторое время смотрел на своего визави, что-то соображая.
- Гхм! - он откашлялся. - В шашнадцатой квартире живет у нас кто? Ковальчук?
- Ну. - Согласился настоящий Пафнутий Фомич. - Виктор Ильич. Химик наш.
- Вирусолог он, зюзя ты гороховая.
- Да мне без разницы, - пожал плечами пенсионер. - Дальше-то что?
- Без разницы ему, - проворчало отражение. - Так вот, Ковальчук этот вывел мутагенный вирус страшной убойной силы. Ежели промеж людей разойдется - всем хана и крышка сверху! Армагеддон и покалипсис в одном флаконе! Гавкнуть не успеешь и завещание написать... Да, и некому чего завещать-то будет. Вот так!
Только он, Виктор Ильич-то наш, все свои пробирки пожечь успел, а записи рабочие в толчке утопил, да не рассчитал, что бумаг-то много - вот протечка и случилась. Если дверь взломают быстро - бумаги спасут, а там, сам понимаешь, машинка закрутится. А ежели с дверью проканителятся - записи в говне утопнут. И будет вам мир и благоденствие. Дошло?
- Да-а... - покачал головой Пафнутий Фомич, поглаживая лысину. - Однако!
- Вот тебе и однако! - отражение в зеркале вдруг подернулось рябью.
- Эй! - Пафнутий Фомич постучал по стеклу. - Погоди, не уходи! Как мне отказаться-то? От собрания?
- Как хо... - сказал двойник, и вдруг искажения скачком пропали.
Пенсионер снова постучал по стеклу. Его отраженная фигура молчаливо и послушно повторила телодвижения.
Контакт прервался.
Пафнутий Фомич неподвижно стоял перед зеркалом, соображая, привиделось ему общение со своим двойником или все же было в реальности.
Тишину квартиры разорвала переливчатая трель звонка.
- Пафнутий Фомич! - жизнерадостно заголосил дородный домуправ, переступая порог.- Ждем, ждем вас на собрание, как нашего активиста и пример, так сказать, для молодежи!
- Болею я, Семен Карлович, - кхекая и покашливая проскрипел бывший токарь. - Не пойду на ваши посиделки, уж не серчайте.
- А и не надо! Не надо, дорогой вы наш человек! - лучился доброжелательностью Семен Карлович, утирая шею клетчатым носовым платком. - Лечитесь! Лечитесь на здоровье! Выберем вас заочно! Экстерном, так сказать!
- Так! - сказал Пафнутий Фомич, распахивая дверь в гостиную, - заходи, Семен Карлович. Заходи, садись и обожди маленько. Я на минутку отлучусь, а потом обо всем покалякаем.
Часто шаркая, старый пенсионер трусцой добежал до кухни, пошарил в угловом шкафу и вынул из-за дверцы бутылку "Путинки". Достал стопку, повертел в руках, что-то прикидывая, убрал в шкаф и заменил на стакан.
- Счас я те покажу пример для молодежи! - бормотал он, привычным движением свернув бутылочную голову и, позвякивая о край стакана, отмеряя знакомую дозу.
- Ну! - аккуратно взяв стакан на изготовку, проговорил Пафнутий Фомич, - Не подведи родимая! Утопим эту бабочку к едрене фене, не дадим урагану разродиться!..