Апокалипс Искони Кана

Самое страшное в современном мире – остывшие сердца
от нахлобученного на голову холодного разума.
Мне это очень напоминает цинизм и аккуратизм нацистов.
Всё по полочкам – вот фотографии, чёткие пояснения,
белые перчатки и скальпель Йозефа Менгеле…
О, какое эстетическое удовольствие – щекотание мозга!
Серая жидкость так плавно скользит по словам, как музыка
из учебников гармонии по клавишам,
что уже и жизнь не жизнь, и смерть не смерть, и трагедия не трагедия,
и Бог не Бог, и музыка не музыка.
Люциферианство в шуршащей конфетной обёртке.
Ах, шляпки, вышиванки! Казнить так модно! Французские красные шарфики
карты таро «Повешенный или Предатель». Как мило, мило – весь отупевший
мир неисчерпаемая бездна символов.
Грот насекомых, изнеженных, трепетных, скользких и ненастных.
Великое «Гротто» ты создал Асмодеус!
Тик-так, тик-так… Часы рассыпают сладкое драже белых личинок
на чистый вымытый пол мраморного атриума в Нео-Помпеях.
И вот минута истины – хрустальный звон из гроба Времени-Пандоры.
Эту мелодию сочинил сам Люциус Агенобарбус Нэро!
Льуу-дзынь! Лю-ций, пре-людий! Лю-Дый! Лю-тый! Лю-ди… и… …
Танцует толстый Нерон, налету над Летой срывает жасминовый цвет
аплодисментов.
О, сумасшедший мир, если говорить о тебе, никто не поверит,
и все сочтут тебя умалишенным…
Это то же самое, как сатиров гогот-эхо Бандеровцев, когда им говорят,
что они сатанисты и нацисты.
Великая Ладикея. Ты как глупая курица, высидевшая отпрысков змей.
Ты ожидала милых кошерных цыплят, жёлтых смайликов, а из-под тебя выползли
ядовитые змеи.
Кишат, тлеют, думают мозги, но всё напрасно – Уроборос не познает
себя, даже если дойдёт дорогой запретного плода самопознания до своей головы.
И что в итоге? Что вы получили, Ева-Хава и Адам-Голем?
Всё сотворено из пустоты и покрыто лаковой краской Змея осеняющего.
Вот почему инстинктивно народы тупеют, ибо знают, что внутри пластмассовой
куклы –  тьма и разочарование.
Кто же даст вечные и отвлекающие одежды? Содрали с Агнца кожу, раздели
и повесели на крест и крюки в скотобойне.
Плачет маленькая девочка в океанах крови, никто не может её утешить…
О Мария и Дух Скорбящий, что они скажут вам?..
Ты же бесишь их, плачущая дева, чьё сердце вне джина-дэва.
Голос из толпы: «Если так - проясните в своей миниатюре и скажите пару слов
в память о светлом человеке.
Если - нет - картинка неуместна. В данном случае она никак не связана с вашей
эмоциональной, но не несущей информации об очередном акте геноцида русских
в Украине миниатюрой!»
Боже, как они любят пышные надгробия на могилах убитых пророков!
… …

Как всё формально, формальдегидно, с желтизной доступных одеколонов.
А зачем иное? Иное распято, воскресло, ушло…
Остался великий Голем Навуходоносора смотрящий на одноглазое солнце,
на его четыре крыла-колеса свастики. Торжественное всенародное любование Циклопом
в садах Вениаминового Содома. А кто считает неприличным смотреть на Космократора,
тот невзначай срывает цветочки сакуры, и вдыхает от пальцев сукровицу
весенних смол. Они ищут в белой цветущей пене Афродиту, но обретают Люцифера.
Ищут Аполлона, но хватаются в кустах за рога Марсия.
Откуда красная глина? Не от ликования ли твоих ликов Сатан на умершем Марсе…
Сладко – не сладко, лето – зима, ад – рай, хвост – голова.
«И оглянулись они на все дела свои, которые сделали руки их, и на труд,
которым трудились они, делая их: и вот, все — суета и томление духа, и нет
от них пользы под солнцем! В тот последний день, открылись глаза их – они
стали как боги, знающие добро и зло.
И узрели тайные слова в зёрнах надкушенного пьянящего плода – «расположен разум
людей усердно и старательно, карательно и заботливо, ревностно на злое
от юности своей (Бытие)».
Глупец возлюбит глупость, и мудрый возлюбит неведение, ибо одна на всех
святая ложь и праведная глупость, и в этом вечная радость и мучения сотворенных в Начале.
А Безначальный, Безвременный, Безангельный – вне Искона, вне Троянского Коня
породившего как суррогатная мать себе подобных по множеству сияющих камней
в теле своём. Усыпил Дух глиняного Адама, чтобы забыл он отца своего и мать свою.
Но вспомнит мир его вскоре, вспомнит и возревнует о Кане-Деве сияющей.
И это уже не щекотание мозга текстом и внешними знаниями, но духовно-генетическая
ревность о вечном зле…
(что ныне и видно в мире… Апокалипс уже без клипс)