Рассказ 9 Эхо гражданской войны

                Рассказ девятый. Эхо Гражданской войны

...Мне всегда нравилось охотиться на грибы.
Кто - то обожает рыбалку, кому - то доставляет удовольствие убивать беззащитных животных, а я люблю гулять по лесу и выискивать грибы. С точки зрения заядлого огородника, грибы - они, как ягоды или овощи, специально придуманы Природой, чтобы их находили и ели. В этом смысле, не остаётся тяжёлого осадка на сердце   из - за невинно убиенного зайца, куропатки, оленя...
Будь моя воля, я бы охоту, вообще, запретил. Пусть звери в лесу сами решают кому жить, а кому быть съеденным.
...Я не вегетарианец, но мне вполне хватает курятины, говядины и свинины купленной в магазине, а медвежатина, лосятина и зайчатина пусть бегает на свободе; пусть зайца убивает волк, когда хочет есть, волка - медведь, а медведь пусть умрёт по старости, так будет справедливо.
...Ранним августовским утром мы отправились в сосновый бор за дарами природы.
Грибной десант состоял из семи человек во главе с моим  тестем, Заслуженным
деятелем искусств, кинооператором Сибирской студии кинохроники, Виктором Александровичем Шварцкопфом.
...Промчавшись километров пятьдесят по трассе Томск - Новосибирск, киношный Уазик
свернул в лес на просёлочную дорогу и через некоторое время остановился в
сосновом бору. Народ высыпал из машины и разбрёлся в разные стороны в поисках грибов. Осмотревшись, я понял, что здесь кроме мусора и пустых бутылок ничего нет и, чуть ли ни бегом, рванул вглубь леса.
Я шёл и шёл, всё дальше отдаляясь от машины, а грибов всё ещё не было. Пустые корзины стучали по ногам, но я  верил, что совсем скоро наполню их до верху. Так в итоге и вышло! Наверное, через час я наткнулся на полянку, заросшую мхом и окружённую огромными соснами. Похоже, раньше здесь булькало небольшое болото.             
Поляна оказалась сплошь усеяна боровиками или, как мы их называем белыми грибами.
Достав нож, я принялся аккуратно срезать грибы; их оказалось так много, что через час обе корзины наполнились. Конечно, мне крупно  повезло: найти такое место - большая удача.
...А кругом шумела почти девственная Природа: корабельные сосны устремились
в небо, под ногами пружинил мох; уверен, по нему, давно не ступала нога человека, а воздух такой, что хоть лопатой греби.               
Присев на упавшее дерево, я вздохнул полной грудью и задумался о том, как всё -
таки прекрасна Жизнь; хорошо, что мы оставили свои домашние дела и выбрались по грибы.
...Мои размышления прервал приглушённый автомобильный сигнал, раздававшийся
из глубины леса, но не с той стороны откуда я пришёл, а почему - то, справа.
"Может быть, пока я бегал по лесу в поисках грибных плантаций, сменил несколько раз направление?", - мелькнуло в голове. Поэтому, взяв корзины, я пошёл на звук гудка. Через некоторое время, на опушке увидел "Ниву" и незнакомых людей.
Вместо того, чтобы подойти к ним и узнать, как выбраться на просеку, я машинально повернул в другую сторону, где, по моему мнению, должен находиться наш Уазик.
Так я шёл, наверное, часа два, потом, остановился и понял, что хожу по кругу....
Сумерки сгущались, а я всё ещё не знал, в какую сторону мне двигаться.
Повсюду, куда ни глянь выстроились одинаковые сосны, под ногами шуршал мягкий ковёр опавшей хвои и громоздились завалы из старых упавших деревьев; иногда, на опушках виднелись заросли орешника и папоротника.
Кусты папоротника густые, острые и высокие, наверное, мне по пояс, а может и выше.
Я брёл по лесу и всё больше убеждался в том, что окончательно заблудился...
Вокруг не просматривалось и намёка на дорогу или тропинку; очевидно, люди здесь не появлялись уже лет сто. Кругом таинственно шумела девственная тайга.
Вскоре, на моём пути стали попадаться длинные заросшие канавы, очень похожие
на старые окопы.
Наверное, в этих местах в Гражданскую гремели бои с колчаковцами,
а может быть, здесь орудовали партизаны, наводя страх на пришлых белогвардейцев или располагалась база каких - нибудь защитников угнетённого селянства, воевавших, как с белыми, так и с красными.
В сибирской тайге в двадцатые годы прошлого века много кто шастал в поисках
лёгкой добычи и классовых врагов. Время было смутное, вот лихие люди и
сбивались в банды; бездельники и алкаши собирались в красноармейские отряды, а недобитые офицеры кучковались вокруг генералов, типа Краснова, Деникина, Колчака.
Продвигаясь по незнакомой местности, я размышлял о безграничной глупости Гражданской войны, об огромных людских потерях в этой бойне, о тупости Советской власти, которая в конечном итоге сдулась, как мыльный пузырь...
Совершенно не беспокоясь о своём безвыходном положении, я набрёл на огромную
поляну, заросшую папоротником и, наконец, огляделся.
Уставшие ноги несли меня в сторону города, а может быть, - в противоположную, мне было уже всё равно.
...Сделав очередной шаг, я полетел вниз в какую - то глубокую яму. Падая, за   что - то зацепился и немного изменил траекторию падения...
Яма оказалась старым блиндажом, с рухнувшей от времени крышей.
Этот блиндаж хорошо замаскировался высокой травой; поэтому, не заметив края, я сорвался вниз.
Высота стен, как мне показалось, доходила до четырёх метров, а вход в блиндаж полностью завален. Короче говоря, я оказался в ловушке, выбраться из которой самому было весьма проблематично.
...Я лежал на дне этой землянки среди сгнивших, столетних брёвен, сухого валежника и мягкой хвои.
Куртка сбоку оказалась порванной о какой - то острый предмет, торчавший из стены, почти на самом верху, рука ныла от ушиба, а рядом валялись мои корзины с разбросанными грибами. Но самое неожиданное открытие я сделал, когда повернул голову. В десяти сантиметрах торчал острый сук, на который я точно бы налетел, если бы не зацепился и не изменил траекторию падения.
..."Ну, опять, Серёжа, тебе повезло", - мелькнула в голове мысль.
...До заката оставалось ещё часа два и надо срочно придумать, как выбраться из этой ловушки, оставленной то ли красноармейцами, то ли колчаковцами...
Встав на ноги, я понял, что при падении с такой высоты, умудрился ничего себе не сломать, потрогал торчавший рядом кол, - сухой, но прочный и толстый; он вполне мог пробить меня насквозь, не помогла бы ни куртка, ни тёплый свитер.
Надо же, мало того, что я заблудился, как школьник, так чуть не напоролся на шампур, как кусок баранины.
Собрав грибы в корзины, я закурил сигарету, присел на сгнившее бревно, служившее раньше звеном надёжной крыши и задумался.
Мозг работал в форсированном режиме, руки тряслись, но паники не было, - это уже хорошо...
"А может быть, остаться в этом блиндаже на ночь и не карабкаться наверх из
последних сил, а завтра утром, на свежую голову и отдохнувшим, попытаться выбраться отсюда", - подумал я.               
Вполне логично, ведь здесь, как ни странно, я находился в безопасности; даже если к яме подкрадётся какой - нибудь зверь, то он сам не прыгнет в ловушку, ведь не сможет потом выбраться.
...Так, что у меня есть?
Вывернув карманы, я разложил на земле свои сокровища: две пачки сигарет Прима, спички, небольшой грибной нож и, к тому же, у меня две корзины отличных грибов, которые можно поджарить на костре.
...Яма оказалась довольно большая, где - то десять на десять метров. Сухого хвороста и дров - вагон и маленькая тележка, хоть неделю костёр пали; кругом достаточно сухих веток, из которых можно построить шалаш и соорудить импровизированную лежанку.
В общем, я остановился на плане Б: решил остаться здесь до утра и принялся оборудовать берлогу.
В один угол блиндажа я перетаскал все гнилые брёвна, упавшие ветки и сухой ствол сосны; в другом углу соорудил что - то наподобие шалаша, а в центре развёл костёр.
...Ночь давно накрыла сосновый бор, по земле клубился белый туман; стало холодно и сыро.
Присев у костра, я готовил ужин. Дым, вместе с ароматным запахом жареных грибов, поднимался к небу, сверху доносились звуки ночных птиц и приглушённый вой ветра, а может быть, голодных волков. Но мне совершенно не страшно, только немного тоскливо и грустно от того, что я здесь один. Главное - не паниковать, не суетиться, а полностью довериться инстинкту самосохранения.
Сколько людей, случайно попавших в экстремальную ситуацию, поддались сиюминутной панике, животному страху и сгинули навсегда.               
Я, категорически, не хотел находиться в их рядах, поэтому, держал себя в руках и верил, что обязательно что - нибудь придумаю. Жареные боровики придали сил, подняли настроение, а выкуренная затем сигарета успокоила окончательно.
Перина из сухого валежника сберегла меня от холодной, сырой земли; ощущение безопасности и сытый желудок убаюкали, вскоре я уснул сладким сном младенца...

               **********************************************
...На крыше нашего Уазика находился довольно мощный громкоговоритель, поэтому, Саша, - водитель этой машины, включил через него музыку. Голос радиостанции "Маяк" разлетелся по всему лесу и вернулся многократным эхо. Музыка гремела минут сорок, пугая лесных птиц и мелких зверушек.
Когда стало ясно, что я где - то далеко и не слышу этих звуков, выключили "Маяк" и стали думать, что же делать дальше.               
Больше всех психовала жена Лариса, активно призывая всех идти в разные стороны и искать меня. Однако, никто не поддался на её уговоры, тем более, что приближался вечер, а потом, - ночь. Отправиться вечером в тайгу считалось настоящим самоубийством, поэтому, героев не нашлось.
Самым спокойным и рассудительным оказался тесть, Виктор Александрович, который некоторое время молчал, анализируя ситуацию, а затем твёрдым голосом произнёс: "Сегодня мы уже ничего не сможем сделать. Все едем в город. Мой зять, парень самостоятельный, продержится в тайге сколько надо. Завтра с утра я с Сашей вернусь и буду искать его. Если в течение дня мы Серёгу не найдём, то я подниму милицию, охотников, вертолётчиков, в общем, всех кого смогу".
На том и порешили. Загрузились в машину, пустые корзины побросали в багажник
и, в полной тишине, двинулись в сторону города. Смеркалось.

                *********************************************
...Проснувшись, я уловил утреннее пение лесных птах. Казалось, что я проспал всего несколько минут, а на самом деле, - пролетело несколько часов.
По ощущению утренней прохлады и потому, что блиндаж всё ещё находился во власти теней, казалось, уже семь часов утра.
Я хорошо отдохнул, ноги перестали гудеть, голова стала ясной, чтобы придумать план спасения. Поразмыслив несколько минут, я решил сделать что - то типа лестницы, вколачивая в стену толстые сучья, примерно, как альпинисты забивают крючья в скалу, постепенно поднимаясь наверх. Наиболее подходящей оказалась стена, где вверху торчал острый, ржавый
предмет, похожий на пику. Выбрав несколько сучьев, я принялся заострять их ножом.               
По моим подсчётам, ступенек - уступов должно быть три, чтобы дотянуться до торчавшего из стены острого предмета, оказавшегося для меня спасительным.
Каждый сук, подготовленный для ступеньки, представлял из себя метровый кол,
заострённый с одной стороны.
Наверху, на все лады радовались новому дню птицы, яма постепенно освещалась восходящим Солнцем, а я трудился в поте лица, затачивая сучья маленьким ножом.
На подготовку трёх ступенек ушло часа два - три.
Теперь необходимо подыскать импровизированный молоток, чтобы забивать колья в стену. Слава Богу, строительного материала оказалось в избытке; я выбрал небольшое бревно, вполне подходящее под кувалду.
Первые два кола я забил в стену на высоте метра от дна ямы, положил на них
несколько прочных сучьев, - получилась небольшая площадка, на которой можно стоять. Ура, первый шаг сделан!
Дальше стало сложнее..., намного сложнее. Теперь надо как - то изловчиться и забить в стену кол, стоя на нижней площадке. Хорошо, что земля оказалась рыхлой, без камней, поэтому, через час над первой площадкой появилась вторая. Я находился уже на пол - пути к спасению.
...Ещё через два часа я смог дотянуться до острого предмета, торчащего из
стены. Этим предметом оказался острый четырёхугольный штык.
Из военных книг я знал, что штык такой формы крепился к винтовке "Мосина".
При стрельбе из этой винтовки, штык должен быть обязательно примкнут, иначе,
точка попаданий существенно смещалась и на большой дистанции попасть во что -
либо, почти невозможно.
Я резко дёрнул за штык, но он даже не шелохнулся, значит, как я и предполагал,
штык примкнут к винтовке.
Оставив пока его в покое, я продолжил забивать в стену следующие колья. Ещё примерно через час третья, последняя ступенька оказалась готова, стоя на которой, уже можно было выглянуть из ямы. Зацепившись рукой за штык, я подтянулся и выбрался из ловушки.
Птицы радостным щебетанием приветствовали моё освобождение из плена,
любопытная бабочка села на руку, а муравьи принялись ползать по куртке,
изучая меня.
Спустившись в низ, я поднял наверх корзины, одна из которых оказалась уже почти пустая.
Не зная, сколько ещё предстоит блуждать по лесу, я решил откопать старую винтовку и отсоединить штык, который хоть и ржавый, но это, тем не менее, - оружие. Минут через сорок интенсивной работы, я держал в руках старую, ржавую винтовку "Мосина", пролежавшую в земле с двадцатых годов прошлого века.

                *****************************************
...21-ое августа 1924-го года.
Восемнадцатилетний комиссар Сашка Баевич выскочил из блиндажа и пригибаясь трусливо двинулся по окопу; его кожаная фуражка с красной звездой съехала на затылок.
Красноармейцы напряжённо всматривались в утренний туман, пытаясь разглядеть между деревьями наступающих колчаковцев.
Недалеко от блиндажа, прямо на сырой земле сидел солдат и закручивал махорку. Комиссар остановился, погрозил ему Маузером и зло прошипел: "Господа идут тебя убивать, а ты, мать твою, расселся тут. А ну, к бою!"
Видавший виды солдат спокойно взглянул на него: "А ты, Санёк, не ори и не смотри на меня, как солдат на вошь. Я Германскую от начала до конца оттарабанил, а ты тогда ещё за мамкин подол держался".
Баевич сверкнул глазами, махнул рукой и побежал дальше...
В этот момент начался артобстрел и первые снаряды разорвались перед окопами.
Бывалый солдат встал, взялся за винтовку и процедил сквозь зубы: "Вот
сволочи, голубая косточка, посмолить спокойно не дадут".            
...Снаряды ложились всё ближе и ближе. Красноармейцы погибали от осколков, так и не сделав ни одного выстрела. Почуяв неладное, солдат бросился в укрытие, но его накрыло взрывом, разорвав на мелкие кусочки, а винтовка отлетела в сторону блиндажа и зарылась похороненная под толстым слоем земли...

                ***********************************************
...Разглядывая ржавую винтовку, я представлял, как она могла очутиться здесь.
Эхо войны... Один кусочек этого эха чуть не погубил меня - блиндаж, а
другой кусочек - штык, спас от смерти, когда я падал и зацепился за него.
Ощущение невероятного, мистического спасения не покидало; однако, надо ещё выбраться живым из этого леса.
С помощью ножа, я открыл магазин винтовки и обнаружил там четыре патрона,
благодаря смазке и недоступности воздуха, сохранившихся в хорошем состоянии.
Теперь в моём распоряжении - четыре патрона, но нет ружья, из которого можно ими стрелять.
Закурив сигарету, я задумался, как эффективно использовать мой арсенал?
Если, каким - то образом, к острию штыка прикрепить патрон со стороны капсула, а потом резко ударить по пуле, то патрон выстрелит и пуля вылетит из гильзы.
А если, в какой - нибудь палке проковырять глубокую дырку необходимого диаметра,
вставить в неё, с одной стороны патрон, а с другой - штык, то получится огнестрельное оружие на один выстрел. Не плохая идея, но нет сверла, чтобы просверлить дырку нужного калибра, а ковырять ножом - долго, да и ровное отверстие сделать не удастся.
...Разве что, найти толстую ветку с сучком необходимого диаметра и выбить его? Это может сработать! Некоторое время ушло на поиск необходимой ветки, ещё пол часа - на выбивание сучка и импровизированное ружьё готово.
Заточив штык о камень, я вставил его в дупло ветки, а с другой стороны засунул патрон, гильзой внутрь, потом убедился, что штык и капсул соприкасаются.
Между тем, приближался вечер, а я ещё не отдалился от блиндажа и, ни на
шаг не приблизился к своему спасению.
Переложив грибы в одну корзину, я, наконец, двинулся прочь от ямы, прислушиваясь к лесным шорохам. Так я шагал довольно долго, в одной руке корзина с грибами, а в другой - штык с нанизанной веткой.               
Очень хотелось взять ржавую винтовку, но руки всего две и я кинул её в блиндаж.
...Уже смеркалось, когда я, вдруг почувствовал, что за мной кто - то следит и остановился. Метрах в пятидесяти я заметил стаю диких собак, крадущуюся за мной.
Собаки, конечно, не волки, но напасть могут элементарно, особенно, на одинокого путника. Дистанция между мной и стаей постепенно сокращалась. Одичавшие собаки явно ждали ночи, чтобы скушать меня на ужин.
"Надо спровоцировать вожака к решительным действиям", - смекнул я и бросился бежать. Собаки скалясь, кинулись за мной, лая на ходу. Впереди мчался,
разбрызгивая пенную слюну самый большой пёс, похожий на овчарку.               
Стая намеренно немного отстала, давая возможность вожаку в одиночку разобраться со мной и лишний раз доказать своё превосходство и силу.
Когда он почти настиг меня, я повернулся и выставил вперёд  штык с патроном.
Пёс всей своей массой налетел на него, и патрон выстрелил; пуля пробила ему сердце. Вожак взвизгнул и рухнул замертво.               
Испуганная стая замерла в нескольких шагах от меня и..., поджав хвосты, трусливо бросилась наутёк.
...Штык второй раз спас мне жизнь...

                **********************************************
...В семь утра Виктор Александрович, его ассистент Толик и водитель Саша, загрузились в УАЗик и отправились меня искать. Сначала они нашли то место, где вчера я убежал от всех. Потом, мудрый Виктор Александрович предложил курсировать по трассе туда - сюда, сворачивая в лес в разных местах и через громкоговоритель врубать "Маяк". Таким образом, они колесили по дороге целый день; а вечером, в очередной раз, свернули в лес, и проехав по просёлочной дороге несколько километров, остановились. Музыка и сигналы ничего не дали.
Саша выключил Радио, вылез из машины и вопросительно уставился на своего
начальника.
...В это время из глубины леса послышался приглушённый выстрел...

                **********************************************
...Перезаряжая своё оружие, я уловил вдалеке ритмичные сигналы клаксона. Я рванул на этот спасительный звук и, вскоре, оказался на просёлочной дороге, по которой мчался киношный Уазик. Машина остановилась, из неё вывалился уставший тесть и грозно спросил: "Серёга, кто тут стрелял?"
Облегчённо вздохнув, я весело ответил: "Это я стрелял. Только не спрашивайте,
откуда у меня оружие...

                **********************************************
...А оставшиеся боровики мы засушили и зимой с удовольствием варили грибной суп...