Дела

Опять пришло время идти на службу, в стражу первого Круга. Агафангел, ангел передового отряда защиты, привычно проверил амуницию, осмотрел  колчан с молниями, ремешки на сандалиях. Его атласный муаровый хитон, цвета сливочного мороженого, был чист и даже похрустывал.Служба не предвещала ничего необычного. Бывало, расшалившиеся дьяволята бросали метеориты и болиды в сторону высоких райских стен, словно бы пробуя их прочность. И, получив удар тупой раскалённой стрелой по пяткам, со смехом удирали под защиту укреплений Ада. Обычные детские шалости. И к ним стража давно привыкла. Фиксация события, нота в канцелярию Люцифера, пустяки! Так, детские игры! Правда, случались дела и посерьёзнее. Обитатели Ада и Рая тоже были разными. И нарушение распорядка службы, как и порядка вообще, являлось доблестью и геройством для многих. В обычном стремлении выделиться, совершить нечто запретное, пускай сильно  противоречащее всем  законам, обычаям и установления, называемых среди чертей и ангелов понятиями, совершались зело резкие, серьёзнейшие вещи, способные в секунды осложнить ситуацию в целом, что и приводило порой к быстрому обострению обстановки на всеми признанной границе. В отдельные тупые головы, как со светлой, так и с тёмной стороны, чуть ли не ударами молний приходилось вкладывать понятные общеизвестные мысли, а именно, Ад и Рай не враги, а как бы две половины единой, гармонически работающей под святым патронатом Всевышнего, системы!Разделение рабочих функций, не значит их противопоставление. Скорее уж дополнение и коррекцию. Нет врагов и друзей. Есть чиновники, стоявшие на страже интересов своей части общей системы и выполняющие нужные для всех и всего миропорядка функции. Все внешние нормы должны быть соблюдены. Ад. Рай. Грешники. Святые. Наказание. Наслаждение. Не нами заведено, не нам менять! А то вот решили чертята молодые заговор адский организовать. Ловить в эфирном пространстве ангелов, перья маховые на крыльях отрывать, потом в мешок угольный, на попутный болид и к чёртовой матери. Далее –без пересадки! Попробовали. Не повезло. Вместо ангела мирного, судьбы человеческой охранителя, наткнулись они сдуру и по-невежеству на архистратига. Ну, тот вовсю и развернулся. Мечом и пинками гнал до врат Ада, там вызвал старшего, надавал ему в рыло и сказал, что всех сейчас перебьёт. Так зол был. Он по вызову на приём к Всевышнему шёл. Настроение всеблагое, а тут такое похабство. Стали идиоты у него перья выдирать! Хитон же мешком грязным измазали в угольной пыли. Скандал был страшный. Или повадились вот ангелы и, с ними, черти молодые  в «царь горы« играть по-свойски. Толкаются, ругань, а там, незаметно, и до мордобоя доходит.  Похабень просто! Играли бы в расшибалку! Так ведь нет. Ангелы на интерес играть не могут, им убеждения не позволяют! Бред! Ангел, и не может! И не разгонишь их. Единство и борьба противоположностей. Диалектика наука. Супротив божьих установлений не попрёшь! Или явятся страшилы какие. Ни черти, ни ангелы, не пойми чего. Стоит на страже Агафангел, а из тумана межзвёздного рожи с тремя глазами, хвосты рыбьи, рук восемь и в каждой по ятагану, клевцу, или базуке. Поприветствуют и представятся. Мол, мы есть теперь для вас истинные обитатели Восьмого ада Кракатуша. Идём походом на  мерзопакостные,восставшие против нашего Бога, Серенгузские куледрини. Разрешите пройти, здесь ближе будет! Как будто им не всё равно. Они чего временем или пространством ограничены? Тоже, чать, бессмертные! Предложишь им колчедана медного с жидким азотом, отдохнуть пригласишь. Не драться же! И пропустить никак нельзя. Чего там на уме существ не нашего Бога? То есть, он их тоже создал, только не для нашего совместного существования. А с каких соображений ума, то нам, существам на порядок ниже, и знать без надобности. Ладно, идти пора. Оно, только говорится так, идти. Некоторые блатуют, говорят на диалектах, что б никто не понимал. Вот, к примеру, вчера сотник, ординарцу при выходе своём взял  и говорит: Дай, кафтан-ка, поплетусь! Это чего такое сказал? Какую кафтанку попросил? И так очень  во многом! О времена, о нравы! Куда ж мы с такими делами пританцуем? Всё! Граница! Мгновенно исчезла из виду казарма. Широкое ничто, плавно переходящее в никуда, расстилалось безмолвно, тускло и печально. Агафангел присел на кусок абсолютно непроницаемого чёрного света, достал свирель и заиграл любимую мелодию. Это был Бетховен. «К Элизе!»