Фотоальбом

Он лениво шел по улице, залитой солнцем. Окна домов по сторонам отсвечивали солнечный свет и больно слепили глаза. Повернув за угол маленького трехэтажного дома, он был ошеломлен количеством звуков, красок, запахов, голосов. Маленькие цветочные лавочки, булочные, кофейни заполонили всю улицу. Было приятно проникнуть в этот странный мир, растянувшийся на всю улицу.
 
Люди, сидевшие за коричневыми столиками, читали газеты, пили кофе и приятно смотрели по сторонам. Сейчас им казалось, что у них есть все, больше не о чем мечтать. Он тоже так думал, когда погружался в этот крошечный мирок, каких здесь было много. Но сейчас все его мысли были поглощены утратой фотоальбома, которого он собирал всю жизнь. Несмотря на то, что объявления о пропаже красовались на стенах домов по всему городу, за две недели так никто и не позвонил. Поняв, что уже больше не увидит часть своего сердца, он зашел в кофейню, которая манила своим теплым и сладким запахом.
  
Внутри сидели несколько немцев, и о чем-то резво беседовали. Все остальные наслаждались мерным течением времени за столиками на улице. В кофейне стоял крепкий запах свежего кофе, и лишь изредка сюда врывался вместе с ветром сладкий аромат роз и орхидей из соседней цветочной лавки.  
Он сел возле двери и вглядывался в лица проходящих по улице людей. Приветливая официантка принесла мексиканский кофе и что-то сказала о погоде, но он не расслышал, да и не хотел слушать. Прозрачный дымок поднимался вверх и растворялся в воздухе, заполненным ароматом кофе. Старый немец за стойкой, не отводя глаз, долго наблюдал за человеком с кофе. Потом медленно, хромая на правую ногу, подошел и сел к нему за столик. Его старое лицо как-то по-другому выражало радость и удовлетворение, охватившее всю улицу. Глубокие светло-зеленые глаза создавали контраст со смуглой кожей.
 
- Мексиканский? - хриплым голосом спросил немец. 
- Да. 
- Я Доминик Фишер. А вас? 
- Франсеск Бредото, - как-то грубо и неестественно ответил он. 
- Вы, видимо, чем-то расстроены. Нехорошо быть грустным там, где все веселы,-  дружелюбно заметил Джозеф и отвернулся к окну.
 
Франсеск совсем не хотел разговаривать с кем-либо, он даже ни разу не посмотрел на собеседника. Его взгляд был прикован к девушке на другой стороне улице, которая только что приехала сюда на красном велосипеде. Она двигалась так плавно и быстро, как рыба в прохладной воде. Немец тоже смотрел на нее и, кажется, поймал мысли Франсеска. Он растекся в такой улыбке, которая бывает у людей только что раскрывших что-то прежде неизвестное.
 
- Не нужно бояться перемен, поверьте мне, - немец стал вставать.
 
Только сейчас Франсеск обернулся и посмотрел на лицо старика. Он был поражён, узнав этого немца, ведь две недели назад он помогал ему клеить объявления о пропаже фотоальбома. Франсеск стыдился своей грубости, с которой отнесся к Доминику. Хотелось догнать его, поблагодарить, извиниться, и он уже встал из-за стола с твёрдым намерением сделать это, но немец обернулся и понимающе кивнул головой. Его глаза, казалось, понимали каждый шаг, каждое слово, они знали, что происходит внутри.
 
Франсеск сел и больше не смотрел на немца, он был рад тому, что не пришлось ничего говорить, ему было приятно, что кто-то понимает его без слов. Он вдохнул цветочный воздух, снова наполнивший кофейню. Вдруг по всему его телу прошло чувство радости, потому что девушка на велосипеде держала в руках его альбом. Тот самый фотоальбом, который он минуту назад оплакивал.
  
Франсеск выбежал на улицу и бросился к девушке, но толпа туристов, разглядывающих карты и с радостным видом озиравшихся по сторонам, сбили его с ног. В это время девушка  положила фотоальбом в квадратную сумку, села на велосипед и уехала так же быстро и плавно, как и приехала. Франсеск бежал за ней два квартала, но не догнал, золотистые волосы сверкнули в конце улицы и исчезли за домом. Необыкновенная злоба и отчаяние охватили его. Он остановился посреди улицы так, что всем приходилось неудобно обходить его. В булочной маленький мальчик с черными, как уголь, глазами наблюдал за этой сценой. Он очень хорошо знал ту девушку, она каждое утро покупала у него выпечку.  Теперь она едет по улице, приветливо махая рукой знакомым, и ничего не подозревает, а это мужчина гонится за ней.
  
Франсеск озлобленно посмотрел на мальчика и собирался уже идти снова оплакивать потерю, но этот мальчик подбежал к нему и сказал:
 
- Она на мосту, через три квартала, - показал пальцем направление и так быстро убежал, что растерявшийся Франсеск не успел ничего спросить.
 
Только через минуту он понял, о чем говорил мальчик. Слепо доверяя ему, Франсеск побрел по улице. Уже не было многочисленных цветочных магазинов, сладких запахов. Это была обычная улица, люди шли, глядя себе под ноги и думая о проблемах, которые хотелось забыть. Вероятно, все они шли на ту прекрасную улицу. Франсеск нарушил поток движения людей, и хотя шел медленно из-за множества встречающихся людей, но все же упорно двигался вперед.  
Наконец он вышел к мосту. Каменный, почти разрушенный, поросший болотно-зелёной травой он не привлекал внимания. Но какая-то странная магия этого моста заставила Франсеска остановиться. И не только его. Положив руки на широкие перила, та самая девушка с длинными золотистыми волосами смотрела на тихую рябь черной воды. Солнце, выбивавшееся из-за густой листвы деревьев, обрушивало на нее безграничный поток света. В этом свете она казалась еще более таинственной, вся ее фигура была пронизана этим светом. Франсеск несколько минут смотрел на нее, не двигаясь,потом по привычке взял в руки свою фотокамеру, которая была у него всегда с собой, и сделал несколько снимков. Потом он стал медленно и тихо двигаться к ней, как будто это был дикий и редкий зверь, но она заметила и его, и то, как он странно шел. Франсеск подошел вплотную к ней:

- Франсеск Бредото, - сказал он, протягивая руку. 
- Элиза Аванто, - сказала она, тоже протянув руку. 
- Аванто? Какая странная фамилия, - он сразу стал стыдиться, сказав это не подумав. 

Девушка была немного удивлена замечанием о ее фамилии, но быстро справилась с собой. Они смотрели друг на друга несколько минут, как будто стараясь читать мысли друг друга.
  
- Кажется это ваш альбом, - тихо сказала Элиза.
 
Франсеск, переполненный чувством, которого раньше никогда не испытывал, продолжал восхищенно смотреть на нее. Он уже не думал о фотоальбоме.