последние мгновенья чьей-то жизни...

   девочка судорожно жала на кнопку лифта. сбитое дыхание рывками выжимало кислород из легких. испачканные руки тряслись, дрожь передавалась в тело, и юное, оно колебалось и содрогалось невидимыми волнами. она еле-еле держалось на ногах. усталость все больше давала о себе знать.


   наконец-то квадратная туша лифта приземлилась на этаж, и двери зацарапали по железу. девочка очень спешила. она стрелой влетела в кабину, автоматом нажав на сожжённую какими-то малолетками кнопку "16". протирая старую футболку, она спустилась по стене на пол, сильно стукнувшись головой об стену. эти несколько секунд ожидания показались её вечностью. дыхание еще не восстановилось и хриплые вздохи усиливали боль в горле.
   


     когда двери снова открылись, девочка не находила в себе сил подняться, они все быстрее покидали ее, обездвиживая конечности. в самый последний миг, когда створки лифта опять собирались закрыться, она вынырнула на этаж, пытаясь засунуть непослушную руку в карман. девочка с размаху влетела в кожаную дверь,прижавшись щекой к мягкому материалу, шаря рукой в кармане и пытаясь подцепить "убегающие" из рук ключи. наконец-то ей удалось выудить железную связку с кучей разных брелков. девочка спешила. как ей найти нужный ключ во время?!



     она, с истерикой в душе и паникой в голове, принялась вставлять ключи поочередно в замочную скважину. руки стали еще больше не слушаться, к тому же раздражал это скрежет железа...   Л И Ф Т      Т Р О Н У Л С Я. он снова тронулся! девочке стало страшно. она успеет. она ДОЛЖНА успеть. осталось всего несколько ключей... ну же! четыре, три, два... инстинкт самосохранения ей не помог, и экстрасенсорных способностей у нее тоже не было.               

    ведь шестеренки в замке скрипнули именно в тот момент, когда позади невинного ребенка, с тягучей неуверенностью и жалостным визгом, открылись двери лифта.




     юные голубые глаза наполнились слезами. она опоздала. она подвела всех она...
 - Проиграла. - известил ликующий голос за спиной.
сухая жилистая рука взвела курок и поднесла ее к виску, прикрытому
грязными, когда-то бывшими светлыми волосами.





                А голубые глаза  уже никогда не видели света.