Маячит точка невозврата. Надежды. Глава 15

   Долго не могу найти ключи от машины. Вика ещё спит, сопя в подушку. Вчерашняя бурная ночь замерла красными полосками на запястьях рук и ногах, время от времени поднывая легкой болью. Никогда не был любителем чего-то подобного в пододеяльной жизни, но вчера не смог отказать настырной девушке. Заглянул под стул – ключи от машины там. Надев дубленку, пошел к двери.
   - Ты куда это, ковбой? – Вика негромко просопела из пучины пышных одеял.
   - Поехал. В город нужно.
   - Может, останешься?
   - Нет, мне уже ехать пора.
   - Слав, а когда мы снова увидимся? – она присела в кровати и стала часто хлопать сонными глазами, пытаясь проснуться.
   Как часто приходится слышать подобные вопросы по утру. Отвечать что-то новое надоело, поэтому я уже давно говорю прямо – никогда. Но в этот раз слушать гору мата и упреков не хочется.
   - Знаешь, Вик, - я сел на край кровати и погладил её по голове. – Ты хорошая девочка, серьезно. Но ты ищешь жизнь там, где её нет. Это гнилое общество, тебе тут не место.
   - Ты о чем это? – она удивленно посмотрела на меня. – Неужели ты подумал, что я от тебя прошу любви? – она громко рассмеялась. – Я про секс спрашиваю. И у меня вообще-то есть молодой человек, если ты об этом. И я его люблю.
   Любишь? Да, видимо, нехило ей вчера в порыве страсти досталось затылком об спинку кровати.
   - А что тогда вчера было?
   - Вчера? – она задумалась, - хм, секс – просто секс. И  очень даже не против повторить.
   - То есть ты любишь одного, а спишь с другими, так выходит?
   - Ну да, а что в этом такого? Так все делают. И ты, наверное. У меня классный парень, но в кровати он меня не устраивает, вот и приходится искать компромиссы.
   - Ну ты и дура! – сказал я и пошел к выходу.
   - Лицемер! Тоже мне, Д’Артаньян нашелся! Справедливый…
   Она что-то ещё орет вслед, но я уже иду на выход из этого ада. Неужели и я становлюсь таким же? Хотя о чем это я – я уже давно такой. Я ничем не отличаюсь от них. Не отличаюсь от тех, кого ненавижу. Как же я раньше этого не замечал? И я также морочу голову Вере, так же обманываю и предаю. Пора что-то менять, иначе окончательно превращусь в одного из этих мажоров.
   На улице морозно, но солнечно и удивительно свежо. Заснеженный сосновый лес, величаво раскинувшийся по правую сторону от коттеджей, поражает своей красотой. А лучи низкого зимнего солнца, пробивающиеся сквозь верхушки деревьев, заставляют щуриться и улыбаться. Настроение стало приходить в норму. Пока шел к машине, вытащил из карманов мобильник и сигареты. Закурив, проверил телефон. Три пропущенных. Все от Веры. Один в три ночи, второй – в пять утра, третий недавно. И как тут не чувствовать себя говном?
   Я шел навстречу матовому Крузеру, стоявшему тремя колесами в канаве. Такое чувство, что его замерзшая морда, торчащая из сугроба, ненавидит меня. Сколько раз я его уже подводил. Он меня – ни разу. Забрался в салон и завел двигатель. Потом вылез на улицу и продолжил курить.
   Выехать получилось, но только с пятой попытки. Все же молодец, Крузер, я был уверен, что придется вызывать трактор на подмогу. Когда машина стояла четырьмя колесами на дороге, вылез посмотреть на повреждения. Передний бампер чуть покорежен, больше сильных вмятин нет. Я снова залез в салон, нацепил солнечные очки, и, убрав пониженную передачу, вдавил педаль газа. Разъяренный Крузер, громко рыча, разнес сугроб и запетлял по заснеженной проселочной дороге. Выехав на Приозерское шоссе, ведущее в Питер, набрал Вере.
   - Привет, Вер.
   - Слав. Тебе не стыдно? – её голос не злой, а какой-то даже спокойный, удовлетворенный.
   - Верунь, телефон в машине забыл.
   - Мог бы хоть предупредить, что уедешь. Я уже не знала, что думать, - теперь она расстроена. Не удивительно.
   - Я скоро приеду, Веруня. Купить что-нибудь?
   - Нет. Главное – сам приезжай. И не потеряйся по дороге. Я соскучилась.
   Я отключился и сделал музыку на максимум, чтобы уши заложило. В этот момент я ненавижу себя всей душой. «Я соскучилась» - проносится в голове раз за разом Верин голос. Как можно быть таким мудаком? Место мне на помойке, а не в теплых объятиях этой чудесной женщины, которая прощает любую мою выходку.
   Из динамиков по салону разносится депрессивный Курт Кобейн. Как раз под настроение. Зато машин на дороге ни одной. Ничего странного. Все нормальные люди сейчас дома, с семьями и детьми, женами и подругами. Они счастливы, а не имитируют счастье, прикрывая все баблом. Они – не я. Почему у меня вечно все через задницу?
   По пути заскочил в цветочный магазин, где меня уже стали узнавать – видимо, слишком уж часто я косячу. В последнее время, цветы Вере стали не порывом души, не желанием сделать приятное, а единственной возможностью безмолвно попросить прощение за очередную измену, за очередное вранье. Я уже и не помню, когда в последний раз вслух просил у кого-либо прощения. А стоило бы. Купив небольшой букет, по привычке кинул его на заднее сиденье и поехал дальше. Заехав в пироговую (или как там эти кондитерские называются) Штолле, на Восстания, купил несколько больших свежих пирогов, которые так любит Вера. Обычно, конечно, хватает и букета цветов, чтобы замять проделку, но сегодня особенный случай.
   Это далеко не первый мой косяк, повторюсь. Мы с Верой вот уже два с половиной года живем вместе, и ведь первые два года все было очень хорошо. Не было ссор, за исключением небольших, бытовых. Я не изменял ей, не врал. Мы очень много времени проводили вместе, я всячески старался отвлекать её от болезненного развода и разлуки с ребенком. Мы объездили почти всю планету. Дважды объехали Европу на машине, были на Мальдивах и Бали, Кубе и Филиппинах, Мадагаскаре и Аргентине. Это лишь малый перечень стран, которые мы успели за два года посетить. Даже жениться на ней подумывал как-то. Ну, после бутылочки вина под пальмой на берегу океана. А потом… потом меня конкретно переклинило.
   Где-то полгода назад, летом, я стал хорошо общаться с Вовой, подружились. Он как раз только разошелся с женой, вот его, собственно, и понесло во все тяжкие. Ну, и я за компанию, как говорится. Да что там говорить – вы и так прекрасно знаете, как это обычно бывает. Одна осечка по неосторожности, и вот ты уже не понимаешь, как можно не изменять. Не буду никого обманывать – мне такая жизнь сейчас кажется куда более привлекательной, чем семейная с Верой. Ах, да, совсем забыл похвастаться – мы с Вовой теперь партнеры по бизнесу. С этого-то и началось наше тесное общение. Как-то раз, он позвонил и предложил встретиться, мол, есть у него одно предложение, которое мне может быть интересно. И действительно, предложение было очень лакомым. Он, работая на одну крупную строительную фирму, ухитрился умыкнуть оттуда крупный объект, и требовались только деньги. Так все и получилось – мы стали строить объект на мои деньги. Точнее, на Лешины. Но разницы, если честно, я уже не вижу. Леша пропал, уже больше трех лет не объявляется. И я даже стал забывать о его существовании. Попросил даже хозяйку квартиры сообщить, если он вдруг объявится на Савушкина, но пока что тишина.
   Я аккуратно приоткрыл входную дверь и вошел в квартиру. Сняв неслышно дубленку и ботинки, зашел на кухню. Вера сидит за столом и устало смотрит в окно, на солнечные лучи, обманчиво уверяющие в теплой погоде за окном.
   - Привет, Вернуь, - протянул букет.
   Она не взяла. Как обычно, впрочем. Просто смотрит в глаза, пытаясь вызвать во мне угрызения совести. Получается. От такого взгляда хочется провалиться сквозь землю и не выныривать оттуда как минимум до лета. Летом она точно оттаять должна. Я положил букет на стол, рядом – коробки с пирогами. Попробовал поцеловать Веру, но она отвернулась. Все как обычно.
   - Ты помнишь, что мы сегодня едем к Ксюше с Андреем? Должны были, во всяком случае. Или у тебя сегодня по плану снова выход в магазина за сигаретами на сутки-другие?
   - Я не знаю, Вер, как так вышло.
   - Слава, ты как ребенок, ей богу. Что значит, не знаешь? Тебя пришельцы похитили? Или у тебя вдруг амнезия случилась, и ты забыл дорогу до дома?
   Молчу в ответ. Да и что тут скажешь. Попробовал обнять её, но с первого раза не вышло. Зато со второго получилось – я все же сильнее. Она немного размякла в моих объятиях. Жалко её, переживает из-за всего. Пожалуй, хватит уже херней страдать, нужно быть примерным молодым человеком. А то совсем расслабился. Ни дай бог, уйдет ещё, что я потом один делать буду? Я уже забыл, что это такое – быть одному.
   - Я уже сто раз пожалела, Слав, что от Кирилла к тебе ушла. Честно. Ты абсолютно такой же.
   - Больше этого не повторится, честно.
   - Ты это и в прошлый раз говорил, и в позапрошлый. И каждый раз я слышу одни и те же слова, но ничего не меняется! Угораздило же меня полюбить такого мужика! Или это судьба у меня такая, стоит полюбить нормального парня, как он в говно превращается.
   А что – вариант. Это было бы хорошим объяснением моего поведения. Все она – Вера – виновата, я не при чем.
   - Пойди, помойся, - она посмотрела на меня и скривила нос, - от тебя пахнет алкоголем, потом и женскими духами. Эскада, вроде.
   Блин, почему женщины не пользуются одинаковыми духами? Это сразу бы решило кучу мужских проблем. А то на такое колкое заявление и возразить нечего.
   Я стою в душевой кабине, под мощными струями горячей воды, и пытаюсь смыть с себя запах вчерашней ночи. Зашла Вера. Она села напротив, на край ванны.
   - Слав, ты очень изменился в последнее время.
   Выглянул из кабины.
   - Нет, Верочка, я все тот же Славик. Что и вчера, и каким раньше был.
   - Ты совсем другой. И ко мне стал как-то по-другому относиться.
   - Да что ты такое говоришь? Я как и раньше люблю тебя, и ни на каплю не остыли чувства.
   - Для тебя любовь – пустые слова, - она смотрит на меня, а на глаза наворачиваются слезы. – И хватит со мной спорить. Я это тебе говорю не для того, чтобы ты оправдывался, а чтобы выводы сделал! – вот теперь она уже кричит. – Если тебе не нужны эти отношения, если не нужна я, то БРОСЬ МЕНЯ! Не нужно меня мучить! У меня и так уже ничего не осталось! Не нужно давать несбыточных надежд!
   Я выключил воду, закутался в большое банное полотенце и подошел к Вере. Обнял.
   - Я люблю тебя, Верочка. И не брошу, - мне не по себе оттого, что я заставляю её плакать. Снова. – Все будет хорошо, Верочка. Все будет хорошо. Теперь все будет по-другому, честно.
   - Мойся, Слав. Прости, что я тебе концерт закатила. Я не хотела… просто накопилось.
   - Не расстраивайся. Все у нас будет замечательно.
   Я поцеловал её в лоб. Вера вытерла слезы, попыталась улыбнуться, и, не сказав и слова, вышла из ванны. А я сел на край ванны и задумался. Как же часто в последнее время я стал себя ненавидеть.
   - Ну ты и мудак, Слава! – сказал сам себе.

   Бедный Крузер припорошило снегом, пока я был дома, поэтому пришлось чистить. Вера спустилась к машине где-то через десять минут. Выглядит замечательно! Какой же я кретин, раз уж не замечаю такой красоты около себя, а бросаюсь на первых встречных, которые уступают Вере чуть ли не во всех компонентах. Сразу вспоминается старая заезженная поговорка: какой бы красивой не была женщина, всегда найдется тот, кому надоело её трахать. Пожалуй, подпишусь под этим. Ничего не могу с собой поделать – каждый раз, встречая новую женщину, не важно, красивее ли, сексуальнее ли она моей нынешней, или страшненькая и корявая, но ДРУГАЯ, я тут же стараюсь залезть ей под юбку. Наверное, можно прикрываться тем, что мужчины по своей природе полигамны, но это будет чистой ложью. Думаю, это из-за того, что я никого не люблю. Возможно, любил бы, не бегал бы налево при каждом удобном случае.
   Мы сели в машину и выехали на Литейный. Предстоит очередной скучный вечер в обществе НОРМАЛЬНОЙ семьи – с кольцами, пеленками, дежурным сексом раз в неделю и выходными у бабушек-дедушек.
   - Ты Аллунчика уже видел? – прервала Вера мои размышления.
   Убавил громкости на магнитоле и переспросил, хоть и прекрасно слышал, что она спросила. Она повторила свой вопрос.
   - Нет, откуда я мог её видеть. Только фотографии в Интернете, которые ты все время показываешь.
   - Могу и не показывать, - она надулась, но потом снова засияла, - у Ксюшки чудесная дочурка, очень красивая. И смешная такая.
   Не сомневаюсь. Я не стал отвечать, так как прекрасно знаю, куда она ведет. Обычно за такими фразочками следует долгий нудный разговор на тему моего неправильного понимания жизни, неправильной трактовке жизненных ценностей и приоритетов и прочей стандартной херни. Уверен, она до сих пор задается вопросом, почему я не женюсь на ней. Пусть и не произносит этого вслух. Наверное, её этот факт сильно напрягает и обижает, но я просто не вижу смысла в этом ненастоящем замужестве. Не думаю, что с Верой меня ждет долгое и счастливое будущее. Да, она очень хорошая, и устраивает меня практически во всем, но разве это аргумент, чтобы связывать себя с ней штампами? Женщины…
   - Из Андрюшки получился отличный отец, - продолжает наступление Вера.
   Думаю, вечером она снова обидится, как всегда, и не будет разговаривать до утра. И, конечно, никакого секса. Зазвонил мой мобильник. Слава богу! А то следующей репликой был бы очередной упрек в мой адрес, даже не сомневаюсь. Звонит Вова.
   - Да, Вован, привет! – бодро отозвался я.
   - Привет, ковбой. Это не Вова, - послышался мягкий женский голос в трубке после небольшой паузы. Да, это точно не Володя. – Приезжай к нам, тут весело.
   Я переложил телефон на левое ухо и, незаметно для Веры, убавил громкость динамика до минимума.
   - Нет. Я уже в городе. А в чем дело? – нежданьчик, блин. Я даже немного вспотел от неожиданности.
   - Это Вика. Ты хоть узнал?
   - Да, конечно.
   - Ну, так ты приедешь к нам? Мне скучно, ковбой. Хочу снова с тобой повеселиться.
   - Давай после праздников на эту тему поговорим. Сейчас выходные, не хочу разговаривать об этом сейчас.
   - Ты не один? – догадливая, блин.
   - Да, все верно.
   - Хорошо, ковбой. Тогда пока.
   Отключился и тихонько выдохнул, убирая телефон в карман дубленки. Вера, кажется, ничего не заподозрила – смотрит в окно, разглядывает дома по правому борту авто. Точно не знаю, может она и догадывается. Вера никогда мне ни о чем таком не говорит, даже, когда замечает. Эта её черта сводит с ума и одновременно вызывает уважение. Никогда не понимаю, что у неё внутри.
   Так, нужно поменять как-то тему, чтобы забылся этот звонок от безмозглой дурочки Вики. О чем она говорила до звонка? Блин, из головы вылетело. А! Об этом Андрее. Ненавижу этого гада – для Веры сегодня он будет олицетворять всех ПРАВИЛЬНЫХ мужиков, меня же к таким можно отнести разве что шутки ради.
   - Так что ты про Андрея говорила? А то Володя своим звонком перебил.
   - Да ничего, Слав. Не отвлекайся от дороги.
   Вера демонстративно отвернулась и уставилась в окно, я же закурил, приоткрыв свое стекло. По дороге, пару раз пробовал разговорить девушку, но она продолжала сидеть с каменным лицом. Ладно, прорвемся.
   Припарковавшись недалеко от парадной, взял пакет с заднего сиденья и пошел открывать дверь Вере, но она игнорировала мою помощь и выбралась самостоятельно. Щелкнув по брелку сигнализации на бегу, опередил даму и демонстративно распахнул перед ней дверь парадной, изобразив вежливость хорошего швейцара в каком-нибудь «Гранд Отель Европа». Без толку. Вера непробиваема, как танк против рогатки. Даже в лифте не взглянула на меня. Видимо, сильно обиделась.
   Вышли на пятом, Ксюша уже встречала, натянув дежурную улыбку на розовощекую физиономию.
   - Только тихонько, а то Аллочка уже спать легла, - она поцеловала Веру в щеку и показала жестом проходить. – Привет, Слава, сто лет тебя не видела.
   - Привет, - без эмоций отозвался, чтобы сразу показать свое отношение к этому вынужденному мероприятию. 
   Прошли в квартиру. Ксюша убежала на кухню, а мы стали снимать верхнюю одежду и ботинки.
   - Только я тебя умоляю, Слава, веди себя нормально.
   - Все будет хорошо, ты же меня знаешь.
   - Знаю. Поэтому и прошу вести себя НОРМАЛЬНО.
   - Да что ты со мной, как с ребенком-то?
   - А ты и есть ребенок, - прошипела она и ушла вслед за Ксюшей на кухню.
   В коридоре показался Андрей. Типичный муж счастливого семейства: короткие шорты, демонстрирующие худющие волосатые бледные ноги, да затасканная домашняя футболка с надписью «Хургада» и верблюдом на животе. Он улыбнулся и протянул руку.
   - Привет, Славик. Ты у нас не частый гость в последнее время.
   - Работы много, - пожал руку с каменным лицом.
   - Пошли в комнату, пока девчонки заняты едой.
   Мы прошли в зал и сели на разные края дивана. Ко мне тотчас подбежала здоровенная рыжая кошка и стала тереться об ногу своим волосатым тельцем. Пока Андрей не видит, я слегка пнул её ногой, чтобы отстала. Не люблю кошек – они вредные, злопамятные и приставучие. Кошка убежала к Андрею. Жаловаться, наверное. Очень по-взрослому, тоже мне. Пока Веры нет, на всякий случай выключил звук у телефона. А то вдруг снова эта дурочка позвонит.
   - Как у тебя дела? – дежурно спросил Андрей, листая каналы телевизора.
   В такие моменты можно ответить что-нибудь на Иврите, он все равно лишь кивнет в ответ головой, к бабке не ходи. Если бы действительно было интересно, как у меня дела, то хотя бы взглянул на меня. Ладно, поиграем в друзей, чтобы не расстраивать Веру.
   - У меня все отлично, как всегда. Только вот погода что-то не радует. Лета хочется, тепла и солнца.
   - Это есть, не поспоришь. Питер, чо ты хотел.
   Чо – это жопа на японском, или китайском, не помню точно. Ненавижу всех этих чокалок, которые считают себя культурными образованными людьми, а говорят, как провинциальные таксисты на привокзальной площади. Желание разговаривать с этим чокалом окончательно пропало, поэтому я попытался отключить мозг, уставившись в телевизионный экран, но не никак не получалось – слишком уж он быстро переключает каналы. Наконец, он остановился на каком-то футбольном матче и стал с интересом наблюдать за происходящим.
   - Блин, Барса – красавцы! Тут недавно Эль Классико смотрел, чуть не прослезился - ТАКОЙ футбол! Театр, а не спорт! Любишь Барселону?
   - Город – да, футбол – нет. Вообще футбол не перевариваю. Я как-то больше по тренажерным залам угараю. Там спокойнее.
   - Я не в плане играть спрашивал, а смотреть. За какой клуб болеешь? Я вот – за Барсу со школьной скамьи болею.
   - Никогда футбол не смотрел, и не хочу. Тупая игра.
   Он отвернулся – видимо, обиделся. Слава богу. А то надоели эти беспонтовые разговоры, имитирующие дружбу и хорошие отношения на один вечер. В комнату зашла Вера и, специально не посмотрев даже на меня, поставила на стол салатницу и подошла к Андрею.
   - Привет, Андрюша, - она улыбнулась ему и поцеловала в щеку. – Зачем Аллочку так рано спать уложил? Ещё даже восьми нет.
   - Мы и не укладывали. Она бегала весь вечер, резвилась. Потом сама уснула, мы и не стали мешать. Наверное, скоро проснется. У неё вообще с этими праздниками режим сбился.
   - Ах, да! Совсем из головы вылетело! – Вера вдруг спохватилась. – Мы же вам подарки привезли. Я мигом.
   Она убежала в прихожую, а появилась через мгновение с большим красивым пакетом в руках.
   - Это от нас. Там, в красной упаковке с бантиком – Алле подарок.
   - Вот сами ей и подарите, когда она проснется.
   Около часа сидели за столом, уничтожая стрепню Ксюши. Готовит она так себе. Хорошо, что я приехал голодный, а то бы вообще ничего из этого ассортимента не смог бы осилить. Плохая еда на трезвую голову – хуже пыток. Потом, чтобы не умереть со скуки, уставился в телевизор. Разговаривать с Ксюшей и Андреем неинтересно, да и вряд ли получилось бы найти общие темы. Потом в комнату прибежала Алла, их дочка. Зашла в комнату вся заспанная, протирает глаза руками и щурится от яркого электрического света.
   - Маааам, я пласнулась.
   Я абсолютно не разбираюсь в детях, но готов поспорить, что ей лет пять, не меньше. Хотя в действительности ей около двух. Ксюша как раз залетела тогда, когда мы с Верой съехались.
   Девочка села на колени Ксюше и вытаращилась сначала на Веру, потом на меня. Разговор за столом продолжился. А Алла все смотрит на меня, и смотрит. Даже неловко немного стало, вот я и стал корчить ей разные смешные рожицы. То глаза сведу, то нос пальцем оттопырю, то уши оттяну. А девочка то смеется звонко, то показывает язык в ответ. Прикольная девчонка, эта Аллочка. И вправду смешная оказалась.
   - Слава, у тебя все хорошо? – с подколкой спросила Ксюша, увидев мои гримасы.
   - Да, все круто, - я снова сел ровно и натянул серьезную мину на лицо. А девочка все продолжает пялиться, время от времени улыбаясь и высовывая язык. Не выдержал, и снова стал корчить ей рожицы. Как уж такой милой девочке откажешь в веселье?

ПРОДОЛЖЕНИЕ: http://www.proza.ru/2014/05/06/8