ЮРКА

               

Юрка лежал на втором этаже полуразрушенного здания, за  бетонным выступом у окна. Этот выступ образовался в результате падения части верхнего перекрытия. Как он еще держался, не сваливаясь в проем, уму непостижимо. Этот уголок  вечером и облюбовал Юрка. Изредка в прицел потрепанной снайперской винтовки он смотрел на соседнюю улицу. Строения там были сплошь одноэтажные, сильно обветшавшие, деревянной постройки. Сейчас все больше строили из камня, прочно, долговечно и красиво.
Юрка ждал Аслана, который крепко обидел  его. Аслана, Юрка помнил еще со школы. Совсем невыразительного, сутуловатого, с бегающими, вечно слезящимися глазками. Учился тот то ли в десятом, то ли в одиннадцатом классе
Коренные чеченцы, точнее не лучшая их часть, нет нет да задирали полукровок,
каким себя считал Юрка. Мама была русской, сибирячкой, отец был из Грозно-
го. Его род , как он говорил, шел со времен Шамиля. На переменах, пока рядом не было взрослых, доставали красивые маленькие ножички и водили ими около шеи, при этом нагло хохотали и  кривлялись. Уже что-то зрело в городе. Рано утром нет-нет да проносились на малой высоте военные самолеты, в это время стекла и мебель в доме мелко дрожали. Ночами постреливали. Как то жутко выли собаки и собираясь в стаи, грызлись. Юрка жил с бабушкой, бабушкой Лидой и сестренкой семи лет- Таей. Родители недавно разошлись. Но продолжали жить рядом. Полтора года назад мама уехала в небольшой сибирский городок хоронить сестру, да так и не вернулась. На письма не отвечала. Стало особенно плохо. А вскоре трагически погиб отец, самолет без опознавательных знаков сбросил на отару овец, где-то в горах ракету. Тогда у костра погибли все пятеро чабанов. Тогда погиб отец  Исы, его друга, он был ветеринаром и приезжал на осмотры животных. Юрка отца помнил плохо, хотя ему часто доставалось от него, он бил его, совсем маленького, прутиком за всякие шалости. Этот прутик стоял у него в небольшом сарайчике. Почему-то сарай этот был всегда на замке. .Юрке всегда хотелось заглянуть туда, но отец
строго настрого запретил ему подходить к сараю.
Бабушка с тех пор почти не разговаривала. Все больше смотрела в окно или плакала. Нужда стало еще острей. Все чаще Юрка вместе с сестрой стали ходить по станицам. Собирали хворост, носили воду из ручья, ухаживали за скотом. Иногда их приглашали посидеть с детьми у зажиточных или просто добрых людей. За неделю скапливались кое-какие продукты, а если было немного денег, то покупали сладости. Все это они приносили домой, правда хватало ненадолго, но ощущения некоторого счастья возникало.
Город мрачнел. Хотя внешне все было вроде бы обычным. Меньше стало ярких красок, потускнели взгляды людей. Всюду стояли какие-то группы молодых парней и девушек, что-то громко обсуждали, спорили, при этом успевали цепко охватывать взглядом идущих. Ребятня тоже группировалась.

               
Проводив сестру, Юрка тоже бежал на улицу. Узнавал последние новости. Он знал, что вокруг неспокойно, что Россия будет их бомбить, хотя он никак не мог этого понять. Ведь он тоже в России живет. Что она будет бомбить себя. За что? Он помнил большую речку-  Сосновку, густо заросшую водорослями. Плавающих уток под противоположным берегом. И вечных гуляк братьев Гулькиных, которые свой день обязательно заканчивали на берегу. Медленно садилось солнце, и как-то сразу исчезали комары- становилось прохладно. Сибирь хороша всегда, но помнил он ее все же летнюю, хотя жил там больше зимою. Здесь жила бабушка с дедушкой. Дедушка вскоре провалился  в ледяную воду, переходя по осеннему льду через речку. Он ставил морду на озере и ловил окуней и щук. Ловил всю сознательную жизнь, а вот не уберегся. Сильно кашлял, а через неделю его не стало. Юрке тогда уже шел десятый год, и после того страшного года он больше в сибирском городке не был. Бабушка уехала с ними, а в их доме посилилась мамкина сестра, одинокая и неприветливая
А в их городе все шло к сентябрю. Дни становились короче и короче, пахло яблоками и вином. Август все еще грел днем, но ночами туманилось и росилось
В школу не хотелось. Навалились проблемы- нужно было думать о еде и деньгах.. Пенсию бабушке платили все реже и реже, а после о ней совсем забыли. Постреливали все чаще. Кто стрелял было непонятно. Говорили, что появились банды грабителей, которые орудуют по ночам. Было страшно.
Юрке недавно исполнилось четырнадцать, Тае было семь. Она была черноокой,
с темными волосами и мало чем отличалась от местных, была нелюдимой, больше сидела с бабушкой  на маленькой кухне, и по слогам читала сказки, на улице бывала редко, и Юрка всегда опекал ее, боялся, что кто-то обидит ее.
Он твердо и окончательно решил, что в школу не пойдет, устроится на работу,
ему надо помочь сестре и бабушке. Искал работу недели две, но ничего не находилось: то было где-то далеко, то- совсем даром. Даром работать не хотелось, так можно было только себя сберечь, а у него- семья. Вскоре работа подвернулась. Одноклассник из станицы Закаменской сказал, что там набирают пастухов для  пастьбы овец , могут взять его на месяца три. Собрав кое-что из одежды, Юрка к субботе был уже на месте, пришлось отдать шоферу почти новую бурку отца.
Хозяин, с виду добродушный, лет пятидесяти, бородач, с дергающейся левой щекой, слегка заикаясь, объяснил, что берет его напарником к Джохару, на верхнюю кошару, что платить будет исправно, жить будут    в бревенчатом сарае, но там есть и землянка. Он не обманул. Целый месяц они ели сыр, бара-
нину, пили хороший чай. Спали по очереди. Один всегда сторожил, со старенькой берданой, правда,   собака была неплохая, очень смахивала на кавказскую овчарку, и дело свое знала хорошо. Джохар был разговорчивым парнем, но малограмотным, писать не умел, а читал с трудом, но в житейских вопросах разбирался: умел и варить, и дрова рубить, и лечить. Он всегда утрами и вечерами молился. О себе он почти ничего не рассказывал.. Юрка его
               
побаивался и всегда чего-то ждал. Дни летели своей чередой.  Одежду стирали в нижнем ручье,  верхний- был для питья, пока однажды не наткнулись на троих мужчин, которые волокли окровавленные тела пареньков. Они были привязаны к лошади, один за руки, другой за ноги .  «Отбегались»,- пробормотал длинный.
  Ручей порозовел .Юрке стало плохо. Он привалился к дереву, так и сидел, пока эти люди не скрылись из виду. Джохар долго молился, а потом изрек, что уже не раз видел такое, но никак не привыкнет. Это беглые рабы, их покупают богатые или бандиты. Беглецов травят собаками, и как правило убивают.
С тех пор Юрка перестал ходить на это место. Стирать уходил значительно выше. Отработав больше месяца, Юрка стал собираться домой., хотя бы на несколько дней. Нужно было увести деньги, сыр. сушеные фрукты и вяленое мясо. Сестра и бабушка, по его подсчетам,  уже голодуют.
 К вечеру ждали хозяина, но приехал  его сын. Он  был не один, с ним были еще трое. Все в защитных куртках и на конях, у одного был карабин. Они долго что-то считали, смотрели, а после сказали, чтобы через неделю пятьдесят овец перегнали на противоположные склоны хребта, чуть видневшегося к югу.
Гости в дом не зашли, и собирались уже уезжать, как показавшаяся луна осветила их.. Юрка сразу узнал Аслана, тот отпустил бороду, брови стали еще гуще, но бабье лицо осталось, округлое, налитое соками. Тот тоже узнал его и
то ли в шутку, то ли всерьез сказал, что думает жениться на его сестре. Как решит свои дела, так и заберет ее в горы. «Попробуй сунься»,- зло выкрикнул Юрка, но все загоготали и поскакали в надвигающуюся темноту.
Всю ночь Юрка не находил себе места .О Аслане говорили всякое, но все сходились, что он нападает со своими дружками на девушек, а после они пропадают навсегда. После школы Аслан говорят где-то даже сидел в тюрьме.
Но сейчас он здесь, он рядом, он враг, раз он хочет обидеть его сестру. Нужно домой. Скорее домой. Хозяин приехал дня через два. Узнав о визите сына, он долго просил ничего не давать Аслану, никуда не отлучаться и обещал уладить эти проблемы .Выглядел он уставшим, сказал что все говорят о большой войне на Кавказе, клял всех руководителей, что поделить опять чего-то не хотят, жадными все стали, о людях разучились думать. Кто защитит простого человека, чем насолили друг другу обычные люди? А горевать опять им.
Уехал он поздно .Вечер выдался на загляденье теплым Словно большое покрывало окутало землю. Было даже как-то душновато. Ветерок, дующий здесь почти каждый день, затих, но нет-нет шелохнется сухая травинка, засверкает, за переливается паутинка. Внизу уже было черно, а небо еще белело, но и оно вскоре окрасилось в черноту .Казалось так будет всегда. Пахло
кисловато овчарней и дымком от тлеющего костра. «Еще чуть посижу,- решил Юрка,- и пойду спать. Сегодня в ночь дежурил Джохар, он должен был вот вот подойти после дневного сна. Вокруг было тихо. Но, что-то мешало: то ли звенела струна, натянутая где-то над горами, то ли пилила камень, повизгивая, пила. С этим Юрка и уснул. Он не слышал больше никого, он спал. Он видел Таю, бегающую около мяча; он видел маму, еще веселую и заботливую. Она поила его и сестренку молоком с сушками, которые научилась печь в Сибири

               
Проснулся он от ревущего самолета. Он летел очень низко, заваливаясь набок, а затем на соседнем склоне рвануло. Хотя ухало и рвалось везде. Город горел сразу в нескольких местах, особенно центр и северная окраина. Высоко в небе слышался гул нескольких самолетов. Они, отбрасывая от себя снопы искр,
уходили, освободившись от страшного груза. Юрка соскочил и побежал к овчарне,  Джохара нигде не было Все было открыто настежь., несколько овец бродили на склоне, только теперь Юрка увидел несколько силуэтов всадников. Они хорошо были видны на фоне светлеющего неба., несколько раз блеяли овцы. Их гнали в горы .Юрка некоторое время шел по следу , его заметили и стали стрелять.Он сразу и не понял, почему налилась свинцом левая нога, штанина смокла, и он, прошагав еще немного, потерял сознание. Очнулся он в каком-то высокогорном ауле, в каменном доме. Он лежал на шкуре , нога была забинтована. Юрка попытался встать, но нога не слушалась. C трудом ему удалось сесть. Оглядев дом, он только теперь увидел небольшого мальчика, остроносого, с оттопыренными ушами. Тот сопел, от напряжения лоб был покрыт испариной- он месил тесто.
Работа давалась ему с трудом, он часто останавливался, поглядывал в сторону незнакомца и ничего не говорил. Чуть скрипнула дверь и в дом зашел еще один парень. Он был уже с усами, но выглядел лет на пятнадцать. Вошедший сразу же присел около Алешки, спросил про ногу, немного помолчал,  а затем сказал, что пулю врач извлек, и что он теперь будет жить в ауле, пока не поправится,
а там будет видно. После он растопил печь и вышел.  К вечеру недалеко от аула кружили два вертолета, вскоре они ушли на закат, где-то там несколько раз прогремело и все затихло.
Юрка жил здесь уже третью неделю, уже слегка приступал на ногу, но она еще болела. Вскоре он увидел шагающего с дедушкой Ису, он приезжал
сюда каждое  воскресенье. А теперь друг сказал ,  что школу разбомбили, все разъехались, часть учеников перешли в другие школы, а он вот теперь живет у дедушки.
Скоро сюда переедет вся их семья. Здесь пока спокойнее. Пасет коз и носит воду и хворост. Он очень огорчился, что Юрка пострадал. Почти каждый день Иса теперь приходил к нему и приносил то яблочко, то абрикосы. Они долго болтали, вспоминали класс, город. Юрка  все хотел узнать о сестренке,
Иса ничего  не знал, только слышал, что ее хотели забрать в горы, кто и зачем ему не известно.. Юрка все больше мрачнел .Он теперь все чаще уговаривал Ису уйти вместе с ним в город. С трудом удалось его уговорить,
Но Иса сказал,    что из аула больше никого не выпускают, что вокруг много
наемников, которые пришли помочь братьям по вере. т.е. нам. Юрке было непонятно, что за чужие люди в его стране, что им здесь надо.
Идти решили в четыре утра. Было уже темно. Луна еще не созрела. Моросил редкий дождь. Тропинка, сбитая животными, была скользкая из-за глины. Юрка шел первым и внимательно осматривал трудно различимую окрестность.


На крутом склоне он внезапно потерял равновесие и его потащило вместе с грязью и камнями вниз. Почти сразу же он услышал, что кто-то гортанным голосом заорал на Ису, что он  упустил напарника. Его притащило в расщелину густо поросшую колючим терном. Он слышал как бродили люди, переговаривались, несколько раз даже стреляли, ему показалось, что он слышал даже голос Исы. Побродив с полчаса, все ушли. Стало тихо. Лишь противный дождь, вместе с грязью и песком все сильнее раздражали его. На коленях,
цепляясь за скользкие камни, корни, он выполз на ровную поверхность. Уже рассвело. Но чувство страха не проходило. Начался озноб. Нужно было двигаться, в этом его спасение. Но куда? Он потерял всякие ориентиры.Но еще больнее было от того, что Иса предал его. А ,может ,он и не при чем?
 А ,может ,Ису самого схватили и сейчас пытают…?.Может, вернутся и сказать, что это он уговорил своего друга пойти с ним? Кому мы мешаем? Мы ведь просто хотели домой. Туда, где бабушка и сестра.               
     В ложбине вдруг сильно застреляли. Крики и стоны так напугали Юрку, что он бежал, не разбирая дороги . Он бежал от войны, а она бежала следом….
     В город он пришел только через неделю. Почти четыре дня он прятался в старом элеваторе. А ночью пробрался домой.  Дом он нашел разграбленным и пустым .Проверил все подвалы, сараи- никого. Утром на распоротом диване он нашел значок с изображением  черта. Такой был только у Аслана. Юрка понял, что он будет  теперь искать его.
 Вечером полез на чердак, чтобы взять отцовскую  меховую куртку, потому что впереди была зима. Там же он нашел баранью шапку, все еще приличную и- вдруг увидел винтовку. Она лежала на кирпичах и ждала его. А, может, и не его. Оптика была чуть треснута по краю.
…. Юрка уже несколько дней караулил Аслана.  Его дом был недалеко,  в.каких-то ста метрах. Вскоре это ему  надоело. Он забросал винтовку   тряпьем, которое, казалось, валялось везде, встал с трудом, ноги сильно затекли, и сполз на землю по скрипучей, шатающейся лестнице. Некоторое время он устало брел куда-то, а когда уперся в двери, понял, что это тот сарай, куда вход ему был закрыт. Замка не было, Юрка толкнул дверь- она с трудом                отворилась.. Переступив порог, он огляделся, но кроме наваленных шкур, двух кос ничего не увидел. Небольшой столик был изрезан ножом: здесь были чьи-то имена, название аулов, но посередине стола Юрка прочитал послание, адресованное явно ему. В нем отец просил у него и матери прощение .Рядом лежали маленькие кусочки прутика. Юрка машинально сложил их в линию, но прутик оказался таким маленьким. Как его отец брал в свои огромные ручищи, почему было больно? Может, просто обидно, от того, что его стегали?. Слезы текли из его глаз. Он размазывал их рукавом, а они текли  снова и снова.       Походив по сарайчику и успокоившись, он вышел на улицу. Навстречу шли люди, многих он знал, что-то говорил им, других узнавал с трудом, много было совсем незнакомых. У старого, уснувшего фонтана он столкнулся нос к носу с соседкой. Она и рассказала, что произошло на самом деле. Бабушка вскоре умерла, а Таю отправили с многими сиротами из разрушенного детского дома в Краснодар или Ростов, ничего точно неизвестно. Юрка ожил. Это лучше, чем горы, чем Аслан. В тот же вечер ему удалось сесть на проходящий мимо грузовой поезд. Много раз в пути осматривали вагоны, но он был среди ящиков с апельсинами и собаки почти никак не реагировали.
    … Только через пять лет найдет он свою сестру. Они будут искать маму,
но безуспешно. На родину, в свой город они больше никогда не вернутся.
                2007.