В год быка возьми мужика за рога!

 или сочинение на свободную тему.


    Боюсь, что кто-нибудь, прочитав заголовок моих заметок, решит, что Татьяна Михайловская,  в связи с глобальным потеплением, очевидно,  сошла с ума, поэтому спешу успокоить:  со мной всё в порядке, а этот весьма сомнительный шедевр вышел не из-под моего пера. Сей «изысканный» слоган   принадлежит петербургскому издательству «Лимбус-Пресс», которое таким образом рекламировало свою продукцию на  книжной ярмарке интеллектуальной литературы, проходившей  в  конце ноября прошлого года в Москве в Центральном Доме художника.Что  это была за продукция? Откровенно говоря, черт её знает, подобной на ярмарке было много, но точно, что  к интеллектуальной литературе она  не относилась. Хотя зададимся вопросом: что сейчас  считается интеллектуальной литературой? Боюсь, что на этот прямой вопрос четкого ответа нет, поскольку здесь, как и во многих иных понятиях,  у нас границы размыты.
     Например,  если возьмем казалось бы такое простое понятие как автор, то увидим, что  в наше время оно перестало быть простым. И дело здесь не в  проблемах плагиата – смешно слушать, когда какой-нибудь пиит оскорбленно кричит «У меня украли строчку!»,  у бедняги  и красть-то нечего. Споры соавторов  и владельцев прав решаются судом, тут есть свои сложности, но процедуры отработаны. А вот какие права у писателя-невидимки, у писателя–призрака? Эти понятия появились у нас в связи с экспансией маскультовой литературы, которая постепенно захватывает все ниши, где прежде обитала литература. Само представление об авторе как о творце подверглось  в последнее время кардинальной ревизии. Теперь те, кто делает  деньги  на литературе ( язык не поворачивается назвать их издателями!), не говорят «автор», а говорят «проект». Этот «проект» имеет фамилию (чаще придуманную), а за него  работают «призраки», те, кого раньше называли «неграми», но сейчас это неполиткорректное  слово (не называть же афро-американцами!) заменили  - вполне в духе времени - на  «призраков» и «невидимок».   Как и на производстве, «проект» имеет свое техзадание, именуемое синопсисом, по которому всё расчитывается:  мощность, сиречь количество книг (серий), расходные материалы, прежде всего, человекодни, окупаемость и прочее. Но самое главное - в синопсисе  заложена  уже вся конструкция: количество персонажей, сюжетные линии, кто хороший, кто плохой и чем сердце успокоится. Ничего не надо придумывать,  никаких «зачем», «почему»  - надо просто гнать текст 20 тысяч знаков в день, как пустой товарный вагон по перегону от станции до станции.
     Автор, хоть самый плохонький, всё ж пишет «от себя», от своих терзаний-мучений, надежд-раздумий. «Призрак» же, хоть наилучший, страдает только по  одному поводу: сумма прописью мала.  Он не отвечает за «бестселлер», к которому приложил руку, ему плевать, что там в итоге общих радений получилось,  и он с презрением смотрит на то, как  “проект”, красуясь на экране,   вещает лохам про свои  творческие планы. “Призрак” как никто другой  знает, что никаких планов не существует, а существует техзадание - и только.  Помнится, известный персонаж Райкина, осуждая бригадный метод, спрашивал “Кто сшил костюм?”,  и тогда на этот вопрос можно было ответить “Мы”.  Сегодня же  из-за подмены автора “проектом” так ответить невозможно, потому что речь идет о принципиально ином  рабочем процессе с совершенно иными целями. Офабричивание  литературы  привело к тому, что мы имеем конвейер по производству штампованных литизделий определенной конструкции, на котором работают шабашники, а сам автор-“проект”  всего лишь рекламный ролик.
    Но кому нужна такая продукция?  Она нужна новому типу читателя, который сформировался в нашей стране за последние  10-15 лет. Этот читатель по сути не читатель, а потребитель. Ма(с)кулатура входит в его потребительскую корзину, недаром и продается в супермаркете наряду с колбасой. Вопреки надеждам  классика “Белинского и Гоголя с базара” не несут, а несут по прежнему всё наподобие “милорда глупого”. Этот читатель не ждет от литературы ни катарсиса, ни просвещения, ни помощи в решении своих  нравственных проблем, ничего  из того, что мы привыкли ожидать от литературы. Для него важно, что литизделие немного отвлечет его от  своих дел и забот: может, взбодрит его стрельбой, а может,  усыпит свадебным хеппиэндом, а может, напряжет память, будто кроссворд… Любой способ хорош, лишь бы  забыть, как ты живешь и что вокруг тебя. Надо сказать, что современная  литпродукция хорошо с этой задачей справляется, напоминая по своему назначению маковую соску, которой в стародавние времена затыкали рот плачущему младенцу. Ни в коем случае нельзя считать эту литпродукцию развлекательной или легкой – она слишком бескровна (даже если там  сто трупов) и лишена жизни, чтобы развлечь. Она одуряет, и в этом ее назначение. По существу это псевдолитература.
     Есть ли у нас другой читатель? Пока есть, но вымирает как мамонт. Он привык–или хочет – читать  современные книги, написанные  настоящими авторами, а не “проектами” и “призраками”.  Но самостоятельно разобраться  в книжном потоке трудно,  тем более что слишком большое давление на него  оказывают цены  (маскулатура  дешевле)  и СМИ, рекламирующие за деньги любую  дрянь. Откроешь книгу, например, современной поэтессы, а на тебя со страниц таким легким матерком повеет… Поэзия – это интеллектуальная литература? Ну, пусть с легкой руки классика, она “немного (!) глуповата”, но всё таки художественная литература? Или уже нет?..  Беда не в том, что  такое издают, а в том, что с умным видом обсуждают как последнее достижение поэзии. Вот и мается бедный читатель у полки в книжном магазине   с сомненьем на лице, подолгу вертя в руках книгу, а потом ставит ее на место. В такой ситуации как раз и уместно  “перепоясать” книжку  рекламным лозунгом, мол, в год быка бери мужика за рога, покупай, узнаешь, как это делается.   Впрочем, ни книжные дельцы, ни книжные торговцы за этого читателя  особо не борются, он им не интересен – это читатель индивидуальный и малочисленный, а значит, малоприбыльный. Пусть себе его критика охмуряет.
    Борьба идет за читателя-потребителя. Его заманивают рекламой, интерактивныи играми, серийностью, подробностями в желтой прессе и т.п. Этот массовый потребитель сегодня настолько ценен, что его приваживают всячески. Серийная обложка – один из крючочков, на который его цепляют.
     Во-первых, включение в серию предполагает значимость книги. Например,  самая знаменитая серия советских времен, основанная  М.Горьким, “Библиотека поэта”, или серия 70-х гг. прошлого века“Библиотека всемирной литературы” . Это были масштабные культурные книгоиздательские проекты (без кавычек). Они охватывали огромный литературный массив разных эпох и народов. Были популярные серии фантастики, зарубежного детектива, по городам и музеям мира  и много других.
   Во-вторых, серия как единое целое экономически выгодна: она программирует читателя на покупку всего ряда книг по данной теме.
    Сегодня  издатели разного рода чтива непременно стремятся “запустить серию”. Они стараются придать значимость тому, что и  значения-то не имеет, формируя литературный  мусор визуально  “под” серию. Названия приводить необязательно – вон их сколько на всех прилавках, в одном формате, в одном цвете. Даже классику  очень часто  стараются издавать как попсу, пристраивая к ней немыслимых по уровню авторов ( главным образом это касается переводной литературы). Всё это делается для того, чтобы  “приблизить”  (хотя бы зрительно опустить) ее к читателю- потребителю.
       Вообще визуальный ряд всей книжной массы – то есть когда у тебя перед глазами книги, книги, книги…-  говорит сегодня более всего о какой-то стилевой невнятице, безвкусной пестроте, но только не об интеллектуальности. 
       Целый этаж в ЦДХ на той же ярмарке интеллектуальной литературы был отведен под книжную иллюстрацию, но это было - за небольшим исключением - убогое зрелище чего-то средненького, серенького. Такое  впечатление, как будто не существовало у нас  блестящей школы книжной графики 70-х, 80-х годов – при том, что типографские возможности были тогда неизмеримо малы, и художникам приходилось с этим считаться…  Сегодня всё наоборот.  Февральская  выставка рекламных технологий,  прошедшая в  Москве,  продемонстрировала разнообразное современнейшее оборудование для малой полиграфии – и никаких усилий для того, чтобы использовать  его в книжном дизайне.
    Тот самый изначальный intellectus (понятие, смысл, ощущение), увы, не просматривается ныне в книжном товаре, выложенном на прилавки  или стенды, все равно. Конечно, на все есть мода – и на оформление и на содержание, но коль  скоро ты художник, то тебе и идти против моды, то есть большинства. Чем грозит художнику подобное хождение «против»? В худшем случае – затопчут, в лучшем  случае – замолчат. Сущая безделица.
   Уже не раз  по разному поводу приходилось мне писать о том, что книга, вытесняемая интернетом, сегодня находится в опасном положении.  В связи с кризисом оно только усугубляется – издательства продаются, идет смена владельцев, сокращается финансирование ряда журналов ( дай бог, чтобы временно), многие из тех, кто покупал книги, перестают их покупать. А некоторые задумываются – может, пора перестать и писать, если это никому не нужно?.. Мир без книг?..
    
Татьяна Михайловская